Читаю интересное исследование по истории моего любимого цвета, синего, и всем рекомендую, ужасно интересно. Вот, например, цитата о красках в Библии:
В Библии часто говорится о тканях и одеждах, реже - о красках и цветах. Во всяком случае, сведения о цветовых нюансах и о технике окрашивания весьма скудны. Здесь у историка возникают проблемы лексического свойства, и ему приходится с большой осторожностью относиться к разным по языку и по времени переводам библейских текстов, которыми пользуется он сам и которыми пользовались цитируемые или комментируемые им авторы (например, Отцы Церкви). Потому что описания цветов в Библии на разных языках не совпадают и вдобавок с каждым новым переводом становятся все подробнее и точнее. А в переводах сплошь и рядом встречаются неточности, отсебятина и смысловые сдвиги.
Обратимся, например, к переводу на средневековую латынь: там, где в древнееврейском, арамейском или греческом текстах речь идёт лишь о веществе, свете, плотности или же о высоком качестве, в латинском появляется множество цветовых характеристик предмета. Там, где в древнееврейском тексте сказано "блистающий", в латинском часто используется определение candidus (белоснежный), или даже ruber (красный). Там, где в древнееврейском тесте сказано "грязный" или "тёмный", в латинском сказано niger или viridis, а на местных наречиях - "чёрный" или "зелёный". Там, где в древнееврейском или греческом текстах сказано "бледный", в латинском сказано или albus, или viridis, а на местных наречиях "белый" или "зелёный". Где в древнееврейском тексте сказано "богатый", в латинском - purpureus, а на местных наречиях "пурпурный". В переводах Библии на французский, немецкий, английский языки слово "красный" часто употребляется для передачи определения, которое в греческом или древнееврейском оригинале не имеет цветовой характеристики, но связано с представлениями о богатстве, мощи, величин или красоте, монтаже любви, смерти, крови, огне.
(Мишель Пастуро "Синий. История цвета")
В Библии часто говорится о тканях и одеждах, реже - о красках и цветах. Во всяком случае, сведения о цветовых нюансах и о технике окрашивания весьма скудны. Здесь у историка возникают проблемы лексического свойства, и ему приходится с большой осторожностью относиться к разным по языку и по времени переводам библейских текстов, которыми пользуется он сам и которыми пользовались цитируемые или комментируемые им авторы (например, Отцы Церкви). Потому что описания цветов в Библии на разных языках не совпадают и вдобавок с каждым новым переводом становятся все подробнее и точнее. А в переводах сплошь и рядом встречаются неточности, отсебятина и смысловые сдвиги.
Обратимся, например, к переводу на средневековую латынь: там, где в древнееврейском, арамейском или греческом текстах речь идёт лишь о веществе, свете, плотности или же о высоком качестве, в латинском появляется множество цветовых характеристик предмета. Там, где в древнееврейском тексте сказано "блистающий", в латинском часто используется определение candidus (белоснежный), или даже ruber (красный). Там, где в древнееврейском тесте сказано "грязный" или "тёмный", в латинском сказано niger или viridis, а на местных наречиях - "чёрный" или "зелёный". Там, где в древнееврейском или греческом текстах сказано "бледный", в латинском сказано или albus, или viridis, а на местных наречиях "белый" или "зелёный". Где в древнееврейском тексте сказано "богатый", в латинском - purpureus, а на местных наречиях "пурпурный". В переводах Библии на французский, немецкий, английский языки слово "красный" часто употребляется для передачи определения, которое в греческом или древнееврейском оригинале не имеет цветовой характеристики, но связано с представлениями о богатстве, мощи, величин или красоте, монтаже любви, смерти, крови, огне.
(Мишель Пастуро "Синий. История цвета")
I read an interesting study on the history of my favorite color, blue, and I recommend it to everyone, terribly interesting. For example, a quote about the colors in the Bible:
The Bible often speaks of textiles and clothing, more rarely colors and colors. In any case, information about the color nuances and the coloring technique is very scarce. Here the historian has problems of lexical nature, and he has to be very careful with different language and time translations of biblical texts that he uses himself and which authors quoted or commented on by him (for example, Fathers of the Church) used. Because the descriptions of colors in the Bible in different languages do not coincide and, in addition, with each new translation they become more and more accurate. And in translations, very often there are inaccuracies, gag, and semantic shifts.
Let us turn, for example, to the translation into medieval Latin: where in Hebrew, Aramaic or Greek texts we are talking only about substance, light, density, or high quality, a lot of color characteristics of the subject appear in Latin. Where the Hebrew text says “shining”, the definition of candidus (snow white) or even ruber (red) is often used in Latin. Where in the Hebrew dough it says dirty or dark, in Latin it says niger or viridis, and in local dialects it says black or green. Where the Hebrew or Greek texts say "pale," Latin is either albus or viridis, and in local dialects is "white" or "green." Where in the Hebrew text it says rich, in Latin the purpureus, and in the local dialects purple. In translations of the Bible into French, German, English, the word "red" is often used to convey a definition that in the Greek or Hebrew original has no color characteristic, but is associated with ideas of wealth, power, size or beauty, installation of love, death, blood fire
(Michelle Pasturo "Blue. The Story of Color")
The Bible often speaks of textiles and clothing, more rarely colors and colors. In any case, information about the color nuances and the coloring technique is very scarce. Here the historian has problems of lexical nature, and he has to be very careful with different language and time translations of biblical texts that he uses himself and which authors quoted or commented on by him (for example, Fathers of the Church) used. Because the descriptions of colors in the Bible in different languages do not coincide and, in addition, with each new translation they become more and more accurate. And in translations, very often there are inaccuracies, gag, and semantic shifts.
Let us turn, for example, to the translation into medieval Latin: where in Hebrew, Aramaic or Greek texts we are talking only about substance, light, density, or high quality, a lot of color characteristics of the subject appear in Latin. Where the Hebrew text says “shining”, the definition of candidus (snow white) or even ruber (red) is often used in Latin. Where in the Hebrew dough it says dirty or dark, in Latin it says niger or viridis, and in local dialects it says black or green. Where the Hebrew or Greek texts say "pale," Latin is either albus or viridis, and in local dialects is "white" or "green." Where in the Hebrew text it says rich, in Latin the purpureus, and in the local dialects purple. In translations of the Bible into French, German, English, the word "red" is often used to convey a definition that in the Greek or Hebrew original has no color characteristic, but is associated with ideas of wealth, power, size or beauty, installation of love, death, blood fire
(Michelle Pasturo "Blue. The Story of Color")
У записи 2 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Юлия Измайлова
