Наверное, жизнь надо прожить так, чтобы кто-то потом, прочитав первые две строчки о тебе в Википедии, незамедлительно полез смотреть всю статью. Я имею в виду примерно следующее:
«Николай Николаевич Поппе (27 июля 1897, Яньтай, Империя Цин — 8 августа 1991, Сиэтл, США) — советский лингвист и этнограф, специалист по алтайским языкам, монголоведению и тюркологии.»
94 года прожил, от Китая — через СССР и Монголию к США — отхватил себе весь век и заодно кругом объехал всю планету. Как у него это получилось? Оказалось, что круче, чем в некоторых голливудских фильмах.
Для тех, кто вне контекста: Николай Поппе — это великий российский монголист, возможно, самый великий, потому что стоял у истоков отечественного монголоведения (и шире — алтаистики) и изучил, разобрал, расшифровал, описал огромный материал по различным алтайским языкам. Это значит, например, что если вы откроете любую научную книжку о монгольском языке — ну мало ли у кого какие наваждения случаются ;) — то имя Поппе вы там встретите обязательно. В книгах о чувашском, якутском, бурятском и других, менее распространенных, языках оно тоже иногда встречается — круг его интересов был обширен (ученым первой половины XX века такое еще позволялось). Тем страннее, что я — сталкиваясь с его работами — только сейчас обратила внимание на его — очень неоднозначную — биографию (да, вот так, коллеги, бывает :( ).
Сначала все было, как у всех. У всех, я имею в виду, ученых-востоковедов своего времени. Университет в Петрограде, экспедиции в Монголию и Бурятию, сбор фольклора и этнографическая работа, работа с рукописями, книги, статьи. Большой и успешный ученый, в 1933 году Поппе избирается членом-корреспондентом Академии наук. Ему 36 лет, и он практически на вершине академической карьеры в СССР. Все хорошо. А потом война. И здесь судьба совершает резкий и необратимый разворот. В 1942 году Поппе находится на Кавказе, который в итоге оккупирован немцами, и принимает решение перейти на сторону гитлеровцев. Во время войны работает в структуре СС, и в итоге оказывается в Германии. К концу войны, когда Красная армия уже приближается к Берлину, приходится скрываться от советской власти, и он каким-то случайным образом оказывается у союзников. Здесь он уже работает на американские спецслужбы. Не совсем уж "работает", но предоставляет сведения. Кончается все эмиграцией в Америку (1949), где его берут на работу в университет, и он продолжает научную деятельность — преподает, пишет статьи, книги, уже на другом языке.
Таким образом научная жизнь его разделилась на две половины — первая в России, вторая в США, каждой половинке за 40 лет и каждая — более чем плодовитая, судя по количеству книг, которых больше 50 за всю жизнь. И если бы не решение, принятое в 1942 году, второй половинки могло бы и не быть. Можем ли мы осуждать человека, который решил перейти на сторону врага, чтобы спокойно заниматься наукой? Алпатов, книгу которого на общей волне я прочитала на днях, пишет о Поппе, что тот, по-видимому, был человеком, который не умел говорить "нет" и подстраивался под обстоятельства, довольно аккуратно выстраивая отношения со всеми представителями власти, для того чтобы те его оставили в покое и дали заниматься тем, чем он хотел. Те режимы, при которых ему повезло родиться и жить, давали для этого достаточно поводов, но у него получилось выплыть. Многим его советским коллегам — не менее замечательным ученым, жившим в сталинское время — повезло значительно меньше. Поппе же мало того что обрел свободу (для него это было так, советский строй он не поддерживал), так еще и получил международную известность, имея возможность печататься на английском и немецком языках. Будучи талантливым человеком, он смог реализовать свой талант полностью, однако ценой стал поступок, которые очень многие и сейчас назовут неблаговидным, мерзким и предательским (понятно, что в советское время его имя было вычеркнуто из советской науки). Был ли у него выбор? Мог ли он поступить по-другому?
