В 2 часа утра я понял, что без временных таблиц не обойтись, ибо селект юнион с кейсом лайком — глючит.
В 3 часа утра я поборол свой страх перед временными таблицами.
В 4 часа утра я начал использовать временные таблицы.
В 6 часов утра у меня получилось то, что я хотел: отсортированный по релевантности поиск из нескольких таблиц.
6 часов утра. В этом месяце мне осталось работать ещё 16 часов, и дальше я могу писать СОПы и письма профессорам; читать рукописи и быть scholar'ом, а не programmer'ом.
В 3 часа утра я поборол свой страх перед временными таблицами.
В 4 часа утра я начал использовать временные таблицы.
В 6 часов утра у меня получилось то, что я хотел: отсортированный по релевантности поиск из нескольких таблиц.
6 часов утра. В этом месяце мне осталось работать ещё 16 часов, и дальше я могу писать СОПы и письма профессорам; читать рукописи и быть scholar'ом, а не programmer'ом.
At 2 o’clock in the morning, I realized that you can’t do without temporary tables, because the select union with case like is buggy.
At 3 a.m., I overcame my fear of temporary tables.
At 4 a.m., I started using temporary tables.
At 6 a.m., I got what I wanted: a search sorted by relevance from several tables.
6 a.m. This month I still have 16 hours to work, and then I can write SOPs and letters to professors; read manuscripts and be scholar, not programmer.
At 3 a.m., I overcame my fear of temporary tables.
At 4 a.m., I started using temporary tables.
At 6 a.m., I got what I wanted: a search sorted by relevance from several tables.
6 a.m. This month I still have 16 hours to work, and then I can write SOPs and letters to professors; read manuscripts and be scholar, not programmer.
У записи 6 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Марк Гондельман
