Разговор с Исаакиевской, ч.1
Звонит мне Сороцкий и говорит: «Я тут стою на Исаакиевской, вокруг масса ментов. Мы стоим и молчим – а они нас не винтят, представляешь?!»
Я, признаться, даже подавился чаем с бубликом от такого ментовского либерализма. Но не смог не задать вопрос: «А почему молчите-то?» «Так а ведь иначе свинтят», - ответил Сороцкий.
И в этом, надо сказать, вся суть протеста последних месяцев: цель – удержать сквер в пределах четырех туалетных кабинок, скажем, до одиннадцати вечера. Несмотря на эстетическое удовольствие, которое я получил от просмотра московских кадров, на которых народ, самоорганизовавшись, грациозно (хотя и несколько фамильярно) снимает шлемы с омоновцев и насаживает их на пики, я испытываю весьма смешанные чувства в отношении новой протестной волны.
Дело в том, что если раньше можно было говорить, что, мол, дайте нам 30 минут на «Первом», и мы перевернём мир, то сейчас в это никто не поверит. Информационная блокада уже прорвана, «добрая машина пропаганды» уже работает. Проникновение интернета в Москве и СПб достигает 70%, причем охвачены все возраста вплоть до семидесятилетних. Все новостные агентства в интернете пестрят смачными видео и фотографиями с всеми этими файерами, поверженными омоновцами, оскалившимися девушками, бережно несомым Навальным, а также дворником в фонтане. Узнаваемость оппозиционных лидеров очень высока. И всё равно на пике, при мощном информационном поводе, на долгих выходных (многих пугает перспектива невынужденного прогула из-за отсидки в автозаке) – приходит от силы сто тысяч человек. Это со всей пятнадцатимиллионной Москвы, к которой на этот раз присоединилось немало людей из регионов! Почему так?
Трагедия оппозиции в том, что ее верхушка совершенно презрительно относится к публике, которую хочет куда-то вести. Мол, приходите на митинг – там всё узнаете. Люди приходят – а митинг, оказывается, в защиту какого-то там Козлова. И нет в нашей стране проблемы поважнее. Кстати, если в Москве такой номер выкинули только один раз, то в Петербурге такое выкидывали с самого начала протестов. Делёж трибуны полностью заменил петербургским вожакам оппозиции позитивную программу, поэтому, насколько помню, обсуждения резолюции в сети не было ни разу. Зато – микроскопические бессодержательные флешмобы, белые ленточки, кружевные рюшечки и, конечно же, болезненная реакция на критику.
Трагедия оппозиции состоит и в том, что ее вожаки переоценивают широту и степень ненависти народа к Путину. Да, бросаться под танк и даже бесплатно выходить на Поклонную за Путина не будет никто. Но это не отменяет того, что Путин большинству (да, именно так!) представляется своего рода меньшим, но знакомым злом, и большинство не желает «бегством к незнакомому стремиться». Поэтому нужно: 1) представить конкретные лица, которые не сбегут в кусты в случае внезапной победы, а займут министерские кресла, и 2) составить программу для этого кабинета, пускай, в нескольких вариантах (полевее – поправее и т.д.)
(см. ч.2)
Звонит мне Сороцкий и говорит: «Я тут стою на Исаакиевской, вокруг масса ментов. Мы стоим и молчим – а они нас не винтят, представляешь?!»
Я, признаться, даже подавился чаем с бубликом от такого ментовского либерализма. Но не смог не задать вопрос: «А почему молчите-то?» «Так а ведь иначе свинтят», - ответил Сороцкий.
И в этом, надо сказать, вся суть протеста последних месяцев: цель – удержать сквер в пределах четырех туалетных кабинок, скажем, до одиннадцати вечера. Несмотря на эстетическое удовольствие, которое я получил от просмотра московских кадров, на которых народ, самоорганизовавшись, грациозно (хотя и несколько фамильярно) снимает шлемы с омоновцев и насаживает их на пики, я испытываю весьма смешанные чувства в отношении новой протестной волны.
