Цитаты:
"Находясь на нелегальном положении, лидеры чечено-ингушских сепаратистов рассчитывали на скорое поражение СССР в войне и повели широкую пораженческую агитацию за дезертирство из рядов Красной Армии, срыв мобилизации, сколачивание вооруженных формирований для борьбы в пользу Германии. При первой мобилизации с 29 августа по 2 сентября 1941 г. подлежало призыву в строительные батальоны 8000 человек. Однако к месту назначения, в г. Ростов-на-Дону, приехало только 2500, остальные 5500 либо просто уклонились от явки на призывные пункты, либо дезертировали по пути следования.
Во время дополнительной мобилизации в октябре 1941 г. лиц 1922 года рождения из 4733 призывников уклонилось от явки на призывные пункты 362 человека.
По решению Государственного Комитета Обороны в период с декабря 1941 по январь 1942 г. в ЧИ АССР из коренного населения была сформирована 114-я национальная дивизия. По данным на конец марта 1942 г., из нее успели дезертировать 850 человек.
Вторая массовая мобилизация по Чечено-Ингушетии началась 17 марта 1942 г. и должна была завершиться 25-го. Количество лиц, подлежащих мобилизации, составляло 14577 человек. Однако к назначенному сроку было мобилизовано только 4887, из них направлено в войсковые части лишь 4395, т. е. 30% от положенного по разнарядке. В связи с этим срок мобилизации был продлен до 5 апреля, но число мобилизованных увеличилось только до 5543 человек. Причиной срыва мобилизации явились массовое уклонение военнообязанных от призыва и дезертирство по пути следования на сборные пункты.
При этом уклонялись от призыва члены и кандидаты в члены ВКП(б), комсомольцы, ответственные работники районных и сельских Советов (председатели исполкомов, председатели и парторги колхозов и т. д.)."
А так же:
"Оказавшись в тылу, парашютисты повсеместно пользовались симпатиями со стороны населения, готового оказать помощь продуктами и разместить на ночлег. Отношение местных жителей к диверсантам было настолько лояльным, что те могли позволить себе ходить в советском тылу в немецкой военной форме.
Спустя несколько месяцев арестованный органами НКВД Осман Губе так описывал на допросе свои впечатление от первых дней пребывания на чечено-ингушской территории: "Вечером к нам в лес пришел колхозник по имени Али-Магомет и с ним еще один по имени Магомет. Сначала они не поверили, кто мы такие, но когда мы дали клятву на Коране в том, что действительно посланы в тыл Красной Армии германским командованием, то они нам поверили. Они нам сказали, что местность, на которой мы находимся, равнинная и здесь нам оставаться опасно. Поэтому они рекомендовали уйти в горы Ингушетии, поскольку там скрываться будет легче. Пробыв 3-4 дня в лесу вблизи села Бережки, мы в сопровождении Али-Магомета направились в горы к селению Хай, где Али-Магомет имел хороших знакомых. Одним из его знакомых оказался некий Илаев Касум, который нас принял к себе, и у него мы остались ночевать. Илаев познакомил нас со своим зятем Ичаевым Сосланбеком, который и проводил нас в горы...
Когда мы находились в шалаше близ селения Хай, к нам довольно часто заходили разные чеченцы, проходившие по близлежащей дороге, и выражали обычно сочувствие нам...".
Источник: fsb.ru/fsb/history/author/single.htm!id%3D10318073%40fsbPublication.html
"Находясь на нелегальном положении, лидеры чечено-ингушских сепаратистов рассчитывали на скорое поражение СССР в войне и повели широкую пораженческую агитацию за дезертирство из рядов Красной Армии, срыв мобилизации, сколачивание вооруженных формирований для борьбы в пользу Германии. При первой мобилизации с 29 августа по 2 сентября 1941 г. подлежало призыву в строительные батальоны 8000 человек. Однако к месту назначения, в г. Ростов-на-Дону, приехало только 2500, остальные 5500 либо просто уклонились от явки на призывные пункты, либо дезертировали по пути следования.
Во время дополнительной мобилизации в октябре 1941 г. лиц 1922 года рождения из 4733 призывников уклонилось от явки на призывные пункты 362 человека.
