Великая Пятница
Богослужение Великой Пятницы:
Утром: Царские Часы, Изобразительные
Днем: Вечерня и Малое Повечерие. Вынос Плащаницы
Вечером: Утреня. Чин погребения
Богословие Великой Пятницы:
Это день Страданий и Смерти Господа нашего Иисуса Христа.
Утром читаются Царские Часы. Они названы так потому, что на каждом Часе положено свое Апостольское и Евангельское чтения. Мы вновь и вновь молитвенно переживаем все перипетии Суда над Иисусом. Как сказал один человек, «если внимательно прочитать процесс Суда над Иисусом Христом, то можно разувериться в людях».
Почему эти люди, недавно махавшие пальмовыми ветками и постилавшие под ноги ослику, на котором ехал Иисус одежды… теперь требуют Его смерти? Почему Понтий Пилат, этот циничный римский чиновник все же пошел на поводу иудейских старейшин и согласился казнить Иисуса? Почему над Тем, Кто сделал столько добра, творил чудеса, исцелял, ободрял, пробудил надежду на прощение от Бога… зубоскалили и хохотали, каждый норовил ущипнуть, ударить, оскорбить?..
Много вопросов, но мало ответов, очевидно одно: На всю Божественную любовь, человек ответил хамской злобной неблагодарностью…
Подумать над всеми этими вопросами мы можем придя утром в храм, на службу Царских Часов.
Днем совершается вынос плащаницы. Христос умер около 3 часа дня. Потряслась земля, сокрыло лик свой солнце… лишь люди как ни в чем ни бывало пошли по своим домам к праздничной трапезе Песаха.
Мы собираемся в храмах днем для того, чтобы оплакать Почившего и воздать Ему последнее целование.
Вечерня начинается как обычно. Однако песнопения и тексты, которые мы слышим, кажется, обжигают. По-моему, нет в православном богослужении более пронзительных текстов, чем тексты этих дней. Вспоминаю, что когда я посмотрел нашумевший фильм «Страсти Христовы» я поймал себя на мысли: интенсивность переживаний, которые я испытываю на православном богослужении Страстной Пятницы во много раз сильнее, чем я пережил во время фильма. Вся мощь Голливуда, визуального страшного ряда, музыки, спецэффектов… оказывается слабее слов, написанных византийскими подвижниками, оплакивавшими Распятого Спасителя.
Далее тексты на русский язык, вчитайтесь в церковнославянские слова и обороты речи…
Вся тварь изменяшеся страхом, зрящи Тя на Кресте висима, Христе: солнце омрачашеся, и земли основания сотрясахуся, вся сострадаху Создавшему вся. Волею нас ради претерпевый Господи, слава Тебе.
Людие злочестивии и беззаконнии, вскую поучаются тщетным? Вскую Живота всех на смерть осудиша? Велие чудо, яко Создатель мира в руки беззаконных предается, и на древо возвышается Человеколюбец, да яже во аде узники свободит, зовущия: Долготерпеливе Господи, слава Тебе.
Днесь, зрящи Тя, Непорочная Дева, на Кресте Слове возвышаема, рыдающи матернею утробою, уязвляшеся сердцем горце, и стенящи болезненно из глубины души, лице со власы терзающи. Темже и перси биющи, взываше жалостно: увы Мне, Божественное Чадо! Увы Мне, Свете мира! Что зашел еси от очию Моею, Агнче Божий? Темже воинства безплотных, трепетом содержими бяху, глаголюще: Непостижиме Господи, слава Тебе.
А когда во время Входа на Вечерне диакон провозглашает прокимен Разделиша ризы Моя себе?.. Что еще может сравниться с этим осознанием, что у Христа отняли последнее, что у Него было?.. У Него, возвращающего умерших детей родителям, кормившего многотысячные толпы, превращавшего воду в вино… у Него, всего Себя расточающего и расточившего отняли последнюю рубашку и ту поделили меж собою.
Разделиша ризы Моя себе, и о одежди Моей меташа жребий. Стих: Боже, Боже Мой, вонми Ми, вскую оставил Мя еси?
В конце Вечерни плащаницу (вышитую икону на которой изображен почивший Христос) поднимают с престола и выносят на середину храма.
Перед плащаницей – как бы Самим Христом все падают ниц. Потом совершается Малое Повечерие, на котором священнослужители читают трогательный канон, называемый в народе: «Плачь Богородицы». Сочиненный св. Симеоном Метафрастом в 10 веке этот канон состоит из тропарей, которые передают плачь и скорбь Богоматери, стоящей у Креста, на котором висит Ее Сын.
