21 ОКТЯБРЯ
Твари становятся все беспокойнее, но запреты для них все еще в силе. Сегодня утром зашел к Ларри и предложил ему откликаться на имя «Счастливчик», если к нему обратится кто-нибудь из лесных обитателей во время его странствий. Я объяснил ему, что мне пришлось придумать для него легенду, чтобы рассеять недоумения по поводу его статуса. Он согласился быть еще более осмотрительным во время своих приходов и уходов. Я просветил его насчет всего остального тоже, потому что считал нас партнерами. То есть всего, кроме настоящей личности Линды Эндерби. Мне ужасно не хотелось разрушать его иллюзии относительно приятной старой дамы, общение с которой доставило ему столько удовольствия. Что открылось, то уже открылось, – а я сомневаюсь, чтобы открылось многое в таком запутанном случае, как у него, и при том, что он так осторожен, – поэтому я немногим рискую, позволяя ему еще какое-то время тешиться приятными воспоминаниями о ее визите. Я решил подождать еще несколько дней, а потом уже раскрыть ему обман.
– Что-нибудь слышали о полиции и их поисках? – спросил я.
– Они все еще продолжают расследование, уже допросили всех и теперь начали прочесывать поля вдоль дороги. Мне кажется, их последняя теория такова: полицейского могла сбросить его лошадь, которая действительно потом вернулась в конюшню.
– Наверное, он не всплыл. Возможно, доплыл до моря.
– Может быть. Уверен, они очень скоро вплотную займутся поисками всплывших трупов.
– Интересно, чем может обернуться вся эта суета для Графа, если они заберутся слишком далеко в поля?
– Готов побиться об заклад, на поверку окажется, что он переехал в другое место.
– Так вы тоже считаете, что у него есть еще одно место?
– Конечно. Это в его стиле. И он прав. У каждого должно быть место, куда можно убежать. Лишняя осторожность никогда не повредит.
– А у вас есть?
Он улыбнулся.
– Надеюсь, у тебя тоже, – сказал он.
Никто не может определить, улыбаюсь я или нет. Потом я пошел искать Серую Метелку, чтобы попытаться убедить ее еще раз слазить для меня в склеп. Но ее нигде не было. В конце концов я сдался и побрел к дому Растова.
Шипучку я тоже не смог сразу обнаружить и стал ходить вокруг дома и заглядывать в окна. Я увидел самого Растова, развалившегося на стуле с бутылкой водки в одной руке, а другой рукой он прижимал к груди предмет, который мог быть его иконой. На подоконнике что-то зашевелилось, и я понял, что это мой бывший партнер. Шипучка поднял голову, уставился на меня, потом головой показал на соседнюю комнату. После соскользнул с подоконника и исчез.
Я отошел назад к ближайшему окну указанной комнаты, которое было слегка приоткрыто. Через несколько секунд он появился.
– Привет, Шип, – сказал я. – Как дела?
– Иногда мне хочется снова в поле, – ответил он. – Я бы сейчас готовился к долгой зимней спячке.
– Плохая ночь?
– Я вовремя выбрался. Он снова принялся за свое. Пьет и поет грустные песни. Он может навлечь на нас крупные неприятности, если слишком напьется. Лучше бы ему протрезветь к решающей ночи.
– Надеюсь, так и будет.
Мы двинулись к задней стороне дома.
– Ты занят? – спросил он.
– Да.
– Послушай, Нюх, босс не все мне рассказывает, а Ночной Ветер говорил, всего пару дней назад, что существуют способы определить при помощи гадания, кто Открывающий, а кто Закрывающий. Это правда?
– Он прав, – сказал я. – Но они ненадежны, пока не умрет Луна. Чтобы они заработали, необходимо какое-то горючее.
– А сколько времени должно пройти?
– Несколько дней.
– Так люди начнут открывать статус друг друга очень скоро?
– Да. Так всегда происходит. Поэтому важно закончить все совместные дела заранее. После того, как подведены итоги, твои бывшие партнеры могут оказаться твоими новыми врагами.
– Мне не нравится перспектива иметь врагом тебя или Ночного Ветра.
– Из этого не следует, что мы должны убивать друг друга до великого события. Лично я всегда считал подобные поступки признаком слабости.
– Но ведь всегда происходят какие-то умерщвления.
– Я об этом слышал. Мне это кажется напрасной тратой энергии, раз все равно в конце все решится.
