Есть мужчины, с которыми хочется быть женщиной. Вопросительно-мягко наклонять голову, щуриться сквозь ресницы, качать головой с понимающим видом, выслушивать вдохновенные речи, светиться полуулыбкой стиля «мы с тобой одной крови». Хочется откровенности — но не на все темы, а только на те, на которые как раз и не принята откровенность, остальные темы с ними вообще не важны. Хочется протянутой руки, хочется припадать к плечу, и еще: знать, что вся эта чепуха из книг для подростков — все-таки не совсем чепуха. Ну не шептать «милый», конечно, и вообще без пошлости, но как-то так. Чтобы искры в зрачках и удивление в собеседнике, потому что красиво, потому что игра. Да, у меня конечно же забрать сумку. Да, меня безусловно проводить. Да, я однозначно никогда в жизни не сумею самостоятельно налить себе чаю. Я пролью, расплещу, перепутаю, обожгусь, растяну, упаду, сломаю, порежусь, заражусь и умру. Спасибо. Да, уберечь. Да, размешать. Да, протянуть. И пусть расправляют плечи и приосаниваются: им идёт. Не всем, только им. С остальными такое выглядит смешно и по-детски, неуместно и почти непристойно, да просто глупо, в конце концов. А с этими можно: хотя бы за то, что только у них одних есть эта нежная, слабая, невыносимая, мягкая, тёплая ямка у шеи чуть-чуть до плеча, в которую одну и можно уткнуться благодарным усталым носом.
А есть мужчины, с которыми хочется быть мужчиной. Другом, товарищем, братом. Тем самым, с которым «спина к спине у мачты», который коллега и единомышленник, отношения с которым раз и навсегда определены, теплы и понятны, и которые никогда не требуется выяснять. Смешно. С ними нечего выяснять, с ними всё выяснено заранее, раз навсегда, и не требует подтверждений. Обсуждать дела на работе, пить вместе пиво, смотреть футбол, переодеваться прилюдно, не подумав бросить извечно женское писклявое «отвернись», мыться в бане, орать друг на друга в жестоком споре, забывать на недели и вспоминать внезапно, дружить домами, потихоньку жаловаться друг другу на любовниц и жен, хлопать по плечу, дарить спиртное, курить бок о бок, рассказывать обо всём, не лукавя, и не задумываться — а что, собственно. Быть на равных, без идолов и подчиненных, быть близкими без надрыва и страсти, быть уместными, как то самое пиво, может, иметь каких-нибудь общих друзей, но никогда не делить меж собою женщин, вообще ничего не делить. Быть простыми, как марка острова Малибу, на которой всего-то изображения — на белом фоне черная буква М.
Есть женщины, с которыми хочется быть мужчиной. Носить на руках, держать зонтик над тонкой кожей, дышать переливчатой жилкой на нежной шее, восхищать, восхищаться. Пальцами гладить, пусть мысленно, там, где на людях не гладят, и плевать на приличность. Охватывать, захватывать. Дарить цветы, потому что это ведь просто нормально: дарить цветы тем, кому хочется их подарить. Наливать, угощать, кормить, закармливать даже: такая худенькая. Или такая бледная. Или не худенькая и не бледная, но вот есть в ней что-то такое, что требует фразы «бедная моя девочка». Человек, умеющий вовремя, с правильной интонацией сказать «бедная моя девочка» — король и Бог. Это единственная фраза, которую необходимо всерьёз выучить тем, кто собрался любить тех женщин, с которыми хочется быть мужчиной.
А есть женщины, с которыми хочется быть женщиной. Почти ребёнком. Приходить, припадать, упадать даже, в ноги, к ногам, к рукам, к глазам, требовать, получать, снова требовать, снова получать, или не получать, но неважно, и пусть кормит, кормит и смотрит, но смотрит не так, как проголодавшийся пёс, а так, как смотрела мама на старой кухне. Рассказывать всё, и пусть реагирует — или не рассказывать ничего, и пусть догадывается. Капризничать, но не во имя игры, а потому что порвались джинсы, и пусть зашьёт. Просить почитать тебе вслух, и ныть, что читает не то и не так, и выторговывать срочно другую книгу, и добиться, и отослать искать, и заснуть, не дождавшись.
Вы скажете мне, что тут дело вообще не в принадлежности к тому и иному полу, и будете правы.
Вы скажете мне, что в любом человеке может быть в разных пропорциях сочетание всех этих черт — и будете правы.
Вы скажете мне, что не бывает так, чтоб и первое, и второе — в один стакан, что разные люди по-разному воспринимают и что все многогранно. Вы снова будете правы.
Вы скажете мне, что всё это нужно было объяснять не такими словами, и что дело не в этом. Ну да.
Но есть мужчины, с которыми хочется быть женщиной.
А есть женщины, с которыми хочется быть мужчиной.
