Свернув с Карла Маркса на улицу Салтыкова, я дошёл до дома номер восемь, серого и непримечательного, не переставая думать в честь какого же Салтыкова названа улица. Того, который Щедрин, или все-таки в честь папы и продюсера Ирины Салтыковой Виктора? Это же Берлин, тут могли и так и так. В кустах напротив восьмого дома обнаружилась странная на первый взгляд инсталляция, остановившая мучительный околосалтыковский мыслительный процесс: на старый пылесос была пришпилена афиша антифашисткого марша, вокруг двойным кольцом стояли пустые бутылки, 32 штуки. Поднял голову, в окне третьего этажа, естественно, стоял цветочный горшок. Штирлиц понял: явка провалена. Шайзззе
Какая явка, долбоеб? - в который раз ужаснулся своему хозяину мой несчастный мозг, - просто вчера был Первомай и тут какие-то панки бухали с пылесосом! Мозг спохватился было, что пьянка с пылесосом выглядит примерно так же тупо, как и проваленная явка, но махнул рукой - что с идиотом разговаривать, тем более разговариваешь сам с собой. Дальше шли молча.
Пройдя несколько кварталов мы вышли к аэропорту Темпельхоф, построенному Гитлером практически в центре города. Мозг невозмутимо рассказал пару историй из времён блокады Советским Союзом Западного Берлина, Темпельхоф тогда был единственной точкой, через которую на Запад поставлялись продукты, медикаменты и чуть ли не запчасти для строительства котельных. Я в ответ вспомнил любимую историю про западных берлинцев, которые радушно показывали из окон верхних этажей домов, стоявших у Стены, своим несчастным восточным соседям голые задницы, средние пальцы и прочие символы дружбы и единства разделённого немецкого народа. Мозг замолчал, я пересёк взлетную полосу и устроился на травке лётного поля. Цвели одуванчики и ромашки, невдалеке мужик жарил шашлык. Сколько-то лет назад Темпельхоф закрыли, власти предложили застроить территорию красивыми домиками, жители предложили властям пойти на хуй. Сошлись на парке.
И было бы удивительно, если б получилось иначе. Берлин чуть менее чем полностью населён панками, хиппарями, алкоголиками, неформалами всех мастей и цветов, турками, студентами, неграми, арабами, русскими, китайцами, поляками, анархотуристами и просто людьми, которые всю эту систему вертели на хую, такому электорату впарить строительство элитного жилья сложнее, чем евреям открытие Бухенвальда. А бухать мы где будем? - спросили берлиняне? Так вы, блядь, и так бухаете вообще везде, алкоголики ебучие! - ответили было власти, но их никто не послушал, потому что все ушли бухать.
В Берлине не клево быть трезвым: трезвому заметно, что на улицах грязно, на станциях метро постоянно курят какие-то мутные личности, каждый второй прохожий пьян, а каждый четвёртый обдолбан, под окном круглосуточно шумят, ну и вообще. Зато если выпить, то перспективы открываются - захватывающие! Куча клеевых чуваков со всего света, все дико попущенные и общительные, тусовка круглосуточная и очень недорогая - взял в магазинчике пива за евро, да сиди себе за столиком у входа, ничем не хуже дорогого кафе в двух метрах.
Неспешную мозговую деятельность прервало сообщение, Алексей написал, что в хаски-парке неожиданно для всех родился оленёнок, и мы оказывается зря смеялись всю зиму над тщедушным быком-производителем Борей, Боря-таки произвёл. Накрыло ощущение абсолютной нереальности происходящего, ну и похмелье ещё, - какой блядь аэропорт, какие нахер северные олени, да ещё и вместе, так не бывает. Я зажмурился, полежал тихонько, потом открыл глаза и обвёл глазами Темпельхоф. Темпельхоф был на месте, вон на севере торчит телебашня, а на северо-востоке из Тегеля взлетает самолёт, вот ромашки, а вон мужик с шашлыком. А вот на нем - я, лежу себе на солнышке. Но и важенка тоже была и даже родила телёнка, и Алексей был и даже сейчас есть - вон сообщение прислал, и Баджи опять же, Заполярье вот это, и там тоже был я.
Вроде ничего такого, но - охуеть, просто охуеть
Какая явка, долбоеб? - в который раз ужаснулся своему хозяину мой несчастный мозг, - просто вчера был Первомай и тут какие-то панки бухали с пылесосом! Мозг спохватился было, что пьянка с пылесосом выглядит примерно так же тупо, как и проваленная явка, но махнул рукой - что с идиотом разговаривать, тем более разговариваешь сам с собой. Дальше шли молча.