– …И половина из нас погибнет от ответного удара победившей второй половины.
– Редко происходит равное деление Открывающих и Закрывающих, пятьдесят на пятьдесят. Никогда не известно, какой будет диспозиция или кто появится в конце. Я слышал, что однажды был случай, когда в последний день все отступили. Никто не явился. Что тоже плохо. Подумай об этом. Любой из них, у кого хватило бы мужества, мог тогда повернуть дело по-своему.
– Сколько осталось времени до того, как все станет известно, Нюх?
– Уже совсем скоро. Полагаю, кто-то уже сейчас работает над этим.
– А ты знаешь?
– Нет. Узнаю очень скоро. Мне не нравится знать без крайней необходимости.
Он заполз на старый пенек. Я сел на землю рядом.
– К тому же, – объяснил я, – это помешало бы мне попросить тебя кое-что сделать, прямо сейчас.
– Что именно? – спросил он.
– Я хочу, чтобы ты вернулся со мной к склепу и проверил, там ли еще Граф.
Он молчал, поворачиваясь в солнечных лучах, блестя чешуйками.
– Нет, – наконец ответил он. – Нам не нужно туда ходить.
– Почему?
– Я уже знаю, что его там нет.
– Откуда ты знаешь?
– Вчера ночью я выползал наружу, – сказал он, – и спрятался в сливовом дереве, которое, как я узнал, часто навещает Игла, чтобы поесть. Когда он прилетел, я сказал: «Добрый вечер, Игла.»
– Это ты, Шипучка? – отозвался он.
– Собственной персоной, – ответил я. – Как кормежка?
– Неплохо. Неплохо, – сказал он. – А как твои извилистые пути?
– О, превосходно, – ответил я. – Полагаю, ты прилетел поесть?
– Да. Я всегда прилетаю сюда напоследок, потому что эти сливы – мои любимые, и я лакомлюсь ими после жуков. Предпочитаю оставлять самое лучшее напоследок.
– Так и следует поступать во всяком деле, – сказал я.
– Скажи, – теперь, пожив с Растовым, я в этом хорошо разбираюсь, – ты никогда не пробовал давно упавшие с дерева сливы, которые выглядят сморщенными, сгнившими и неаппетитными?
– Нет, – ответил он, – это было бы глупо, когда столько хороших слив еще висит на дереве.
– А, – сказал я, – но внешний вид обманчив, и «хороший» – понятие весьма относительное.
– Что ты имеешь в виду? – спросил он.
– Я тоже люблю фрукты, – объяснил я – и я знаю их секрет. Те, что внизу, на земле, гораздо лучше тех, что еще висят на ветках.
– Как это может быть? – удивился он.
– Секрет в том, что, когда они лежат там, оторванные от источника своего существования, они используют остаток своей жизни для создания новых ростков. Правда, они от этого сморщиваются, но вырабатывают из себя новый, особый эликсир, превосходящий обычный сок тех слив, которые еще на дереве.
– Они гораздо лучше на вкус?
– Нет. На вкус – нет. Это больше, чем просто вкус. Это вопрос духа.
– Наверное, нужно попробовать, раз так.
– Ты не пожалеешь. Я тебе очень рекомендую.
И он спустился на землю, нашел одну из таких слив и откусил от нее.
– Фу! – воскликнул он. – Они никуда не годятся! Перезрелые и…
– Не торопись, – сказал я. – Возьми еще, проглоти немного, потом еще. Немножко подожди.
И он еще попробовал, и еще. Немного погодя он сказал:
– У меня слегка кружится голова. Но ощущение довольно приятное. Действительно…
Он съел еще одну, с внезапно проснувшимся энтузиазмом, потом еще одну.
– Шипучка, ты был прав, – сказал он через какое-то время. – Есть в них нечто особенное. Такое теплое ощущение…
– Да, – ответил я.
– И это головокружение – не совсем головокружение. Приятное ощущение.
– Съешь еще. Съешь гораздо больше, – посоветовал я ему. – Иди туда, куда тебя поведет.
Вскоре его слова стало трудно понимать, так что мне пришлось соскользнуть с дерева на землю, чтобы расслышать все, что он говорил, когда я начал спрашивать:
– Ты был с Графом, когда он устраивал новые могилы, правда? Вот так я узнал их местонахождение и что он собирался переехать в одну из них вчера ночью, – закончил он свой рассказ.
– Хорошая работа, – сказал я. – Хорошая работа.