Прочитаем несколько из тропарей этого канона. Можно было бы дать и русский перевод, но я решил оставить церковнославянский. Разве сердце матери не поймет горя другой матери, хоть бы ее печаль выражалась не привычным русский языком?
Вижу Тя ныне, возлюбленное Мое Чадо и любимое, на Кресте висяща, и уязвляюся горце сердцем, рече Чистая, но даждь слово, Благий, Рабе Твоей.
Ныне Моего чаяния, радости и веселия, Сына Моего и Господа лишена бых: увы Мне, болезную сердцем, Чистая, плачущи, глаголаше.
О страшном Твоем рождестве и странном, Сыне Мой, паче всех матерей возвеличена бых Аз, но увы Мне, ныне Тя видящи на древе, распалаюся утробою.
Хощу утробу Мою на руку, имаже яко Младенца держах, с древа прияти, вещаше Чистая, но никтоже, увы Мне, Сего даде.
Се Свет Мой сладкий, Надежда и Живот Мой Благий, Бог Мой угасе на Кресте, распалаюся утробою, Дева стенящи глаголаше.
Едину Надежду и Живот, Владыко Сыне Мой и Боже, во очию свет Раба Твоя имех, ныне же лишена бых Тебе, сладкое Мое Чадо и любимое.
Мертва Тя зрю, Человеколюбче, оживившаго мертвыя, и содержаща вся, уязвляюся люте утробою. Хотела бых с Тобою умрети, Пречистая глаголаше, не терплю бо без дыхания мертва Тя видети.
Вечером совершается Утреня с чином Погребения Плащаницы.
ПАРХОМЕНКО Константин, священник
иллюстрация: Христос и Вор на Голгофе. Тициан. 1566 (фрагмент)
http://foma.ru/velikaya-pyatnicza.html
Богослужение Великой Пятницы:
Утром: Царские Часы, Изобразительные
Днем: Вечерня и Малое Повечерие. Вынос Плащаницы
Вечером: Утреня. Чин погребения
Богословие Великой Пятницы:
Это день Страданий и Смерти Господа нашего Иисуса Христа.
Утром читаются Царские Часы. Они названы так потому, что на каждом Часе положено свое Апостольское и Евангельское чтения. Мы вновь и вновь молитвенно переживаем все перипетии Суда над Иисусом. Как сказал один человек, «если внимательно прочитать процесс Суда над Иисусом Христом, то можно разувериться в людях».
Почему эти люди, недавно махавшие пальмовыми ветками и постилавшие под ноги ослику, на котором ехал Иисус одежды… теперь требуют Его смерти? Почему Понтий Пилат, этот циничный римский чиновник все же пошел на поводу иудейских старейшин и согласился казнить Иисуса? Почему над Тем, Кто сделал столько добра, творил чудеса, исцелял, ободрял, пробудил надежду на прощение от Бога… зубоскалили и хохотали, каждый норовил ущипнуть, ударить, оскорбить?..
Много вопросов, но мало ответов, очевидно одно: На всю Божественную любовь, человек ответил хамской злобной неблагодарностью…
Подумать над всеми этими вопросами мы можем придя утром в храм, на службу Царских Часов.
Днем совершается вынос плащаницы. Христос умер около 3 часа дня. Потряслась земля, сокрыло лик свой солнце… лишь люди как ни в чем ни бывало пошли по своим домам к праздничной трапезе Песаха.
Мы собираемся в храмах днем для того, чтобы оплакать Почившего и воздать Ему последнее целование.
Вечерня начинается как обычно. Однако песнопения и тексты, которые мы слышим, кажется, обжигают. По-моему, нет в православном богослужении более пронзительных текстов, чем тексты этих дней. Вспоминаю, что когда я посмотрел нашумевший фильм «Страсти Христовы» я поймал себя на мысли: интенсивность переживаний, которые я испытываю на православном богослужении Страстной Пятницы во много раз сильнее, чем я пережил во время фильма. Вся мощь Голливуда, визуального страшного ряда, музыки, спецэффектов… оказывается слабее слов, написанных византийскими подвижниками, оплакивавшими Распятого Спасителя.
Далее тексты на русский язык, вчитайтесь в церковнославянские слова и обороты речи…
Вся тварь изменяшеся страхом, зрящи Тя на Кресте висима, Христе: солнце омрачашеся, и земли основания сотрясахуся, вся сострадаху Создавшему вся. Волею нас ради претерпевый Господи, слава Тебе.
