В прокат вышел малобюджетный американский фильм "Последствия", снятый малоизвестным режиссером Эллиоттом Лестером. Для российского проката все эти "мало-" с лихвой покрываются двумя деталями. Это бенефис 69-летнего Арнольда Шварценеггера, в последние годы поставившего себе задачу вернуться на большой экран, и это киновоплощение трагедии, которую хорошо помнят в России. Рассказывает Игорь Савельев.
В 2002 году Ту-154, на борту которого были в основном дети, столкнулся в небе над Германией с грузовым Boeing. Произошло это по вине швейцарского авиадиспетчера, которого два года спустя убил архитектор из Северной Осетии Виталий Калоев, потерявший в катастрофе жену и детей. В фильме Эллиотта Лестера все это в деталях переносится на американскую почву, но кое-что русское все-таки осталось.
Героя Шварценеггера, потерявшего всех близких, зовут Роман Мельник. Впрочем, "русский след" здесь совсем не работает на то, чтобы приблизить события к реальным. И вряд ли про погасшего, заросшего седой щетиной Романа можно сказать "он русский — это многое объясняет". Работа на стройке, пикап, недоверие к корпорациям (Роман единственный из пострадавших, кто отказывается подписать контракт с ушлыми авиакомпаниями) — классический образ пожилого американца "от сохи" очень подходит постаревшему Шварценеггеру, но весьма абстрактно привязан к русской теме.
А жаль. Конфликт менталитетов проходил через всю реальную трагедию. Начиная с того, что европейская пресса сразу и рефлекторно обвинила пилота "Башкирских авиалиний" в том, что он якобы не знал английского, и заканчивая тем, что швейцарская компания годами выкручивалась как могла, а пострадавшие недоумевали, "неужели в Европе такое тоже возможно". Виталий Калоев зарезал Петера Нильсена, потому что они говорили на разных языках: россиянин хотел наконец услышать извинения, а швейцарец принял это за правовой акт (извинишься — признаешь вину).
Эти нюансы в "Последствиях" аккуратно обошли, что выглядит почти как декларация: полный отказ от социальной темы в пользу очищенной от любых привходящих обстоятельств психологической дуэли. Начинается фильм с того, что Роман, отведенный в аэропортовую клетушку и оглушенный страшной новостью, наблюдает, как сотрясается хлипкая перегородка. Кто-то бьется с другой стороны — собрат по несчастью, отведенный в такую же комнату; кому-то так же невыносимо. Таким "собратом" вскоре оказывается и Джейк Бонанос (Скут Макнэйри), тот самый авиадиспетчер, дом которого исписан заклинаниями "Убийца!". Режиссер увлекается темой двойничества, делая ее главной, а потом и единственной. Роман и Джейк сидят взаперти в одинаковых домах, лишаются семей (жена и сын просто бегут от депрессии Джейка подальше). Медленно сходят с ума. Синхронно пытаются покончить с собой. Даже явный поначалу контраст между инфантильным переростком-диспетчером (его линия начинается с воспоминаний о плюшевом мишке) и брутальным русским медведем оборачивается сходством: до того "выключен" старый, почти неузнаваемый супергерой.
"Выключена" и среда, в которой эти двое вынуждены не жить, скорее, существовать, вяло скрываясь один от другого. Если тема двойников и того, что убийца сам не меньшая жертва, чем пострадавший, разрабатывается у Эллиотта Лестера вполне традиционно, то находкой следует признать неожиданно цельную атмосферу фильма. Тон задает то, как режиссер показывает авиакатастрофу: никак (здесь можно, конечно, заподозрить, что голь на выдумки хитра). Само место катастрофы — захламленность и общая неустроенность вместо физиологических ужасов. Чемоданы, туфли, тряпки, рутинные реплики; мусор на грязном весеннем снегу. Этот грязный снег заполняет все экранное время, несмотря на то что сменяется несколько времен года (изредка его заменяет толстый слой прошлогодней листвы). Бедные серые домишки чередуются с панельными кондоминиумами: бежать тут некуда.