– Надеюсь, когда он проснулся, он не чувствовал себя так, как я в то утро. Я там не остался, я понимаю, что видеть змей в таком состоянии плохо. По крайней мере, так говорит Растов. Что до меня, то я-то видел людей в тот последний раз, всех этих проезжих цыган. И тебя, разумеется.
– Сколько существует могил, не считая склепа?
– Две, – ответил он. – Одна к юго-западу, вторая – к юго-востоку.
– Я хочу их видеть.
– Я тебя отведу. Та, что на юго-западе, ближе. Давай сперва пойдем туда.
Мы двинулись в путь, пересекая тот участок местности, где я прежде не бывал. В конце мы пришли к маленькому кладбищу, окруженному ржавой железной оградой. Калитка оказалась не запертой, и я распахнул ее плечом.
– Сюда, – сказал Шипучка, и я последовал за ним.
Он привел меня к небольшому мавзолею рядом с голой ивой.
– Внутри, – сказал он. – Усыпальница справа открыта. Там стоит новый гроб.
– Граф там?
– Не должен бы. Игла говорил, он будет спать в другом.
Я все же вошел туда и толкал лапой крышку, пока не нашел способа открыть ее. Тогда она довольно легко поднялась. Гроб был пуст, если не считать горсти-другой грязи на дне.
– Выглядит настоящим, – сказал я. – Теперь веди меня ко второму.
Идти туда оказалось гораздо дольше, и по дороге я спросил:
– Игла не говорил тебе, когда устроены эти могилы?
– Несколько недель назад, – ответил он.
– До новолуния?
– Да. Он очень настаивал на этом.
– Это портит мою схему, – сказал я, – а ведь все, казалось, так хорошо укладывается в нее.
– Извини.
– Ты уверен, что он сказал именно так?
– Совершенно.
– Проклятье.
В небе ярко сияло солнце, хотя там и сям виднелись облака, – и, разумеется, дальше к югу, над домом Доброго Доктора, они собрались целой грудой. Северный ветер принес холодную струю. Мы двигались без дороги, по осенним краскам – коричневым, красным, желтым – и почва была сырой, хоть и не пропитанной еще водой, как губка. Я вдыхал запахи леса и земли. Из одной трубы вдалеке вился дымок, и я думал о Древних Богах и спрашивал себя, как может все измениться, если откроется путь к их возвращению. Мир может быть хорошим местом, или плохим, и без сверхъестественного вмешательства; мы выработали свои с
Твари становятся все беспокойнее, но запреты для них все еще в силе. Сегодня утром зашел к Ларри и предложил ему откликаться на имя «Счастливчик», если к нему обратится кто-нибудь из лесных обитателей во время его странствий. Я объяснил ему, что мне пришлось придумать для него легенду, чтобы рассеять недоумения по поводу его статуса. Он согласился быть еще более осмотрительным во время своих приходов и уходов. Я просветил его насчет всего остального тоже, потому что считал нас партнерами. То есть всего, кроме настоящей личности Линды Эндерби. Мне ужасно не хотелось разрушать его иллюзии относительно приятной старой дамы, общение с которой доставило ему столько удовольствия. Что открылось, то уже открылось, – а я сомневаюсь, чтобы открылось многое в таком запутанном случае, как у него, и при том, что он так осторожен, – поэтому я немногим рискую, позволяя ему еще какое-то время тешиться приятными воспоминаниями о ее визите. Я решил подождать еще несколько дней, а потом уже раскрыть ему обман.
– Что-нибудь слышали о полиции и их поисках? – спросил я.
– Они все еще продолжают расследование, уже допросили всех и теперь начали прочесывать поля вдоль дороги. Мне кажется, их последняя теория такова: полицейского могла сбросить его лошадь, которая действительно потом вернулась в конюшню.
– Наверное, он не всплыл. Возможно, доплыл до моря.
– Может быть. Уверен, они очень скоро вплотную займутся поисками всплывших трупов.
– Интересно, чем может обернуться вся эта суета для Графа, если они заберутся слишком далеко в поля?
– Готов побиться об заклад, на поверку окажется, что он переехал в другое место.
– Так вы тоже считаете, что у него есть еще одно место?
– Конечно. Это в его стиле. И он прав. У каждого должно быть место, куда можно убежать. Лишняя осторожность никогда не повредит.
– А у вас есть?
Он улыбнулся.
– Надеюсь, у тебя тоже, – сказал он.