Бывают ситуации, когда очень легко давать оценки жизни или поведению человека (и мы это делаем, даже если нас об этом не просят). Кажется, биография Поппе — хороший повод напомнить себе, что оценить человеческую жизнь в совокупности всех обстоятельств, сопровождающих ее, очень сложно, если вообще возможно. Лучше, как мне кажется, посмотреть на эту историю, как на еще один пример, когда в отдельно взятом, необычном и обыкновенном одновременно, человеке, как в зеркале, отразился весь этот безумный XX век, ставивший перед людьми нечеловеческие моральные задачи, с которыми, думаю, любой при наличии выбора и возможности "подстелить соломку" предпочел бы не сталкиваться примерно никогда.
p.s. Книга, на которую я ссылаюсь: В. М. Алпатов. Николай-Николас Поппе. М., 1996.
https://upload.wikimedia.org/wikipedia/ru/a/a0/Poppe_photo.jpg
«Николай Николаевич Поппе (27 июля 1897, Яньтай, Империя Цин — 8 августа 1991, Сиэтл, США) — советский лингвист и этнограф, специалист по алтайским языкам, монголоведению и тюркологии.»
94 года прожил, от Китая — через СССР и Монголию к США — отхватил себе весь век и заодно кругом объехал всю планету. Как у него это получилось? Оказалось, что круче, чем в некоторых голливудских фильмах.
Для тех, кто вне контекста: Николай Поппе — это великий российский монголист, возможно, самый великий, потому что стоял у истоков отечественного монголоведения (и шире — алтаистики) и изучил, разобрал, расшифровал, описал огромный материал по различным алтайским языкам. Это значит, например, что если вы откроете любую научную книжку о монгольском языке — ну мало ли у кого какие наваждения случаются ;) — то имя Поппе вы там встретите обязательно. В книгах о чувашском, якутском, бурятском и других, менее распространенных, языках оно тоже иногда встречается — круг его интересов был обширен (ученым первой половины XX века такое еще позволялось). Тем страннее, что я — сталкиваясь с его работами — только сейчас обратила внимание на его — очень неоднозначную — биографию (да, вот так, коллеги, бывает :( ).
Сначала все было, как у всех. У всех, я имею в виду, ученых-востоковедов своего времени. Университет в Петрограде, экспедиции в Монголию и Бурятию, сбор фольклора и этнографическая работа, работа с рукописями, книги, статьи. Большой и успешный ученый, в 1933 году Поппе избирается членом-корреспондентом Академии наук. Ему 36 лет, и он практически на вершине академической карьеры в СССР. Все хорошо. А потом война. И здесь судьба совершает резкий и необратимый разворот. В 1942 году Поппе находится на Кавказе, который в итоге оккупирован немцами, и принимает решение перейти на сторону гитлеровцев. Во время войны работает в структуре СС, и в итоге оказывается в Германии. К концу войны, когда Красная армия уже приближается к Берлину, приходится скрываться от советской власти, и он каким-то случайным образом оказывается у союзников. Здесь он уже работает на американские спецслужбы. Не совсем уж "работает", но предоставляет сведения. Кончается все эмиграцией в Америку (1949), где его берут на работу в университет, и он продолжает научную деятельность — преподает, пишет статьи, книги, уже на другом языке.
Таким образом научная жизнь его разделилась на две половины — первая в России, вторая в США, каждой половинке за 40 лет и каждая — более чем плодовитая, судя по количеству книг, которых больше 50 за всю жизнь. И если бы не решение, принятое в 1942 году, второй половинки могло бы и не быть. Можем ли мы осуждать человека, который решил перейти на сторону врага, чтобы спокойно заниматься наукой? Алпатов, книгу которого на общей волне я прочитала на днях, пишет о Поппе, что тот, по-видимому, был человеком, который не умел говорить "нет" и подстраивался под обстоятельства, довольно аккуратно выстраивая отношения со всеми представителями власти, для того чтобы те его оставили в покое и дали заниматься тем, чем он хотел. Те режимы, при которых ему повезло родиться и жить, давали для этого достаточно поводов, но у него получилось выплыть. Многим его советским коллегам — не менее замечательным ученым, жившим в сталинское время — повезло значительно меньше. Поппе же мало того что обрел свободу (для него это было так, советский строй он не поддерживал), так еще и получил международную известность, имея возможность печататься на английском и немецком языках. Будучи талантливым человеком, он смог реализовать свой талант полностью, однако ценой стал поступок, которые очень многие и сейчас назовут неблаговидным, мерзким и предательским (понятно, что в советское время его имя было вычеркнуто из советской науки). Был ли у него выбор? Мог ли он поступить по-другому?