Людие злочестивии и беззаконнии, вскую поучаются тщетным? Вскую Живота всех на смерть осудиша? Велие чудо, яко Создатель мира в руки беззаконных предается, и на древо возвышается Человеколюбец, да яже во аде узники свободит, зовущия: Долготерпеливе Господи, слава Тебе.
Днесь, зрящи Тя, Непорочная Дева, на Кресте Слове возвышаема, рыдающи матернею утробою, уязвляшеся сердцем горце, и стенящи болезненно из глубины души, лице со власы терзающи. Темже и перси биющи, взываше жалостно: увы Мне, Божественное Чадо! Увы Мне, Свете мира! Что зашел еси от очию Моею, Агнче Божий? Темже воинства безплотных, трепетом содержими бяху, глаголюще: Непостижиме Господи, слава Тебе.
А когда во время Входа на Вечерне диакон провозглашает прокимен Разделиша ризы Моя себе?.. Что еще может сравниться с этим осознанием, что у Христа отняли последнее, что у Него было?.. У Него, возвращающего умерших детей родителям, кормившего многотысячные толпы, превращавшего воду в вино… у Него, всего Себя расточающего и расточившего отняли последнюю рубашку и ту поделили меж собою.
Разделиша ризы Моя себе, и о одежди Моей меташа жребий. Стих: Боже, Боже Мой, вонми Ми, вскую оставил Мя еси?
В конце Вечерни плащаницу (вышитую икону на которой изображен почивший Христос) поднимают с престола и выносят на середину храма.
Перед плащаницей – как бы Самим Христом все падают ниц. Потом совершается Малое Повечерие, на котором священнослужители читают трогательный канон, называемый в народе: «Плачь Богородицы». Сочиненный св. Симеоном Метафрастом в 10 веке этот канон состоит из тропарей, которые передают плачь и скорбь Богоматери, стоящей у Креста, на котором висит Ее Сын.
Прочитаем несколько из тропарей этого канона. Можно было бы дать и русский перевод, но я решил оставить церковнославянский. Разве сердце матери не поймет горя другой матери, хоть бы ее печаль выражалась не привычным русский языком?
Вижу Тя ныне, возлюбленное Мое Чадо и любимое, на Кресте висяща, и уязвляюся горце сердцем, рече Чистая, но даждь слово, Благий, Рабе Твоей.
Ныне Моего чаяния, радости и веселия, Сына Моего и Господа лишена бых: увы Мне, болезную сердцем, Чистая, плачущи, глаголаше.
О страшном Твоем рождестве и странном, Сыне Мой, паче всех матерей возвеличена бых Аз, но увы Мне, ныне Тя видящи на древе, распалаюся утробою.
Хощу утробу Мою на руку, имаже яко Младенца держах, с древа прияти, вещаше Чистая, но никтоже, увы Мне, Сего даде.
Се Свет Мой сладкий, Надежда и Живот Мой Благий, Бог Мой угасе на Кресте, распалаюся утробою, Дева стенящи глаголаше.
Едину Надежду и Живот, Владыко Сыне Мой и Боже, во очию свет Раба Твоя имех, ныне же лишена бых Тебе, сладкое Мое Чадо и любимое.
Мертва Тя зрю, Человеколюбче, оживившаго мертвыя, и содержаща вся, уязвляюся люте утробою. Хотела бых с Тобою умрети, Пречистая глаголаше, не терплю бо без дыхания мертва Тя видети.
Вечером совершается Утреня с чином Погребения Плащаницы.
ПАРХОМЕНКО Константин, священник
иллюстрация: Христос и Вор на Голгофе. Тициан. 1566 (фрагмент)
http://foma.ru/velikaya-pyatnicza.html
Good Friday
Good Friday service:
Morning: Royal Watch, Fine
In the afternoon: Vespers and Little Compline. Removal of the Shroud
In the evening: Matins. Chin burial
Good Friday Theology:
This is the day of the Suffering and Death of our Lord Jesus Christ.
In the morning the Royal Clock is read. They are so named because each Hour has its own Apostolic and Gospel readings. Again and again we prayerfully experience all the vicissitudes of the Court over Jesus. As one person said, “if you carefully read the trial of Jesus Christ, you can lose faith in people.”
Why are these people, who recently waved palm branches and laid a donkey under their feet, on which Jesus rode his clothes ... now demand His death? Why did Pontius Pilate, this cynical Roman official, nevertheless go about the Jewish elders and agree to execute Jesus? Why did those who did so much good work miracles, heal, encourage, arouse hope of forgiveness from God ... gnarled and laughed, each strove to pinch, hit, insult? ..