Никто не может определить, улыбаюсь я или нет. Потом я пошел искать Серую Метелку, чтобы попытаться убедить ее еще раз слазить для меня в склеп. Но ее нигде не было. В конце концов я сдался и побрел к дому Растова.
Шипучку я тоже не смог сразу обнаружить и стал ходить вокруг дома и заглядывать в окна. Я увидел самого Растова, развалившегося на стуле с бутылкой водки в одной руке, а другой рукой он прижимал к груди предмет, который мог быть его иконой. На подоконнике что-то зашевелилось, и я понял, что это мой бывший партнер. Шипучка поднял голову, уставился на меня, потом головой показал на соседнюю комнату. После соскользнул с подоконника и исчез.
Я отошел назад к ближайшему окну указанной комнаты, которое было слегка приоткрыто. Через несколько секунд он появился.
– Привет, Шип, – сказал я. – Как дела?
– Иногда мне хочется снова в поле, – ответил он. – Я бы сейчас готовился к долгой зимней спячке.
– Плохая ночь?
– Я вовремя выбрался. Он снова принялся за свое. Пьет и поет грустные песни. Он может навлечь на нас крупные неприятности, если слишком напьется. Лучше бы ему протрезветь к решающей ночи.
– Надеюсь, так и будет.
Мы двинулись к задней стороне дома.
– Ты занят? – спросил он.
– Да.
– Послушай, Нюх, босс не все мне рассказывает, а Ночной Ветер говорил, всего пару дней назад, что существуют способы определить при помощи гадания, кто Открывающий, а кто Закрывающий. Это правда?
– Он прав, – сказал я. – Но они ненадежны, пока не умрет Луна. Чтобы они заработали, необходимо какое-то горючее.
– А сколько времени должно пройти?
– Несколько дней.
– Так люди начнут открывать статус друг друга очень скоро?
– Да. Так всегда происходит. Поэтому важно закончить все совместные дела заранее. После того, как подведены итоги, твои бывшие партнеры могут оказаться твоими новыми врагами.
– Мне не нравится перспектива иметь врагом тебя или Ночного Ветра.
– Из этого не следует, что мы должны убивать друг друга до великого события. Лично я всегда считал подобные поступки признаком слабости.
– Но ведь всегда происходят какие-то умерщвления.
– Я об этом слышал. Мне это кажется напрасной тратой энергии, раз все равно в конце все решится.
– …И половина из нас погибнет от ответного удара победившей второй половины.
– Редко происходит равное деление Открывающих и Закрывающих, пятьдесят на пятьдесят. Никогда не известно, какой будет диспозиция или кто появится в конце. Я слышал, что однажды был случай, когда в последний день все отступили. Никто не явился. Что тоже плохо. Подумай об этом. Любой из них, у кого хватило бы мужества, мог тогда повернуть дело по-своему.
– Сколько осталось времени до того, как все станет известно, Нюх?
– Уже совсем скоро. Полагаю, кто-то уже сейчас работает над этим.
– А ты знаешь?
– Нет. Узнаю очень скоро. Мне не нравится знать без крайней необходимости.
Он заполз на старый пенек. Я сел на землю рядом.
– К тому же, – объяснил я, – это помешало бы мне попросить тебя кое-что сделать, прямо сейчас.
– Что именно? – спросил он.
– Я хочу, чтобы ты вернулся со мной к склепу и проверил, там ли еще Граф.
Он молчал, поворачиваясь в солнечных лучах, блестя чешуйками.
– Нет, – наконец ответил он. – Нам не нужно туда ходить.
– Почему?
– Я уже знаю, что его там нет.
– Откуда ты знаешь?
– Вчера ночью я выползал наружу, – сказал он, – и спрятался в сливовом дереве, которое, как я узнал, часто навещает Игла, чтобы поесть. Когда он прилетел, я сказал: «Добрый вечер, Игла.»
– Это ты, Шипучка? – отозвался он.
– Собственной персоной, – ответил я. – Как кормежка?
– Неплохо. Неплохо, – сказал он. – А как твои извилистые пути?
– О, превосходно, – ответил я. – Полагаю, ты прилетел поесть?
– Да. Я всегда прилетаю сюда напоследок, потому что эти сливы – мои любимые, и я лакомлюсь ими после жуков. Предпочитаю оставлять самое лучшее напоследок.
– Так и следует поступать во всяком деле, – сказал я.
