Токио. Декабрь 2016 года. Идёт второй день нашумевшего визита Владимира Путина в Японию. Нашумевшего – потому что в разгар санкций прорвали-таки кольцо изоляции, и глава государства полетел на встречу с премьер-министром Синдзо Абэ. Действительно большой успех того времени.
Визит был разделён на два города – Нагато и Токио. Соответственно разделили и персонал, обслуживающий эту грандиозную логистическую операцию. Мне посчастливилось быть приписанным к Токио. И вот что там было. Из цикла «Не изданное».
Под конец дня после переговоров и других официальных мероприятий было запланировано посещение легендарного в Японии дворца боевых искусств Кодокан. Там нашего президента в компании Синдзо Абэ и всемирно известного дзюдоиста Ясухиро Ямаситы ждали для демонстрации ему некой старинной техники дзюдо.
Визит президента России в другую страну - событие само по себе большое. Тем более, визит в Японию. Особенно в непростое время. Поэтому прессы прилетел целый огромный правительственный самолёт. У меня в попечении был большой рейсовый автобус российских журналистов, которых в условленное время я должен был доставлять из точки А в точку Б и помогать ориентироваться на местности. При этом приезжать везде нужно было не позднее чем за 30 минут до начала, чтобы выгрузиться и успеть расставить аппаратуру. В тот вечер после всей движухи нам оставалось отработать съёмки в Кодокане и всё. Всё должно было кончиться.
Время поджимало, нужно было спешить. В очередной раз загрузились и выдвинулись. Я – на служебной машине. Сзади – автобус с российской прессой. Едем. До Кодокана минут сорок через центр. Быстро темнеет. Город загорается огнями красных фар. Есть надежда на успех, но вскоре она натыкается на непроходимые пробки. Часть центральных улиц перекрыта полицией. Слышно, как где-то на подступах орут громкоговорители ультраправых. Они всегда выползают из нор во время визитов российских официальных лиц и требуют "отдать" наши Курильские острова. Вокруг сплошное скопление машин. Поток еле двигается. Парень из администрации президента, который ехал в автобусе вместе с прессой, названивает каждые пять минут: "Ну что, долго ещё?". Опоздание было уже неминуемо.
На дисплее навигатора я вижу, что нам осталось буквально чуть-чуть до последнего поворота, а потом – бросок по прямой, и мы у цели. Но, когда мы, наконец, добрались до заветного поворота, уже серьёзно опаздывая, я онемел. Эта улица – последний отрезок пути – тоже была перекрыта! Проезд был заблокирован заграждениями из металлических трубок. Повсюду полицейские. Шныряют прохожие, машины ездят. Центр, час-пик. А у меня ещё и телефон разрывается. «Ну что там?!». Я понимаю, что вариантов нет, и аккуратно сворачиваю на эту улицу, вплотную подъезжая к заграждению. Сзади пристраивается наш лайнер, блокируя движение на полосе.
Тут же подскочили копы. Что да как, кто такие и прочее. Завязались переговоры. К счастью, под стеклом у меня был спецпропуск. Размахивая им, я что-то выпалил на автомате. Мол, дело государственной важности, начальник, пропусти быстро, пожалуйста. И автобус тоже, он со мной. Бандзай! В одной руке руль, в другой телефон. Я как-то быстро сориентировался, даже сам не ожидал. Полицейский оторопел, отодвинул ограду и решительно в напутствие сказал: "Не пользуйтесь телефоном во время вождения, пожалуйста". Мы ворвались на пустую улицу и втопили.
После всех передряг опаздываем мы уже совсем безбожно. Подлетаем к Кодокану, хором вываливаемся и несёмся всей бандой внутрь. Лифты старого дворца спорта медленные и тесные, всем не уехать. Часть журналистов направляю на лестницу. Подняться нужно было на седьмой этаж, кажется. Я скачу через три ступени, обгоняя бывалых дядек из федеральных сми. Пыхтя и клацая тяжёлыми штативами, они остаются позади. Как будто кино про захват здания!
