«Я, вообще, очень люблю писать. В свое время писал рассказы и песни, много. Потом долго занимался построением философских систем. А потом перестал – у меня произошла вербальная интоксикация.
Сейчас мне впервые за очень долгое время хочется написать кое-что про себя в этом журнале, хотя меня и смущает формат безадресного обращения к некоему абстрактному анонимному читателю, размазанному по кажущемуся беспредельным Интернет-пространству. Помечу поэтому, что обращаюсь, в первую очередь, к тем, кого знаю, кто мне близок.
Таки есть, как я теперь понимаю, некоторые вещи, для которых хорошо подходит именно этот формат. Вещи, о которых просто так, без повода, трудно заговорить в личной беседе.
Мне чудовищно трудно общаться с вами, людьми, которые мне нужны больше всего на свете. Не без помощи философского факультета я насквозь пропитался навязчивыми мыслями о вездесущей абсурдности, пошлости и несправедливости жизни. Не без помощи философского факультета я поставил себе в разных областях планки такой высоты, что никогда не смогу их достигнуть. От этого всего я всегда в глубине своей души нахожусь в глубокой депрессии. Из неё меня, порой, не вытягивает ни один из моих многочисленных интересов. И, когда я вижу вас, людей, которые находят в себе ресурс радоваться отдельным проявлениям жизни и радовать ими других, я восхищаюсь вами и мне становится стыдно за то, что я умею только брать поддержку, и практически не умею её давать. Благодаря вам я живу; пусть и в своем внутреннем аду.
У меня в последнее время очень плохо с памятью. Я не знаю из-за чего, и очень тяжело это переживаю. Я боюсь задавать вопросы, потому что сомневаюсь, не спрашивал ли я их раньше. Ведь будучи заданными во второй (или – не дай бог, в третий) раз, они могут быть проинтерпретированы в качестве свидетельства моей невключенности в отношения с вами. Я боюсь что-либо рассказывать о себе, потому что сомневаюсь, а не рассказывал ли я это уже. У меня в копилке нет интересных историй, смешных анекдотов, занимательных размышлений, ценных воспоминаний. Я живу настоящим моментом, и поэтому могу только подмечать какие-то важные, красивые или смешные моменты здесь и сейчас. Но и это я делать стесняюсь, так как считаю себя совершенно неопытным, не адаптированным к реальной жизни; и боюсь, что другие заметят этот мой «философский» аутизм.
Моя улыбка может быть знаком удивления; смущения; радости; сожаления; неловкости; уважения. И ещё тысячи вещей. Это создает частые сложности в интерпретации. Если вы не знаете точно, чему я улыбаюсь, – спросите, я вам отвечу. Мне важно, чтобы вы знали, что я смеюсь не над вами, а – над собой.
А вообще, когда я чувствую в вас опору, я могу быть счастливым, радостным, разговорчивым, энергичным, креативным, поддерживающим и очень разным. Но, как я уже говорил, у меня очень слабая память. Я действительно очень скоро забываю о том, что на вас можно опереться, что вы ко мне хорошо относитесь и что я для вас важен. В одиночестве мои комплексы мгновенно разъедают меня. Общение с вами каждый раз носит для меня характер откровения и исцеления»
С.Н. 13.11.2011
Сейчас мне впервые за очень долгое время хочется написать кое-что про себя в этом журнале, хотя меня и смущает формат безадресного обращения к некоему абстрактному анонимному читателю, размазанному по кажущемуся беспредельным Интернет-пространству. Помечу поэтому, что обращаюсь, в первую очередь, к тем, кого знаю, кто мне близок.
Таки есть, как я теперь понимаю, некоторые вещи, для которых хорошо подходит именно этот формат. Вещи, о которых просто так, без повода, трудно заговорить в личной беседе.
Мне чудовищно трудно общаться с вами, людьми, которые мне нужны больше всего на свете. Не без помощи философского факультета я насквозь пропитался навязчивыми мыслями о вездесущей абсурдности, пошлости и несправедливости жизни. Не без помощи философского факультета я поставил себе в разных областях планки такой высоты, что никогда не смогу их достигнуть. От этого всего я всегда в глубине своей души нахожусь в глубокой депрессии. Из неё меня, порой, не вытягивает ни один из моих многочисленных интересов. И, когда я вижу вас, людей, которые находят в себе ресурс радоваться отдельным проявлениям жизни и радовать ими других, я восхищаюсь вами и мне становится стыдно за то, что я умею только брать поддержку, и практически не умею её давать. Благодаря вам я живу; пусть и в своем внутреннем аду.
У меня в последнее время очень плохо с памятью. Я не знаю из-за чего, и очень тяжело это переживаю. Я боюсь задавать вопросы, потому что сомневаюсь, не спрашивал ли я их раньше. Ведь будучи заданными во второй (или – не дай бог, в третий) раз, они могут быть проинтерпретированы в качестве свидетельства моей невключенности в отношения с вами. Я боюсь что-либо рассказывать о себе, потому что сомневаюсь, а не рассказывал ли я это уже. У меня в копилке нет интересных историй, смешных анекдотов, занимательных размышлений, ценных воспоминаний. Я живу настоящим моментом, и поэтому могу только подмечать какие-то важные, красивые или смешные моменты здесь и сейчас. Но и это я делать стесняюсь, так как считаю себя совершенно неопытным, не адаптированным к реальной жизни; и боюсь, что другие заметят этот мой «философский» аутизм.
