Сошлись чертовки на перекрестке,
На перекрестке трех дорог.
Сошлись к полнОчи, и месяц жесткий
Висел вверху, кривя свой рог.
Ну, как добыча? Сюда, сестрицы!
Мешки тугие, — вот прорвет!
С единой бровью и с ликом птицы, —
Выходит старшая вперед.
И запищала, заговорила,
Разинув клюв и супя бровь:
«Да что ж, неплохо! Ведь я стащила
У двух любовников — любовь.
Сидят, целуясь… А я, украдкой,
Как подкачусь, да сразу — хвать!
Небось, друг друга теперь не сладко
Им обнимать да целовать!
А вы, сестрица?» — «Я знаю меру,
Мне лишь была б полна сума.
Я у пророка украла веру, —
И он тотчас сошел с ума.
Он этой верой махал, как флагом,
Кричал, кричал… Постой же, друг!
К нему подкралась я тихим шагом —
Да флаг и вышибла из рук!»
Хохочет третья: «Вот это средство!
И мой денечек не был плох:
Я у ребенка украла детство,
Он сразу сник. Потом издох».
Смеясь, к четвертой пристали: ну же,
А ты явилась с чем, скажи?
Мешки тугие, всех наших туже…
Скорей веревку развяжи!
Чертовка мнется, чертовке стыдно…
Сама худая, без лица.
«Хоть я безлика, а всё ж обидно:
Я обокрала — мудреца.
Жирна добыча, да в жире ль дело!
Я с мудрецом сошлась на грех.
Едва я мудрость стащить успела, —
Он тотчас стал счастливей всех!
Смеется, пляшет… Ну, словом, худо.
Назад давала — не берет.
«Спасибо, ладно! И вон отсюда!»
Пришлось уйти… Еще убьет!
Конца не вижу я испытанью.
Мешок тяжел, битком набит!
Куда деваться мне с этой дрянью?
Хотела выпустить — сидит».
Чертовки взвыли: наворожила!
Не людям быть счастливей нас!
Вот угодила, хоть и без рыла!
Тащи назад! Тащи сейчас!
«Несите сами! Я понесла бы,
Да если люди не берут!»
И разодрались четыре бабы:
Сестру безликую дерут.
Смеялся месяц… И от соблазна
Сокрыл за тучи острый рог.
Дрались… А мудрость лежала праздно
На перекрестке трех дорог.
На перекрестке трех дорог.
Сошлись к полнОчи, и месяц жесткий
Висел вверху, кривя свой рог.
Ну, как добыча? Сюда, сестрицы!
Мешки тугие, — вот прорвет!
С единой бровью и с ликом птицы, —
Выходит старшая вперед.
И запищала, заговорила,
Разинув клюв и супя бровь:
«Да что ж, неплохо! Ведь я стащила
У двух любовников — любовь.
Сидят, целуясь… А я, украдкой,
Как подкачусь, да сразу — хвать!
Небось, друг друга теперь не сладко
Им обнимать да целовать!
А вы, сестрица?» — «Я знаю меру,
Мне лишь была б полна сума.
Я у пророка украла веру, —
И он тотчас сошел с ума.
Он этой верой махал, как флагом,
Кричал, кричал… Постой же, друг!
К нему подкралась я тихим шагом —
Да флаг и вышибла из рук!»
Хохочет третья: «Вот это средство!
И мой денечек не был плох:
Я у ребенка украла детство,
Он сразу сник. Потом издох».
Смеясь, к четвертой пристали: ну же,
А ты явилась с чем, скажи?
Мешки тугие, всех наших туже…
Скорей веревку развяжи!
Чертовка мнется, чертовке стыдно…
Сама худая, без лица.
«Хоть я безлика, а всё ж обидно:
Я обокрала — мудреца.
Жирна добыча, да в жире ль дело!
Я с мудрецом сошлась на грех.
Едва я мудрость стащить успела, —
Он тотчас стал счастливей всех!
Смеется, пляшет… Ну, словом, худо.
Назад давала — не берет.
«Спасибо, ладно! И вон отсюда!»
Пришлось уйти… Еще убьет!
Конца не вижу я испытанью.
Мешок тяжел, битком набит!
Куда деваться мне с этой дрянью?
Хотела выпустить — сидит».
Чертовки взвыли: наворожила!
Не людям быть счастливей нас!
Вот угодила, хоть и без рыла!
Тащи назад! Тащи сейчас!
«Несите сами! Я понесла бы,
Да если люди не берут!»
