В столичном парке «Торфянка» нашли "пиарастов".
Михаил Бутримов, депутат и лидер движения «Мой двор», в 2010 г. возглавивший местных жителей районов Текстильщики и Рязанский, и добившийся отмены строительства мечети, рассказал в интервью о том, что стоит за конфликтом между верующими и местными жителями в парке «Торфянка» Лосиноостровского района Москвы.
- Почему начало строительства православного храма в парке «Торфянка» в Северо-Восточном округе Москвы вызвало столь масштабный конфликт?
Масштабность протеста всегда зависит от различных факторов, один из которых это повышенная активность местного населения, возникающая при наличии реально острой проблемы, либо в результате «накручивания»местных жителей (через листовки, общение, социальные сети преимущественно искажая действительность, усиливая возможные негативные последствия от происходящего и планируемого) для повышения в них градуса возмущения. Что было вокруг парка «Торфянка» изначально – остаётся только гадать, но вполне вероятно имел развитие второй вариант, потому что территория планируемого строительства – это местный парк, и поэтому более чем очевидна тактика тех, кто против строительства храма – начнут с малого, а в итоге вырубят/застроят весь парк. Почему жители склонны к такому развитию ситуации? Это результат вырабатываемого годами недоверия к власти, в особенности к городской.
- Заслуженно ли сторонников строительства храма называют маргиналами?
Нет. Это же излюбленная тактика навешивания ярлыков – кто первым назовём оппонента «дураком», тот как ему кажется сразу станет победителем. Излюбленные клише – фашист, пятая колонна, маргинал. Как с той, так и с другой стороны – люди абсолютно разных слоёв, уровня образования и достатка, которых объединяет важная добродетель – неравнодушие.
- Избиение активистки – это метод?
В грязных технологиях – да, но имеющий не всегда контролируемые последствия, как бумеранг. Насилие в общественных кампаниях бывает в двух случаях – стечение обстоятельств и спланированное действие. Спланированное действие преследует две цели – запугать и усилить неприятие/противостояние между конфликтующими сторонами. Подобное было во время аналогичного конфликта на Ходынском поле, когда наше движение «Мой двор» выступало в качестве посредника между местными жителями и Русской православной церковью для урегулирования конфликта. Но неизвестные избили Алексея Самсонова и Сергея Цыганова, которым впоследствии потребовалась госпитализация, а последнему и операция.
- Действительно ли у нас существуют такие жёсткие позиции по данному вопросу и религиозные расхождения в обществе? Или это игры политтехнологов?
Религиозного расхождения в нашем обществе, конечно же, нет. И среди тех, кто выступает против строительства храма в парке, тоже есть люди, которые исполняют православные обряды (во время свадьбы, похорон, поминок, праздников). Здесь вопрос в другом, градостроительные конфликты – это неотъемлемая часть мегаполиса, особенно такого густонаселённого, как Москва. Конфликты возникают ввиду заведомо неправильного подбора территории под строительство, особенно в районах сложившейся и плотной застройки. Выступая против строительства того или иного объекта, жители выступают против строительства как действия, потому что места и так не хватает. В Москве готовы биться за каждый квадратный метр газона, за каждое дерево, и на это жители небольших городов будут смотреть как на чудачество, потому что у них места больше. По данным различных источников, в Москве острая нехватка зелёных территорий – порядка 8 тысяч гектар. Отсюда и конфликт, человек, как живое существо инстинктивно борется за жизненное пространство, пусть и общего пользования. При этом, нехватка православных храмов в Москве тоже существует. Вопрос в том, какие храмы строить – помпезные и огромные или же компактные, и по-домашнему уютные. В Лосиноостровском районе порядка 8 храмов и часовен, которые предположительно вмещают до 2 тысяч прихожан, при необходимости в среднем 3,2-3,5 тыс.