– Скажи, – теперь, пожив с Растовым, я в этом хорошо разбираюсь, – ты никогда не пробовал давно упавшие с дерева сливы, которые выглядят сморщенными, сгнившими и неаппетитными?
– Нет, – ответил он, – это было бы глупо, когда столько хороших слив еще висит на дереве.
– А, – сказал я, – но внешний вид обманчив, и «хороший» – понятие весьма относительное.
– Что ты имеешь в виду? – спросил он.
– Я тоже люблю фрукты, – объяснил я – и я знаю их секрет. Те, что внизу, на земле, гораздо лучше тех, что еще висят на ветках.
– Как это может быть? – удивился он.
– Секрет в том, что, когда они лежат там, оторванные от источника своего существования, они используют остаток своей жизни для создания новых ростков. Правда, они от этого сморщиваются, но вырабатывают из себя новый, особый эликсир, превосходящий обычный сок тех слив, которые еще на дереве.
– Они гораздо лучше на вкус?
– Нет. На вкус – нет. Это больше, чем просто вкус. Это вопрос духа.
– Наверное, нужно попробовать, раз так.
– Ты не пожалеешь. Я тебе очень рекомендую.
И он спустился на землю, нашел одну из таких слив и откусил от нее.
– Фу! – воскликнул он. – Они никуда не годятся! Перезрелые и…
– Не торопись, – сказал я. – Возьми еще, проглоти немного, потом еще. Немножко подожди.
И он еще попробовал, и еще. Немного погодя он сказал:
– У меня слегка кружится голова. Но ощущение довольно приятное. Действительно…
Он съел еще одну, с внезапно проснувшимся энтузиазмом, потом еще одну.
– Шипучка, ты был прав, – сказал он через какое-то время. – Есть в них нечто особенное. Такое теплое ощущение…
– Да, – ответил я.
– И это головокружение – не совсем головокружение. Приятное ощущение.
– Съешь еще. Съешь гораздо больше, – посоветовал я ему. – Иди туда, куда тебя поведет.
Вскоре его слова стало трудно понимать, так что мне пришлось соскользнуть с дерева на землю, чтобы расслышать все, что он говорил, когда я начал спрашивать:
– Ты был с Графом, когда он устраивал новые могилы, правда? Вот так я узнал их местонахождение и что он собирался переехать в одну из них вчера ночью, – закончил он свой рассказ.
– Хорошая работа, – сказал я. – Хорошая работа.
– Надеюсь, когда он проснулся, он не чувствовал себя так, как я в то утро. Я там не остался, я понимаю, что видеть змей в таком состоянии плохо. По крайней мере, так говорит Растов. Что до меня, то я-то видел людей в тот последний раз, всех этих проезжих цыган. И тебя, разумеется.
– Сколько существует могил, не считая склепа?
– Две, – ответил он. – Одна к юго-западу, вторая – к юго-востоку.
– Я хочу их видеть.
– Я тебя отведу. Та, что на юго-западе, ближе. Давай сперва пойдем туда.
Мы двинулись в путь, пересекая тот участок местности, где я прежде не бывал. В конце мы пришли к маленькому кладбищу, окруженному ржавой железной оградой. Калитка оказалась не запертой, и я распахнул ее плечом.
– Сюда, – сказал Шипучка, и я последовал за ним.
Он привел меня к небольшому мавзолею рядом с голой ивой.
– Внутри, – сказал он. – Усыпальница справа открыта. Там стоит новый гроб.
– Граф там?
– Не должен бы. Игла говорил, он будет спать в другом.
Я все же вошел туда и толкал лапой крышку, пока не нашел способа открыть ее. Тогда она довольно легко поднялась. Гроб был пуст, если не считать горсти-другой грязи на дне.
– Выглядит настоящим, – сказал я. – Теперь веди меня ко второму.
Идти туда оказалось гораздо дольше, и по дороге я спросил:
– Игла не говорил тебе, когда устроены эти могилы?
– Несколько недель назад, – ответил он.
– До новолуния?
– Да. Он очень настаивал на этом.
– Это портит мою схему, – сказал я, – а ведь все, казалось, так хорошо укладывается в нее.
– Извини.
– Ты уверен, что он сказал именно так?
– Совершенно.
– Проклятье.