Влетаем на этаж, включаем аппаратуру и на цыпочках прокрадываемся в зал единоборств, где уже сидят лидеры наших стран и наблюдают за представлением. Царила почти идеальная тишина, которую нарушало разве что шаркание борцов по татами и их резкие выкрики.
Вопрос: к чему эта история?
В тех самых почти что боевых условиях я впервые встретил Андрея Колесникова. Он был в числе отряда российских журналистов, приехавших освещать визит Путина. Мы даже перекинулись где-то парой отвлечённых реплик. На тот момент я был знаком с творчеством и стилем Колесникова и с большим удовольствием читал его лёгкие и ироничные заметки. Как журналист-автор текстов он мне ещё тогда был симпатичен. Но то, что я увидел в этом интервью, выбивается из картины моего восприятия.
Неоднократно подмечал, что здесь, здесь и здесь он уходит от ответов и юлит, при этом делая это довольно неловко. Выглядело это так себе. Но его можно понять. Вполне естественно, что если человеку напрямую может позвонить Алексей Миллер, то в случае какого зашквара может позвонить и кто повыше. Правила игры. Поэтому он будет аккуратно подбирать слова и формулировки. Особенно это бросилось в глаза при обсуждении хоккея, права президента на тайну личной жизни и цензуры. Удивило только, что при многочисленных провисаниях в ответах Колесников утверждал, что занимается "журналистикой без тормозов". И тут же слышался визг этих тормозов.
Тем не менее, на мой взгляд, Колесников заслуживает уважения хотя бы даже за то, что вообще пришёл к Дудю. Он не мог не понимать, что с статусом кремлёвского бытописателя его ждёт серьёзная прожарка. Так оно и вышло. И это было интересно!
#АндрейКолесников #вДудь
Визит был разделён на два города – Нагато и Токио. Соответственно разделили и персонал, обслуживающий эту грандиозную логистическую операцию. Мне посчастливилось быть приписанным к Токио. И вот что там было. Из цикла «Не изданное».
Под конец дня после переговоров и других официальных мероприятий было запланировано посещение легендарного в Японии дворца боевых искусств Кодокан. Там нашего президента в компании Синдзо Абэ и всемирно известного дзюдоиста Ясухиро Ямаситы ждали для демонстрации ему некой старинной техники дзюдо.
Визит президента России в другую страну - событие само по себе большое. Тем более, визит в Японию. Особенно в непростое время. Поэтому прессы прилетел целый огромный правительственный самолёт. У меня в попечении был большой рейсовый автобус российских журналистов, которых в условленное время я должен был доставлять из точки А в точку Б и помогать ориентироваться на местности. При этом приезжать везде нужно было не позднее чем за 30 минут до начала, чтобы выгрузиться и успеть расставить аппаратуру. В тот вечер после всей движухи нам оставалось отработать съёмки в Кодокане и всё. Всё должно было кончиться.
Время поджимало, нужно было спешить. В очередной раз загрузились и выдвинулись. Я – на служебной машине. Сзади – автобус с российской прессой. Едем. До Кодокана минут сорок через центр. Быстро темнеет. Город загорается огнями красных фар. Есть надежда на успех, но вскоре она натыкается на непроходимые пробки. Часть центральных улиц перекрыта полицией. Слышно, как где-то на подступах орут громкоговорители ультраправых. Они всегда выползают из нор во время визитов российских официальных лиц и требуют "отдать" наши Курильские острова. Вокруг сплошное скопление машин. Поток еле двигается. Парень из администрации президента, который ехал в автобусе вместе с прессой, названивает каждые пять минут: "Ну что, долго ещё?". Опоздание было уже неминуемо.
