Осень словно из старых советских фильмов…
Наш посёлок в три улицы да река,
Струйка сизого вьётся над домом дыма,
Запах сена, навоза и молока.
У колодца стоим, я от счастья плачу.
Ты вернулся домой в сорок пятый год.
И такой же как ты русовласый мальчик
С речки с удочкой тихо домой идёт.
Вот прибавил шагу, отца увидев,
И бежит, чтоб скорее тебя обнять.
А малыш белобрысый, из дома выйдя,
Потирает глазёнки и ищет мать.
Говорю ему: «Папа домой вернулся!»
Он не помнит отца, но по-детски рад.
И, смеясь, в китель старый твой сын уткнулся,
Теребя и звеня золотом наград.
Взгляд суровее стал и глаза печальны,
Да морщинки немые легли в углах.
Твоё сердце пять лет закаляли сталью…
«В дом скорее идём! Правды нет в ногах».
Раздеваю тебя и даю умыться.
Всё съестное, что было, на стол несу.
Не могу наглядеться. Платок из ситца
Развязала, отбросив назад косу.
Сыновья глаз не сводят, на печь усевшись,
И молчат, не решаясь тебе мешать.
Потянулся довольно, вдосталь наевшись.
«Ну, родные, чего б мне вам рассказать?
Вот такой на войне приключился случай…»
Хоть и счастлива, сердце печаль гнетёт.
Вот такой же отец мой бывал везучий,
Да погиб молодым в двадцать первый год.
«Ну-тк, сынки, прогуляйтесь сейчас до речки».
Наконец мы вдвоём. Сколько долгих дней
Я за здравие ставила Богу свечки,
Чтоб вернулся ты целым с войны скорей.
.....................................................
Неоконченное (с) Т. Некрасова
Наш посёлок в три улицы да река,
Струйка сизого вьётся над домом дыма,
Запах сена, навоза и молока.
У колодца стоим, я от счастья плачу.
Ты вернулся домой в сорок пятый год.
И такой же как ты русовласый мальчик
С речки с удочкой тихо домой идёт.
Вот прибавил шагу, отца увидев,
И бежит, чтоб скорее тебя обнять.
А малыш белобрысый, из дома выйдя,
Потирает глазёнки и ищет мать.
Говорю ему: «Папа домой вернулся!»
Он не помнит отца, но по-детски рад.
И, смеясь, в китель старый твой сын уткнулся,
Теребя и звеня золотом наград.
Взгляд суровее стал и глаза печальны,
Да морщинки немые легли в углах.
Твоё сердце пять лет закаляли сталью…
«В дом скорее идём! Правды нет в ногах».
Раздеваю тебя и даю умыться.
Всё съестное, что было, на стол несу.
Не могу наглядеться. Платок из ситца
Развязала, отбросив назад косу.
Сыновья глаз не сводят, на печь усевшись,
И молчат, не решаясь тебе мешать.
Потянулся довольно, вдосталь наевшись.
«Ну, родные, чего б мне вам рассказать?
Вот такой на войне приключился случай…»
Хоть и счастлива, сердце печаль гнетёт.
Вот такой же отец мой бывал везучий,
Да погиб молодым в двадцать первый год.
«Ну-тк, сынки, прогуляйтесь сейчас до речки».
Наконец мы вдвоём. Сколько долгих дней
Я за здравие ставила Богу свечки,
Чтоб вернулся ты целым с войны скорей.
.....................................................
Неоконченное (с) Т. Некрасова
Autumn is like from old Soviet films ...
Our village in three streets and the river,
A trick of gray winds above the house of smoke,
The smell of hay, manure and milk.
We are standing at the well, I am crying from happiness.
You returned home in the forty-fifth year.
And the same as you are a brown-haired boy
From the river with a fishing rod goes quietly home.
That added step, father saw
And runs to hug you soon.
And the blond baby, coming out of the house,
Rubbing eyes and looking for a mother.
I told him: "Daddy is back home!"
He does not remember his father, but he is childly pleased.
And, laughing, your old son has buried his tunic,
Fingering and ringing gold awards.
The look became harsher and the eyes are sad,
Yes, wrinkles mute lay in the corners.
Your heart has been tempered with steel for five years ...
“We’ll rather go to the house! Truth is not in the legs. "
Undress you and give you a wash.
All food that was on the table carry.
I can not see enough. Calico shawl
Unleashed, throwing back the braid.
Sons do not take their eyes off, perch on the stove,
And they are silent, not daring to disturb you.
Stretched enough, in plenty having eaten.
“Well, dear ones, why would I tell you?
This is the case of the war ... "
Though happy, heart sadness oppresses.
Here is the same my father was lucky
Yes, he died young in the twenty-first year.
"Well-tk, sons, walk now to the river."
Finally we are two. How many long days
I put candles to God for health,
So that you return to the whole from the war soon.
.................................................. ...
Unfinished (c) T. Nekrasova
Our village in three streets and the river,
A trick of gray winds above the house of smoke,
The smell of hay, manure and milk.
We are standing at the well, I am crying from happiness.
You returned home in the forty-fifth year.
And the same as you are a brown-haired boy
From the river with a fishing rod goes quietly home.
That added step, father saw
And runs to hug you soon.
And the blond baby, coming out of the house,
Rubbing eyes and looking for a mother.
I told him: "Daddy is back home!"
He does not remember his father, but he is childly pleased.
And, laughing, your old son has buried his tunic,
Fingering and ringing gold awards.
The look became harsher and the eyes are sad,
Yes, wrinkles mute lay in the corners.
Your heart has been tempered with steel for five years ...
“We’ll rather go to the house! Truth is not in the legs. "
Undress you and give you a wash.
All food that was on the table carry.
I can not see enough. Calico shawl
Unleashed, throwing back the braid.
Sons do not take their eyes off, perch on the stove,
And they are silent, not daring to disturb you.
Stretched enough, in plenty having eaten.
“Well, dear ones, why would I tell you?
This is the case of the war ... "
Though happy, heart sadness oppresses.
Here is the same my father was lucky
Yes, he died young in the twenty-first year.
"Well-tk, sons, walk now to the river."
Finally we are two. How many long days
I put candles to God for health,
So that you return to the whole from the war soon.
.................................................. ...
Unfinished (c) T. Nekrasova
У записи 20 лайков,
1 репостов.
1 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Татьяна Коновалова
