Нация за меня
Пьёт пиво Балтика, курит сигареты Винстон,
Чисто как девочка со спичками
Сидит на нефтяной трубе
Болтая ногами
Не читая запретов на бензоколонках,
Ест в Ростиксе и Макдоналдсе
Ездит в Египет и Турцию
Ходит в офисы
Получает пособия
Трудится на огородах
Ворует бюджетные деньги
Ездит на новых машинах, купленных в кредит,
Собранных в Узбекистане,
И на старых машинах, угнанных из Германии и Японии.
Торгует польским и китайским барахлом
Сидит на вокзалах и в тюрьмах
Учит и лечит
Снимает и прокатывает
Говорит и показывает
Глупости
Быстро пробегая мимо тещиного дома
Убивает и судит
Надзирает и наказывает
Плодится и размножается
Хоронит, хоронит, хоронит
Немного рожает
Пишет в жёлтые газеты, звонит на радио,
Выступает в Доме-2 и Камеди Клаб
Смотрит новости по госканалам
Служит в армии
Воюет в Чечне
По призыву и по контракту
Курит, колется и бухает
Купается и загорает
Проектирует и строит
Даёт взятки; сидит в Интернете;
Ругается на кухнях
Выходит на улицы с красными флагами
Выходит на улицы со свастикой на рукаве
Дерётся в подворотнях, едет с мигалками,
Униженно предъявляет документы,
Бьёт в пах и бьёт наотмашь,
Плачет и хохочет, говорит анекдоты,
Проклинает и одобряет
Как в старые времена
Не сажает дерево
Не строит дом
Не воспитывает сына
А если ей кажется, что она это делает,
Так это ей только кажется,
Передерживается, как радужка,
Распадается
Уже давно с трудом понимается,
Зачем ей одна шестая часть суши
Ну ладно, одна седьмая,
Без Прибалтики и Грузии,
Украины и Средней Азии,
Но остальной Кавказ не отдадим,
Зачем ей, к примеру, Сибирь,
Где от одного до другого города
Численностью 500 тысяч жителей
Надо ехать 500 километров.
Ермак и Екатерина
Боролись за природные ресурсы
Под прикрытием православия, это понятно,
Это вам скажет любой историк колонизации.
Но мы-то, мы-то?
Повидаться с товарищами
На выходные
За 300 км — говно вопрос.
Я пишу за нацию документы
Строчу донесения
Как летала с фашистами одним самолётом
Не во сне и не бомбить Сталинград.
Из Кенигсберга (Калининграда) в Москву.
С родными, русскими фашистами.
У них в Кениге была сходка
Лет им по двадцать пять—тридцать
Одеты в Burberry и Lacoste
Манагеры среднего звена
Маленькие русские бюргеры
Сперва шифровались
Но вели себя нагло
В аэропорту всех расталкивали
В самолёте заводили себя алкоголем
Я думала: если навернёмся —
Поделом.
Не навернулись.
Напротив, я узнала
Много нового:
Что никакого Холокоста не было
И что русские фашисты ведут в Интернете
Бурную переписку с израильскими.
У них одни цели:
Национальная чистота в каждой стране.
Если они победят на выборах,
В мире настанет всеобщее спокойствие.
Нация, ты, стыдно сказать, деточка,
Совсем себя потеряла.
Уж и московские мелкие служащие
Вынуждены просить убежища
Не в мире труда и капитала,
А в мире каких-то мёртвых чужих паяцев.
Нация за меня отдаёт честь
Ездит в метро и на маршрутках
Ходит в театры и на мюзиклы,
Её взрывают и травят газом,
Каждый день берут в заложники,
А она как будто не чувствует
Развлекается и работает бухает и курит
Жрёт и гадит дерётся и любит
Плачет на плечах дорогих
Я ничего этого не делаю.
Я пишу днём, пишу ночью
Пишу утром, пишу вечером,
Когда хожу, курю, ем, пью, гажу,
Когда сплю
Произвожу ей смыслы
Которыми она могла бы питаться,
Если бы ела буквы
Ещё она молится,
То есть ходит в церковь
Я тоже молюсь и тоже хожу в церковь
Но мне кажется, не потому же, что нация.
Что нас объединяет?
Пушкин? Он стоит на площади,
Под которой нацию взрывали.
Лермонтов? Он воевал на Кавказе
В карательных отрядах,
Как и сейчас воюют.
Ленин? Он лежит в Мавзолее
И давно ничего не слышит.
Гагарин? Я вас умоляю:
Это мои родители на фотокарточках
В плащах из болоньи на демонстрации.
Некрасов и Маяковский? Нация их не знает.
Ещё скажите: Кузмин, Апухтин, Введенский, Хармс.
Крым летом? Я там была два раза.
Красная площадь? Веничка Ерофеев
С распоротым горлом.