На дисплее навигатора я вижу, что нам осталось буквально чуть-чуть до последнего поворота, а потом – бросок по прямой, и мы у цели. Но, когда мы, наконец, добрались до заветного поворота, уже серьёзно опаздывая, я онемел. Эта улица – последний отрезок пути – тоже была перекрыта! Проезд был заблокирован заграждениями из металлических трубок. Повсюду полицейские. Шныряют прохожие, машины ездят. Центр, час-пик. А у меня ещё и телефон разрывается. «Ну что там?!». Я понимаю, что вариантов нет, и аккуратно сворачиваю на эту улицу, вплотную подъезжая к заграждению. Сзади пристраивается наш лайнер, блокируя движение на полосе.
Тут же подскочили копы. Что да как, кто такие и прочее. Завязались переговоры. К счастью, под стеклом у меня был спецпропуск. Размахивая им, я что-то выпалил на автомате. Мол, дело государственной важности, начальник, пропусти быстро, пожалуйста. И автобус тоже, он со мной. Бандзай! В одной руке руль, в другой телефон. Я как-то быстро сориентировался, даже сам не ожидал. Полицейский оторопел, отодвинул ограду и решительно в напутствие сказал: "Не пользуйтесь телефоном во время вождения, пожалуйста". Мы ворвались на пустую улицу и втопили.
После всех передряг опаздываем мы уже совсем безбожно. Подлетаем к Кодокану, хором вываливаемся и несёмся всей бандой внутрь. Лифты старого дворца спорта медленные и тесные, всем не уехать. Часть журналистов направляю на лестницу. Подняться нужно было на седьмой этаж, кажется. Я скачу через три ступени, обгоняя бывалых дядек из федеральных сми. Пыхтя и клацая тяжёлыми штативами, они остаются позади. Как будто кино про захват здания!
Влетаем на этаж, включаем аппаратуру и на цыпочках прокрадываемся в зал единоборств, где уже сидят лидеры наших стран и наблюдают за представлением. Царила почти идеальная тишина, которую нарушало разве что шаркание борцов по татами и их резкие выкрики.
Вопрос: к чему эта история?
В тех самых почти что боевых условиях я впервые встретил Андрея Колесникова. Он был в числе отряда российских журналистов, приехавших освещать визит Путина. Мы даже перекинулись где-то парой отвлечённых реплик. На тот момент я был знаком с творчеством и стилем Колесникова и с большим удовольствием читал его лёгкие и ироничные заметки. Как журналист-автор текстов он мне ещё тогда был симпатичен. Но то, что я увидел в этом интервью, выбивается из картины моего восприятия.
Неоднократно подмечал, что здесь, здесь и здесь он уходит от ответов и юлит, при этом делая это довольно неловко. Выглядело это так себе. Но его можно понять. Вполне естественно, что если человеку напрямую может позвонить Алексей Миллер, то в случае какого зашквара может позвонить и кто повыше. Правила игры. Поэтому он будет аккуратно подбирать слова и формулировки. Особенно это бросилось в глаза при обсуждении хоккея, права президента на тайну личной жизни и цензуры. Удивило только, что при многочисленных провисаниях в ответах Колесников утверждал, что занимается "журналистикой без тормозов". И тут же слышался визг этих тормозов.
Тем не менее, на мой взгляд, Колесников заслуживает уважения хотя бы даже за то, что вообще пришёл к Дудю. Он не мог не понимать, что с статусом кремлёвского бытописателя его ждёт серьёзная прожарка. Так оно и вышло. И это было интересно!
#АндрейКолесников #вДудь
Tokyo December 2016 There is the second day of the sensational visit of Vladimir Putin to Japan. The sensational one - because at the height of the sanctions, the isolation ring broke through, and the head of state flew to meet with Prime Minister Shinzo Abe. Really great success of that time.
The visit was divided into two cities - Nagato and Tokyo. Accordingly, the personnel servicing this grandiose logistic operation were divided. I was fortunate enough to be assigned to Tokyo. And there it was. From the cycle "Unpublished."
Towards the end of the day, after negotiations and other official events, a visit to the legendary Kodokan Martial Arts Palace in Japan was planned. There, our president in the company of Shinzo Abe and the world-famous judoka Yasuhiro Yamashita were waiting to demonstrate to him some ancient judo technique.
