Пойду-ка я наверно схожу на последний в своей жизни митинг. Там говорят на Манежке какое-то особо масштабное стечение ментов сегодня случилось.
На первый в жизни митинг я пошел в октябре 2006-го. Через месяц с небольшим после начала нашей учебы на журфаке ровно в день рождения ВВП убили последнего большого журналиста России Анну Политковскую. Акция была убогая, серая и тягостная, как и вся наша журналистика после ее смерти, но не пойти было никак нельзя.
В марте 2007-го в Питере случился Марш Несогласных, от которого никто не ждал вообще ничего, а он неожиданно вылился в мощнейшее развеселое многотысячное шествие по Невскому проспекту, с прорванными кордонами ОМОНа и витающим в воздухе ощущением, что Россия действительно будет свободной и очень скоро. Через месяц на Пионерской площади прошел еще один Марш, на который было согнано абсолютно нечеловеческое количество ментов с половины России. Мы ходили по окрестным переулкам, удивляясь тверским, псковским, мурманским и чуть ли не челябинским номерам на автозаках. Закончилось все винтиловом и откровенным избиением участников митинга. Мы с Сережей выскользнули и отправились горестно бухать.
Потом было еще несколько Маршей Несогласных, несколько акций лимоновской стратегии-31, но это все была какая-то ебаная печаль. Проблема даже не в том, что все эти акции кончались одинаково винтажненько (моя спокойная мордовская морда ментов никогда особо не интересует, да и таскать 120 кило никому особо не хочется, надорваться же можно), проблема в том, что на всех этих акциях не было человека, в которого хотелось верить, за которым хотелось идти. Идти за Лимоновым можно только в ад, а у меня почему-то всегда были другие планы на вечер, а за Борис Ефимычем Немцовым идти почему-то особо не хочется никуда. Поэтому на митинги я ходить постепенно перестал.
А потом появился Навальный. Он, в общем, был уже давно, его блог я читал еще года с 2008-го, но тут он начал фигачить свои расследования "Как пилят в (любой госкомпании)", которые моментально сделали его звездой. А потом были думские выборы 2011-го года, кампания "голосуй за любую партию кроме Единой России", которую придумал и раскрутил Навальный, чудовищные фальсификации и, возможно, лучшее в российской политической истории публичное выступление Навального на митинге 5-го декабря. Да, я сетевой хомячок, но я перегрызу глотку этим скотам, помните, наверное.
10 декабря в 20-градусный мороз я в унтах и чуть ли не в тулупе в компании чуть ли не всех своих друзей топтал снег на самарском митинге и читал на замерзающем к ебеням каждые две минуты телефоне твиттер, в котором описывали какую-то невероятицу - в Москве на митинг собралось 100 тысяч человек. позже я смотрел фото и видео и чувствовал, что все это вообще не зря. Это были какие-то на удивление приличные люди, которые вышли не потому, что им нечего было жрать и не потому, что они срочно хотели захватить власть. Это были люди, которые уже более-менее научились жить по-человечески и которым хотелось, чтобы власть вела себя по отношению к ним по-людски. Если бы не Навальный, который во время того митинга отбывал свои 15 суток в спецприемнике за задержание на прошлом митинге - ничего бы этого не было даже близко.
Потом были еще митинги, весной 12-го была Астрахань, в которой нам всем вместе удалось вывести на несогласованное шествие в поддержку голодавшего уже больше месяца Олега Шеина 10 тысяч человек. Были светящиеся глаза Киры, радостный Петя с женой и маленькой дочерью и буквально прыгающий от чувства единства, которое можно было потрогать руками, бешеный Дамир. Уже, в принципе, было понятно, что нас в очередной раз кинут, но было уж очень хорошо и думать об этом не хотелось.
Через месяц была Болотная, адское месиво с камнями, дубинками и перевернутыми туалетами. И это был конец той хорошей чистой истории зимы 11-12 годов. И это был конец надеждам на хоть что-то хорошее. Все это логично кончилось Донбассом, Киселевым и евро по сотке. Потом мы, конечно, вынырнули и вдохнули еще раз на мэрских выборах, но там уже не было шансов. Зло окончательно победило и, что самое страшное, зло это окончательно почувствовало.
