Путешествие к Синагоге — 7
Я встречаю галахического праведника
—...дорогая, до рынка ещё далеко, не лучше ли полететь? — довольно жирная ворона в родовых и годных цицис спросила свою жену.
— Милый, типун тебе на язык! нельзя летать по субботам. Мы же не сефардские вороны! — отвечала ей ещё более увесистая птичка.
— Ах... Но ведь все же летают!
— Ещё одно слово и я пожалуюсь нашему раввину! —отвечала вторая и недовольно каркнула.
Я задумался чтобы сказал святой Гарамбам по этому поводу, и хотел уже что-то каркнуть по этому поводу на основании тосефос и комментариев Могоршо. Но тут ворона схватила меня за руку и начала что было силы трясти.
—Проснись, сын мой, ты бредишь! Мы — вороны! Галоха к нам не относится! Мы всего лишь нечистые птички!
Я проснулся и понял, что брежу. Меня тряс большой толстый еврей с нечёсаной бородой. В бороде были кусочки обеда и завтрака (что-то подсказывало мне, что ужин переночевал там же), щеки его тряслись, рубашка была нечиста, а в глазах держалась скорбь еврейского народа и святость, очень много святой святости.
—Младенчик, проснись, ты бредишь!
—Ребеле! — крикнул я. — Вы что, не видите, что я перед вами — невинный младенчик, а не пять фунтов филейного мяса? Если вы меня будете продолжать трясти таким образом, я развалюсь вам прямо в колыбель! Чёрта с два вам тогда доля в будущем мире!
—Младенчик, борух Г-Шем —крикнул он — ты очень страшно галахически бредил. В тебя попал очень большой заряд хумры, и то, как ты бредил, всполошило весь дом... Хорошо, что я поднял тебя, иначе тебя бы подобрал дубавичские хосиды, и молился бы ты Королю Борсуку.
—Я помню только про ворон...
—Это очень хорошо. Не будем о грустном. Младенчик! Недавно я возносил заклинательную молитву Гомен-Тошен, и явлено было мне, что грядет спасительный младенчик Давид-Менахем...
Мне захотелось сплюнуть.
—Тьфу! Я никакой не Давид-Менахем! Я что, в киббуце родился, сучий потрох? Я —могущественный цойдик, колдунственный хойсид —Дойвид-Менухем! Давидов своих Менахемов в Тель-Авиве с шиксами ешь!
Толстый человек с бородой и святостью прослезился.
—Г-шемеле! Ей-ей! Это он! Могущественный цойдик!.. Шолиох-го-циббур! Никто другой не ответил бы так. Твой идишкойс насколько силён, что даже страшно.
Я мало что понял из его речи, но был очень польщён. Особенно меня удивил идишкойс, будет время, обязательно прогуглю.
—А вы-то кто? — спросил я наконец.
Лицо моего спасителя приняло строгое и торжественное выражение.
— Я, —отвечал он, — реб Цорес.
Ламед-зайн: третий перст судьбы
От неожиданности я даже опешил.
—Реб Цорес? Ламед-зайн? Величайший разгильдяй, на чьём раздолбайстве держится мир, как учили нас в Мишне и Горамбан?
—Да, сын мой, сие есть я. Аз есмь раздолбайство, бо не иже гоже множе.
—Реб Цорес, вы должны мне непременно помочь! Наша синагога улетела, и теперь её надо спасать! Неправильный ангел дал мне неправильные кавойнес на гомен-тошен, и синагога улетела!
—Ой вей, сын мой, ой вей. Что тут скажешь? Велика скорбь нашего народа. Но я сказу тебе вот ещё что: обвалилась фондовая биржа, споносоров больше нет...
— Знаю, знаю! Мне дежурный ангел с третьего неба сказал! Но синагоженька! Наша милая синагожеле! Вы таки должны мне помочь!
Реб Цорес начал машинально жевать бороду, набираясь сил (теперь я понимал, зачем в ней живут кусочки еды). Светлая сторона галахической энергии разгоралась в нём, он становился на глазах моложе и боевее. В нём разгорался дух Шульхан-Оруха, но тут нечеловеческий крик потряс дом. Я съёжился и заплакал. Реб Цорес с ужасом обернулся и начал хватать ртом воздух.
—Ребеле! —заплакал я. — это за нами пришли дубавичские хосиды и будут требовать от нас перейти в их галоху?