Бывают ситуации, когда очень легко давать оценки жизни или поведению человека (и мы это делаем, даже если нас об этом не просят). Кажется, биография Поппе — хороший повод напомнить себе, что оценить человеческую жизнь в совокупности всех обстоятельств, сопровождающих ее, очень сложно, если вообще возможно. Лучше, как мне кажется, посмотреть на эту историю, как на еще один пример, когда в отдельно взятом, необычном и обыкновенном одновременно, человеке, как в зеркале, отразился весь этот безумный XX век, ставивший перед людьми нечеловеческие моральные задачи, с которыми, думаю, любой при наличии выбора и возможности "подстелить соломку" предпочел бы не сталкиваться примерно никогда.
p.s. Книга, на которую я ссылаюсь: В. М. Алпатов. Николай-Николас Поппе. М., 1996.
https://upload.wikimedia.org/wikipedia/ru/a/a0/Poppe_photo.jpg
Probably, life must be lived in such a way that someone, after reading the first two lines about you on Wikipedia, immediately gets to see the whole article. I mean about the following:
"Nikolai Nikolayevich Poppe (July 27, 1897, Yantai, Empire Qing - August 8, 1991, Seattle, USA) - Soviet linguist and ethnographer, a specialist in Altai languages, Mongol studies and Turkology."
He lived for 94 years, from China - through the USSR and Mongolia to the USA - he grabbed for himself the whole century and at the same time traveled around the entire planet. How did he do it? It turned out to be cooler than in some Hollywood films.
For those who are out of context: Nikolai Poppe is a great Russian Mongolist, perhaps the greatest, because he was at the origins of Russian Mongolian studies (and more broadly, Altaic studies) and studied, disassembled, decoded, and described immense material on various Altai languages. This means, for example, that if you open any scientific book about the Mongolian language - well, who knows what kind of delusions happen;) - then you will definitely meet the name Poppa there. It is also sometimes found in books about Chuvash, Yakut, Buryat and other less common languages - the range of his interests was extensive (scholars of the first half of the 20th century still allowed this). It’s even stranger that, when I came across his works, I just now paid attention to his very ambiguous biography (yes, like this, colleagues, it happens: ()).
At first everything was like everyone else. Everyone, I mean, orientalist scholars of his time. University in Petrograd, expeditions to Mongolia and Buryatia, the collection of folklore and ethnographic work, work with manuscripts, books, articles. A great and successful scientist, in 1933, Popp was elected a corresponding member of the Academy of Sciences. He is 36 years old, and he is practically on top of an academic career in the USSR. All is well. And then the war. And here fate makes a sharp and irreversible reversal. In 1942, Popp is located in the Caucasus, which is eventually occupied by the Germans, and decides to go over to the side of the Nazis. During the war he works in the structure of the SS, and as a result he finds himself in Germany. By the end of the war, when the Red Army is already approaching Berlin, it is necessary to hide from the Soviet power, and it somehow turns out to be in the hands of the Allies. Here he already works for the American special services. Not really "works", but provides information. It ends with all the emigration to America (1949), where he is employed by the university, and he continues his scientific activities - he teaches, writes articles, books, in a different language.
Thus, his scientific life was divided into two halves - the first in Russia, the second in the USA, each half in 40 years and each - more than prolific, judging by the number of books, which are more than 50 in a lifetime. And if it were not for the decision made in 1942, the second half might not be. Can we condemn a person who has decided to go over to the side of the enemy in order to quietly do science? Alpatov, whose book on the general wave I read the other day, writes about Poppa that he apparently was a man who couldn’t say no and adjusted to circumstances, rather carefully building relationships with all the authorities in order to they left him alone and gave him what he wanted. Those regimes in which he was lucky to be born and live, gave enough reasons for this, but he managed to swim out. Many of his Soviet colleagues - no less remarkable scientists who lived in Stalin's time - were much less fortunate. Not only did Poppe gain freedom (for him this was the case, he did not support the Soviet system), he also gained international fame, being able to print in English and German. Being a talented person, he was able to realize his talent completely, but the price was an act that many people would call unseemly, disgusting and treacherous (it’s understandable that in Soviet times his name was deleted from Soviet science). Did he have a choice? Could he have done differently?