Но меньше всего в этом виноват Навальный. Он сделал все, что мог. И сегодня в день, когда в тюрьму по беспределу засунули его брата, как-то западло не сходить на Манежку, просто выразить Алексею свой респект за то большое, светлое, чистое, что было. А потом - да ебись ты конем, русский народ. Если ты считаешь, что русская идея на Донбассе, а не на Болотной - да пожалуйста, но без меня, пожалуйста, без меня.
На первый в жизни митинг я пошел в октябре 2006-го. Через месяц с небольшим после начала нашей учебы на журфаке ровно в день рождения ВВП убили последнего большого журналиста России Анну Политковскую. Акция была убогая, серая и тягостная, как и вся наша журналистика после ее смерти, но не пойти было никак нельзя.
В марте 2007-го в Питере случился Марш Несогласных, от которого никто не ждал вообще ничего, а он неожиданно вылился в мощнейшее развеселое многотысячное шествие по Невскому проспекту, с прорванными кордонами ОМОНа и витающим в воздухе ощущением, что Россия действительно будет свободной и очень скоро. Через месяц на Пионерской площади прошел еще один Марш, на который было согнано абсолютно нечеловеческое количество ментов с половины России. Мы ходили по окрестным переулкам, удивляясь тверским, псковским, мурманским и чуть ли не челябинским номерам на автозаках. Закончилось все винтиловом и откровенным избиением участников митинга. Мы с Сережей выскользнули и отправились горестно бухать.
Потом было еще несколько Маршей Несогласных, несколько акций лимоновской стратегии-31, но это все была какая-то ебаная печаль. Проблема даже не в том, что все эти акции кончались одинаково винтажненько (моя спокойная мордовская морда ментов никогда особо не интересует, да и таскать 120 кило никому особо не хочется, надорваться же можно), проблема в том, что на всех этих акциях не было человека, в которого хотелось верить, за которым хотелось идти. Идти за Лимоновым можно только в ад, а у меня почему-то всегда были другие планы на вечер, а за Борис Ефимычем Немцовым идти почему-то особо не хочется никуда. Поэтому на митинги я ходить постепенно перестал.
А потом появился Навальный. Он, в общем, был уже давно, его блог я читал еще года с 2008-го, но тут он начал фигачить свои расследования "Как пилят в (любой госкомпании)", которые моментально сделали его звездой. А потом были думские выборы 2011-го года, кампания "голосуй за любую партию кроме Единой России", которую придумал и раскрутил Навальный, чудовищные фальсификации и, возможно, лучшее в российской политической истории публичное выступление Навального на митинге 5-го декабря. Да, я сетевой хомячок, но я перегрызу глотку этим скотам, помните, наверное.
10 декабря в 20-градусный мороз я в унтах и чуть ли не в тулупе в компании чуть ли не всех своих друзей топтал снег на самарском митинге и читал на замерзающем к ебеням каждые две минуты телефоне твиттер, в котором описывали какую-то невероятицу - в Москве на митинг собралось 100 тысяч человек. позже я смотрел фото и видео и чувствовал, что все это вообще не зря. Это были какие-то на удивление приличные люди, которые вышли не потому, что им нечего было жрать и не потому, что они срочно хотели захватить власть. Это были люди, которые уже более-менее научились жить по-человечески и которым хотелось, чтобы власть вела себя по отношению к ним по-людски. Если бы не Навальный, который во время того митинга отбывал свои 15 суток в спецприемнике за задержание на прошлом митинге - ничего бы этого не было даже близко.
Потом были еще митинги, весной 12-го была Астрахань, в которой нам всем вместе удалось вывести на несогласованное шествие в поддержку голодавшего уже больше месяца Олега Шеина 10 тысяч человек. Были светящиеся глаза Киры, радостный Петя с женой и маленькой дочерью и буквально прыгающий от чувства единства, которое можно было потрогать руками, бешеный Дамир. Уже, в принципе, было понятно, что нас в очередной раз кинут, но было уж очень хорошо и думать об этом не хотелось.