А для того, чтобы что-то построить, нужно найти место. В спальных территориях большая часть территории по межеванию отнесена к территории многоквартирных домов, т.н. придомовой территории, площадь которой бывает меньше норматива. Отсюда не возьмёшь. Следующая категория территорий – общего пользования, из которых московскими властями и выделяются квадратные метры под строительство. И как показывает анализ реализации программы «200 храмов», метры под храмы выделяют чаще всего в природных комплексах. И это не прихоть Церкви.
- Вопрос экологии: ситуация в районе Текстильщики (2010 год) была идентичной? Это всё же борьба за экология или попытка заработать политические очки перед очередными выборами?
Проблема в Текстильщиках в 2010 году частично была схожей, отличием было наличие в планах построить мечеть на 3 тысячи человек. Но отличие это не существенное.
Здесь важен подход к решению проблемы. В Текстильщиках мы показали пример консолидации общества против непродуманной городской градостроительной политики, при том, что нам всячески пытались навязать конфликт с Советом муфтием, в том числе и сам Совет муфтиев. Мы же в свою очередь конфликт повернули в гражданскую плоскость, уйдя от религиозного подтекста, и своим оппонентом сделали префектуру ЮВАО, а не мусульман и благодаря этому добились успеха. Все же остальные конфликты, которые возникали на почве строительства православных храмов проистекали как конфликт местных жителей и РПЦ. Но это специально созданное противостояние. Православная церковь тоже заложник положения – ей предлагают изначально неудобные места. Лучшие территории город оставляет себе под бизнес, инвестзастройку, под то, где большие деньги, которые как говорится не любят лишнего шума.
Протест в Торфянке пытаются оседлать различные политперсонажи, пошуметь, получить пиар. Мы таким в 2010 как раз придумали термин – пиарасты. Они не решают проблемы, они их усугубляют. Поэтому я призываю не слушать этих «лидеров», а консолидироваться конфликтующим сторонам для того, чтобы сообща определить пути развития озеленённых территорий Лосиноостровского района и вместе выбрать участок под храм, который бы устроил всех, и сообща заставить городских чиновников действовать в интересах местного сообщества.
Михаил Бутримов, депутат и лидер движения «Мой двор», в 2010 г. возглавивший местных жителей районов Текстильщики и Рязанский, и добившийся отмены строительства мечети, рассказал в интервью о том, что стоит за конфликтом между верующими и местными жителями в парке «Торфянка» Лосиноостровского района Москвы.
- Почему начало строительства православного храма в парке «Торфянка» в Северо-Восточном округе Москвы вызвало столь масштабный конфликт?
Масштабность протеста всегда зависит от различных факторов, один из которых это повышенная активность местного населения, возникающая при наличии реально острой проблемы, либо в результате «накручивания»местных жителей (через листовки, общение, социальные сети преимущественно искажая действительность, усиливая возможные негативные последствия от происходящего и планируемого) для повышения в них градуса возмущения. Что было вокруг парка «Торфянка» изначально – остаётся только гадать, но вполне вероятно имел развитие второй вариант, потому что территория планируемого строительства – это местный парк, и поэтому более чем очевидна тактика тех, кто против строительства храма – начнут с малого, а в итоге вырубят/застроят весь парк. Почему жители склонны к такому развитию ситуации? Это результат вырабатываемого годами недоверия к власти, в особенности к городской.
- Заслуженно ли сторонников строительства храма называют маргиналами?
Нет. Это же излюбленная тактика навешивания ярлыков – кто первым назовём оппонента «дураком», тот как ему кажется сразу станет победителем. Излюбленные клише – фашист, пятая колонна, маргинал. Как с той, так и с другой стороны – люди абсолютно разных слоёв, уровня образования и достатка, которых объединяет важная добродетель – неравнодушие.
- Избиение активистки – это метод?
В грязных технологиях – да, но имеющий не всегда контролируемые последствия, как бумеранг. Насилие в общественных кампаниях бывает в двух случаях – стечение обстоятельств и спланированное действие. Спланированное действие преследует две цели – запугать и усилить неприятие/противостояние между конфликтующими сторонами. Подобное было во время аналогичного конфликта на Ходынском поле, когда наше движение «Мой двор» выступало в качестве посредника между местными жителями и Русской православной церковью для урегулирования конфликта. Но неизвестные избили Алексея Самсонова и Сергея Цыганова, которым впоследствии потребовалась госпитализация, а последнему и операция.