В небе ярко сияло солнце, хотя там и сям виднелись облака, – и, разумеется, дальше к югу, над домом Доброго Доктора, они собрались целой грудой. Северный ветер принес холодную струю. Мы двигались без дороги, по осенним краскам – коричневым, красным, желтым – и почва была сырой, хоть и не пропитанной еще водой, как губка. Я вдыхал запахи леса и земли. Из одной трубы вдалеке вился дымок, и я думал о Древних Богах и спрашивал себя, как может все измениться, если откроется путь к их возвращению. Мир может быть хорошим местом, или плохим, и без сверхъестественного вмешательства; мы выработали свои с
OCTOBER 21
The creatures are becoming more restless, but the restrictions for them are still in force. This morning I went to Larry and asked him to respond to the name "Lucky" if someone from the forest dwellers turns to him during his wanderings. I explained to him that I had to invent a legend for him in order to dispel the bewilderment about his status. He agreed to be even more circumspect during his comings and goings. I enlightened him about everything else, too, because I considered us partners. That is, everything except the real personality of Linda Enderby. I terribly did not want to destroy his illusions about a pleasant old lady, communication with which gave him so much pleasure. What opened, it has already opened - and I doubt that much will open up in such a confusing case as his, and despite the fact that he is so careful - that is why I risk a little, allowing him some more time to indulge in pleasant memories her visit I decided to wait a few more days, and then reveal to him the deception.
“Have you heard of the police and their search?” - I asked.
“They are still investigating, they have already interrogated everyone, and now they have begun to scour the fields along the road.” It seems to me that their latest theory is this: a policeman could have thrown off his horse, which indeed later returned to the stable.
- Probably, he did not surface. Perhaps swam to the sea.
- May be. I am sure that they will very soon start looking for surfaced corpses.
“I wonder what all this fuss can turn for the Earl if they get too far into the fields?”
- Ready to beat the mortgage, it turns out that he moved to another place.
“So you also think that he has another place?”
- Of course. It is in his style. And he is right. Everyone should have a place to go. Extra caution never hurts.
- Do you have?
He smiled.
“I hope you do too,” he said.
No one can determine whether I am smiling or not. Then I went to look for the Gray Panicle to try to convince her to once again cut the crypt for me. But she was nowhere to be found. In the end I gave up and walked to the house of Rastov.
I, too, could not immediately detect the pops and began to walk around the house and look into the windows. I saw Rastov himself, lounging on a chair with a bottle of vodka in one hand, and with his other hand he pressed to the chest an object that could be his icon. Something stirred on the windowsill, and I realized that this was my former partner. Spike raised his head, stared at me, then head pointed to the next room. After slipped from the window sill and disappeared.
I moved back to the nearest window of the indicated room, which was slightly ajar. After a few seconds he appeared.
“Hi, Sheep,” I said. - How are you?
“Sometimes I want to be back in the field,” he replied. - I would now be preparing for a long hibernation.
“Bad night?”
- I got out on time. He again took up his own. Drinking and singing sad songs. He can get us in big trouble if he gets too drunk. It would be better for him to sober up to the decisive night.
- I hope it will be so.
We moved to the back of the house.
- Are you busy? - he asked.
- Yes.
- Listen, Scent, the boss does not tell me everything, and the Night Wind said, just a couple of days ago, that there are ways to determine with the help of fortune telling who is the Opening and who is the Closing. It's true?
“He’s right,” I said. “But they are unreliable until the moon dies.” To make them work, you need some kind of fuel.
- And how much time must pass?
- Several days.
“So people will start discovering each other’s status very soon?”
- Yes. It always happens. Therefore, it is important to finish all joint business in advance. After summing up, your former partners may turn out to be your new enemies.
- I do not like the prospect of having the enemy of you or the night wind.
“It does not follow from this that we must kill each other before the great event.” Personally, I have always considered such actions a sign of weakness.
- But there are always some killings.
- I heard about it. It seems to me a waste of energy, since all the same in the end everything will be decided.
- ... And half of us will die from the retaliatory strike of the victorious second half.
- Rarely there is an equal division of the Opening and Closing, fifty to fifty. It is never known what the disposition will be or who will appear at the end. I heard that once there was a case when everyone retreated on the last day. No one came. Which is also bad. Think about it. Any one of them, who would have had the courage, could then turn things around in his own way.
- How much time is left before everything becomes known, Scent?
- Very soon. I guess someone is already working on it.
- Do you know?
- Not. I will know very soon. I do not like to know unless absolutely necessary.
He crawled onto the old stump. I sat down on the ground nearby.