—Дойвид, — ответил он, — всё хуже. Это пришла моя жена и будет требовать от меня денег... Если меня не станет, знай, что я — ламед-зайн, и дело моё не продолбано! Передай детям пути мои и научи их знаниям моим, ибо «не исчезнет раздоболбая в Израиле». Ежели кончатся раздолбаи в Израиле —обратит нас Эдом-злодей в свою веру в три дня, я же —тайный раздобай, и если не будет меня, даже Тридцать Шесть тайных генетических галахистов не спасут этот мир.
По лестнице поднимался кто-то очень тяжёлый, как если бы смерть слезла с диеты и перестала делать ворк-ауты. Ламед-Зайн протянул свою руку, коснулся моего лба, и я увидел, как кто-то набирает в адресной строке «редтьюб.ком», за этим я увидел обнажённых шикс, совсем как моя мама, но только они совсем не хотели меня кормить. Я ничего не понял.
—Ой, — сказал Ламед-Зайн, — не то я хотел показать. И почему-то покраснел.
Ламед-Зайн повторил ритуал, шаги были ещё ближе... И тут я увидел, как Тридцать Шесть тайных генетических галахистов сражаются с Ашмеддаем. Как они владеют галахическим пилпулом! Как они толкуют Гарамбама! Потом я увидел, как выходят тринадцать Принцев Веры, и разят демонов своими мечами (урон в демонам — в три раза больше). И тут появляется самый страшный босс... Джойнт-Каф-Сохнут, спонсорический демон и требует отчётность... И у Принцев Веры падают мечи из рук, Тридцать Шесть тайных праведников уходят в подполье, но на сцене появляется Ламед-Зайн...
Картинка прекратилась неожиданно. А почему? Потому что явилась жена реб Цореса, огрела его поварёшкой по голове, вот телепатическая сессия и прекратилась.
«О боже», — подумал я. — «Лучше бы я этого никогда не видел».
Конечно же, мои последние мысли относились к жене реб Цореса.
(все части романа: http://tehnomage.livejournal.com/tag/sine%20гога)
Я встречаю галахического праведника
—...дорогая, до рынка ещё далеко, не лучше ли полететь? — довольно жирная ворона в родовых и годных цицис спросила свою жену.
— Милый, типун тебе на язык! нельзя летать по субботам. Мы же не сефардские вороны! — отвечала ей ещё более увесистая птичка.
— Ах... Но ведь все же летают!
— Ещё одно слово и я пожалуюсь нашему раввину! —отвечала вторая и недовольно каркнула.
Я задумался чтобы сказал святой Гарамбам по этому поводу, и хотел уже что-то каркнуть по этому поводу на основании тосефос и комментариев Могоршо. Но тут ворона схватила меня за руку и начала что было силы трясти.
—Проснись, сын мой, ты бредишь! Мы — вороны! Галоха к нам не относится! Мы всего лишь нечистые птички!
Я проснулся и понял, что брежу. Меня тряс большой толстый еврей с нечёсаной бородой. В бороде были кусочки обеда и завтрака (что-то подсказывало мне, что ужин переночевал там же), щеки его тряслись, рубашка была нечиста, а в глазах держалась скорбь еврейского народа и святость, очень много святой святости.
—Младенчик, проснись, ты бредишь!
—Ребеле! — крикнул я. — Вы что, не видите, что я перед вами — невинный младенчик, а не пять фунтов филейного мяса? Если вы меня будете продолжать трясти таким образом, я развалюсь вам прямо в колыбель! Чёрта с два вам тогда доля в будущем мире!
—Младенчик, борух Г-Шем —крикнул он — ты очень страшно галахически бредил. В тебя попал очень большой заряд хумры, и то, как ты бредил, всполошило весь дом... Хорошо, что я поднял тебя, иначе тебя бы подобрал дубавичские хосиды, и молился бы ты Королю Борсуку.
—Я помню только про ворон...
—Это очень хорошо. Не будем о грустном. Младенчик! Недавно я возносил заклинательную молитву Гомен-Тошен, и явлено было мне, что грядет спасительный младенчик Давид-Менахем...
Мне захотелось сплюнуть.
—Тьфу! Я никакой не Давид-Менахем! Я что, в киббуце родился, сучий потрох? Я —могущественный цойдик, колдунственный хойсид —Дойвид-Менухем! Давидов своих Менахемов в Тель-Авиве с шиксами ешь!
Толстый человек с бородой и святостью прослезился.
—Г-шемеле! Ей-ей! Это он! Могущественный цойдик!.. Шолиох-го-циббур! Никто другой не ответил бы так. Твой идишкойс насколько силён, что даже страшно.
