Даннил Хармс. Мыр.
Я говорил себе, что я вижу мир. Но весь мир недоступен моему взгляду, и я видел только части мира. И все, что я видел, я называл частями мира. И я наблюдал свойства этих частей, и, наблюдая свойства частей, я делал науку. Я понимал, что есть умные свойства частей и есть не умные свойства в тех же частях. Я делил их и давал им имена. И в зависимости от их свойств, части мира были умные и не умные.
И были такие части мира, которые могли думать. И эти части смотрели на другие части и на меня. И все части были похожи друг на друга, и я был похож на них.
Я говорил: части гром.
Части говорили: пук времени.
Я говорил: Я тоже часть трех поворотов.
Части отвечали: Мы же маленькие точки.
И вдруг я перестал видеть их, а потом и другие части. И я испугался, что рухнет мир.
Но тут я понял, что я не вижу частей по отдельности, а вижу все зараз. Сначала я думал, что это НИЧТО. Но потом понял, что это мир, а то, что я видел раньше, был не мир.
И я всегда знал, что такое мир, но, что я видел раньше, я не знаю и сейчас.
И когда части пропали, то их умные свойства перестали быть умными, и их неумные свойства перестали быть неумными. И весь мир перестал быть умным и неумным.
Но только я понял, что я вижу мир, как я перестал его видеть. Я испугался, думая, что мир рухнул. Но пока я так думал, я понял, что если бы рухнул мир, то я бы так уже не думал. И я смотрел, ища мир, но не находил
его.
А потом и смотреть стало некуда.
Тогда я понял, что, покуда было куда смотреть, - вокруг меня был мир. А теперь его нет. Есть только я.
А потом я понял, что я и есть мир.
Но мир - это не я.
Хотя в то же время я мир.
А мир не я.
А я мир.
А мир не я.
А я мир.
А мир не я.
А я мир.
И больше я ничего не думал.
1930 г.
Я говорил себе, что я вижу мир. Но весь мир недоступен моему взгляду, и я видел только части мира. И все, что я видел, я называл частями мира. И я наблюдал свойства этих частей, и, наблюдая свойства частей, я делал науку. Я понимал, что есть умные свойства частей и есть не умные свойства в тех же частях. Я делил их и давал им имена. И в зависимости от их свойств, части мира были умные и не умные.
И были такие части мира, которые могли думать. И эти части смотрели на другие части и на меня. И все части были похожи друг на друга, и я был похож на них.
Я говорил: части гром.
Части говорили: пук времени.
Я говорил: Я тоже часть трех поворотов.
Части отвечали: Мы же маленькие точки.
И вдруг я перестал видеть их, а потом и другие части. И я испугался, что рухнет мир.
Но тут я понял, что я не вижу частей по отдельности, а вижу все зараз. Сначала я думал, что это НИЧТО. Но потом понял, что это мир, а то, что я видел раньше, был не мир.
И я всегда знал, что такое мир, но, что я видел раньше, я не знаю и сейчас.
И когда части пропали, то их умные свойства перестали быть умными, и их неумные свойства перестали быть неумными. И весь мир перестал быть умным и неумным.
Но только я понял, что я вижу мир, как я перестал его видеть. Я испугался, думая, что мир рухнул. Но пока я так думал, я понял, что если бы рухнул мир, то я бы так уже не думал. И я смотрел, ища мир, но не находил
его.
А потом и смотреть стало некуда.
Тогда я понял, что, покуда было куда смотреть, - вокруг меня был мир. А теперь его нет. Есть только я.
А потом я понял, что я и есть мир.
Но мир - это не я.
Хотя в то же время я мир.
А мир не я.
А я мир.
А мир не я.
А я мир.
А мир не я.
А я мир.
И больше я ничего не думал.
1930 г.
Dannyle Harms. Myr.
I told myself that I see the world. But the whole world is inaccessible to my sight, and I saw only parts of the world. And everything that I saw, I called parts of the world. And I observed the properties of these parts, and, observing the properties of the parts, I did science. I understood that there are smart properties of parts and there are not smart properties in the same parts. I divided them and gave them names. And depending on their properties, parts of the world were smart and not smart.
And there were parts of the world that could think. And these parts looked at other parts and at me. And all the parts were alike, and I was like them.
I said: parts of thunder.
Parts said: a bunch of time.
I said: I am also part of three turns.
Parts answered: We are small dots.
And suddenly I stopped seeing them, and then other parts. And I was scared that the world would collapse.
But then I realized that I do not see the parts separately, but I see everything at once. At first I thought it was NOTHING. But then I realized that this was the world, and what I saw before was not the world.
And I always knew what the world was, but what I saw before, I don’t know now.
And when the parts disappeared, their clever properties ceased to be clever, and their unreasonable properties ceased to be unreasonable. And the whole world has ceased to be smart and stupid.
But only I realized that I see the world, how I stopped seeing it. I was scared, thinking that the world had collapsed. But while I thought so, I realized that if the world had collapsed, I would not have thought so. And I looked, looking for peace, but did not find
his.
And then there was nowhere to look.
Then I realized that, as long as there was where to look, there was a world around me. And now he is gone. There is only me.
And then I realized that I was the world.
But the world is not me.
Although at the same time I am the world.
And the world is not me.
And I am the world.
And the world is not me.
And I am the world.
And the world is not me.
And I am the world.
And I thought nothing more.
1930 year
I told myself that I see the world. But the whole world is inaccessible to my sight, and I saw only parts of the world. And everything that I saw, I called parts of the world. And I observed the properties of these parts, and, observing the properties of the parts, I did science. I understood that there are smart properties of parts and there are not smart properties in the same parts. I divided them and gave them names. And depending on their properties, parts of the world were smart and not smart.
And there were parts of the world that could think. And these parts looked at other parts and at me. And all the parts were alike, and I was like them.
I said: parts of thunder.
Parts said: a bunch of time.
I said: I am also part of three turns.
Parts answered: We are small dots.
And suddenly I stopped seeing them, and then other parts. And I was scared that the world would collapse.
But then I realized that I do not see the parts separately, but I see everything at once. At first I thought it was NOTHING. But then I realized that this was the world, and what I saw before was not the world.
And I always knew what the world was, but what I saw before, I don’t know now.
And when the parts disappeared, their clever properties ceased to be clever, and their unreasonable properties ceased to be unreasonable. And the whole world has ceased to be smart and stupid.
But only I realized that I see the world, how I stopped seeing it. I was scared, thinking that the world had collapsed. But while I thought so, I realized that if the world had collapsed, I would not have thought so. And I looked, looking for peace, but did not find
his.
And then there was nowhere to look.
Then I realized that, as long as there was where to look, there was a world around me. And now he is gone. There is only me.
And then I realized that I was the world.
But the world is not me.
Although at the same time I am the world.
And the world is not me.
And I am the world.
And the world is not me.
And I am the world.
And the world is not me.
And I am the world.
And I thought nothing more.
1930 year
У записи 29 лайков,
8 репостов.
8 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Олег Задорожный
