Казалось бы: красота - понятие предельно широкое,и не всегда ясно,что именно оно означает.
Когда великий Федор Михайлович говорил о том, что эта самая красота спасет мир,он,наверное,меньше всего имел в виду красивых людей и красивые виды.
Речь шла о красоте поступка,о красоте мужества и женственности, о красоте веры,прозрачной и честной.
Добро красиво,милосердие красиво,подвиг красив.
Красива молитва,честность красива,нежность красива.
Мир преисполнен красотой как счастьем.Другой вопрос,что красота,наверное,никого уже не спасет.
Со времен позапрошлого века мы научились использовать красоту так,как нам удобно.Выворачивать подлость и пошлость наизнанку,делая красивыми любые слабости и уродства.
В свое время красота была бесконечно дальним центром мироздания-и к этому центру стремилось любое страстное и честное сердце.Наивысшую точку красоты,ее средоточие,можно было называть гармонией.Мир искал гармонии.
Сегодня красота стала служанкой человека,с его бесконечным стремлением облагородить и засыпать конфетти любой свой неприглядный поступок.
Гармоничное существование,гармоничный взгляд на вещи,гармоничное Бытие сплошь и рядом заменяется неким суррогатом.
Для современного человека гармония-это комфорт.
Нынешний гармоничный взгляд на вещи- это устойчивая привычка видеть и знать то,что хочется видеть и знать,и отказ от знания о вещах трудных,сложных и неопрятных.
Подлинность,которая,безусловно,является главным содержанием и кровеносной системой красоты,стала несколько непристойной,стыдной,странной.
Подлинное милосердие почти неслышно,почти затеряно среди пышных и пошлых жестов людей очевидно и насквозь немилосердных.
Человеку,совершившему подлинный подвиг,проще умереть три раза подряд,чем обрести внимание людей признательных и благодарных.Подвига уже нет.Он стал,по сути,неполиткорректен- оттого,что оскорбляет человека,не склонного к подвигам.
Естественно,нет и национальных героев.Вернее сказать,в национальных героях ходят редкие проходимцы,которым еще неизвестно,где место.
Подобно тому,как гармония с извлеченной сутью стала комфортом,так и подлинность заменил имидж.
Имидж - это подлинность с вырезанными кишками,сердцем и легкими.Остался манекен - с приклеенной улыбкой,с прозрачными стеклянными глазами...Но если к нему приглядеться внимательно - сразу заметишь,что у него,как минимум, нет пупка, а глаза не моргают.
Подлинными теперь кажутся грязные и глупые шуты, вроде Жириновского в политике и матерящихся молодых людей в музыке и литературе.
Мир все больше становится триединым,и наше нынешнее триединство это - имидж,комфорт,гламур. Они неразрывны и взаимосвязаны.
Имидж и комфорт создают гламур.
Гламур и комфорт делают имидж.
Имидж и гламур порождают комфорт.
Где тут,в этих тупиках,под нарисованными эмульсией небесами,протиснуться красоте,как ей проявиться на свет Божий?
Как родиться ей среди этих холстов,каждый из которых можно проткнуть пальцем?
Все это напоминает сказку о Буратино.
Еще это напоминает сказку о голом короле.Но мало того,что король - голый:он еще и неживой,да и не был живым никогда.
В окружении неживых королей мы все ждем красоты,которая спасет нас и наш мир.
Красота все не приходит, все никак не наступает.
Как ей протиснуться в нашу комфортную клетку.У нас итак вокруг много приятных и гладких на ощупь вещей.Отвлеченные понятия занимают слишком много места.Отвлеченные понятия занимают слишком много сердца.Отвлеченные понятия заставляют слишком часто дышать и при этом все-равно иногда задыхаться от непостижимости бытия.
Мы изгнали их.Мы желаем жить конкретно.По конкретным понятиям.
Но,изгнав отвлеченные понятия,мы отлучили себя от красоты.
Красота неконкретна.Ее нельзя сформулировать,расфасовать,а потом использовать по мере необходимости.
Надо отвлечься от конкретных понятий.Слишком много серьезных людей вокруг.Слишком мало красивых.
Когда великий Федор Михайлович говорил о том, что эта самая красота спасет мир,он,наверное,меньше всего имел в виду красивых людей и красивые виды.
Речь шла о красоте поступка,о красоте мужества и женственности, о красоте веры,прозрачной и честной.
Добро красиво,милосердие красиво,подвиг красив.
Красива молитва,честность красива,нежность красива.
Мир преисполнен красотой как счастьем.Другой вопрос,что красота,наверное,никого уже не спасет.
Со времен позапрошлого века мы научились использовать красоту так,как нам удобно.Выворачивать подлость и пошлость наизнанку,делая красивыми любые слабости и уродства.