Любовь к отеческим гробам?
Памятники братвы Весёлых девяностых.
Могилы близких? Но это — мои могилы.
Они на русской земле
Но и это меня не делает ровней
Нации. Кто она такая?
Путин по телевизору? Джи-восемь?
Джи — всего лишь одна
Пьёт пиво Балтика, курит сигареты Винстон,
Чисто как девочка со спичками
Сидит на нефтяной трубе
Болтая ногами
Не читая запретов на бензоколонках,
Ест в Ростиксе и Макдоналдсе
Ездит в Египет и Турцию
Ходит в офисы
Получает пособия
Трудится на огородах
Ворует бюджетные деньги
Ездит на новых машинах, купленных в кредит,
Собранных в Узбекистане,
И на старых машинах, угнанных из Германии и Японии.
Торгует польским и китайским барахлом
Сидит на вокзалах и в тюрьмах
Учит и лечит
Снимает и прокатывает
Говорит и показывает
Глупости
Быстро пробегая мимо тещиного дома
Убивает и судит
Надзирает и наказывает
Плодится и размножается
Хоронит, хоронит, хоронит
Немного рожает
Пишет в жёлтые газеты, звонит на радио,
Выступает в Доме-2 и Камеди Клаб
Смотрит новости по госканалам
Служит в армии
Воюет в Чечне
По призыву и по контракту
Курит, колется и бухает
Купается и загорает
Проектирует и строит
Даёт взятки; сидит в Интернете;
Ругается на кухнях
Выходит на улицы с красными флагами
Выходит на улицы со свастикой на рукаве
Дерётся в подворотнях, едет с мигалками,
Униженно предъявляет документы,
Бьёт в пах и бьёт наотмашь,
Плачет и хохочет, говорит анекдоты,
Проклинает и одобряет
Как в старые времена
Не сажает дерево
Не строит дом
Не воспитывает сына
А если ей кажется, что она это делает,
Так это ей только кажется,
Передерживается, как радужка,
Распадается
Уже давно с трудом понимается,
Зачем ей одна шестая часть суши
Ну ладно, одна седьмая,
Без Прибалтики и Грузии,
Украины и Средней Азии,
Но остальной Кавказ не отдадим,
Зачем ей, к примеру, Сибирь,
Где от одного до другого города
Численностью 500 тысяч жителей
Надо ехать 500 километров.
Ермак и Екатерина
Боролись за природные ресурсы
Под прикрытием православия, это понятно,
Это вам скажет любой историк колонизации.
Но мы-то, мы-то?
Повидаться с товарищами
На выходные
За 300 км — говно вопрос.
Я пишу за нацию документы
Строчу донесения
Как летала с фашистами одним самолётом
Не во сне и не бомбить Сталинград.
Из Кенигсберга (Калининграда) в Москву.
С родными, русскими фашистами.
У них в Кениге была сходка
Лет им по двадцать пять—тридцать
Одеты в Burberry и Lacoste
Манагеры среднего звена
Маленькие русские бюргеры
Сперва шифровались
Но вели себя нагло
В аэропорту всех расталкивали
В самолёте заводили себя алкоголем
Я думала: если навернёмся —
Поделом.
Не навернулись.
Напротив, я узнала
Много нового:
Что никакого Холокоста не было
И что русские фашисты ведут в Интернете
Бурную переписку с израильскими.
У них одни цели:
Национальная чистота в каждой стране.
Если они победят на выборах,
В мире настанет всеобщее спокойствие.
Нация, ты, стыдно сказать, деточка,
Совсем себя потеряла.
Уж и московские мелкие служащие
Вынуждены просить убежища
Не в мире труда и капитала,
А в мире каких-то мёртвых чужих паяцев.
Нация за меня отдаёт честь
Ездит в метро и на маршрутках
Ходит в театры и на мюзиклы,
Её взрывают и травят газом,
Каждый день берут в заложники,
А она как будто не чувствует
Развлекается и работает бухает и курит
Жрёт и гадит дерётся и любит
Плачет на плечах дорогих
Я ничего этого не делаю.
Я пишу днём, пишу ночью
Пишу утром, пишу вечером,
Когда хожу, курю, ем, пью, гажу,
Когда сплю
Произвожу ей смыслы
Которыми она могла бы питаться,
Если бы ела буквы
Ещё она молится,
То есть ходит в церковь
Я тоже молюсь и тоже хожу в церковь
Но мне кажется, не потому же, что нация.
Что нас объединяет?
Пушкин? Он стоит на площади,
Под которой нацию взрывали.
Лермонтов? Он воевал на Кавказе
В карательных отрядах,
Как и сейчас воюют.
Ленин? Он лежит в Мавзолее
И давно ничего не слышит.
Гагарин? Я вас умоляю:
Это мои родители на фотокарточках
В плащах из болоньи на демонстрации.