The visit of the Russian president to another country is a big event in itself. Moreover, a visit to Japan. Especially in difficult times. Therefore, the press flew a huge government plane. I was in charge of a large shuttle bus of Russian journalists, whom at the agreed time I had to deliver from point A to point B and help to navigate the terrain. At the same time, it was necessary to come everywhere no later than 30 minutes before the start in order to unload and manage to arrange the equipment. That evening, after all the movement, we had to work out the shooting in the Kodokan and that’s all. Everything should have ended.
Time was running out, I had to hurry. Once again, booted and advanced. I am in a company car. Behind is a bus with Russian press. We are going. To Kodokan forty minutes through the center. It's getting dark fast. The city lights up with red headlights. There is hope for success, but soon she comes across impenetrable traffic jams. Part of the central streets is blocked by police. One can hear ultra-right speakers yelling somewhere on the approaches. They always crawl out of their holes during visits by Russian officials and demand that they be “given away” to our Kuril Islands. Around a continuous cluster of cars. The flow barely moves. The presidential administration guy who rode the bus with the press calls every five minutes, "Well, how long is that?" Being late was inevitable.
On the navigator’s display, I see that we are left just a little before the last turn, and then we’ll throw in a straight line, and we are at the goal. But, when we finally got to the cherished turn, already seriously late, I was numb. This street - the last leg of the journey - was also blocked! The passage was blocked by barriers made of metal tubes. There are cops everywhere. Passers-by snooping around, cars driving. Center, rush hour. And I also have the phone torn. “Well, what is it ?!” I understand that there are no options, and I carefully turn onto this street, driving right up to the fence. Our liner is attached behind, blocking the movement on the strip.
The cops jumped right there. What, how, who, and so on. Negotiations ensued. Fortunately, under the glass I had a special permit. Waving them, I blurted out something on the machine. Like, a matter of national importance, boss, skip quickly, please. And the bus, too, he is with me. Banzai! The steering wheel is in one hand and the phone is in the other. I sorted out quickly quickly, I didn’t even expect it myself. The policeman was dumbfounded, pushed aside the fence and resolutely said parting words: "Do not use the phone while driving, please." We broke into an empty street and drowned.
After all the troubles we are late we are completely atheist. We fly to the Kodokan, fall out in chorus and rush with the whole gang inside. The elevators of the old sports palace are slow and cramped, everyone cannot leave. Part of the journalists sent to the stairs. It was necessary to rise to the seventh floor, it seems. I will jump through three steps, overtaking experienced uncles from the federal media. Puffing and clucking with heavy tripods, they are left behind. It's like a movie about the capture of a building!
We fly to the floor, turn on the equipment and tiptoe creep into the martial arts hall, where the leaders of our countries are already sitting and watching the performance. There was almost perfect silence, which was broken only by the shuffling of tatami fighters and their sharp cries.
Question: why this story?
In those almost combat conditions, I first met Andrei Kolesnikov. He was among the detachment of Russian journalists who came to cover Putin’s visit. We even spread somewhere a couple of abstract lines. At that time I was familiar with the work and style of Kolesnikov and with great pleasure read his light and ironic notes. As a journalist-author of texts, he was still attractive to me back then. But what I saw in this interview is out of the picture of my perception.
Repeatedly noticed that here, here and here he is evading answers and yulit, while doing this is rather awkward. It looked so-so. But it can be understood. It is only natural that if Alexey Miller can directly call a person, then in the case of which bolt, who is higher can call. Rules of the game. Therefore, he will carefully select words and wordings. This was especially striking when discussing hockey, the president’s right to secret
The visit was divided into two cities - Nagato and Tokyo. Accordingly, the personnel servicing this grandiose logistic operation were divided. I was fortunate enough to be assigned to Tokyo. And there it was. From the cycle "Unpublished."