В. Райхер
А есть мужчины, с которыми хочется быть мужчиной. Другом, товарищем, братом. Тем самым, с которым «спина к спине у мачты», который коллега и единомышленник, отношения с которым раз и навсегда определены, теплы и понятны, и которые никогда не требуется выяснять. Смешно. С ними нечего выяснять, с ними всё выяснено заранее, раз навсегда, и не требует подтверждений. Обсуждать дела на работе, пить вместе пиво, смотреть футбол, переодеваться прилюдно, не подумав бросить извечно женское писклявое «отвернись», мыться в бане, орать друг на друга в жестоком споре, забывать на недели и вспоминать внезапно, дружить домами, потихоньку жаловаться друг другу на любовниц и жен, хлопать по плечу, дарить спиртное, курить бок о бок, рассказывать обо всём, не лукавя, и не задумываться — а что, собственно. Быть на равных, без идолов и подчиненных, быть близкими без надрыва и страсти, быть уместными, как то самое пиво, может, иметь каких-нибудь общих друзей, но никогда не делить меж собою женщин, вообще ничего не делить. Быть простыми, как марка острова Малибу, на которой всего-то изображения — на белом фоне черная буква М.
Есть женщины, с которыми хочется быть мужчиной. Носить на руках, держать зонтик над тонкой кожей, дышать переливчатой жилкой на нежной шее, восхищать, восхищаться. Пальцами гладить, пусть мысленно, там, где на людях не гладят, и плевать на приличность. Охватывать, захватывать. Дарить цветы, потому что это ведь просто нормально: дарить цветы тем, кому хочется их подарить. Наливать, угощать, кормить, закармливать даже: такая худенькая. Или такая бледная. Или не худенькая и не бледная, но вот есть в ней что-то такое, что требует фразы «бедная моя девочка». Человек, умеющий вовремя, с правильной интонацией сказать «бедная моя девочка» — король и Бог. Это единственная фраза, которую необходимо всерьёз выучить тем, кто собрался любить тех женщин, с которыми хочется быть мужчиной.
А есть женщины, с которыми хочется быть женщиной. Почти ребёнком. Приходить, припадать, упадать даже, в ноги, к ногам, к рукам, к глазам, требовать, получать, снова требовать, снова получать, или не получать, но неважно, и пусть кормит, кормит и смотрит, но смотрит не так, как проголодавшийся пёс, а так, как смотрела мама на старой кухне. Рассказывать всё, и пусть реагирует — или не рассказывать ничего, и пусть догадывается. Капризничать, но не во имя игры, а потому что порвались джинсы, и пусть зашьёт. Просить почитать тебе вслух, и ныть, что читает не то и не так, и выторговывать срочно другую книгу, и добиться, и отослать искать, и заснуть, не дождавшись.
Вы скажете мне, что тут дело вообще не в принадлежности к тому и иному полу, и будете правы.
Вы скажете мне, что в любом человеке может быть в разных пропорциях сочетание всех этих черт — и будете правы.
Вы скажете мне, что не бывает так, чтоб и первое, и второе — в один стакан, что разные люди по-разному воспринимают и что все многогранно. Вы снова будете правы.
Вы скажете мне, что всё это нужно было объяснять не такими словами, и что дело не в этом. Ну да.
Но есть мужчины, с которыми хочется быть женщиной.
А есть женщины, с которыми хочется быть мужчиной.
В. Райхер
There are men with whom I want to be a woman. Inquiringly, gently tilting your head, squinting through your eyelashes, shaking your head with an understanding look, listening to inspired speeches, glowing with a half-smile of the style “we are of the same blood”. I want frankness - but not on all topics, but only on those for which frankness is not accepted, other topics with them are not important at all. I want an outstretched hand, I want to fall to my shoulder, and also: to know that all this nonsense from books for teenagers is still not quite nonsense. Well, do not whisper "dear", of course, and generally without vulgarity, but somehow. To sparks in the pupils and surprise in the interlocutor, because it is beautiful, because the game. Yes, I certainly pick up the bag. Yes, I certainly hold. Yes, I definitely never in my life will be able to pour myself tea. I will spill, splash, mix, burn, stretch, fall, break, cut, become infected and die. Thanks. Yes, save. Yes, stir. Yes, stretch. And let them straighten their shoulders and attach themselves: it suits them. Not everyone, only them. With the rest, it looks ridiculous and childish, inappropriate and almost obscene, but just stupid, after all. And with these you can: at least for the fact that only they alone have this tender, weak, unbearable, soft, warm fossa at the neck a little to the shoulder, into which one can be buried in a grateful tired nose.