Некрасов и Маяковский? Нация их не знает.
Ещё скажите: Кузмин, Апухтин, Введенский, Хармс.
Крым летом? Я там была два раза.
Красная площадь? Веничка Ерофеев
С распоротым горлом.
Любовь к отеческим гробам?
Памятники братвы Весёлых девяностых.
Могилы близких? Но это — мои могилы.
Они на русской земле
Но и это меня не делает ровней
Нации. Кто она такая?
Путин по телевизору? Джи-восемь?
Джи — всего лишь одна
Nation for me
Drinks Baltika beer, smokes Winston cigarettes,
Purely like a girl with matches
Sitting on an oil pipe
Kicking
Without reading the prohibitions at gas stations,
Eats in Rostix and McDonald's
Travels to Egypt and Turkey
Goes to offices
Receives benefits
Working in the gardens
Stealing budget money
Rides new cars bought on credit,
Collected in Uzbekistan,
And on old cars stolen from Germany and Japan.
Trades Polish and Chinese junk
Sits at train stations and prisons
Teaches and Heals
Removes and rolls
Speaks and shows
Nonsense
Quickly running past the mother-in-law's house
Kills and judges
Supervises and punishes
Fruits and multiplies
Bury, bury, bury
Gives birth a little
He writes in the yellow newspapers, calls on the radio,
Performs at House 2 and Comedy Club
Watching news on state channels
Serving in the Army
Fighting in Chechnya
By call and contract
Smokes, pricks and thumps
Bathes and sunbathes
Designs and builds
Gives bribes; sits on the Internet;
Swears in the kitchens
Takes to the streets with red flags
It takes to the streets with a swastika on the sleeve
Fights in the gates, rides with flashing lights,
Submissively submits documents
Hitting in the groin and hitting hard
Cries and laughs, says jokes,
Curses and approves
Like in the old days
Does not plant a tree
Does not build a house
Does not raise a son
And if she thinks she’s doing it,
So it only seems to her
Overexposed like an iris
Breaks up
It’s been difficult to understand for a long time,
Why does she need one sixth of land
Well, one seventh,
Without the Baltic states and Georgia,
Ukraine and Central Asia,
But we won’t give up the rest of the Caucasus,
Why would she, for example, Siberia,
Where from one to another city
With a population of 500 thousand
You have to go 500 kilometers.
Ermak and Catherine
Fought for natural resources
Under the guise of Orthodoxy, it’s clear
Any colonization historian will tell you this.
But we, we?
See my comrades
On weekend
For 300 km - shit is a question.
I write documents for the nation
Report line
How flew with the Nazis on the same plane
Not in a dream and not to bomb Stalingrad.
From Koenigsberg (Kaliningrad) to Moscow.
With relatives, Russian fascists.
They had a meeting in Koenig
They are twenty-five to thirty years old.
Dressed in Burberry and Lacoste
Middle managers
Little Russian burghers
First encrypted
But behaved arrogantly
Everyone pushed at the airport
They got themselves drunk on the plane
I thought: if we return -
Share.
Do not screw up.
On the contrary, I found out
A lot of new:
That there was no Holocaust
And what do Russian fascists do online
Stormy correspondence with Israeli.
They have one goal:
National cleanliness in every country.
If they win the election,
There will be general peace in the world.
Nation, you are ashamed to say, baby
I’ve completely lost myself.
Oh and Moscow small employees
Forced to seek asylum
Not in the world of labor and capital,
And in the world of some dead alien solders.
The nation salutes me
Rides the subway and minibuses
He goes to theaters and musicals
They blow it up and poison it,
Every day is taken hostage
And she doesn’t seem to feel
Having fun and working thumps and smokes
Eats and crap fights and loves
Crying on dear shoulders
I do not do any of this.
I write in the afternoon, write in the night
I write in the morning, I write in the evening
When I go, smoke, eat, drink, drywall,
When i sleep
I make her meanings
That she could eat
If I ate letters
She also prays
That is, he goes to church
I also pray and go to church too
But it seems to me, not because the nation.
What unites us?
Pushkin? He stands in the square
Under which the nation was blown up.
Lermontov? He fought in the Caucasus
In punitive units,
As they are fighting now.
Lenin? He lies in the Mausoleum
And he has not heard anything for a long time.
Gagarin? I beg of you:
These are my parents on photographs.
In cloaks from Bologna at a demonstration.
Nekrasov and Mayakovsky? The nation does not know them.
Also say: Kuzmin, Apukhtin, Vvedensky, Harms.
Crimea in the summer? I've been there twice.
The Red Square? Venichka Erofeev
With a throat.
Love for fatherly coffins?
Monuments of the brotherhood of the Merry nineties.
The graves of loved ones? But these are my graves.
They are on Russian soil
But that doesn't make me even
Nation. Who is she?
