Этот текст открывает серию моих текстов, подводящих итоги...

Этот текст открывает серию моих текстов, подводящих итоги 2010-х, которые я планирую писать в течении 2019-го года.
Тут будет достаточно скучно, про Порно, Шурыгину и Гогена Солнцева.

Одним из самых передовых и действительно новаторских жанров современности, подлинным современным искусством я считаю порнографические медиа-сериалы в режиме реального времени.
Я говорю про легитимное порно, имея ввиду малаховские истории, которые становятся блокбастерами для всей страны. Это в первую очередь история Дианы Шурыгиной, и вот теперь история Гогена Солнцева и его пожилой супруги.
И если история Шурыгиной, могла показаться единичным примером, то сейчас, когда Малахов стремиться повторить этот успех всеми силами, правда с слегка скорректированной целевой аудиторией (тут скорее не молодежь, а женщины 40+), в виде сериала с Гогеном Солнцевым и Екатериной Терешкович – это уже можно воспринимать как тенденцию.
Являясь порнографическими сюжетами по самой своей сути, эти истории развертываются в эпические медиа-сериалы, у которых хронотоп, совпадает с человеческим хронотопом – они идут в прямом эфире, то что происходит с героями, происходит здесь и сейчас, они не находятся в плоскости параллельных миров, в которых существуют все художественные сюжеты – книги, фильмы, сериалы. Они интегрированы в наше с вами медиа-пространство.
Из этой порнографии удалена самая ее эссенциальность – обнаженное тело и акт коитуса, а также любые манипуляции с гениталиями.
Но удалив основу порно, мы получаем в итоге волнующую всех, задевающую всех историю сексуальных девиаций.
Это то что остается за границами обычного порно-ролика, все кроме собственно самого порно-ролика, его бесконечное толкование, его драматургия, его герои и его невидимая суть.

Я употребляю термин легитимность – относящийся больше к политике, имея ввиду и общественный договор между народом и медиа-властью, и согласие народа с тем что такой вид порнографии является возможным для широкого показа и массового обсуждения.

Я определяю для себя этот феномен как легитимное порно, хотя это не самый точный термин. По сути дела, все порно является сейчас легитимным. Но легитимизуя порно без обнажения и секса, человечество пытается вернуть сакральность именно голому телу и всем актам связанным с ним.