Пройдя несколько кварталов мы вышли к аэропорту Темпельхоф, построенному Гитлером практически в центре города. Мозг невозмутимо рассказал пару историй из времён блокады Советским Союзом Западного Берлина, Темпельхоф тогда был единственной точкой, через которую на Запад поставлялись продукты, медикаменты и чуть ли не запчасти для строительства котельных. Я в ответ вспомнил любимую историю про западных берлинцев, которые радушно показывали из окон верхних этажей домов, стоявших у Стены, своим несчастным восточным соседям голые задницы, средние пальцы и прочие символы дружбы и единства разделённого немецкого народа. Мозг замолчал, я пересёк взлетную полосу и устроился на травке лётного поля. Цвели одуванчики и ромашки, невдалеке мужик жарил шашлык. Сколько-то лет назад Темпельхоф закрыли, власти предложили застроить территорию красивыми домиками, жители предложили властям пойти на хуй. Сошлись на парке.
И было бы удивительно, если б получилось иначе. Берлин чуть менее чем полностью населён панками, хиппарями, алкоголиками, неформалами всех мастей и цветов, турками, студентами, неграми, арабами, русскими, китайцами, поляками, анархотуристами и просто людьми, которые всю эту систему вертели на хую, такому электорату впарить строительство элитного жилья сложнее, чем евреям открытие Бухенвальда. А бухать мы где будем? - спросили берлиняне? Так вы, блядь, и так бухаете вообще везде, алкоголики ебучие! - ответили было власти, но их никто не послушал, потому что все ушли бухать.
В Берлине не клево быть трезвым: трезвому заметно, что на улицах грязно, на станциях метро постоянно курят какие-то мутные личности, каждый второй прохожий пьян, а каждый четвёртый обдолбан, под окном круглосуточно шумят, ну и вообще. Зато если выпить, то перспективы открываются - захватывающие! Куча клеевых чуваков со всего света, все дико попущенные и общительные, тусовка круглосуточная и очень недорогая - взял в магазинчике пива за евро, да сиди себе за столиком у входа, ничем не хуже дорогого кафе в двух метрах.
Неспешную мозговую деятельность прервало сообщение, Алексей написал, что в хаски-парке неожиданно для всех родился оленёнок, и мы оказывается зря смеялись всю зиму над тщедушным быком-производителем Борей, Боря-таки произвёл. Накрыло ощущение абсолютной нереальности происходящего, ну и похмелье ещё, - какой блядь аэропорт, какие нахер северные олени, да ещё и вместе, так не бывает. Я зажмурился, полежал тихонько, потом открыл глаза и обвёл глазами Темпельхоф. Темпельхоф был на месте, вон на севере торчит телебашня, а на северо-востоке из Тегеля взлетает самолёт, вот ромашки, а вон мужик с шашлыком. А вот на нем - я, лежу себе на солнышке. Но и важенка тоже была и даже родила телёнка, и Алексей был и даже сейчас есть - вон сообщение прислал, и Баджи опять же, Заполярье вот это, и там тоже был я.
Вроде ничего такого, но - охуеть, просто охуеть
Turning off from Karl Marx to Saltykov Street, I reached house number eight, gray and unremarkable, not ceasing to think in honor of what Saltykov the street was named. The one who Shchedrin, or after all in honor of the pope and producer Irina Saltykova Victor? This is Berlin, here they could have been so and so. In the bushes opposite the eighth house, a strange at first glance installation was found that stopped the painful Okolosaltykovsky thought process: the poster of the anti-fascist march was pinned to the old vacuum cleaner, 32 empty bottles stood around with a double ring. He raised his head, in the window of the third floor, naturally, there was a flower pot. Stirlitz realized: the turnout failed. Shaizze
What is the turnout, you moron? - Once again my unfortunate brain was horrified by its master, - it was May Day just yesterday and then some punks thumped with a vacuum cleaner! The brain realized that a booze with a vacuum cleaner looks about as dumb as a failed turnout, but waved a hand - that talking to an idiot, the more you talk to yourself. Then they walked in silence.
After a few blocks, we reached the Tempelhof airport, built by Hitler almost in the city center. The brain calmly told a couple of stories from the Soviet Union’s blockade of West Berlin, Tempelhof was then the only point through which the West supplied food, medicine and almost spare parts for the construction of boiler houses. In response, I recalled my favorite story about West Berliners, who warmly showed naked asses, middle fingers and other symbols of friendship and unity of the divided German people from the windows of the upper floors of the houses that stood by the Wall to their unhappy eastern neighbors. The brain fell silent, I crossed the runway and settled on the grass of the airfield. Dandelions and daisies bloomed, not far off a man was frying kebab. Some years ago, Tempelhof was closed, the authorities proposed to build up the territory with beautiful houses, the residents suggested that the authorities fuck you. We agreed on the park.