“Besides,” I explained, “it would have prevented me from asking you to do something right now.”
- What exactly? - he asked.
“I want you to come back to the crypt with me and check if the Earl is still there.”
He was silent, turning in the sun, glistening with scales.
-
The creatures are becoming more restless, but the restrictions for them are still in force. This morning I went to Larry and asked him to respond to the name "Lucky" if someone from the forest dwellers turns to him during his wanderings. I explained to him that I had to invent a legend for him in order to dispel the bewilderment about his status. He agreed to be even more circumspect during his comings and goings. I enlightened him about everything else, too, because I considered us partners. That is, everything except the real personality of Linda Enderby. I terribly did not want to destroy his illusions about a pleasant old lady, communication with which gave him so much pleasure. What opened, it has already opened - and I doubt that much will open up in such a confusing case as his, and despite the fact that he is so careful - that is why I risk a little, allowing him some more time to indulge in pleasant memories her visit I decided to wait a few more days, and then reveal to him the deception.
“Have you heard of the police and their search?” - I asked.
“They are still investigating, they have already interrogated everyone, and now they have begun to scour the fields along the road.” It seems to me that their latest theory is this: a policeman could have thrown off his horse, which indeed later returned to the stable.
- Probably, he did not surface. Perhaps swam to the sea.
- May be. I am sure that they will very soon start looking for surfaced corpses.
“I wonder what all this fuss can turn for the Earl if they get too far into the fields?”
- Ready to beat the mortgage, it turns out that he moved to another place.
“So you also think that he has another place?”
- Of course. It is in his style. And he is right. Everyone should have a place to go. Extra caution never hurts.
- Do you have?
He smiled.
“I hope you do too,” he said.
No one can determine whether I am smiling or not. Then I went to look for the Gray Panicle to try to convince her to once again cut the crypt for me. But she was nowhere to be found. In the end I gave up and walked to the house of Rastov.
I, too, could not immediately detect the pops and began to walk around the house and look into the windows. I saw Rastov himself, lounging on a chair with a bottle of vodka in one hand, and with his other hand he pressed to the chest an object that could be his icon. Something stirred on the windowsill, and I realized that this was my former partner. Spike raised his head, stared at me, then head pointed to the next room. After slipped from the window sill and disappeared.
I moved back to the nearest window of the indicated room, which was slightly ajar. After a few seconds he appeared.
“Hi, Sheep,” I said. - How are you?
“Sometimes I want to be back in the field,” he replied. - I would now be preparing for a long hibernation.
“Bad night?”
- I got out on time. He again took up his own. Drinking and singing sad songs. He can get us in big trouble if he gets too drunk. It would be better for him to sober up to the decisive night.
- I hope it will be so.
We moved to the back of the house.
- Are you busy? - he asked.
- Yes.
- Listen, Scent, the boss does not tell me everything, and the Night Wind said, just a couple of days ago, that there are ways to determine with the help of fortune telling who is the Opening and who is the Closing. It's true?
“He’s right,” I said. “But they are unreliable until the moon dies.” To make them work, you need some kind of fuel.
- And how much time must pass?
- Several days.
“So people will start discovering each other’s status very soon?”
- Yes. It always happens. Therefore, it is important to finish all joint business in advance. After summing up, your former partners may turn out to be your new enemies.
- I do not like the prospect of having the enemy of you or the night wind.
“It does not follow from this that we must kill each other before the great event.” Personally, I have always considered such actions a sign of weakness.
- But there are always some killings.
- I heard about it. It seems to me a waste of energy, since all the same in the end everything will be decided.
- ... And half of us will die from the retaliatory strike of the victorious second half.
- Rarely there is an equal division of the Opening and Closing, fifty to fifty. It is never known what the disposition will be or who will appear at the end. I heard that once there was a case when everyone retreated on the last day. No one came. Which is also bad. Think about it. Any one of them, who would have had the courage, could then turn things around in his own way.
- How much time is left before everything becomes known, Scent?
- Very soon. I guess someone is already working on it.
- Do you know?
- Not. I will know very soon. I do not like to know unless absolutely necessary.
He crawled onto the old stump. I sat down on the ground nearby.
“Besides,” I explained, “it would have prevented me from asking you to do something right now.”
- What exactly? - he asked.
“I want you to come back to the crypt with me and check if the Earl is still there.”
He was silent, turning in the sun, glistening with scales.
-
У записи 2 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Анна Новикова