В эпоху доступности настоящей порнографии, обнаженные тела и коитус, а также различные манипуляции с гениталиями уже не представляют столь сакральной ценности, как это было скажем в эпоху, когда доступ к порно был более сложным действием чем сейчас.
Эта затрудненность всегда могла быть условной, и все же, это несло некий смысл, ибо обнажение и коитус, всегда должны быть запретным актом, иначе либидо утрачивает свои функции и это может привести к демографической катастрофе.
Этика, которую человечество выстраивает вокруг секса, система запретов и допусков, словно обертка конфеты, веками не давала демографическому механизму обветриться, оставаясь одной из самых серьезных игр человечества с самими собой.
И вот когда эта этика действует скорее по инерции, человечество нащупывает нечто, что снова сакрализировало бы тело и секс.
Это нечто должно отодвинуть обнажённое тело и коитус на задней план, оставить его за закрытой дверью, выставить вперед грязные простыни, которые остаются объектом догадок и домыслов.
Да можно сказать что любой сюжет связанный с отношениями людей можно воспринимать как легитимное порно. Любой сюжет где действуют двое персонажей противоположного (а возможно и одного) пола между которыми проходит сексуальная энергия в виде любви, мимолетной влюбленности, случайной связи – является тем что остается за рамками порно.
Но человечество само по себе структурировало порно, выведя в современной порнографии на первый план определённые виды смыслов.
Мало кого сегодня интересует порно где двое влюбленных красиво занимаются традиционным сексом, при выключенным свете и свечах.
Порно предполагает насилие, доминацию, все возможные девиации, в том числе и разницу в возрасте.
Порно предполагает ролевую иерархию между партнерами: власть – жертва, обманщик – жертва, молодость – старость, расовые различия, социальные различия (уличный секс за деньги), запретные инцесуальные темы, темы столкновения противоположностей.
Именно иерархия отношений, становится основой современного порно. Таким образом иерархия, эксплуатацию которой осуждает общество становится не менее значимым элементом порно, чем тело и секс.
Возможно, даже более значимым, ибо тело и секс подверглись инфляции из-за доступности и изобилия этого вида контента. И человечество начинает выделять в порно другой аспект, невидимый глазу, но доступный пониманию – иерархию, драматургию отношений в порнографии. Именно это невидимое глазу, но чувствующееся в порно, становится более выпуклым в легитимном порно.
Я еще раз разжую свою мысль, ибо она действительно достаточно сложна:
Легитимное порно является таковым не потому что герои этих сюжетов совершили половой акт за кадром, в конце концов и зрители и Андрей Малахов, наверняка за кадром тоже что-то совершают.
Легитимное порно – это именно продолжение невидимого, но ощутимого в порно, с его строгой иерархической вертикалью, с его устоявшимися ролевыми отношениями, с его девиациями, с осуждаемыми обществом извращениями.
В своей книге «Хитмейкеры» Дерек Томпсон отмечает, что единственный случай реального вирусного распространения в современности это «50 оттенков серого». Все остальное вирусное и набравшее миллионы просмотров/ продаж, распространялось через систему якорей, сетевых авторитетов с миллионами подписчиков, через то что теперь заменило экспертные институции.
Но 50ОС, действительно шел вверх по ступеням популярности, пересылался фанатами фанфиков друг другу, был самым скачиваемым текстом во тех приложениях, где его еще никто не рекламировал.
50OC – отличный пример легитимного порно, впрочем, слишком очевидный, однако сделанный еще в старой формации, в виде книг и позволяющий себе откровенные сцены. В идеале их быть не должно.
Сериал про Солнцева и Терешкович, а до этого сверхуспешный сериал про Шурыгину – это пример легитимного порно в новых медиа, не смотря на то что он выходит на консервативном тв, ареал распространяемости его элементов выходит далеко за пределы формата передачи. Сериал продолжается в инстаграме, в ютубе, во всех наших головах. Консервативное тв же наоборот выступает тут как важный фактор отсеивающий ненужную тут телесность, интимность, собственно сам секс.
Распространение сериала про Шурыгину, это не случайность и не продукт искусственного тиражирования этого образа. Среди сотен героев передачи, подлинный успех пришел именно к самому яркому случаю легитимного порно.
Шурыгина совершенно заслуженно стала звездой, и тут нет никакого сарказма и иронии. Она одна из первых порно-звезд легитимного порно, порно-звезда которой не пришлось совершать публичный половой акт и даже публично раздеваться.
Панин пытался вписаться в эпоху легитимного порно, но в его кейсе присутствует эссенциальная часть – собственно запись акта, публичное обнажение, публичный половой акт с собакой. Его история будоражила умы, но была не столь успешной, и скорее относилась к простому и старому типу скандал со звездой.
Солнцев с Терешкевич совершат ошибку, если скажем выложат свои публичные интимные записи в открытый доступ.
Эпоха легитимного порно, требует жестко соблюдать свои правила.
Эпоха MeToo – очевидно такая же часть легитимного порно, как и шоу Малахова.
Порнографические сюжеты, о харасменте, где полностью соблюден дух порнографии – власть-жертва, секс в офисе, секс на кастинге, rape, насилие – все это становится достоянием гласности и идет в виде медиа-сериала.
Остается сделать вывод, что люди хотят смотреть порно, но не хотят видеть голые тела и секс. В порно самым интересным оказывается контекст, обстоятельства, более глубокий взгляд.
Это очень красивое диалектическое развитие культуры.
И в этом жанре, который только набирает обороты нас ждет еще очень много интересного.