Через месяц была Болотная, адское месиво с камнями, дубинками и перевернутыми туалетами. И это был конец той хорошей чистой истории зимы 11-12 годов. И это был конец надеждам на хоть что-то хорошее. Все это логично кончилось Донбассом, Киселевым и евро по сотке. Потом мы, конечно, вынырнули и вдохнули еще раз на мэрских выборах, но там уже не было шансов. Зло окончательно победило и, что самое страшное, зло это окончательно почувствовало.
Но меньше всего в этом виноват Навальный. Он сделал все, что мог. И сегодня в день, когда в тюрьму по беспределу засунули его брата, как-то западло не сходить на Манежку, просто выразить Алексею свой респект за то большое, светлое, чистое, что было. А потом - да ебись ты конем, русский народ. Если ты считаешь, что русская идея на Донбассе, а не на Болотной - да пожалуйста, но без меня, пожалуйста, без меня.
I’ll probably go to the last rally in my life. They say on Manezh some very large-scale confluence of cops happened today.
I went to the first rally in my life in October 2006. A month after the beginning of our studies at the journal faculty, exactly on the birthday of the GDP, the last big Russian journalist Anna Politkovskaya was killed. The action was miserable, gray and painful, like all our journalism after her death, but it was impossible not to go.
In March 2007, the March of Dissent took place in St. Petersburg, from which no one expected anything at all, and he suddenly spilled over into a powerful amusing march of thousands along Nevsky Prospekt, with riot cordons ripped through and airborne sensation that Russia will indeed be free and very soon . A month later, on Pionerskaya Square, another March was held, to which an absolutely inhuman amount of cops from half of Russia was driven. We walked around the neighboring alleys, marveling at Tver, Pskov, Murmansk and almost Chelyabinsk license plates. It ended with vintil and outright beating of the rally participants. Seryozha and I slipped out and went woefully to thump.
Then there were a few Marches of Dissent, a few shares of Lemon Strategy-31, but it was all some kind of fucking sadness. The problem is not that all these actions ended equally vintage (my calm Mordovian face of cops never really interests, and nobody really wants to drag 120 kilos, you can tear yourself), the problem is that all these actions didn’t a person in whom I wanted to believe, for whom I wanted to go. You can only go to hell for Limonov, but for some reason I always had other plans for the evening, and for some reason I don’t really want to go for Boris Efimich Nemtsov. Therefore, I gradually stopped going to rallies.
And then Bulk appeared. He, in general, was a long time ago, I read his blog for another year since 2008, but then he began to figurate his investigations, “How to Saw in (Any State Company),” which instantly made him a star. And then there were the 2011 Duma elections, the “vote for any party except United Russia” campaign, which Navalny came up with and promoted, monstrous falsifications and, possibly, the best public speech in Russian political history by Navalny at a rally on December 5th. Yes, I’m a network hamster, but I’ll gnaw through the throat of these cattle, remember, probably.
On December 10, in a 20-degree frost, I was in high boots and almost in a sheepskin coat, in the company of almost all my friends, stomped the snow at a Samara rally and read on twitter, which froze every two minutes, in which they described some unbelief - Moscow rally gathered 100 thousand people. later I watched photos and videos and felt that all this was not in vain. These were some surprisingly decent people who came out not because they had nothing to eat and not because they urgently wanted to seize power. These were people who had already more or less learned to live humanly and who wanted the authorities to behave humanly towards them. If it weren’t for Navalny, who during that rally was serving his 15 days in a special detention center for detention at the last rally, none of this would have been even close.
Then there were more rallies, in the spring of the 12th there was Astrakhan, in which we all together managed to bring 10,000 people to an uncoordinated procession in support of Oleg Shein, who had been starving for more than a month. There were Kira's glowing eyes, joyful Petya with his wife and little daughter, and literally jumping from the feeling of unity that could be touched, mad Rabid. Already, in principle, it was clear that they would throw us once again, but it was already very good and did not want to think about it.
A month later there was Bolotnaya, a hellish mess with stones, batons and upturned toilets. And that was the end of that good clean history of the winter of 11-12. And that was the end of hopes for at least something good. All this logically ended with the Donbass, Kiselev and the euro on a hundred. Then, of course, we emerged and breathed again in the mayoral election, but there was no longer any chance. Evil has finally triumphed and, worst of all, evil has finally felt it.