Я мало что понял из его речи, но был очень польщён. Особенно меня удивил идишкойс, будет время, обязательно прогуглю.
—А вы-то кто? — спросил я наконец.
Лицо моего спасителя приняло строгое и торжественное выражение.
— Я, —отвечал он, — реб Цорес.
Ламед-зайн: третий перст судьбы
От неожиданности я даже опешил.
—Реб Цорес? Ламед-зайн? Величайший разгильдяй, на чьём раздолбайстве держится мир, как учили нас в Мишне и Горамбан?
—Да, сын мой, сие есть я. Аз есмь раздолбайство, бо не иже гоже множе.
—Реб Цорес, вы должны мне непременно помочь! Наша синагога улетела, и теперь её надо спасать! Неправильный ангел дал мне неправильные кавойнес на гомен-тошен, и синагога улетела!
—Ой вей, сын мой, ой вей. Что тут скажешь? Велика скорбь нашего народа. Но я сказу тебе вот ещё что: обвалилась фондовая биржа, споносоров больше нет...
— Знаю, знаю! Мне дежурный ангел с третьего неба сказал! Но синагоженька! Наша милая синагожеле! Вы таки должны мне помочь!
Реб Цорес начал машинально жевать бороду, набираясь сил (теперь я понимал, зачем в ней живут кусочки еды). Светлая сторона галахической энергии разгоралась в нём, он становился на глазах моложе и боевее. В нём разгорался дух Шульхан-Оруха, но тут нечеловеческий крик потряс дом. Я съёжился и заплакал. Реб Цорес с ужасом обернулся и начал хватать ртом воздух.
—Ребеле! —заплакал я. — это за нами пришли дубавичские хосиды и будут требовать от нас перейти в их галоху?
—Дойвид, — ответил он, — всё хуже. Это пришла моя жена и будет требовать от меня денег... Если меня не станет, знай, что я — ламед-зайн, и дело моё не продолбано! Передай детям пути мои и научи их знаниям моим, ибо «не исчезнет раздоболбая в Израиле». Ежели кончатся раздолбаи в Израиле —обратит нас Эдом-злодей в свою веру в три дня, я же —тайный раздобай, и если не будет меня, даже Тридцать Шесть тайных генетических галахистов не спасут этот мир.
По лестнице поднимался кто-то очень тяжёлый, как если бы смерть слезла с диеты и перестала делать ворк-ауты. Ламед-Зайн протянул свою руку, коснулся моего лба, и я увидел, как кто-то набирает в адресной строке «редтьюб.ком», за этим я увидел обнажённых шикс, совсем как моя мама, но только они совсем не хотели меня кормить. Я ничего не понял.
—Ой, — сказал Ламед-Зайн, — не то я хотел показать. И почему-то покраснел.
Ламед-Зайн повторил ритуал, шаги были ещё ближе... И тут я увидел, как Тридцать Шесть тайных генетических галахистов сражаются с Ашмеддаем. Как они владеют галахическим пилпулом! Как они толкуют Гарамбама! Потом я увидел, как выходят тринадцать Принцев Веры, и разят демонов своими мечами (урон в демонам — в три раза больше). И тут появляется самый страшный босс... Джойнт-Каф-Сохнут, спонсорический демон и требует отчётность... И у Принцев Веры падают мечи из рук, Тридцать Шесть тайных праведников уходят в подполье, но на сцене появляется Ламед-Зайн...
Картинка прекратилась неожиданно. А почему? Потому что явилась жена реб Цореса, огрела его поварёшкой по голове, вот телепатическая сессия и прекратилась.
«О боже», — подумал я. — «Лучше бы я этого никогда не видел».
Конечно же, мои последние мысли относились к жене реб Цореса.
(все части романа: http://tehnomage.livejournal.com/tag/sine%20гога)
Journey to the Synagogue - 7
I meet the halachic righteous
“... dear, the market is still far away, is it not better to fly?” - a rather fat raven in patrimonial and fit cicis asked her wife.
- Honey, tipun to your tongue! You can’t fly on Saturdays. We are not Sephardic crows! - answered her even more weighty bird.
- Ah ... But still they fly!
- One more word and I will complain to our rabbi! - the second answered and croaked displeased.
I thought about telling St. Garambam about this, and I already wanted to shout something about this on the basis of tozephos and Mogorsho's comments. But then a crow grabbed my hand and began to shake.
“Wake up, my son, you are raving!” We are crows! Halocha does not apply to us! We are just unclean birds!