- Действительно ли у нас существуют такие жёсткие позиции по данному вопросу и религиозные расхождения в обществе? Или это игры политтехнологов?
Религиозного расхождения в нашем обществе, конечно же, нет. И среди тех, кто выступает против строительства храма в парке, тоже есть люди, которые исполняют православные обряды (во время свадьбы, похорон, поминок, праздников). Здесь вопрос в другом, градостроительные конфликты – это неотъемлемая часть мегаполиса, особенно такого густонаселённого, как Москва. Конфликты возникают ввиду заведомо неправильного подбора территории под строительство, особенно в районах сложившейся и плотной застройки. Выступая против строительства того или иного объекта, жители выступают против строительства как действия, потому что места и так не хватает. В Москве готовы биться за каждый квадратный метр газона, за каждое дерево, и на это жители небольших городов будут смотреть как на чудачество, потому что у них места больше. По данным различных источников, в Москве острая нехватка зелёных территорий – порядка 8 тысяч гектар. Отсюда и конфликт, человек, как живое существо инстинктивно борется за жизненное пространство, пусть и общего пользования. При этом, нехватка православных храмов в Москве тоже существует. Вопрос в том, какие храмы строить – помпезные и огромные или же компактные, и по-домашнему уютные. В Лосиноостровском районе порядка 8 храмов и часовен, которые предположительно вмещают до 2 тысяч прихожан, при необходимости в среднем 3,2-3,5 тыс.
А для того, чтобы что-то построить, нужно найти место. В спальных территориях большая часть территории по межеванию отнесена к территории многоквартирных домов, т.н. придомовой территории, площадь которой бывает меньше норматива. Отсюда не возьмёшь. Следующая категория территорий – общего пользования, из которых московскими властями и выделяются квадратные метры под строительство. И как показывает анализ реализации программы «200 храмов», метры под храмы выделяют чаще всего в природных комплексах. И это не прихоть Церкви.
- Вопрос экологии: ситуация в районе Текстильщики (2010 год) была идентичной? Это всё же борьба за экология или попытка заработать политические очки перед очередными выборами?
Проблема в Текстильщиках в 2010 году частично была схожей, отличием было наличие в планах построить мечеть на 3 тысячи человек. Но отличие это не существенное.
Здесь важен подход к решению проблемы. В Текстильщиках мы показали пример консолидации общества против непродуманной городской градостроительной политики, при том, что нам всячески пытались навязать конфликт с Советом муфтием, в том числе и сам Совет муфтиев. Мы же в свою очередь конфликт повернули в гражданскую плоскость, уйдя от религиозного подтекста, и своим оппонентом сделали префектуру ЮВАО, а не мусульман и благодаря этому добились успеха. Все же остальные конфликты, которые возникали на почве строительства православных храмов проистекали как конфликт местных жителей и РПЦ. Но это специально созданное противостояние. Православная церковь тоже заложник положения – ей предлагают изначально неудобные места. Лучшие территории город оставляет себе под бизнес, инвестзастройку, под то, где большие деньги, которые как говорится не любят лишнего шума.
Протест в Торфянке пытаются оседлать различные политперсонажи, пошуметь, получить пиар. Мы таким в 2010 как раз придумали термин – пиарасты. Они не решают проблемы, они их усугубляют. Поэтому я призываю не слушать этих «лидеров», а консолидироваться конфликтующим сторонам для того, чтобы сообща определить пути развития озеленённых территорий Лосиноостровского района и вместе выбрать участок под храм, который бы устроил всех, и сообща заставить городских чиновников действовать в интересах местного сообщества.
In the metropolitan park "Torfyanka" found "PR."