По решению Государственного Комитета Обороны в период с декабря 1941 по январь 1942 г. в ЧИ АССР из коренного населения была сформирована 114-я национальная дивизия. По данным на конец марта 1942 г., из нее успели дезертировать 850 человек.
Вторая массовая мобилизация по Чечено-Ингушетии началась 17 марта 1942 г. и должна была завершиться 25-го. Количество лиц, подлежащих мобилизации, составляло 14577 человек. Однако к назначенному сроку было мобилизовано только 4887, из них направлено в войсковые части лишь 4395, т. е. 30% от положенного по разнарядке. В связи с этим срок мобилизации был продлен до 5 апреля, но число мобилизованных увеличилось только до 5543 человек. Причиной срыва мобилизации явились массовое уклонение военнообязанных от призыва и дезертирство по пути следования на сборные пункты.
При этом уклонялись от призыва члены и кандидаты в члены ВКП(б), комсомольцы, ответственные работники районных и сельских Советов (председатели исполкомов, председатели и парторги колхозов и т. д.)."
А так же:
"Оказавшись в тылу, парашютисты повсеместно пользовались симпатиями со стороны населения, готового оказать помощь продуктами и разместить на ночлег. Отношение местных жителей к диверсантам было настолько лояльным, что те могли позволить себе ходить в советском тылу в немецкой военной форме.
Спустя несколько месяцев арестованный органами НКВД Осман Губе так описывал на допросе свои впечатление от первых дней пребывания на чечено-ингушской территории: "Вечером к нам в лес пришел колхозник по имени Али-Магомет и с ним еще один по имени Магомет. Сначала они не поверили, кто мы такие, но когда мы дали клятву на Коране в том, что действительно посланы в тыл Красной Армии германским командованием, то они нам поверили. Они нам сказали, что местность, на которой мы находимся, равнинная и здесь нам оставаться опасно. Поэтому они рекомендовали уйти в горы Ингушетии, поскольку там скрываться будет легче. Пробыв 3-4 дня в лесу вблизи села Бережки, мы в сопровождении Али-Магомета направились в горы к селению Хай, где Али-Магомет имел хороших знакомых. Одним из его знакомых оказался некий Илаев Касум, который нас принял к себе, и у него мы остались ночевать. Илаев познакомил нас со своим зятем Ичаевым Сосланбеком, который и проводил нас в горы...
Когда мы находились в шалаше близ селения Хай, к нам довольно часто заходили разные чеченцы, проходившие по близлежащей дороге, и выражали обычно сочувствие нам...".
Источник: fsb.ru/fsb/history/author/single.htm!id%3D10318073%40fsbPublication.html
Quotes:
"Being in an illegal position, the leaders of the Chechen-Ingush separatists counted on the imminent defeat of the USSR in the war and led a wide defeatist agitation for desertion from the ranks of the Red Army, disrupting mobilization, putting together armed formations to fight in Germany's favor. During the first mobilization from August 29 to 2 8000 people were to be drafted into construction battalions in September 1941. However, only 2500 arrived at their destination, in Rostov-on-Don, the remaining 5500 either simply evaded appearing at the recruiting stations or deserted along the way.
During the additional mobilization in October 1941 of persons born in 1922, out of 4733 conscripts, 362 people avoided appearing at the recruiting stations.
By decision of the State Defense Committee, in the period from December 1941 to January 1942, the 114th national division was formed from the indigenous population in the ChI ASSR. As of the end of March 1942, 850 people managed to defect from it.
The second mass mobilization in Checheno-Ingushetia began on March 17, 1942 and was supposed to end on the 25th. The number of persons to be mobilized was 14,577 people. However, by the appointed time, only 4887 were mobilized, of which only 4395 were sent to military units, that is, 30% of the assigned according to the order. In this regard, the mobilization period was extended until April 5, but the number of mobilized people increased only to 5,543 people. The reason for the disruption of mobilization was the massive evasion of conscripts from conscription and desertion on the way to assembly points.
At the same time, members and candidates for members of the CPSU (b), Komsomol members, officials of district and village Soviets (chairmen of executive committees, chairmen and party organizers of collective farms, etc.) evaded the draft. "
And:
“Once in the rear, the paratroopers everywhere enjoyed the sympathy of the population, ready to provide food and accommodation for the night. The attitude of local residents towards the saboteurs was so loyal that they could afford to walk in the Soviet rear in German military uniforms.