There are situations when it is very easy to give assessments of a person’s life or behavior (and we do this, even if we are not asked to do so). It seems that the biography of Poppa is a good reason to remind ourselves that it is very difficult, if not impossible, to evaluate human life in the totality of all the circumstances accompanying it. It is better, as it seems to me, to look at this story as one more example, when in a single, unusual, and ordinary at the same time, a person, as in a mirror, reflected this whole insane XX century, which posed to people inhuman moral tasks with which I think that anyone with a choice and the opportunity to “lay a straw” would prefer not to encounter anything like this.
p.s. The book to which I refer: V. M. Alpatov. Nikolay-Nicholas Poppe. M., 1996.
https://upload.wikimedia.org/wikipedia/en/a/a0/Poppe_photo.jpg
"Nikolai Nikolayevich Poppe (July 27, 1897, Yantai, Empire Qing - August 8, 1991, Seattle, USA) - Soviet linguist and ethnographer, a specialist in Altai languages, Mongol studies and Turkology."
He lived for 94 years, from China - through the USSR and Mongolia to the USA - he grabbed for himself the whole century and at the same time traveled around the entire planet. How did he do it? It turned out to be cooler than in some Hollywood films.
For those who are out of context: Nikolai Poppe is a great Russian Mongolist, perhaps the greatest, because he was at the origins of Russian Mongolian studies (and more broadly, Altaic studies) and studied, disassembled, decoded, and described immense material on various Altai languages. This means, for example, that if you open any scientific book about the Mongolian language - well, who knows what kind of delusions happen;) - then you will definitely meet the name Poppa there. It is also sometimes found in books about Chuvash, Yakut, Buryat and other less common languages - the range of his interests was extensive (scholars of the first half of the 20th century still allowed this). It’s even stranger that, when I came across his works, I just now paid attention to his very ambiguous biography (yes, like this, colleagues, it happens: ()).
At first everything was like everyone else. Everyone, I mean, orientalist scholars of his time. University in Petrograd, expeditions to Mongolia and Buryatia, the collection of folklore and ethnographic work, work with manuscripts, books, articles. A great and successful scientist, in 1933, Popp was elected a corresponding member of the Academy of Sciences. He is 36 years old, and he is practically on top of an academic career in the USSR. All is well. And then the war. And here fate makes a sharp and irreversible reversal. In 1942, Popp is located in the Caucasus, which is eventually occupied by the Germans, and decides to go over to the side of the Nazis. During the war he works in the structure of the SS, and as a result he finds himself in Germany. By the end of the war, when the Red Army is already approaching Berlin, it is necessary to hide from the Soviet power, and it somehow turns out to be in the hands of the Allies. Here he already works for the American special services. Not really "works", but provides information. It ends with all the emigration to America (1949), where he is employed by the university, and he continues his scientific activities - he teaches, writes articles, books, in a different language.
Thus, his scientific life was divided into two halves - the first in Russia, the second in the USA, each half in 40 years and each - more than prolific, judging by the number of books, which are more than 50 in a lifetime. And if it were not for the decision made in 1942, the second half might not be. Can we condemn a person who has decided to go over to the side of the enemy in order to quietly do science? Alpatov, whose book on the general wave I read the other day, writes about Poppa that he apparently was a man who couldn’t say no and adjusted to circumstances, rather carefully building relationships with all the authorities in order to they left him alone and gave him what he wanted. Those regimes in which he was lucky to be born and live, gave enough reasons for this, but he managed to swim out. Many of his Soviet colleagues - no less remarkable scientists who lived in Stalin's time - were much less fortunate. Not only did Poppe gain freedom (for him this was the case, he did not support the Soviet system), he also gained international fame, being able to print in English and German. Being a talented person, he was able to realize his talent completely, but the price was an act that many people would call unseemly, disgusting and treacherous (it’s understandable that in Soviet times his name was deleted from Soviet science). Did he have a choice? Could he have done differently?
There are situations when it is very easy to give assessments of a person’s life or behavior (and we do this, even if we are not asked to do so). It seems that the biography of Poppa is a good reason to remind ourselves that it is very difficult, if not impossible, to evaluate human life in the totality of all the circumstances accompanying it. It is better, as it seems to me, to look at this story as one more example, when in a single, unusual, and ordinary at the same time, a person, as in a mirror, reflected this whole insane XX century, which posed to people inhuman moral tasks with which I think that anyone with a choice and the opportunity to “lay a straw” would prefer not to encounter anything like this.
p.s. The book to which I refer: V. M. Alpatov. Nikolay-Nicholas Poppe. M., 1996.
https://upload.wikimedia.org/wikipedia/en/a/a0/Poppe_photo.jpg
У записи 34 лайков,
1 репостов,
1104 просмотров.
1 репостов,
1104 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Полина Оскольская