Towards the end of the day, after negotiations and other official events, a visit to the legendary Kodokan Martial Arts Palace in Japan was planned. There, our president in the company of Shinzo Abe and the world-famous judoka Yasuhiro Yamashita were waiting to demonstrate to him some ancient judo technique.
The visit of the Russian president to another country is a big event in itself. Moreover, a visit to Japan. Especially in difficult times. Therefore, the press flew a huge government plane. I was in charge of a large shuttle bus of Russian journalists, whom at the agreed time I had to deliver from point A to point B and help to navigate the terrain. At the same time, it was necessary to come everywhere no later than 30 minutes before the start in order to unload and manage to arrange the equipment. That evening, after all the movement, we had to work out the shooting in the Kodokan and that’s all. Everything should have ended.
Time was running out, I had to hurry. Once again, booted and advanced. I am in a company car. Behind is a bus with Russian press. We are going. To Kodokan forty minutes through the center. It's getting dark fast. The city lights up with red headlights. There is hope for success, but soon she comes across impenetrable traffic jams. Part of the central streets is blocked by police. One can hear ultra-right speakers yelling somewhere on the approaches. They always crawl out of their holes during visits by Russian officials and demand that they be “given away” to our Kuril Islands. Around a continuous cluster of cars. The flow barely moves. The presidential administration guy who rode the bus with the press calls every five minutes, "Well, how long is that?" Being late was inevitable.
On the navigator’s display, I see that we are left just a little before the last turn, and then we’ll throw in a straight line, and we are at the goal. But, when we finally got to the cherished turn, already seriously late, I was numb. This street - the last leg of the journey - was also blocked! The passage was blocked by barriers made of metal tubes. There are cops everywhere. Passers-by snooping around, cars driving. Center, rush hour. And I also have the phone torn. “Well, what is it ?!” I understand that there are no options, and I carefully turn onto this street, driving right up to the fence. Our liner is attached behind, blocking the movement on the strip.
The cops jumped right there. What, how, who, and so on. Negotiations ensued. Fortunately, under the glass I had a special permit. Waving them, I blurted out something on the machine. Like, a matter of national importance, boss, skip quickly, please. And the bus, too, he is with me. Banzai! The steering wheel is in one hand and the phone is in the other. I sorted out quickly quickly, I didn’t even expect it myself. The policeman was dumbfounded, pushed aside the fence and resolutely said parting words: "Do not use the phone while driving, please." We broke into an empty street and drowned.
After all the troubles we are late we are completely atheist. We fly to the Kodokan, fall out in chorus and rush with the whole gang inside. The elevators of the old sports palace are slow and cramped, everyone cannot leave. Part of the journalists sent to the stairs. It was necessary to rise to the seventh floor, it seems. I will jump through three steps, overtaking experienced uncles from the federal media. Puffing and clucking with heavy tripods, they are left behind. It's like a movie about the capture of a building!
We fly to the floor, turn on the equipment and tiptoe creep into the martial arts hall, where the leaders of our countries are already sitting and watching the performance. There was almost perfect silence, which was broken only by the shuffling of tatami fighters and their sharp cries.
Question: why this story?
In those almost combat conditions, I first met Andrei Kolesnikov. He was among the detachment of Russian journalists who came to cover Putin’s visit. We even spread somewhere a couple of abstract lines. At that time I was familiar with the work and style of Kolesnikov and with great pleasure read his light and ironic notes. As a journalist-author of texts, he was still attractive to me back then. But what I saw in this interview is out of the picture of my perception.
Repeatedly noticed that here, here and here he is evading answers and yulit, while doing this is rather awkward. It looked so-so. But it can be understood. It is only natural that if Alexey Miller can directly call a person, then in the case of which bolt, who is higher can call. Rules of the game. Therefore, he will carefully select words and wordings. This was especially striking when discussing hockey, the president’s right to secret
У записи 4 лайков,
0 репостов,
138 просмотров.
0 репостов,
138 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Роман Малышев
