По рваным простыням заснеженных полей —
Сиротский март и прибалтийское ненастье,
И прошлогодняя трава пытает счастье
На непроснувшейся суглинистой земле.
И невозможно выглянуть и не влюбиться
В нежнейший обод горизонта на востоке
Когда под ним какой-то тополь одинокий
Даёт приют промокшим чёрным птицам.
И день — необитаемый воздушный остров,
Свою вмещает радость и своё ненастье
В крылатом ярком серо-сине-белом часе
И ранит навсегда своим родством-сиротством.
Сиротский март и прибалтийское ненастье,
И прошлогодняя трава пытает счастье
На непроснувшейся суглинистой земле.
И невозможно выглянуть и не влюбиться
В нежнейший обод горизонта на востоке
Когда под ним какой-то тополь одинокий
Даёт приют промокшим чёрным птицам.
И день — необитаемый воздушный остров,
Свою вмещает радость и своё ненастье
В крылатом ярком серо-сине-белом часе
И ранит навсегда своим родством-сиротством.
On the ragged sheets of snowy fields -
Orphan March and the Baltic bad weather,
And last year's grass tortures happiness
On unbroken loamy soil.
And it's impossible to look out and not fall in love
To the gentle rim of the horizon in the east
When under it some lonely poplar
Gives shelter to wet black birds.
And day is an uninhabited air island
His own joy and his bad weather
In a winged bright gray-blue-white hour
And hurts forever with his kinship-orphanhood.
Orphan March and the Baltic bad weather,
And last year's grass tortures happiness
On unbroken loamy soil.
And it's impossible to look out and not fall in love
To the gentle rim of the horizon in the east
When under it some lonely poplar
Gives shelter to wet black birds.
And day is an uninhabited air island
His own joy and his bad weather
In a winged bright gray-blue-white hour
And hurts forever with his kinship-orphanhood.
У записи 9 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Марк Гондельман