Дело в том, что если раньше можно было говорить, что, мол, дайте нам 30 минут на «Первом», и мы перевернём мир, то сейчас в это никто не поверит. Информационная блокада уже прорвана, «добрая машина пропаганды» уже работает. Проникновение интернета в Москве и СПб достигает 70%, причем охвачены все возраста вплоть до семидесятилетних. Все новостные агентства в интернете пестрят смачными видео и фотографиями с всеми этими файерами, поверженными омоновцами, оскалившимися девушками, бережно несомым Навальным, а также дворником в фонтане. Узнаваемость оппозиционных лидеров очень высока. И всё равно на пике, при мощном информационном поводе, на долгих выходных (многих пугает перспектива невынужденного прогула из-за отсидки в автозаке) – приходит от силы сто тысяч человек. Это со всей пятнадцатимиллионной Москвы, к которой на этот раз присоединилось немало людей из регионов! Почему так?
Трагедия оппозиции в том, что ее верхушка совершенно презрительно относится к публике, которую хочет куда-то вести. Мол, приходите на митинг – там всё узнаете. Люди приходят – а митинг, оказывается, в защиту какого-то там Козлова. И нет в нашей стране проблемы поважнее. Кстати, если в Москве такой номер выкинули только один раз, то в Петербурге такое выкидывали с самого начала протестов. Делёж трибуны полностью заменил петербургским вожакам оппозиции позитивную программу, поэтому, насколько помню, обсуждения резолюции в сети не было ни разу. Зато – микроскопические бессодержательные флешмобы, белые ленточки, кружевные рюшечки и, конечно же, болезненная реакция на критику.
Трагедия оппозиции состоит и в том, что ее вожаки переоценивают широту и степень ненависти народа к Путину. Да, бросаться под танк и даже бесплатно выходить на Поклонную за Путина не будет никто. Но это не отменяет того, что Путин большинству (да, именно так!) представляется своего рода меньшим, но знакомым злом, и большинство не желает «бегством к незнакомому стремиться». Поэтому нужно: 1) представить конкретные лица, которые не сбегут в кусты в случае внезапной победы, а займут министерские кресла, и 2) составить программу для этого кабинета, пускай, в нескольких вариантах (полевее – поправее и т.д.)
(см. ч.2)
Conversation with St. Isaac, Part 1
Sorotsky calls me and says: “I’m standing here on St. Isaac’s, there are a lot of cops around. We stand and are silent - and they will not blame us, can you imagine ?! ”
I admit, I even choked on bagel tea from such a cop liberalism. But I could not help but ask the question: “Why are you silent?” “So they will do it differently,” replied Sorotsky.
And this, I must say, is the essence of the protest of recent months: the goal is to keep the square within four toilet stalls, say, until eleven in the evening. Despite the aesthetic pleasure that I received from watching Moscow shots, where people, self-organizing, gracefully (albeit somewhat familiarly) remove their helmets from riot police and put them on the peaks, I have very mixed feelings about the new protest wave.
The fact is that if earlier it was possible to say that, say, give us 30 minutes on the First, and we will turn the world upside down, now no one will believe it. The information blockade has already been broken, the “good propaganda machine” is already working. Internet penetration in Moscow and St. Petersburg reaches 70%, and it covers all ages up to seventy years. All the news agencies on the Internet are full of delicious videos and photographs with all of these fireworks, defeated by riot police, grinning girls, carefully carried by Navalny, as well as a janitor in the fountain. The recognition of opposition leaders is very high. And all the same, at the peak, with a powerful informational occasion, on a long weekend (many are scared by the prospect of unforced absenteeism due to a jail time in a wagon) - one hundred thousand people come from strength. This is from all over fifteen million Moscow, which this time has been joined by many people from the regions! Why is that?