Критики редко отмечают Шварценеггера как драматического актера, но по "Последствиям" о соответствующих его способностях судить и подавно нельзя — первый шок у его героя почти сразу сменяется непроницаемой маской. Мол, что поделать, жизнь его отныне и навсегда засыпана пеплом. Поэтому совсем не удивительно, что и американская глубинка волею режиссера превращается в вулканический пейзаж.
В 2002 году Ту-154, на борту которого были в основном дети, столкнулся в небе над Германией с грузовым Boeing. Произошло это по вине швейцарского авиадиспетчера, которого два года спустя убил архитектор из Северной Осетии Виталий Калоев, потерявший в катастрофе жену и детей. В фильме Эллиотта Лестера все это в деталях переносится на американскую почву, но кое-что русское все-таки осталось.
Героя Шварценеггера, потерявшего всех близких, зовут Роман Мельник. Впрочем, "русский след" здесь совсем не работает на то, чтобы приблизить события к реальным. И вряд ли про погасшего, заросшего седой щетиной Романа можно сказать "он русский — это многое объясняет". Работа на стройке, пикап, недоверие к корпорациям (Роман единственный из пострадавших, кто отказывается подписать контракт с ушлыми авиакомпаниями) — классический образ пожилого американца "от сохи" очень подходит постаревшему Шварценеггеру, но весьма абстрактно привязан к русской теме.
А жаль. Конфликт менталитетов проходил через всю реальную трагедию. Начиная с того, что европейская пресса сразу и рефлекторно обвинила пилота "Башкирских авиалиний" в том, что он якобы не знал английского, и заканчивая тем, что швейцарская компания годами выкручивалась как могла, а пострадавшие недоумевали, "неужели в Европе такое тоже возможно". Виталий Калоев зарезал Петера Нильсена, потому что они говорили на разных языках: россиянин хотел наконец услышать извинения, а швейцарец принял это за правовой акт (извинишься — признаешь вину).
Эти нюансы в "Последствиях" аккуратно обошли, что выглядит почти как декларация: полный отказ от социальной темы в пользу очищенной от любых привходящих обстоятельств психологической дуэли. Начинается фильм с того, что Роман, отведенный в аэропортовую клетушку и оглушенный страшной новостью, наблюдает, как сотрясается хлипкая перегородка. Кто-то бьется с другой стороны — собрат по несчастью, отведенный в такую же комнату; кому-то так же невыносимо. Таким "собратом" вскоре оказывается и Джейк Бонанос (Скут Макнэйри), тот самый авиадиспетчер, дом которого исписан заклинаниями "Убийца!". Режиссер увлекается темой двойничества, делая ее главной, а потом и единственной. Роман и Джейк сидят взаперти в одинаковых домах, лишаются семей (жена и сын просто бегут от депрессии Джейка подальше). Медленно сходят с ума. Синхронно пытаются покончить с собой. Даже явный поначалу контраст между инфантильным переростком-диспетчером (его линия начинается с воспоминаний о плюшевом мишке) и брутальным русским медведем оборачивается сходством: до того "выключен" старый, почти неузнаваемый супергерой.
"Выключена" и среда, в которой эти двое вынуждены не жить, скорее, существовать, вяло скрываясь один от другого. Если тема двойников и того, что убийца сам не меньшая жертва, чем пострадавший, разрабатывается у Эллиотта Лестера вполне традиционно, то находкой следует признать неожиданно цельную атмосферу фильма. Тон задает то, как режиссер показывает авиакатастрофу: никак (здесь можно, конечно, заподозрить, что голь на выдумки хитра). Само место катастрофы — захламленность и общая неустроенность вместо физиологических ужасов. Чемоданы, туфли, тряпки, рутинные реплики; мусор на грязном весеннем снегу. Этот грязный снег заполняет все экранное время, несмотря на то что сменяется несколько времен года (изредка его заменяет толстый слой прошлогодней листвы). Бедные серые домишки чередуются с панельными кондоминиумами: бежать тут некуда.