And it would be surprising if it turned out differently. Berlin is a little less than fully populated by punks, hippars, alcoholics, non-formal people of all stripes and colors, Turks, students, blacks, Arabs, Russians, Chinese, Poles, anarchotourists and just people who turned this whole system on to a dick, to elect such an electorate to build an elite Housing is more difficult than the discovery of Buchenwald by the Jews. Where are we going to thump? - asked the Berliners? So you fucking, and so plump everywhere in general, fucking alcoholics! - the authorities answered, but no one listened to them, because everyone had gone to thump.
In Berlin, it’s not cool to be sober: it is noticeable to sober that it is dirty on the streets, at the metro stations some kind of muddy person constantly smokes, every second passer-by is drunk, and every fourth is dumbfounded, they make noise around the window around the clock, and in general. But if you drink, then the prospects open - exciting! A bunch of glue dudes from all over the world, everyone is wildly outgoing and sociable, the party is round-the-clock and very inexpensive - I took beer for a euro in a small shop, but sit at a table at the entrance, no worse than an expensive cafe two meters away.
Slow brain activity was interrupted by a message, Alexey wrote that a deer was born unexpectedly for everyone in a husky park, and it turns out we laughed in vain all winter at the puny bull-producer Borey, but Borya did it. There was a feeling of the absolute unreality of what was happening, well, and a hangover yet - what the fuck is the airport, what the fuck reindeer, and even together, it does not happen. I squeezed my eyes shut, lay down quietly, then opened my eyes and looked around Tempelhof. Tempelhof was in place, a television tower was sticking out in the north, and a plane was taking off from Tegel in the north-east, there were daisies, and there was a man with a barbecue. But on it - I, lie to myself in the sun. But the important woman was also, and even gave birth to, a calf, and Alexey was there even now - there he sent a message, and Badji again, this is the Arctic, and I was there too.
It seems nothing like that, but - fuck, just fuck
What is the turnout, you moron? - Once again my unfortunate brain was horrified by its master, - it was May Day just yesterday and then some punks thumped with a vacuum cleaner! The brain realized that a booze with a vacuum cleaner looks about as dumb as a failed turnout, but waved a hand - that talking to an idiot, the more you talk to yourself. Then they walked in silence.
After a few blocks, we reached the Tempelhof airport, built by Hitler almost in the city center. The brain calmly told a couple of stories from the Soviet Union’s blockade of West Berlin, Tempelhof was then the only point through which the West supplied food, medicine and almost spare parts for the construction of boiler houses. In response, I recalled my favorite story about West Berliners, who warmly showed naked asses, middle fingers and other symbols of friendship and unity of the divided German people from the windows of the upper floors of the houses that stood by the Wall to their unhappy eastern neighbors. The brain fell silent, I crossed the runway and settled on the grass of the airfield. Dandelions and daisies bloomed, not far off a man was frying kebab. Some years ago, Tempelhof was closed, the authorities proposed to build up the territory with beautiful houses, the residents suggested that the authorities fuck you. We agreed on the park.
And it would be surprising if it turned out differently. Berlin is a little less than fully populated by punks, hippars, alcoholics, non-formal people of all stripes and colors, Turks, students, blacks, Arabs, Russians, Chinese, Poles, anarchotourists and just people who turned this whole system on to a dick, to elect such an electorate to build an elite Housing is more difficult than the discovery of Buchenwald by the Jews. Where are we going to thump? - asked the Berliners? So you fucking, and so plump everywhere in general, fucking alcoholics! - the authorities answered, but no one listened to them, because everyone had gone to thump.
In Berlin, it’s not cool to be sober: it is noticeable to sober that it is dirty on the streets, at the metro stations some kind of muddy person constantly smokes, every second passer-by is drunk, and every fourth is dumbfounded, they make noise around the window around the clock, and in general. But if you drink, then the prospects open - exciting! A bunch of glue dudes from all over the world, everyone is wildly outgoing and sociable, the party is round-the-clock and very inexpensive - I took beer for a euro in a small shop, but sit at a table at the entrance, no worse than an expensive cafe two meters away.
Slow brain activity was interrupted by a message, Alexey wrote that a deer was born unexpectedly for everyone in a husky park, and it turns out we laughed in vain all winter at the puny bull-producer Borey, but Borya did it. There was a feeling of the absolute unreality of what was happening, well, and a hangover yet - what the fuck is the airport, what the fuck reindeer, and even together, it does not happen. I squeezed my eyes shut, lay down quietly, then opened my eyes and looked around Tempelhof. Tempelhof was in place, a television tower was sticking out in the north, and a plane was taking off from Tegel in the north-east, there were daisies, and there was a man with a barbecue. But on it - I, lie to myself in the sun. But the important woman was also, and even gave birth to, a calf, and Alexey was there even now - there he sent a message, and Badji again, this is the Arctic, and I was there too.
It seems nothing like that, but - fuck, just fuck
У записи 15 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Николай Потатуев