The tragedy of the opposition is that its elite is completely contemptuous of the public that it wants to lead somewhere. Like, come to the rally - there you will find out everything. People come - and the rally, it turns out, is in defense of some Kozlov there. And there is no bigger problem in our country. By the way, if in Moscow such a number was thrown out only once, in St. Petersburg this was thrown out from the very beginning of the protests. The division of the rostrum completely replaced the St. Petersburg opposition leaders with a positive program, therefore, as far as I remember, there has never been a discussion of the resolution on the net. But - microscopic empty flashmobs, white ribbons, lace ruffles and, of course, a painful reaction to criticism.
The tragedy of the opposition lies in the fact that its leaders overestimate the breadth and degree of hatred of the people towards Putin. Yes, no one will rush under the tank and even go out for free at Poklonnaya for Putin. But this does not negate the fact that Putin seems to the majority (yes, that is!) To be a kind of lesser, but familiar evil, and the majority does not want to “seek to flee to the unknown”. Therefore, you need to: 1) imagine specific people who will not run into the bushes in the event of a sudden victory, but will occupy ministerial seats, and 2) draw up a program for this office, albeit in several versions (more correct - more correct, etc.)
(see part 2)
Sorotsky calls me and says: “I’m standing here on St. Isaac’s, there are a lot of cops around. We stand and are silent - and they will not blame us, can you imagine ?! ”
I admit, I even choked on bagel tea from such a cop liberalism. But I could not help but ask the question: “Why are you silent?” “So they will do it differently,” replied Sorotsky.
And this, I must say, is the essence of the protest of recent months: the goal is to keep the square within four toilet stalls, say, until eleven in the evening. Despite the aesthetic pleasure that I received from watching Moscow shots, where people, self-organizing, gracefully (albeit somewhat familiarly) remove their helmets from riot police and put them on the peaks, I have very mixed feelings about the new protest wave.
The fact is that if earlier it was possible to say that, say, give us 30 minutes on the First, and we will turn the world upside down, now no one will believe it. The information blockade has already been broken, the “good propaganda machine” is already working. Internet penetration in Moscow and St. Petersburg reaches 70%, and it covers all ages up to seventy years. All the news agencies on the Internet are full of delicious videos and photographs with all of these fireworks, defeated by riot police, grinning girls, carefully carried by Navalny, as well as a janitor in the fountain. The recognition of opposition leaders is very high. And all the same, at the peak, with a powerful informational occasion, on a long weekend (many are scared by the prospect of unforced absenteeism due to a jail time in a wagon) - one hundred thousand people come from strength. This is from all over fifteen million Moscow, which this time has been joined by many people from the regions! Why is that?
The tragedy of the opposition is that its elite is completely contemptuous of the public that it wants to lead somewhere. Like, come to the rally - there you will find out everything. People come - and the rally, it turns out, is in defense of some Kozlov there. And there is no bigger problem in our country. By the way, if in Moscow such a number was thrown out only once, in St. Petersburg this was thrown out from the very beginning of the protests. The division of the rostrum completely replaced the St. Petersburg opposition leaders with a positive program, therefore, as far as I remember, there has never been a discussion of the resolution on the net. But - microscopic empty flashmobs, white ribbons, lace ruffles and, of course, a painful reaction to criticism.
The tragedy of the opposition lies in the fact that its leaders overestimate the breadth and degree of hatred of the people towards Putin. Yes, no one will rush under the tank and even go out for free at Poklonnaya for Putin. But this does not negate the fact that Putin seems to the majority (yes, that is!) To be a kind of lesser, but familiar evil, and the majority does not want to “seek to flee to the unknown”. Therefore, you need to: 1) imagine specific people who will not run into the bushes in the event of a sudden victory, but will occupy ministerial seats, and 2) draw up a program for this office, albeit in several versions (more correct - more correct, etc.)
(see part 2)
У записи 3 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Павел Шапчиц
![Стас Однолетков -=[strast]=-](https://sun9-39.userapi.com/s/v1/ig2/J28jPY6YbIhuG19pmQRHt0zthGMzZflDPEE_dzKvjZy1PIhYKT4icktB_72axK3iWnO6KfLnBaKYEGOXPlsxj6j6.jpg?size=200x200&quality=95&crop=233,82,817,817&ava=1 "Стас Однолетков -=[strast]=-")