Критики редко отмечают Шварценеггера как драматического актера, но по "Последствиям" о соответствующих его способностях судить и подавно нельзя — первый шок у его героя почти сразу сменяется непроницаемой маской. Мол, что поделать, жизнь его отныне и навсегда засыпана пеплом. Поэтому совсем не удивительно, что и американская глубинка волею режиссера превращается в вулканический пейзаж.
The low-budget American film "Aftermath", directed by little-known director Elliott Lester, was released. For Russian rental all these "little" are more than covered by two details. This is a benefit performance of 69-year-old Arnold Schwarzenegger, who in recent years has set himself the task of returning to the big screen, and this is a film embodiment of a tragedy that is well remembered in Russia. Igor Savelyev reports.
In 2002, a Tu-154, with mostly children on board, collided in the skies over Germany with a cargo Boeing. This happened due to the fault of the Swiss air traffic controller, who was killed two years later by the architect from North Ossetia Vitaly Kaloev, who lost his wife and children in the crash. In the film by Elliott Lester, all this is transferred in detail to American soil, but something Russian still remains.
The hero of Schwarzenegger, who lost all loved ones, is called Roman Melnik. However, the "Russian trace" here does not work at all to bring events closer to reality. And it is hardly possible to say about the extinguished Roman, overgrown with gray stubble, "he is Russian - that explains a lot." Work at a construction site, a pickup truck, distrust of corporations (Roman is the only victim who refuses to sign a contract with cunning airlines) - the classic image of an elderly American "from the plow" is very suitable for the aged Schwarzenegger, but very abstractly tied to the Russian theme.
It's a pity. The conflict of mentalities ran through the whole real tragedy. Starting with the fact that the European press immediately and reflexively accused the pilot of Bashkir Airlines that he allegedly did not know English, and ending with the fact that the Swiss company has been trying to get out as best it could for years, and the victims wondered, "is this really possible in Europe too?" ... Vitaly Kaloev stabbed Peter Nielsen because they spoke different languages: the Russian finally wanted to hear an apology, and the Swiss took it for a legal act (if you apologize, you admit your guilt).
These nuances were neatly bypassed in The Consequences, which looks almost like a declaration: a complete rejection of the social theme in favor of a psychological duel cleared of any attendant circumstances. The film begins with the fact that Roman, taken to the airport cage and deafened by the terrible news, watches the flimsy partition shaking. Someone is beating on the other side - a fellow in misfortune, taken to the same room; some are just as unbearable. This "brother" soon turns out to be Jake Bonanos (Scoot McNairy), the same air traffic controller whose house is inscribed with the spells "Assassin!" The director is fond of the topic of duality, making it the main, and then the only one. Roman and Jake are locked up in identical houses, losing their families (his wife and son just run away from Jake's depression). Slowly going crazy. Simultaneously trying to commit suicide. Even the initially obvious contrast between the infantile overgrown dispatcher (his line begins with memories of a teddy bear) and the brutal Russian bear turns into a similarity: the old, almost unrecognizable superhero was "turned off" before.
"Off" and the environment in which these two are forced not to live, rather, exist, sluggishly hiding from one another. If the theme of doubles and the fact that the killer himself is no less a victim than the victim is developed by Elliott Lester quite traditionally, then the unexpectedly integral atmosphere of the film should be recognized as a find. The tone is set by the way the director depicts the plane crash: in no way (here, of course, one might suspect that the need for inventions is cunning). The place of the catastrophe itself is clutter and general disorder instead of physiological horrors. Suitcases, shoes, rags, routine replicas; trash on dirty spring snow. This dirty snow fills all screen time, despite the fact that several seasons change (occasionally it is replaced by a thick layer of last year's foliage). Poor gray houses alternate with panel condominiums: there is nowhere to run.