Many questions, but few answers, one thing is obvious: To all Divine love, a man answered with boorish evil ingratitude ...
We can think over all these questions when we come to the temple in the morning, at the service of the Tsar’s Clock.
In the afternoon, the shroud is carried out. Christ died at about 3 p.m. The earth shook, its face hid the sun ... only people, as if nothing had happened, went to their homes for the Passover feast.
We gather in temples during the day in order to mourn the deceased and give him the last kiss.
Vespers begin as usual. However, the chants and lyrics that we hear seem to burn. In my opinion, there are no more piercing texts in the Orthodox service than the texts of these days. I recall that when I watched the sensational film “Passion of Christ,” I caught myself thinking: the intensity of the experiences that I experience at the Orthodox service of Good Friday is many times stronger than I experienced during the film. All the power of Hollywood, the scary visuals, music, special effects ... is weaker than the words written by the Byzantine ascetics, who mourned the Crucified Savior.
Further texts in Russian, read the Church Slavonic words and speech ...
All the creature is changed by fear, you see on the Cross, Christ: the sun is darkened, and the earths of the foundation shake, all compassion for the Creator all. By the will of us, for the sake of the enduring Lord, glory to Thee.
People of sinfulness and lawlessness, will they learn vsku vain? Do you condemn all the belly of All to death? A miracle is great, as the Creator of the world is betrayed into the hands of the lawless, and the Human lover rises on a tree, even in hell he will free the prisoners, calling out: Long-suffering Lord, glory to Thee.
Today, you see, the Immaculate Virgin, on the Cross of the Word is exalted, weeping with a mother’s womb, heartened by a mountaineer, and moaning painfully from the depths of my soul, my face from the hair is tormented. The same Persians are beating, crying out pitifully: alas to Me, the Divine Child! Alas for Me, the Light of the world! What have you come in from my sight, the Lamb of God? The same armies of the incorporeal, trembling contents of the bakhu, with the verb: Incomprehensible Lord, glory to Thee.
And when, during the Vespers Entrance, the deacon proclaims the prokimen The Divisions of My Robe for yourself? .. What else can be compared with this realization that Christ was robbed of the last that He had? .. He, returning the dead children to their parents, feeding thousands of crowds, turning water into wine ... from Him, who squandered and squandered Himself, they took away the last shirt and divided it among themselves.
Divide My robe to yourself, and about My garment metasha lots. Verse: God, My God, Wonmi Mi, have you left me?
At the end of the Vespers, the shroud (an embroidered icon depicting the late Christ) is lifted from the throne and carried to the middle of the temple.
Before the shroud - as if by Christ Himself, all fall down. Then the Little Supper takes place, at which the clergy read the touching canon, popularly called: "The Cry of the Virgin." Composed St. Simeon Metafrast in the 10th century, this canon consists of troparia, which convey the cry and grief of the Mother of God, standing at the Cross on which Her Son hangs.
We read a few of the troparia of this canon. It would be possible to give a Russian translation, but I decided to leave the Church Slavonic. Doesn’t the mother’s heart understand the grief of the other mother, even if her sadness is expressed in the not familiar Russian language?
I see you now, my beloved child and beloved, hanging on the Cross, and I am stricken with a highlander by my heart, the speech is Pure, but give the word, Good One, to Your Servant.
Nowadays, My aspirations, joys and merriments, My Son and the Lord are devoid of God: alas, to me, sick with heart, Pure, weeping, verb.
About Thy terrible Christmas and strange, My Son, more than all mothers exalted Bykh Az, but alas to Me, now Thy see on the tree, I am breaking up in the womb.
I want my womb in my hand, even as if I’m holding a Baby, from the tree of reception, to the thing Pure, but no one, alas, to Me, I give this.
Behold My sweet Light, Hope and My Belly Beloved, My God died away on the Cross, I am breaking up in the womb, The Virgin is groaning with a verb.
One Hope and Belly, Lord of My Son and God, in person
Good Friday service:
Morning: Royal Watch, Fine
In the afternoon: Vespers and Little Compline. Removal of the Shroud
In the evening: Matins. Chin burial
Good Friday Theology:
This is the day of the Suffering and Death of our Lord Jesus Christ.
In the morning the Royal Clock is read. They are so named because each Hour has its own Apostolic and Gospel readings. Again and again we prayerfully experience all the vicissitudes of the Court over Jesus. As one person said, “if you carefully read the trial of Jesus Christ, you can lose faith in people.”