Mikhail Butrimov, the deputy and leader of the movement “My yard”, who in 2010 led the local residents of the Tekstilshchiki and Ryazansky districts, and who canceled the construction of the mosque, said in an interview that there was a conflict between believers and local residents in the Torfyanka park Losinoostrovsky district of Moscow.
- Why did the start of the construction of an Orthodox church in the Torfyanka park in the Northeast District of Moscow cause such a massive conflict?
The scale of the protest always depends on various factors, one of which is the increased activity of the local population, arising in the presence of a really acute problem, or as a result of "winding up" local residents (through leaflets, communication, social networks, mainly distorting reality, increasing the possible negative consequences of what is happening) and planned) to increase the degree of indignation in them. What was originally around the Torfyanka park - one can only guess, but the second option was quite likely to develop, because the territory of the planned construction is a local park, and therefore the tactics of those who are against the construction of the temple are more than obvious - they will start small, and in as a result, the whole park will be cut down / built up. Why are residents prone to such a development of the situation? This is the result of years of mistrust in the government, especially in the city.
- Are the supporters of the construction of the temple deservedly called marginal?
Not. This is a favorite tactic for labeling - whoever first calls an opponent “a fool”, he thinks he will immediately become a winner. Favorite cliches - fascist, fifth column, marginal. Both on the one hand and on the other hand, there are people of completely different backgrounds, levels of education and wealth, who share an important virtue - indifference.
- Beating an activist is a method?
In dirty technologies - yes, but having not always controlled consequences, like a boomerang. Violence in public campaigns occurs in two cases - a combination of circumstances and a planned action. The planned action has two goals - to intimidate and increase rejection / confrontation between the conflicting parties. This was similar during a similar conflict on the Khodynka field, when our movement “My yard” acted as an intermediary between local residents and the Russian Orthodox Church to resolve the conflict. But the unknown beat Alexei Samsonov and Sergei Tsyganov, who subsequently required hospitalization, and the latter and the operation.
- Do we really have such harsh positions on this issue and religious differences in society? Or are these games of political strategists?
Of course, there is no religious discrepancy in our society. And among those who oppose the construction of the temple in the park, there are also people who perform Orthodox rites (during weddings, funerals, commemorations, holidays). Here the question is different, urban conflicts are an integral part of the metropolis, especially as densely populated as Moscow. Conflicts arise due to knowingly improper selection of territory for construction, especially in the areas of established and dense buildings. Opposing the construction of an object, residents oppose the construction as an action, because there is not enough space. In Moscow, they are ready to fight for every square meter of lawn, for every tree, and the inhabitants of small cities will look at this as eccentricity, because they have more space. According to various sources, in Moscow there is an acute shortage of green areas - about 8 thousand hectares. Hence the conflict, man, as a living creature, instinctively fights for living space, albeit for general use. At the same time, a lack of Orthodox churches in Moscow also exists. The question is which churches to build - grandiose and huge or compact, and homely. There are about 8 temples and chapels in the Losinoostrovsky district, which supposedly accommodate up to 2 thousand parishioners, if necessary, an average of 3.2-3.5 thousand.
And in order to build something, you need to find a place. In dormitory territories, the majority of the land surveying territory is assigned to the territory of apartment buildings, the so-called house territory, the area of which is less than the norm. You won’t take it from here. The next category of territories is for general use, of which square meters are allocated by the Moscow authorities for construction. And as an analysis of the implementation of the 200 Churches program shows, meters for churches are most often allocated in natural complexes. And this is not a whim of the Church.
- An environmental issue: was the situation in the Tekstilshchiki region (2010) identical? Is it still a struggle for the environment or an attempt to earn political points before the next election?
The problem in Tekstilshchiki in 2010 was partially similar, the difference was the presence in the plans to build a mosque for 3 thousand people. But the difference is not significant.
The approach to solving the problem is important here. In Tekstilshchiki we showed an example of consolidation of a society against an ill-conceived urban town
Mikhail Butrimov, the deputy and leader of the movement “My yard”, who in 2010 led the local residents of the Tekstilshchiki and Ryazansky districts, and who canceled the construction of the mosque, said in an interview that there was a conflict between believers and local residents in the Torfyanka park Losinoostrovsky district of Moscow.