A few months later, Osman Guba, arrested by the NKVD, described his impression of the first days of his stay on the Chechen-Ingush territory during interrogation: “In the evening, a collective farmer named Ali-Mahomet came to our forest and with him another named Mahomet. At first they did not believe who we are, but when we took an oath on the Koran that we were indeed sent to the rear of the Red Army by the German command, they believed us. They told us that the terrain on which we are located is flat and it is dangerous for us to remain here. they recommended going to the mountains of Ingushetia, since it would be easier to hide there.After spending 3-4 days in the forest near the village of Berezhki, we, accompanied by Ali-Mahomet, went to the mountains to the village of Hai, where Ali-Mahomet had good acquaintances. a certain Ilaev Kasum, who took us to him, and we stayed overnight with him.Ilaev introduced us to his son-in-law Ichaev Soslanbek, who took us to the mountains ...
When we were in a hut near the village of Hai, various Chechens, passing along the nearby road, came to us quite often and usually expressed sympathy for us ... ".
Source: fsb.ru/fsb/history/author/single.htm!id%3D10318073%40fsbPublication.html
"Being in an illegal position, the leaders of the Chechen-Ingush separatists counted on the imminent defeat of the USSR in the war and led a wide defeatist agitation for desertion from the ranks of the Red Army, disrupting mobilization, putting together armed formations to fight in Germany's favor. During the first mobilization from August 29 to 2 8000 people were to be drafted into construction battalions in September 1941. However, only 2500 arrived at their destination, in Rostov-on-Don, the remaining 5500 either simply evaded appearing at the recruiting stations or deserted along the way.
During the additional mobilization in October 1941 of persons born in 1922, out of 4733 conscripts, 362 people avoided appearing at the recruiting stations.
By decision of the State Defense Committee, in the period from December 1941 to January 1942, the 114th national division was formed from the indigenous population in the ChI ASSR. As of the end of March 1942, 850 people managed to defect from it.
The second mass mobilization in Checheno-Ingushetia began on March 17, 1942 and was supposed to end on the 25th. The number of persons to be mobilized was 14,577 people. However, by the appointed time, only 4887 were mobilized, of which only 4395 were sent to military units, that is, 30% of the assigned according to the order. In this regard, the mobilization period was extended until April 5, but the number of mobilized people increased only to 5,543 people. The reason for the disruption of mobilization was the massive evasion of conscripts from conscription and desertion on the way to assembly points.
At the same time, members and candidates for members of the CPSU (b), Komsomol members, officials of district and village Soviets (chairmen of executive committees, chairmen and party organizers of collective farms, etc.) evaded the draft. "
And:
“Once in the rear, the paratroopers everywhere enjoyed the sympathy of the population, ready to provide food and accommodation for the night. The attitude of local residents towards the saboteurs was so loyal that they could afford to walk in the Soviet rear in German military uniforms.
A few months later, Osman Guba, arrested by the NKVD, described his impression of the first days of his stay on the Chechen-Ingush territory during interrogation: “In the evening, a collective farmer named Ali-Mahomet came to our forest and with him another named Mahomet. At first they did not believe who we are, but when we took an oath on the Koran that we were indeed sent to the rear of the Red Army by the German command, they believed us. They told us that the terrain on which we are located is flat and it is dangerous for us to remain here. they recommended going to the mountains of Ingushetia, since it would be easier to hide there.After spending 3-4 days in the forest near the village of Berezhki, we, accompanied by Ali-Mahomet, went to the mountains to the village of Hai, where Ali-Mahomet had good acquaintances. a certain Ilaev Kasum, who took us to him, and we stayed overnight with him.Ilaev introduced us to his son-in-law Ichaev Soslanbek, who took us to the mountains ...
When we were in a hut near the village of Hai, various Chechens, passing along the nearby road, came to us quite often and usually expressed sympathy for us ... ".
Source: fsb.ru/fsb/history/author/single.htm!id%3D10318073%40fsbPublication.html
У записи 1 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Stm Pvl