And there are men with whom I want to be a man. Friend, comrade, brother. Thus, with whom “back to back at the mast”, who is a colleague and like-minded person, relations with whom are once and for all defined, are warm and understandable, and which you never need to find out. It’s ridiculous. With them there is nothing to find out, with them everything has been clarified in advance, once and for all, and does not require confirmation. Discussing things at work, drinking beer together, watching football, changing clothes in public, not thinking of quitting the eternal female squeaky “turn away”, bathing in the bath, yelling at each other in a fierce argument, forgetting for weeks and remembering suddenly, making friends at home, slowly complaining about each other a friend for lovers and wives, clap on the shoulder, give alcohol, smoke side by side, talk about everything, without crafty, and not think about it - but what, actually. To be equal, without idols and subordinates, to be intimate without anguish and passion, to be appropriate, like the very beer, may have some friends in common, but never divide women, never divide anything. To be simple, like a stamp on the island of Malibu, on which just a few images - on a white background black letter M.
There are women with whom you want to be a man. To carry on hands, to hold an umbrella over thin skin, to breathe an iridescent vein on a gentle neck, to delight, to admire. Fingers stroking, albeit mentally, where people are not stroking, and do not care about decency. To embrace. Giving flowers, because it's just normal: giving flowers to those who want to give them. Pour, treat, feed, feed even: so thin. Or so pale. Or not thin and not pale, but there is something in her that requires the phrase "my poor girl." A person who knows how to say with the right intonation “my poor girl” is a king and God. This is the only phrase that must be seriously taught to those who are going to love those women with whom they want to be a man.
And there are women with whom you want to be a woman. Almost a child. Come, fall, even fall, at the feet, at the feet, at the hands, at the eyes, demand, receive, demand again, receive again, or not receive, but it doesn’t matter, and let him feed, feed, and look, but look differently hungry dog, and as my mother looked in the old kitchen. Tell everything, and let it react - or not tell anything, and let it guess. Naughty, but not in the name of the game, but because the jeans were torn, and let it sew. To ask you to read aloud, and to whine that he is reading something wrong and wrong, and urgently bargain another book, and to achieve, and send to look, and fall asleep without waiting.
You will tell me that it is not a matter of belonging to either sex at all, and you will be right.
You will tell me that in any person a combination of all these traits can be in different proportions - and you will be right.
You will tell me that it does not happen that both the first and the second are in one glass, that different people perceive differently and that everything is multifaceted. You will be right again.
You will tell me that all this had to be explained in other words, and that was not the point. Well yes.
But there are men with whom I want to be a woman.
And there are women with whom you want to be a man.
W. Reicher
And there are men with whom I want to be a man. Friend, comrade, brother. Thus, with whom “back to back at the mast”, who is a colleague and like-minded person, relations with whom are once and for all defined, are warm and understandable, and which you never need to find out. It’s ridiculous. With them there is nothing to find out, with them everything has been clarified in advance, once and for all, and does not require confirmation. Discussing things at work, drinking beer together, watching football, changing clothes in public, not thinking of quitting the eternal female squeaky “turn away”, bathing in the bath, yelling at each other in a fierce argument, forgetting for weeks and remembering suddenly, making friends at home, slowly complaining about each other a friend for lovers and wives, clap on the shoulder, give alcohol, smoke side by side, talk about everything, without crafty, and not think about it - but what, actually. To be equal, without idols and subordinates, to be intimate without anguish and passion, to be appropriate, like the very beer, may have some friends in common, but never divide women, never divide anything. To be simple, like a stamp on the island of Malibu, on which just a few images - on a white background black letter M.
There are women with whom you want to be a man. To carry on hands, to hold an umbrella over thin skin, to breathe an iridescent vein on a gentle neck, to delight, to admire. Fingers stroking, albeit mentally, where people are not stroking, and do not care about decency. To embrace. Giving flowers, because it's just normal: giving flowers to those who want to give them. Pour, treat, feed, feed even: so thin. Or so pale. Or not thin and not pale, but there is something in her that requires the phrase "my poor girl." A person who knows how to say with the right intonation “my poor girl” is a king and God. This is the only phrase that must be seriously taught to those who are going to love those women with whom they want to be a man.
And there are women with whom you want to be a woman. Almost a child. Come, fall, even fall, at the feet, at the feet, at the hands, at the eyes, demand, receive, demand again, receive again, or not receive, but it doesn’t matter, and let him feed, feed, and look, but look differently hungry dog, and as my mother looked in the old kitchen. Tell everything, and let it react - or not tell anything, and let it guess. Naughty, but not in the name of the game, but because the jeans were torn, and let it sew. To ask you to read aloud, and to whine that he is reading something wrong and wrong, and urgently bargain another book, and to achieve, and send to look, and fall asleep without waiting.
You will tell me that it is not a matter of belonging to either sex at all, and you will be right.
You will tell me that in any person a combination of all these traits can be in different proportions - and you will be right.
You will tell me that it does not happen that both the first and the second are in one glass, that different people perceive differently and that everything is multifaceted. You will be right again.
You will tell me that all this had to be explained in other words, and that was not the point. Well yes.
But there are men with whom I want to be a woman.
And there are women with whom you want to be a man.
W. Reicher
У записи 7 лайков,
1 репостов.
1 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Александра Сильверстова