Critics rarely mention Schwarzenegger as a dramatic actor, but according to "The Consequences" it is even more impossible to judge his corresponding abilities - the first shock of his hero is almost immediately replaced by an impenetrable mask. Like, what to do, his life is now and forever covered with ashes. Therefore, it is not at all surprising that the American outback, by the will of the director, turns into a volcanic landscape.
In 2002, a Tu-154, with mostly children on board, collided in the skies over Germany with a cargo Boeing. This happened due to the fault of the Swiss air traffic controller, who was killed two years later by the architect from North Ossetia Vitaly Kaloev, who lost his wife and children in the crash. In the film by Elliott Lester, all this is transferred in detail to American soil, but something Russian still remains.
The hero of Schwarzenegger, who lost all loved ones, is called Roman Melnik. However, the "Russian trace" here does not work at all to bring events closer to reality. And it is hardly possible to say about the extinguished Roman, overgrown with gray stubble, "he is Russian - that explains a lot." Work at a construction site, a pickup truck, distrust of corporations (Roman is the only victim who refuses to sign a contract with cunning airlines) - the classic image of an elderly American "from the plow" is very suitable for the aged Schwarzenegger, but very abstractly tied to the Russian theme.
It's a pity. The conflict of mentalities ran through the whole real tragedy. Starting with the fact that the European press immediately and reflexively accused the pilot of Bashkir Airlines that he allegedly did not know English, and ending with the fact that the Swiss company has been trying to get out as best it could for years, and the victims wondered, "is this really possible in Europe too?" ... Vitaly Kaloev stabbed Peter Nielsen because they spoke different languages: the Russian finally wanted to hear an apology, and the Swiss took it for a legal act (if you apologize, you admit your guilt).
These nuances were neatly bypassed in The Consequences, which looks almost like a declaration: a complete rejection of the social theme in favor of a psychological duel cleared of any attendant circumstances. The film begins with the fact that Roman, taken to the airport cage and deafened by the terrible news, watches the flimsy partition shaking. Someone is beating on the other side - a fellow in misfortune, taken to the same room; some are just as unbearable. This "brother" soon turns out to be Jake Bonanos (Scoot McNairy), the same air traffic controller whose house is inscribed with the spells "Assassin!" The director is fond of the topic of duality, making it the main, and then the only one. Roman and Jake are locked up in identical houses, losing their families (his wife and son just run away from Jake's depression). Slowly going crazy. Simultaneously trying to commit suicide. Even the initially obvious contrast between the infantile overgrown dispatcher (his line begins with memories of a teddy bear) and the brutal Russian bear turns into a similarity: the old, almost unrecognizable superhero was "turned off" before.
"Off" and the environment in which these two are forced not to live, rather, exist, sluggishly hiding from one another. If the theme of doubles and the fact that the killer himself is no less a victim than the victim is developed by Elliott Lester quite traditionally, then the unexpectedly integral atmosphere of the film should be recognized as a find. The tone is set by the way the director depicts the plane crash: in no way (here, of course, one might suspect that the need for inventions is cunning). The place of the catastrophe itself is clutter and general disorder instead of physiological horrors. Suitcases, shoes, rags, routine replicas; trash on dirty spring snow. This dirty snow fills all screen time, despite the fact that several seasons change (occasionally it is replaced by a thick layer of last year's foliage). Poor gray houses alternate with panel condominiums: there is nowhere to run.
Critics rarely mention Schwarzenegger as a dramatic actor, but according to "The Consequences" it is even more impossible to judge his corresponding abilities - the first shock of his hero is almost immediately replaced by an impenetrable mask. Like, what to do, his life is now and forever covered with ashes. Therefore, it is not at all surprising that the American outback, by the will of the director, turns into a volcanic landscape.
У записи 2 лайков,
0 репостов,
135 просмотров.
0 репостов,
135 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Максим Козырев
