Из интервью Олега Тинькова Нике Белоцерковской для Собака.ru:
Олег: Да, я помню, как в 1988 году мы пошли в баню с приятелем по общежитию Горного института, где я учился. Общага была на Шкиперском протоке, а баня — на Гаванской. И вот мы идем, а навстречу — женщина, я бы даже сказал, уже бабушка. И я офигел: она летом была в белых перчатках и шляпке с вуалью. Сейчас-то в Питере такого уже не увидишь. Я говорю: «Извините, а как пройти в баню?» А она такая: «Молодой человек, вы знаете, вам сейчас нужно перейти вот здесь улицу и…» И она рассказывает, а я про себя думаю: говори, говори. Мне уже неинтересно, куда идти, я просто хочу ее слушать. Понял, какой я лох и что я приехал из своей Сибири куда-то в другое измерение. Петербург — это люди, конечно. Они говорили красиво. Я и сейчас приезжаю — и душой отдыхаю. Мое сердце находится в городе Ленинск-Кузнецкий Кемеровской области. Я там родился, у меня там похоронены все родственники. Поэтому я помогаю этому городу. Построил там вместе с Наташей Водяновой огромные спортплощадки, две школы. А моя душа всегда в Петербурге. Я прожил в Москве уже девятнадцать лет. И вот за эти годы я ни в коей мере не стал москвичом и ни на йоту ее не полюбил. В общем и целом я остаюсь петербуржцем, и поэтому мне очень нравятся петербуржцы. Люди в этом городе имеют душу, кругозор, они креативны — весь креатив из Петербурга. Петербург — это, безусловно, эксперимент Петра I над российским человеком, и это положительный эксперимент. Славянофилы последние почти двести лет твердят западникам, что из россиян не сделать европейцев. А вот Петербург как раз таки показывает, что можно сделать. Я приезжаю в Петербург и вижу совершенных европейцев на улицах.
Олег: Да, я помню, как в 1988 году мы пошли в баню с приятелем по общежитию Горного института, где я учился. Общага была на Шкиперском протоке, а баня — на Гаванской. И вот мы идем, а навстречу — женщина, я бы даже сказал, уже бабушка. И я офигел: она летом была в белых перчатках и шляпке с вуалью. Сейчас-то в Питере такого уже не увидишь. Я говорю: «Извините, а как пройти в баню?» А она такая: «Молодой человек, вы знаете, вам сейчас нужно перейти вот здесь улицу и…» И она рассказывает, а я про себя думаю: говори, говори. Мне уже неинтересно, куда идти, я просто хочу ее слушать. Понял, какой я лох и что я приехал из своей Сибири куда-то в другое измерение. Петербург — это люди, конечно. Они говорили красиво. Я и сейчас приезжаю — и душой отдыхаю. Мое сердце находится в городе Ленинск-Кузнецкий Кемеровской области. Я там родился, у меня там похоронены все родственники. Поэтому я помогаю этому городу. Построил там вместе с Наташей Водяновой огромные спортплощадки, две школы. А моя душа всегда в Петербурге. Я прожил в Москве уже девятнадцать лет. И вот за эти годы я ни в коей мере не стал москвичом и ни на йоту ее не полюбил. В общем и целом я остаюсь петербуржцем, и поэтому мне очень нравятся петербуржцы. Люди в этом городе имеют душу, кругозор, они креативны — весь креатив из Петербурга. Петербург — это, безусловно, эксперимент Петра I над российским человеком, и это положительный эксперимент. Славянофилы последние почти двести лет твердят западникам, что из россиян не сделать европейцев. А вот Петербург как раз таки показывает, что можно сделать. Я приезжаю в Петербург и вижу совершенных европейцев на улицах.
From an interview with Oleg Tinkov to Nika Belotserkovskaya for Sobaka.ru:
Oleg: Yes, I remember how in 1988 we went to the bathhouse with a friend of the hostel of the Mining Institute, where I studied. The hostel was on the Skipper Channel, and the bathhouse was on Havanskaya. And so we go, and towards - a woman, I would even say, already a grandmother. And I went nuts: in the summer she was in white gloves and a hat with a veil. Now in St. Petersburg you will not see this anymore. I say: “Sorry, but how to get to the bath?” And she is like this: “Young man, you know, now you need to cross the street here and ...” And she tells, but to myself I think: speak, speak. I’m no longer interested in where to go, I just want to listen to her. I realized what a sucker I am and that I came from my Siberia somewhere to another dimension. Petersburg are people, of course. They spoke beautifully. I’m coming now - and rest my soul. My heart is in the city of Leninsk-Kuznetsk, Kemerovo region. I was born there, all my relatives are buried there. Therefore, I help this city. He built there with Natasha Vodianova huge sports grounds, two schools. And my soul is always in Petersburg. I have lived in Moscow for nineteen years. And over the years, I did not in any way become a Muscovite and didn’t love her one iota. In general, I remain a Petersburger, and therefore I really like the Petersburgers. People in this city have a soul, horizons, they are creative - all the creativity is from St. Petersburg. Petersburg is, of course, the experiment of Peter I on Russian people, and this is a positive experiment. The Slavophiles have been telling Westerners the last almost two hundred years that Europeans cannot be made of Russians. But Petersburg just shows what can be done. I come to St. Petersburg and see perfect Europeans on the streets.
Oleg: Yes, I remember how in 1988 we went to the bathhouse with a friend of the hostel of the Mining Institute, where I studied. The hostel was on the Skipper Channel, and the bathhouse was on Havanskaya. And so we go, and towards - a woman, I would even say, already a grandmother. And I went nuts: in the summer she was in white gloves and a hat with a veil. Now in St. Petersburg you will not see this anymore. I say: “Sorry, but how to get to the bath?” And she is like this: “Young man, you know, now you need to cross the street here and ...” And she tells, but to myself I think: speak, speak. I’m no longer interested in where to go, I just want to listen to her. I realized what a sucker I am and that I came from my Siberia somewhere to another dimension. Petersburg are people, of course. They spoke beautifully. I’m coming now - and rest my soul. My heart is in the city of Leninsk-Kuznetsk, Kemerovo region. I was born there, all my relatives are buried there. Therefore, I help this city. He built there with Natasha Vodianova huge sports grounds, two schools. And my soul is always in Petersburg. I have lived in Moscow for nineteen years. And over the years, I did not in any way become a Muscovite and didn’t love her one iota. In general, I remain a Petersburger, and therefore I really like the Petersburgers. People in this city have a soul, horizons, they are creative - all the creativity is from St. Petersburg. Petersburg is, of course, the experiment of Peter I on Russian people, and this is a positive experiment. The Slavophiles have been telling Westerners the last almost two hundred years that Europeans cannot be made of Russians. But Petersburg just shows what can be done. I come to St. Petersburg and see perfect Europeans on the streets.
У записи 3 лайков,
1 репостов,
265 просмотров.
1 репостов,
265 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Катя Романович