В свое время красота была бесконечно дальним центром мироздания-и к этому центру стремилось любое страстное и честное сердце.Наивысшую точку красоты,ее средоточие,можно было называть гармонией.Мир искал гармонии.
Сегодня красота стала служанкой человека,с его бесконечным стремлением облагородить и засыпать конфетти любой свой неприглядный поступок.
Гармоничное существование,гармоничный взгляд на вещи,гармоничное Бытие сплошь и рядом заменяется неким суррогатом.
Для современного человека гармония-это комфорт.
Нынешний гармоничный взгляд на вещи- это устойчивая привычка видеть и знать то,что хочется видеть и знать,и отказ от знания о вещах трудных,сложных и неопрятных.
Подлинность,которая,безусловно,является главным содержанием и кровеносной системой красоты,стала несколько непристойной,стыдной,странной.
Подлинное милосердие почти неслышно,почти затеряно среди пышных и пошлых жестов людей очевидно и насквозь немилосердных.
Человеку,совершившему подлинный подвиг,проще умереть три раза подряд,чем обрести внимание людей признательных и благодарных.Подвига уже нет.Он стал,по сути,неполиткорректен- оттого,что оскорбляет человека,не склонного к подвигам.
Естественно,нет и национальных героев.Вернее сказать,в национальных героях ходят редкие проходимцы,которым еще неизвестно,где место.
Подобно тому,как гармония с извлеченной сутью стала комфортом,так и подлинность заменил имидж.
Имидж - это подлинность с вырезанными кишками,сердцем и легкими.Остался манекен - с приклеенной улыбкой,с прозрачными стеклянными глазами...Но если к нему приглядеться внимательно - сразу заметишь,что у него,как минимум, нет пупка, а глаза не моргают.
Подлинными теперь кажутся грязные и глупые шуты, вроде Жириновского в политике и матерящихся молодых людей в музыке и литературе.
Мир все больше становится триединым,и наше нынешнее триединство это - имидж,комфорт,гламур. Они неразрывны и взаимосвязаны.
Имидж и комфорт создают гламур.
Гламур и комфорт делают имидж.
Имидж и гламур порождают комфорт.
Где тут,в этих тупиках,под нарисованными эмульсией небесами,протиснуться красоте,как ей проявиться на свет Божий?
Как родиться ей среди этих холстов,каждый из которых можно проткнуть пальцем?
Все это напоминает сказку о Буратино.
Еще это напоминает сказку о голом короле.Но мало того,что король - голый:он еще и неживой,да и не был живым никогда.
В окружении неживых королей мы все ждем красоты,которая спасет нас и наш мир.
Красота все не приходит, все никак не наступает.
Как ей протиснуться в нашу комфортную клетку.У нас итак вокруг много приятных и гладких на ощупь вещей.Отвлеченные понятия занимают слишком много места.Отвлеченные понятия занимают слишком много сердца.Отвлеченные понятия заставляют слишком часто дышать и при этом все-равно иногда задыхаться от непостижимости бытия.
Мы изгнали их.Мы желаем жить конкретно.По конкретным понятиям.
Но,изгнав отвлеченные понятия,мы отлучили себя от красоты.
Красота неконкретна.Ее нельзя сформулировать,расфасовать,а потом использовать по мере необходимости.
Надо отвлечься от конкретных понятий.Слишком много серьезных людей вокруг.Слишком мало красивых.
It would seem: beauty is a very broad concept, and it is not always clear what it means.
When the great Fyodor Mikhailovich said that this very beauty would save the world, he was probably least of all referring to beautiful people and beautiful views.
It was about the beauty of the act, the beauty of courage and femininity, the beauty of faith, transparent and honest.
Good is beautiful, mercy is beautiful, the feat is beautiful.
Beautiful prayer, honesty is beautiful, tenderness is beautiful.
The world is full of beauty as happiness. Another question is that beauty, probably, will not save anyone.
Since the last century, we have learned to use beauty as it is convenient for us. Turn the meanness and vulgarity inside out, making any weaknesses and deformities beautiful.
At one time, beauty was an infinitely distant center of the universe, and any passionate and honest heart aspired to this center. The highest point of beauty, its focus, could be called harmony. The world was looking for harmony.
Today, beauty has become the maidservant of man, with his endless desire to ennoble and fill confetti any unsightly act.
Harmonious existence, harmonious view of things, harmonious Being is completely replaced by some kind of surrogate.
For modern man, harmony is comfort.
The current harmonious view of things is a steady habit of seeing and knowing what one wants to see and know, and giving up knowledge about things that are difficult, difficult and untidy.
Authenticity, which, of course, is the main content and circulatory system of beauty, has become somewhat obscene, shameful, strange.
Genuine mercy is almost inaudible, almost lost among the lush and vulgar gestures of people obviously and through merciless.
