В дополнение к вопросам про хронологию Фоменко и кто же построил пирамиды у историков будут ближайшие месяцы расспрашивать «а чего там за Соколов-расчленитель». Придётся высказываться и обсуждать. Деяние Соколова – это растоптанная репутация всех тех, кто может именоваться историками.
У меня с детства был пиетет перед академическими историками – не перед яппи и музыкантами, не перед программистами и врачами, не перед бандосами и футболистами, не перед журналистами и военными – а именно перед историками. Можно быть дельным и достойным в любой профессии. Но для меня история сама по себе дельная и достойная сфера. Кто выбирает истфак – это навсегда ванлав. А теперь эта сфера оказалась замызганной чудовищным преступлением.
У историков разная мотивация. Кто-то идёт в историки выяснять, как люди жили. Кому-то нравится научный дух. Кто-то пытается в прошлом найти обоснование своих политических воззрений. А кто-то пытается с помощью истории потакать своим комплексам. Соколов – это как раз из последних. Его интересовали не Наполеоны, а он сам как Наполеон. Весь смысл деятельности сводился к реконструкции. Немолодой ряженый мужчина на коне перед другими ряжеными мужчинами. Это нелепо. Эти красивые наряды начала XIX века маскировали уродливую душу стареющего нарцисса.
Ещё нелепее, конечно, роман великовозрастного преподавателя с аспиранткой. 39 лет разницы. Всякое бывает во взаимоотношениях преподавателей и студентов, но подобная разница в возрасте - это какая-то болезнь. Вообще после 50 лет мужчина, ищущий отношений с молодыми барышнями, тем более заведомо от него зависимыми, производит впечатление человека неполноценного.
Эти отношения, – если можно такой термин применить, – разворачивались не в вакууме. Соколов был человеком публичным и социально активным. Даже после убийства у него были гости. Его окружение – в том числе на факультете – считало подобный роман нормальным. Более того, наверняка какие-то ребятки из среды реконструкторов воспринимали это как некий подвиг «эх наш, Сир, огого какой в свои 63». Но это мерзость. Всегда и всюду. Показательно, что Соколов, которого принято ассоциировать с консервативными структурами, сам жил совершенно не консервативно. Но, впрочем, чаще всего так и бывает: кто громче всех орёт про консервативные ценности оказывается в быту редкостной мразью.
Гибель девчонки – это вина всех тех, кто окружал Соколова, кто его покрывал, спонсировал и сейчас пытается выгораживать, выискивая какие-то оправдания. «Довели» - самый мерзопакостный комментарий. Да чего за ранимый кавалер-то, что суд произвёл такое впечатление. Но «довели», конечно, - только не оппоненты, а своё же окружение. Тем, что позволяли быть мразью.
Ну и последнее. Я не хочу, чтобы словосочетание петербургский историк ассоциировалось с Соколовым. Почитайте про Сергея Викторовича Ярова. Вот он настоящий петербургский историк, а не то существо в треуголке, что сейчас заполонило информационное пространство.
У меня с детства был пиетет перед академическими историками – не перед яппи и музыкантами, не перед программистами и врачами, не перед бандосами и футболистами, не перед журналистами и военными – а именно перед историками. Можно быть дельным и достойным в любой профессии. Но для меня история сама по себе дельная и достойная сфера. Кто выбирает истфак – это навсегда ванлав. А теперь эта сфера оказалась замызганной чудовищным преступлением.
У историков разная мотивация. Кто-то идёт в историки выяснять, как люди жили. Кому-то нравится научный дух. Кто-то пытается в прошлом найти обоснование своих политических воззрений. А кто-то пытается с помощью истории потакать своим комплексам. Соколов – это как раз из последних. Его интересовали не Наполеоны, а он сам как Наполеон. Весь смысл деятельности сводился к реконструкции. Немолодой ряженый мужчина на коне перед другими ряжеными мужчинами. Это нелепо. Эти красивые наряды начала XIX века маскировали уродливую душу стареющего нарцисса.
Ещё нелепее, конечно, роман великовозрастного преподавателя с аспиранткой. 39 лет разницы. Всякое бывает во взаимоотношениях преподавателей и студентов, но подобная разница в возрасте - это какая-то болезнь. Вообще после 50 лет мужчина, ищущий отношений с молодыми барышнями, тем более заведомо от него зависимыми, производит впечатление человека неполноценного.
Эти отношения, – если можно такой термин применить, – разворачивались не в вакууме. Соколов был человеком публичным и социально активным. Даже после убийства у него были гости. Его окружение – в том числе на факультете – считало подобный роман нормальным. Более того, наверняка какие-то ребятки из среды реконструкторов воспринимали это как некий подвиг «эх наш, Сир, огого какой в свои 63». Но это мерзость. Всегда и всюду. Показательно, что Соколов, которого принято ассоциировать с консервативными структурами, сам жил совершенно не консервативно. Но, впрочем, чаще всего так и бывает: кто громче всех орёт про консервативные ценности оказывается в быту редкостной мразью.