Моя улыбка может быть знаком удивления; смущения; радости; сожаления; неловкости; уважения. И ещё тысячи вещей. Это создает частые сложности в интерпретации. Если вы не знаете точно, чему я улыбаюсь, – спросите, я вам отвечу. Мне важно, чтобы вы знали, что я смеюсь не над вами, а – над собой.
А вообще, когда я чувствую в вас опору, я могу быть счастливым, радостным, разговорчивым, энергичным, креативным, поддерживающим и очень разным. Но, как я уже говорил, у меня очень слабая память. Я действительно очень скоро забываю о том, что на вас можно опереться, что вы ко мне хорошо относитесь и что я для вас важен. В одиночестве мои комплексы мгновенно разъедают меня. Общение с вами каждый раз носит для меня характер откровения и исцеления»
С.Н. 13.11.2011
“In general, I really like to write. At one time he wrote stories and songs, a lot. Then he was engaged in the construction of philosophical systems for a long time. And then he stopped - I had a verbal intoxication.
Now, for the first time in a very long time, I want to write something about myself in this journal, although I am confused by the format of an addressless call to a certain abstract anonymous reader, spread across an apparently boundless Internet space. I therefore note that I appeal, first of all, to those whom I know, who are close to me.
There are, as I understand now, some things for which this particular format is well suited. Things that just like that, without reason, it is difficult to talk in a personal conversation.
It is terribly difficult for me to communicate with you, the people that I need more than anything else. Not without the help of the Faculty of Philosophy, I was thoroughly saturated with obsessive thoughts about the omnipresent absurdity, vulgarity and injustice of life. Not without the help of the Faculty of Philosophy, I set myself in different areas levels so high that I can never reach them. From this all, I am always deep in my heart in a deep depression. From it, sometimes, not one of my many interests draws me out. And when I see you, people who find in themselves the resource to enjoy individual manifestations of life and to please others with them, I admire you and I feel ashamed that I can only take support and practically do not know how to give it. Thanks to you, I live; even in his inner hell.
I have recently been very bad with memory. I don’t know why, and it’s very difficult for me to worry. I am afraid to ask questions because I doubt if I have asked them before. After all, being asked a second (or, God forbid, a third) time, they can be interpreted as evidence of my non-inclusion in relations with you. I am afraid to tell something about myself, because I doubt whether I have already told it. In my piggy bank there are no interesting stories, funny jokes, entertaining thoughts, valuable memories. I live in the present moment, and therefore I can only notice some important, beautiful or funny moments here and now. But I am too shy to do this, because I consider myself completely inexperienced, not adapted to real life; and I'm afraid that others will notice this my “philosophical” autism.
My smile may be a sign of surprise; embarrassment; joys; regrets awkwardness; respect. And thousands more things. This creates frequent interpretation difficulties. If you do not know exactly what I'm smiling, ask, I will answer you. It is important for me that you know that I am not laughing at you, but at myself.
In general, when I feel support in you, I can be happy, joyful, talkative, energetic, creative, supportive and very different. But, as I said, I have a very weak memory. I really very soon forget that you can rely on you, that you treat me well and that I am important to you. Alone, my complexes instantly corrode me. Communicating with you each time is for me a character of revelation and healing. ”
S.N. 11/13/2011
Now, for the first time in a very long time, I want to write something about myself in this journal, although I am confused by the format of an addressless call to a certain abstract anonymous reader, spread across an apparently boundless Internet space. I therefore note that I appeal, first of all, to those whom I know, who are close to me.
There are, as I understand now, some things for which this particular format is well suited. Things that just like that, without reason, it is difficult to talk in a personal conversation.
It is terribly difficult for me to communicate with you, the people that I need more than anything else. Not without the help of the Faculty of Philosophy, I was thoroughly saturated with obsessive thoughts about the omnipresent absurdity, vulgarity and injustice of life. Not without the help of the Faculty of Philosophy, I set myself in different areas levels so high that I can never reach them. From this all, I am always deep in my heart in a deep depression. From it, sometimes, not one of my many interests draws me out. And when I see you, people who find in themselves the resource to enjoy individual manifestations of life and to please others with them, I admire you and I feel ashamed that I can only take support and practically do not know how to give it. Thanks to you, I live; even in his inner hell.
I have recently been very bad with memory. I don’t know why, and it’s very difficult for me to worry. I am afraid to ask questions because I doubt if I have asked them before. After all, being asked a second (or, God forbid, a third) time, they can be interpreted as evidence of my non-inclusion in relations with you. I am afraid to tell something about myself, because I doubt whether I have already told it. In my piggy bank there are no interesting stories, funny jokes, entertaining thoughts, valuable memories. I live in the present moment, and therefore I can only notice some important, beautiful or funny moments here and now. But I am too shy to do this, because I consider myself completely inexperienced, not adapted to real life; and I'm afraid that others will notice this my “philosophical” autism.
My smile may be a sign of surprise; embarrassment; joys; regrets awkwardness; respect. And thousands more things. This creates frequent interpretation difficulties. If you do not know exactly what I'm smiling, ask, I will answer you. It is important for me that you know that I am not laughing at you, but at myself.
In general, when I feel support in you, I can be happy, joyful, talkative, energetic, creative, supportive and very different. But, as I said, I have a very weak memory. I really very soon forget that you can rely on you, that you treat me well and that I am important to you. Alone, my complexes instantly corrode me. Communicating with you each time is for me a character of revelation and healing. ”
S.N. 11/13/2011
У записи 31 лайков,
7 репостов.
7 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Александр Бондаренко