It is easier for a person who has accomplished a true feat to die three times in a row than to gain the attention of people who are grateful and grateful. There is already no progress.
Naturally, there are no national heroes. It is more true to say that there are rare rogues in national heroes who still do not know where the place is.
Just as harmony with the extracted essence became comfort, so authenticity replaced the image.
The image is authentic with cut guts, heart and lungs. The mannequin remained - with a glued smile, with transparent glass eyes ... But if you look closely at him, you will immediately notice that he has at least no navel and his eyes do not blink .
The dirty and stupid jesters, like Zhirinovsky in politics and swearing young people in music and literature, now seem genuine.
The world is becoming more and more triune, and our current trinity is image, comfort, glamor. They are inseparable and interrelated.
Image and comfort create glamor.
Glamor and comfort make the image.
Image and glamor generate comfort.
Where is it, in these dead ends, under the sky painted with emulsion, to squeeze beauty, how can it appear in the light of God?
How can she be born among these canvases, each of which can be pierced with a finger?
All this reminds a tale of Pinocchio.
It also resembles the tale of the naked king. But not only is the king naked: he is also still, and has never been alive.
Surrounded by inanimate kings, we are all waiting for beauty that will save us and our world.
Beauty does not come, everything does not come.
How she can squeeze into our comfortable cage. We have so many nice and smooth-to-the-touch things. The diverted concepts take up too much space. The diverted concepts take up too much heart. of being.
We expelled them. We want to live concretely. In concrete terms.
But, having banished abstract notions, we separated ourselves from beauty.
Beauty is not specific. It cannot be formulated, packaged, and then used as needed.
It is necessary to distract from specific concepts. There are too many serious people around. There are too few beautiful ones.
When the great Fyodor Mikhailovich said that this very beauty would save the world, he was probably least of all referring to beautiful people and beautiful views.
It was about the beauty of the act, the beauty of courage and femininity, the beauty of faith, transparent and honest.
Good is beautiful, mercy is beautiful, the feat is beautiful.
Beautiful prayer, honesty is beautiful, tenderness is beautiful.
The world is full of beauty as happiness. Another question is that beauty, probably, will not save anyone.
Since the last century, we have learned to use beauty as it is convenient for us. Turn the meanness and vulgarity inside out, making any weaknesses and deformities beautiful.
At one time, beauty was an infinitely distant center of the universe, and any passionate and honest heart aspired to this center. The highest point of beauty, its focus, could be called harmony. The world was looking for harmony.
Today, beauty has become the maidservant of man, with his endless desire to ennoble and fill confetti any unsightly act.
Harmonious existence, harmonious view of things, harmonious Being is completely replaced by some kind of surrogate.
For modern man, harmony is comfort.
The current harmonious view of things is a steady habit of seeing and knowing what one wants to see and know, and giving up knowledge about things that are difficult, difficult and untidy.
Authenticity, which, of course, is the main content and circulatory system of beauty, has become somewhat obscene, shameful, strange.
Genuine mercy is almost inaudible, almost lost among the lush and vulgar gestures of people obviously and through merciless.
It is easier for a person who has accomplished a true feat to die three times in a row than to gain the attention of people who are grateful and grateful. There is already no progress.
Naturally, there are no national heroes. It is more true to say that there are rare rogues in national heroes who still do not know where the place is.
Just as harmony with the extracted essence became comfort, so authenticity replaced the image.
The image is authentic with cut guts, heart and lungs. The mannequin remained - with a glued smile, with transparent glass eyes ... But if you look closely at him, you will immediately notice that he has at least no navel and his eyes do not blink .
The dirty and stupid jesters, like Zhirinovsky in politics and swearing young people in music and literature, now seem genuine.
The world is becoming more and more triune, and our current trinity is image, comfort, glamor. They are inseparable and interrelated.
Image and comfort create glamor.
Glamor and comfort make the image.
Image and glamor generate comfort.
Where is it, in these dead ends, under the sky painted with emulsion, to squeeze beauty, how can it appear in the light of God?
How can she be born among these canvases, each of which can be pierced with a finger?
All this reminds a tale of Pinocchio.
It also resembles the tale of the naked king. But not only is the king naked: he is also still, and has never been alive.
Surrounded by inanimate kings, we are all waiting for beauty that will save us and our world.
Beauty does not come, everything does not come.
How she can squeeze into our comfortable cage. We have so many nice and smooth-to-the-touch things. The diverted concepts take up too much space. The diverted concepts take up too much heart. of being.
We expelled them. We want to live concretely. In concrete terms.
But, having banished abstract notions, we separated ourselves from beauty.
Beauty is not specific. It cannot be formulated, packaged, and then used as needed.
It is necessary to distract from specific concepts. There are too many serious people around. There are too few beautiful ones.
У записи 3 лайков,
1 репостов.
1 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Юлия Глушкова
