когда-то здесь была часовня, но её взорвали
теперь здесь только остов старой церкви
как кит огромный выкинутый морем
и умерший раздавленный высоким небом
теперь здесь только утро и над утром небо
над небом снова небо — серое как галька
я чувствую: они взорвали небо
нет больше неба только остов
огромный как разрушенная церковь.
нет никого, они ушли оставив остов
два остова: небесный и церковный
и бог еврейский входит в эту церковь
разорванный ремень он намотал на руку
и из разрезанного горла раздаётся рык
здесь молится возлюбленный
которого нельзя увидеть и остаться
в живых; он молится один и плачет
что церковь взорвана, что небо пало
и сердца больше нет и что он знал от века
что всё случится так и он не мог иначе
всё оттого, что есть молитва только
когда разорван тонкий чёрный ремешок
когда остался только остов неба
когда ты умер точно кит, оставленный водой
что ночь не родила бы день
когда бы сорванная кожа не запела
и если бы не отлетели буквы
и если бы пергамент не сгорел.
— возлюбленный, молящийся в часовне,
ты далеко, но может быть
меня услышишь и ответишь.
прошу тебя: молись и обо мне.
теперь здесь только остов старой церкви
как кит огромный выкинутый морем
и умерший раздавленный высоким небом
теперь здесь только утро и над утром небо
над небом снова небо — серое как галька
я чувствую: они взорвали небо
нет больше неба только остов
огромный как разрушенная церковь.
нет никого, они ушли оставив остов
два остова: небесный и церковный
и бог еврейский входит в эту церковь
разорванный ремень он намотал на руку
и из разрезанного горла раздаётся рык
здесь молится возлюбленный
которого нельзя увидеть и остаться
в живых; он молится один и плачет
что церковь взорвана, что небо пало
и сердца больше нет и что он знал от века
что всё случится так и он не мог иначе
всё оттого, что есть молитва только
когда разорван тонкий чёрный ремешок
когда остался только остов неба
когда ты умер точно кит, оставленный водой
что ночь не родила бы день
когда бы сорванная кожа не запела
и если бы не отлетели буквы
и если бы пергамент не сгорел.
— возлюбленный, молящийся в часовне,
ты далеко, но может быть
меня услышишь и ответишь.
прошу тебя: молись и обо мне.
there was once a chapel here, but it was blown up
now there is only the skeleton of the old church
like a whale huge thrown by the sea
and the dead crushed by high sky
now there is only morning and the sky above morning
sky above the sky again - gray as pebbles
I feel: they blew the sky
there is no more heaven only the skeleton
huge as a ruined church.
there is nobody they left leaving the skeleton
two skeletons: the heavenly and the church
and a Jewish god enters this church
torn belt he wound around his hand
and a roar comes from the cut throat
lover is praying here
which cannot be seen and stayed
alive; he prays alone and cries
that the church is blown up, that the sky has fallen
and there is no more heart and what he knew from the age
that everything will happen this way and he could not otherwise
all because prayer is only
when the thin black strap is torn
when only the skeleton of the sky remained
when you died like a whale left by water
that night would not give birth to day
whenever torn skin sang
and if the letters had not flown away
and if the parchment had not burned.
- beloved, praying in the chapel,
you're far away but maybe
hear me and answer me.
I ask you: pray for me too.
now there is only the skeleton of the old church
like a whale huge thrown by the sea
and the dead crushed by high sky
now there is only morning and the sky above morning
sky above the sky again - gray as pebbles
I feel: they blew the sky
there is no more heaven only the skeleton
huge as a ruined church.
there is nobody they left leaving the skeleton
two skeletons: the heavenly and the church
and a Jewish god enters this church
torn belt he wound around his hand
and a roar comes from the cut throat
lover is praying here
which cannot be seen and stayed
alive; he prays alone and cries
that the church is blown up, that the sky has fallen
and there is no more heart and what he knew from the age
that everything will happen this way and he could not otherwise
all because prayer is only
when the thin black strap is torn
when only the skeleton of the sky remained
when you died like a whale left by water
that night would not give birth to day
whenever torn skin sang
and if the letters had not flown away
and if the parchment had not burned.
- beloved, praying in the chapel,
you're far away but maybe
hear me and answer me.
I ask you: pray for me too.
У записи 12 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Марк Гондельман