But least of all, Navalny is to blame. He did everything he could. And today, on the day when his brother was put into prison by lawlessness, somehow he didn’t like to go to Manezhka, just to express to Alexei his respect for the big, bright, clean thing that was. And then - yes you fuck a horse, the Russian people. If you think that the Russian idea is in the Donbass, and not in the Swamp - then please, but without me, please, without me.
I went to the first rally in my life in October 2006. A month after the beginning of our studies at the journal faculty, exactly on the birthday of the GDP, the last big Russian journalist Anna Politkovskaya was killed. The action was miserable, gray and painful, like all our journalism after her death, but it was impossible not to go.
In March 2007, the March of Dissent took place in St. Petersburg, from which no one expected anything at all, and he suddenly spilled over into a powerful amusing march of thousands along Nevsky Prospekt, with riot cordons ripped through and airborne sensation that Russia will indeed be free and very soon . A month later, on Pionerskaya Square, another March was held, to which an absolutely inhuman amount of cops from half of Russia was driven. We walked around the neighboring alleys, marveling at Tver, Pskov, Murmansk and almost Chelyabinsk license plates. It ended with vintil and outright beating of the rally participants. Seryozha and I slipped out and went woefully to thump.
Then there were a few Marches of Dissent, a few shares of Lemon Strategy-31, but it was all some kind of fucking sadness. The problem is not that all these actions ended equally vintage (my calm Mordovian face of cops never really interests, and nobody really wants to drag 120 kilos, you can tear yourself), the problem is that all these actions didn’t a person in whom I wanted to believe, for whom I wanted to go. You can only go to hell for Limonov, but for some reason I always had other plans for the evening, and for some reason I don’t really want to go for Boris Efimich Nemtsov. Therefore, I gradually stopped going to rallies.
And then Bulk appeared. He, in general, was a long time ago, I read his blog for another year since 2008, but then he began to figurate his investigations, “How to Saw in (Any State Company),” which instantly made him a star. And then there were the 2011 Duma elections, the “vote for any party except United Russia” campaign, which Navalny came up with and promoted, monstrous falsifications and, possibly, the best public speech in Russian political history by Navalny at a rally on December 5th. Yes, I’m a network hamster, but I’ll gnaw through the throat of these cattle, remember, probably.
On December 10, in a 20-degree frost, I was in high boots and almost in a sheepskin coat, in the company of almost all my friends, stomped the snow at a Samara rally and read on twitter, which froze every two minutes, in which they described some unbelief - Moscow rally gathered 100 thousand people. later I watched photos and videos and felt that all this was not in vain. These were some surprisingly decent people who came out not because they had nothing to eat and not because they urgently wanted to seize power. These were people who had already more or less learned to live humanly and who wanted the authorities to behave humanly towards them. If it weren’t for Navalny, who during that rally was serving his 15 days in a special detention center for detention at the last rally, none of this would have been even close.
Then there were more rallies, in the spring of the 12th there was Astrakhan, in which we all together managed to bring 10,000 people to an uncoordinated procession in support of Oleg Shein, who had been starving for more than a month. There were Kira's glowing eyes, joyful Petya with his wife and little daughter, and literally jumping from the feeling of unity that could be touched, mad Rabid. Already, in principle, it was clear that they would throw us once again, but it was already very good and did not want to think about it.
A month later there was Bolotnaya, a hellish mess with stones, batons and upturned toilets. And that was the end of that good clean history of the winter of 11-12. And that was the end of hopes for at least something good. All this logically ended with the Donbass, Kiselev and the euro on a hundred. Then, of course, we emerged and breathed again in the mayoral election, but there was no longer any chance. Evil has finally triumphed and, worst of all, evil has finally felt it.
But least of all, Navalny is to blame. He did everything he could. And today, on the day when his brother was put into prison by lawlessness, somehow he didn’t like to go to Manezhka, just to express to Alexei his respect for the big, bright, clean thing that was. And then - yes you fuck a horse, the Russian people. If you think that the Russian idea is in the Donbass, and not in the Swamp - then please, but without me, please, without me.
У записи 11 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Николай Потатуев