- Why did the start of the construction of an Orthodox church in the Torfyanka park in the Northeast District of Moscow cause such a massive conflict?
The scale of the protest always depends on various factors, one of which is the increased activity of the local population, arising in the presence of a really acute problem, or as a result of "winding up" local residents (through leaflets, communication, social networks, mainly distorting reality, increasing the possible negative consequences of what is happening) and planned) to increase the degree of indignation in them. What was originally around the Torfyanka park - one can only guess, but the second option was quite likely to develop, because the territory of the planned construction is a local park, and therefore the tactics of those who are against the construction of the temple are more than obvious - they will start small, and in as a result, the whole park will be cut down / built up. Why are residents prone to such a development of the situation? This is the result of years of mistrust in the government, especially in the city.
- Are the supporters of the construction of the temple deservedly called marginal?
Not. This is a favorite tactic for labeling - whoever first calls an opponent “a fool”, he thinks he will immediately become a winner. Favorite cliches - fascist, fifth column, marginal. Both on the one hand and on the other hand, there are people of completely different backgrounds, levels of education and wealth, who share an important virtue - indifference.
- Beating an activist is a method?
In dirty technologies - yes, but having not always controlled consequences, like a boomerang. Violence in public campaigns occurs in two cases - a combination of circumstances and a planned action. The planned action has two goals - to intimidate and increase rejection / confrontation between the conflicting parties. This was similar during a similar conflict on the Khodynka field, when our movement “My yard” acted as an intermediary between local residents and the Russian Orthodox Church to resolve the conflict. But the unknown beat Alexei Samsonov and Sergei Tsyganov, who subsequently required hospitalization, and the latter and the operation.
- Do we really have such harsh positions on this issue and religious differences in society? Or are these games of political strategists?
Of course, there is no religious discrepancy in our society. And among those who oppose the construction of the temple in the park, there are also people who perform Orthodox rites (during weddings, funerals, commemorations, holidays). Here the question is different, urban conflicts are an integral part of the metropolis, especially as densely populated as Moscow. Conflicts arise due to knowingly improper selection of territory for construction, especially in the areas of established and dense buildings. Opposing the construction of an object, residents oppose the construction as an action, because there is not enough space. In Moscow, they are ready to fight for every square meter of lawn, for every tree, and the inhabitants of small cities will look at this as eccentricity, because they have more space. According to various sources, in Moscow there is an acute shortage of green areas - about 8 thousand hectares. Hence the conflict, man, as a living creature, instinctively fights for living space, albeit for general use. At the same time, a lack of Orthodox churches in Moscow also exists. The question is which churches to build - grandiose and huge or compact, and homely. There are about 8 temples and chapels in the Losinoostrovsky district, which supposedly accommodate up to 2 thousand parishioners, if necessary, an average of 3.2-3.5 thousand.
And in order to build something, you need to find a place. In dormitory territories, the majority of the land surveying territory is assigned to the territory of apartment buildings, the so-called house territory, the area of which is less than the norm. You won’t take it from here. The next category of territories is for general use, of which square meters are allocated by the Moscow authorities for construction. And as an analysis of the implementation of the 200 Churches program shows, meters for churches are most often allocated in natural complexes. And this is not a whim of the Church.
- An environmental issue: was the situation in the Tekstilshchiki region (2010) identical? Is it still a struggle for the environment or an attempt to earn political points before the next election?
The problem in Tekstilshchiki in 2010 was partially similar, the difference was the presence in the plans to build a mosque for 3 thousand people. But the difference is not significant.
The approach to solving the problem is important here. In Tekstilshchiki we showed an example of consolidation of a society against an ill-conceived urban town
У записи 13 лайков,
5 репостов.
5 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Михаил Бутримов
![Нина Крючкова [Nino]](https://pp.userapi.com/c629515/v629515660/2de86/D2s9929ho5U.jpg "Нина Крючкова [Nino]")