Putin on TV? G-eight?
G is just one
Drinks Baltika beer, smokes Winston cigarettes,
Purely like a girl with matches
Sitting on an oil pipe
Kicking
Without reading the prohibitions at gas stations,
Eats in Rostix and McDonald's
Travels to Egypt and Turkey
Goes to offices
Receives benefits
Working in the gardens
Stealing budget money
Rides new cars bought on credit,
Collected in Uzbekistan,
And on old cars stolen from Germany and Japan.
Trades Polish and Chinese junk
Sits at train stations and prisons
Teaches and Heals
Removes and rolls
Speaks and shows
Nonsense
Quickly running past the mother-in-law's house
Kills and judges
Supervises and punishes
Fruits and multiplies
Bury, bury, bury
Gives birth a little
He writes in the yellow newspapers, calls on the radio,
Performs at House 2 and Comedy Club
Watching news on state channels
Serving in the Army
Fighting in Chechnya
By call and contract
Smokes, pricks and thumps
Bathes and sunbathes
Designs and builds
Gives bribes; sits on the Internet;
Swears in the kitchens
Takes to the streets with red flags
It takes to the streets with a swastika on the sleeve
Fights in the gates, rides with flashing lights,
Submissively submits documents
Hitting in the groin and hitting hard
Cries and laughs, says jokes,
Curses and approves
Like in the old days
Does not plant a tree
Does not build a house
Does not raise a son
And if she thinks she’s doing it,
So it only seems to her
Overexposed like an iris
Breaks up
It’s been difficult to understand for a long time,
Why does she need one sixth of land
Well, one seventh,
Without the Baltic states and Georgia,
Ukraine and Central Asia,
But we won’t give up the rest of the Caucasus,
Why would she, for example, Siberia,
Where from one to another city
With a population of 500 thousand
You have to go 500 kilometers.
Ermak and Catherine
Fought for natural resources
Under the guise of Orthodoxy, it’s clear
Any colonization historian will tell you this.
But we, we?
See my comrades
On weekend
For 300 km - shit is a question.
I write documents for the nation
Report line
How flew with the Nazis on the same plane
Not in a dream and not to bomb Stalingrad.
From Koenigsberg (Kaliningrad) to Moscow.
With relatives, Russian fascists.
They had a meeting in Koenig
They are twenty-five to thirty years old.
Dressed in Burberry and Lacoste
Middle managers
Little Russian burghers
First encrypted
But behaved arrogantly
Everyone pushed at the airport
They got themselves drunk on the plane
I thought: if we return -
Share.
Do not screw up.
On the contrary, I found out
A lot of new:
That there was no Holocaust
And what do Russian fascists do online
Stormy correspondence with Israeli.
They have one goal:
National cleanliness in every country.
If they win the election,
There will be general peace in the world.
Nation, you are ashamed to say, baby
I’ve completely lost myself.
Oh and Moscow small employees
Forced to seek asylum
Not in the world of labor and capital,
And in the world of some dead alien solders.
The nation salutes me
Rides the subway and minibuses
He goes to theaters and musicals
They blow it up and poison it,
Every day is taken hostage
And she doesn’t seem to feel
Having fun and working thumps and smokes
Eats and crap fights and loves
Crying on dear shoulders
I do not do any of this.
I write in the afternoon, write in the night
I write in the morning, I write in the evening
When I go, smoke, eat, drink, drywall,
When i sleep
I make her meanings
That she could eat
If I ate letters
She also prays
That is, he goes to church
I also pray and go to church too
But it seems to me, not because the nation.
What unites us?
Pushkin? He stands in the square
Under which the nation was blown up.
Lermontov? He fought in the Caucasus
In punitive units,
As they are fighting now.
Lenin? He lies in the Mausoleum
And he has not heard anything for a long time.
Gagarin? I beg of you:
These are my parents on photographs.
In cloaks from Bologna at a demonstration.
Nekrasov and Mayakovsky? The nation does not know them.
Also say: Kuzmin, Apukhtin, Vvedensky, Harms.
Crimea in the summer? I've been there twice.
The Red Square? Venichka Erofeev
With a throat.
Love for fatherly coffins?
Monuments of the brotherhood of the Merry nineties.
The graves of loved ones? But these are my graves.
They are on Russian soil
But that doesn't make me even
Nation. Who is she?
Putin on TV? G-eight?
G is just one
У записи 3 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Вано Тимофеев
![Стас Однолетков -=[strast]=-](https://sun9-39.userapi.com/s/v1/ig2/J28jPY6YbIhuG19pmQRHt0zthGMzZflDPEE_dzKvjZy1PIhYKT4icktB_72axK3iWnO6KfLnBaKYEGOXPlsxj6j6.jpg?size=200x200&quality=95&crop=233,82,817,817&ava=1 "Стас Однолетков -=[strast]=-")