И разодрались четыре бабы:
Сестру безликую дерут.
Смеялся месяц… И от соблазна
Сокрыл за тучи острый рог.
Дрались… А мудрость лежала праздно
На перекрестке трех дорог.
Hell at the crossroads
At the crossroads of three roads.
Came to midnight, and the month is tough
Hung above, crooked his horn.
Well, how is the booty? Here, sisters!
Tight bags - here it will burst!
With a single eyebrow and with the face of a bird, -
The eldest comes forward.
And she squealed, spoke
With an open beak and soup eyebrow:
“Well, not bad! 'Cause I stole
Two lovers have love.
They sit kissing ... And I, furtively,
How to pump up, but right away - grab it!
I guess each other is not sweet now
They hug and kiss!
And you, sister? ”-“ I know the measure,
I would only be full of crazy.
I stole faith from a prophet, -
And he immediately lost his mind.
He waved this faith like a flag
Shouted, shouted ... Hold on, friend!
I crept up to him with a quiet step -
Yes, and knocked the flag out of my hands! ”
Laughs the third: “This is a remedy!
And my day was not bad:
I stole childhood from a child
He immediately wilted. Then he died. ”
Laughing, we stuck to the fourth: well,
And you came with what, tell me?
Tight bags, all of our tighter ...
Quickly untie the rope!
The devil is wrinkling, the devil is ashamed ...
Itself is thin, without a face.
“Though I am a faceless, it’s all a shame:
I robbed - a sage.
Fat grease, but fat is the thing!
I converged with the sage on sin.
As soon as I managed to steal wisdom, -
He immediately became happier than everyone!
Laughs, dances ... Well, in a word, it’s bad.
Gave back - does not take.
“Thank you, okay! And get out of here! ”
I had to leave ... Still kill!
The end I do not see the test.
The bag is heavy, jam-packed!
Where do I go with this rubbish?
I wanted to let it out - sitting. ”
Devils howled: heaped up!
Not people to be happier than us!
That pleased, though without a snout!
Drag back! Get it now!
“Carry it yourself! I would bear
Yes, if people don’t take it! ”
And four women were torn:
The faceless sister is being torn.
Laughing a month ... And from the temptation
He hid a sharp horn behind the clouds.
They fought ... And wisdom lay idly
At the crossroads of three roads.
At the crossroads of three roads.
Came to midnight, and the month is tough
Hung above, crooked his horn.
Well, how is the booty? Here, sisters!
Tight bags - here it will burst!
With a single eyebrow and with the face of a bird, -
The eldest comes forward.
And she squealed, spoke
With an open beak and soup eyebrow:
“Well, not bad! 'Cause I stole
Two lovers have love.
They sit kissing ... And I, furtively,
How to pump up, but right away - grab it!
I guess each other is not sweet now
They hug and kiss!
And you, sister? ”-“ I know the measure,
I would only be full of crazy.
I stole faith from a prophet, -
And he immediately lost his mind.
He waved this faith like a flag
Shouted, shouted ... Hold on, friend!
I crept up to him with a quiet step -
Yes, and knocked the flag out of my hands! ”
Laughs the third: “This is a remedy!
And my day was not bad:
I stole childhood from a child
He immediately wilted. Then he died. ”
Laughing, we stuck to the fourth: well,
And you came with what, tell me?
Tight bags, all of our tighter ...
Quickly untie the rope!
The devil is wrinkling, the devil is ashamed ...
Itself is thin, without a face.
“Though I am a faceless, it’s all a shame:
I robbed - a sage.
Fat grease, but fat is the thing!
I converged with the sage on sin.
As soon as I managed to steal wisdom, -
He immediately became happier than everyone!
Laughs, dances ... Well, in a word, it’s bad.
Gave back - does not take.
“Thank you, okay! And get out of here! ”
I had to leave ... Still kill!
The end I do not see the test.
The bag is heavy, jam-packed!
Where do I go with this rubbish?
I wanted to let it out - sitting. ”
Devils howled: heaped up!
Not people to be happier than us!
That pleased, though without a snout!
Drag back! Get it now!
“Carry it yourself! I would bear
Yes, if people don’t take it! ”
And four women were torn:
The faceless sister is being torn.
Laughing a month ... And from the temptation
He hid a sharp horn behind the clouds.
They fought ... And wisdom lay idly
At the crossroads of three roads.
У записи 2 лайков,
1 репостов.
1 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Андрей Крюченков