I woke up and realized that I was raving. I was shaken by a big fat Jew with an unkempt beard. There were slices of lunch and breakfast in the beard (something told me that the dinner was spent there), his cheeks were shaking, his shirt was unclean, and in his eyes was the grief of the Jewish people and holiness, a lot of holy holiness.
“Baby, wake up, you are raving!”
—Rebel! I shouted. “Don’t you see that I am in front of you - an innocent baby, and not five pounds of sirloin meat?” If you continue to shake me in this way, I will fall into your cradle right! To hell with you then two share in the future world!
“Baby, Boruch G-Shem,” he shouted, “you were very scandalously raving.” A very large charge of humra got into you, and the way you raved excited the whole house ... It’s good that I lifted you up, otherwise you would have been picked up by Dubavich hosids and you would have prayed to King Borsuk.
- I only remember the raven ...
-It is very good. Let's not talk about sad things. Baby! Recently I offered an incantation prayer to Gomen-Toshen, and it was revealed to me that the saving baby David-Menachem was coming ...
I wanted to spit.
- Ugh! I'm not David-Menachem! Am I born in a kibbutz, a complete offal? I am a mighty Tzoydik, a magical hoisid — David-Menuham! Eat your David of Menachem in Tel Aviv with chiks!
The fat man with a beard and holiness burst into tears.
“Mr. Shemele!” To her It's him! Powerful tzoydik! .. Sholiokh-go-cybbur! No one else would answer that way. Your Yiddish is just how strong, which is even scary.
I understood little from his speech, but I was very flattered. The Yiddishkoy especially surprised me, there will be time, I will definitely google it.
“And who are you?” I finally asked.
The face of my savior took a strict and solemn expression.
“I,” he answered, “Reb Tsores.”
Lamed Zayn: The Third Finger of Fate
I was taken aback by surprise.
—Reb Tsores? Lamed Zayn? The greatest slobber on whose gibberish the world holds, as taught us in the Mishnah and Goramban?
“Yes, my son, this is me.” I am gouging, more than the same set.
“Reb Tsores, you must certainly help me!” Our synagogue has flown away, and now it must be saved! The wrong angel gave me the wrong cavoynes for Gomen-Toshen, and the synagogue flew away!
“Oh my, my son, oh my. What can I say? Great is the sorrow of our people. But I’ll tell you one more thing: the stock exchange collapsed, there are no more sponsors ...
- I know I know! An angel on duty from the third heaven told me! But synagogue! Our sweet synagogue! You must help me!
Reb Tsores began to mechanically chew his beard, gaining strength (now I understood why there were slices of food in it). The bright side of halachic energy flared up in him, he became younger and more militant before his eyes. The spirit of Shulchan-Orukh flared up in him, but then an inhuman scream shook the house. I cringed and cried. Reb Tsores turned around in horror and began to gasp for air.
—Rebel! I cried. - Is it Dubavich’s hosids who came for us and will demand from us to go into their halo?
“David,” he answered, “it's getting worse.” It was my wife who came and will demand money from me ... If I am gone, know that I am a Lamed-Zayn, and my business is not slown! Give my ways to the children and teach them my knowledge, for "the gouging in Israel will not disappear." If the gouging in Israel will end, Edom the villain will turn us into his faith in three days, but I will secretly smash, and if there is no me, even the Thirty Six secret genetic halakhists will not save this world.
Someone very heavy went up the stairs, as if death had got off the diet and stopped doing work-outs. Lamed-Zayn extended his hand, touched my forehead, and I saw someone typing “redtube.com” in the address bar, behind this I saw the naked shiks, just like my mother, but they just did not want to feed me. I did not understand anything.
“Oh,” said Lamed-Zayn, “not that I wanted to show.” And for some reason he blushed.
Lamed Zayn repeated the ritual, the steps were even closer ... And then I saw the Thirty Six secret genetic halachists fighting Ashmeddai. How do they wield a halachic pilpool! How do they interpret Garambama! Then I saw thirteen Princes of Faith go out and smash the demons with their swords (the damage to demons is three times as much). And then the most terrible boss appears ... Joint-Kaf-Sokhnut, a sponsor demon and demands accountability ... And the Princes of Vera fall swords from their hands, Tr
I meet the halachic righteous
“... dear, the market is still far away, is it not better to fly?” - a rather fat raven in patrimonial and fit cicis asked her wife.
- Honey, tipun to your tongue! You can’t fly on Saturdays. We are not Sephardic crows! - answered her even more weighty bird.
- Ah ... But still they fly!
- One more word and I will complain to our rabbi! - the second answered and croaked displeased.