Why are these people, who recently waved palm branches and laid a donkey under their feet, on which Jesus rode his clothes ... now demand His death? Why did Pontius Pilate, this cynical Roman official, nevertheless go about the Jewish elders and agree to execute Jesus? Why did those who did so much good work miracles, heal, encourage, arouse hope of forgiveness from God ... gnarled and laughed, each strove to pinch, hit, insult? ..
Many questions, but few answers, one thing is obvious: To all Divine love, a man answered with boorish evil ingratitude ...
We can think over all these questions when we come to the temple in the morning, at the service of the Tsar’s Clock.
In the afternoon, the shroud is carried out. Christ died at about 3 p.m. The earth shook, its face hid the sun ... only people, as if nothing had happened, went to their homes for the Passover feast.
We gather in temples during the day in order to mourn the deceased and give him the last kiss.
Vespers begin as usual. However, the chants and lyrics that we hear seem to burn. In my opinion, there are no more piercing texts in the Orthodox service than the texts of these days. I recall that when I watched the sensational film “Passion of Christ,” I caught myself thinking: the intensity of the experiences that I experience at the Orthodox service of Good Friday is many times stronger than I experienced during the film. All the power of Hollywood, the scary visuals, music, special effects ... is weaker than the words written by the Byzantine ascetics, who mourned the Crucified Savior.
Further texts in Russian, read the Church Slavonic words and speech ...
All the creature is changed by fear, you see on the Cross, Christ: the sun is darkened, and the earths of the foundation shake, all compassion for the Creator all. By the will of us, for the sake of the enduring Lord, glory to Thee.
People of sinfulness and lawlessness, will they learn vsku vain? Do you condemn all the belly of All to death? A miracle is great, as the Creator of the world is betrayed into the hands of the lawless, and the Human lover rises on a tree, even in hell he will free the prisoners, calling out: Long-suffering Lord, glory to Thee.
Today, you see, the Immaculate Virgin, on the Cross of the Word is exalted, weeping with a mother’s womb, heartened by a mountaineer, and moaning painfully from the depths of my soul, my face from the hair is tormented. The same Persians are beating, crying out pitifully: alas to Me, the Divine Child! Alas for Me, the Light of the world! What have you come in from my sight, the Lamb of God? The same armies of the incorporeal, trembling contents of the bakhu, with the verb: Incomprehensible Lord, glory to Thee.
And when, during the Vespers Entrance, the deacon proclaims the prokimen The Divisions of My Robe for yourself? .. What else can be compared with this realization that Christ was robbed of the last that He had? .. He, returning the dead children to their parents, feeding thousands of crowds, turning water into wine ... from Him, who squandered and squandered Himself, they took away the last shirt and divided it among themselves.
Divide My robe to yourself, and about My garment metasha lots. Verse: God, My God, Wonmi Mi, have you left me?
At the end of the Vespers, the shroud (an embroidered icon depicting the late Christ) is lifted from the throne and carried to the middle of the temple.
Before the shroud - as if by Christ Himself, all fall down. Then the Little Supper takes place, at which the clergy read the touching canon, popularly called: "The Cry of the Virgin." Composed St. Simeon Metafrast in the 10th century, this canon consists of troparia, which convey the cry and grief of the Mother of God, standing at the Cross on which Her Son hangs.
We read a few of the troparia of this canon. It would be possible to give a Russian translation, but I decided to leave the Church Slavonic. Doesn’t the mother’s heart understand the grief of the other mother, even if her sadness is expressed in the not familiar Russian language?
I see you now, my beloved child and beloved, hanging on the Cross, and I am stricken with a highlander by my heart, the speech is Pure, but give the word, Good One, to Your Servant.
Nowadays, My aspirations, joys and merriments, My Son and the Lord are devoid of God: alas, to me, sick with heart, Pure, weeping, verb.
About Thy terrible Christmas and strange, My Son, more than all mothers exalted Bykh Az, but alas to Me, now Thy see on the tree, I am breaking up in the womb.
I want my womb in my hand, even as if I’m holding a Baby, from the tree of reception, to the thing Pure, but no one, alas, to Me, I give this.
Behold My sweet Light, Hope and My Belly Beloved, My God died away on the Cross, I am breaking up in the womb, The Virgin is groaning with a verb.
One Hope and Belly, Lord of My Son and God, in person
У записи 6 лайков,
0 репостов,
654 просмотров.
0 репостов,
654 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Максим Жерновой