I thought about telling St. Garambam about this, and I already wanted to shout something about this on the basis of tozephos and Mogorsho's comments. But then a crow grabbed my hand and began to shake.
“Wake up, my son, you are raving!” We are crows! Halocha does not apply to us! We are just unclean birds!
I woke up and realized that I was raving. I was shaken by a big fat Jew with an unkempt beard. There were slices of lunch and breakfast in the beard (something told me that the dinner was spent there), his cheeks were shaking, his shirt was unclean, and in his eyes was the grief of the Jewish people and holiness, a lot of holy holiness.
“Baby, wake up, you are raving!”
—Rebel! I shouted. “Don’t you see that I am in front of you - an innocent baby, and not five pounds of sirloin meat?” If you continue to shake me in this way, I will fall into your cradle right! To hell with you then two share in the future world!
“Baby, Boruch G-Shem,” he shouted, “you were very scandalously raving.” A very large charge of humra got into you, and the way you raved excited the whole house ... It’s good that I lifted you up, otherwise you would have been picked up by Dubavich hosids and you would have prayed to King Borsuk.
- I only remember the raven ...
-It is very good. Let's not talk about sad things. Baby! Recently I offered an incantation prayer to Gomen-Toshen, and it was revealed to me that the saving baby David-Menachem was coming ...
I wanted to spit.
- Ugh! I'm not David-Menachem! Am I born in a kibbutz, a complete offal? I am a mighty Tzoydik, a magical hoisid — David-Menuham! Eat your David of Menachem in Tel Aviv with chiks!
The fat man with a beard and holiness burst into tears.
“Mr. Shemele!” To her It's him! Powerful tzoydik! .. Sholiokh-go-cybbur! No one else would answer that way. Your Yiddish is just how strong, which is even scary.
I understood little from his speech, but I was very flattered. The Yiddishkoy especially surprised me, there will be time, I will definitely google it.
“And who are you?” I finally asked.
The face of my savior took a strict and solemn expression.
“I,” he answered, “Reb Tsores.”
Lamed Zayn: The Third Finger of Fate
I was taken aback by surprise.
—Reb Tsores? Lamed Zayn? The greatest slobber on whose gibberish the world holds, as taught us in the Mishnah and Goramban?
“Yes, my son, this is me.” I am gouging, more than the same set.
“Reb Tsores, you must certainly help me!” Our synagogue has flown away, and now it must be saved! The wrong angel gave me the wrong cavoynes for Gomen-Toshen, and the synagogue flew away!
“Oh my, my son, oh my. What can I say? Great is the sorrow of our people. But I’ll tell you one more thing: the stock exchange collapsed, there are no more sponsors ...
- I know I know! An angel on duty from the third heaven told me! But synagogue! Our sweet synagogue! You must help me!
Reb Tsores began to mechanically chew his beard, gaining strength (now I understood why there were slices of food in it). The bright side of halachic energy flared up in him, he became younger and more militant before his eyes. The spirit of Shulchan-Orukh flared up in him, but then an inhuman scream shook the house. I cringed and cried. Reb Tsores turned around in horror and began to gasp for air.
—Rebel! I cried. - Is it Dubavich’s hosids who came for us and will demand from us to go into their halo?
“David,” he answered, “it's getting worse.” It was my wife who came and will demand money from me ... If I am gone, know that I am a Lamed-Zayn, and my business is not slown! Give my ways to the children and teach them my knowledge, for "the gouging in Israel will not disappear." If the gouging in Israel will end, Edom the villain will turn us into his faith in three days, but I will secretly smash, and if there is no me, even the Thirty Six secret genetic halakhists will not save this world.
Someone very heavy went up the stairs, as if death had got off the diet and stopped doing work-outs. Lamed-Zayn extended his hand, touched my forehead, and I saw someone typing “redtube.com” in the address bar, behind this I saw the naked shiks, just like my mother, but they just did not want to feed me. I did not understand anything.
“Oh,” said Lamed-Zayn, “not that I wanted to show.” And for some reason he blushed.
Lamed Zayn repeated the ritual, the steps were even closer ... And then I saw the Thirty Six secret genetic halachists fighting Ashmeddai. How do they wield a halachic pilpool! How do they interpret Garambama! Then I saw thirteen Princes of Faith go out and smash the demons with their swords (the damage to demons is three times as much). And then the most terrible boss appears ... Joint-Kaf-Sokhnut, a sponsor demon and demands accountability ... And the Princes of Vera fall swords from their hands, Tr
У записи 6 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Марк Гондельман