Гибель девчонки – это вина всех тех, кто окружал Соколова, кто его покрывал, спонсировал и сейчас пытается выгораживать, выискивая какие-то оправдания. «Довели» - самый мерзопакостный комментарий. Да чего за ранимый кавалер-то, что суд произвёл такое впечатление. Но «довели», конечно, - только не оппоненты, а своё же окружение. Тем, что позволяли быть мразью.
Ну и последнее. Я не хочу, чтобы словосочетание петербургский историк ассоциировалось с Соколовым. Почитайте про Сергея Викторовича Ярова. Вот он настоящий петербургский историк, а не то существо в треуголке, что сейчас заполонило информационное пространство.
In addition to questions about Fomenko’s chronology, and who built the pyramids, historians will be questioning the coming months “what’s for the Sokolov-dismemberment”. Have to speak and discuss. Sokolov’s act is the trampled reputation of all those who can be called historians.
From childhood I had a reverence for academic historians - not in front of yuppies and musicians, not in front of programmers and doctors, not in front of bandos and football players, not in front of journalists and military - namely, historians. You can be efficient and worthy in any profession. But for me, history itself is a real and worthy sphere. Who chooses the history faculty is forever a vanlav. And now this sphere has become a shameful monstrous crime.
Historians have different motivations. Someone goes to historians to find out how people lived. Someone like the scientific spirit. Someone is trying in the past to find a justification for their political views. And someone is using history to indulge their complexes. Sokolov is just one of the last. He was not interested in Napoleons, but as Napoleon himself. The whole point of the activity came down to reconstruction. A middle-aged disguised man on a horse in front of other disguised men. This is ridiculous. These beautiful outfits of the early 19th century disguised the ugly soul of an aging daffodil.
Even more absurd, of course, is the affair of an over-age teacher with a graduate student. 39 years of difference. Everything happens in the relationship between teachers and students, but such a difference in age is some kind of disease. In general, after 50 years, a man looking for relationships with young young ladies, all the more so obviously dependent on him, gives the impression of a man of inferiority.
These relations, if such a term can be applied, did not unfold in a vacuum. Sokolov was a public and socially active person. Even after the murder, he had guests. His environment, including at the faculty, considered such a novel normal. Moreover, for certain some of the guys from among the reenactors perceived this as a kind of feat “oh our, Sir, which is 63 years old.” But this is an abomination. Always and everywhere. It is significant that Sokolov, who is usually associated with conservative structures, himself lived completely not conservatively. But, by the way, most often it happens: who yells the loudest about conservative values turns out to be a rare scum in everyday life.
The death of the girl is the fault of all those who surrounded Sokolov, who covered him, sponsored him and is now trying to shield him, looking for some excuses. “Brought” is the most vile comment. But why the vulnerable gentleman is that the court made such an impression. But they “brought”, of course, - not only opponents, but their own environment. That allowed to be scum.
Well, the last. I do not want the phrase St. Petersburg historian to be associated with Sokolov. Read about Sergey Viktorovich Yarov. Here he is a real Petersburg historian, and not that creature in a cocked hat that has now filled the information space.
From childhood I had a reverence for academic historians - not in front of yuppies and musicians, not in front of programmers and doctors, not in front of bandos and football players, not in front of journalists and military - namely, historians. You can be efficient and worthy in any profession. But for me, history itself is a real and worthy sphere. Who chooses the history faculty is forever a vanlav. And now this sphere has become a shameful monstrous crime.
Historians have different motivations. Someone goes to historians to find out how people lived. Someone like the scientific spirit. Someone is trying in the past to find a justification for their political views. And someone is using history to indulge their complexes. Sokolov is just one of the last. He was not interested in Napoleons, but as Napoleon himself. The whole point of the activity came down to reconstruction. A middle-aged disguised man on a horse in front of other disguised men. This is ridiculous. These beautiful outfits of the early 19th century disguised the ugly soul of an aging daffodil.
Even more absurd, of course, is the affair of an over-age teacher with a graduate student. 39 years of difference. Everything happens in the relationship between teachers and students, but such a difference in age is some kind of disease. In general, after 50 years, a man looking for relationships with young young ladies, all the more so obviously dependent on him, gives the impression of a man of inferiority.
These relations, if such a term can be applied, did not unfold in a vacuum. Sokolov was a public and socially active person. Even after the murder, he had guests. His environment, including at the faculty, considered such a novel normal. Moreover, for certain some of the guys from among the reenactors perceived this as a kind of feat “oh our, Sir, which is 63 years old.” But this is an abomination. Always and everywhere. It is significant that Sokolov, who is usually associated with conservative structures, himself lived completely not conservatively. But, by the way, most often it happens: who yells the loudest about conservative values turns out to be a rare scum in everyday life.
The death of the girl is the fault of all those who surrounded Sokolov, who covered him, sponsored him and is now trying to shield him, looking for some excuses. “Brought” is the most vile comment. But why the vulnerable gentleman is that the court made such an impression. But they “brought”, of course, - not only opponents, but their own environment. That allowed to be scum.
Well, the last. I do not want the phrase St. Petersburg historian to be associated with Sokolov. Read about Sergey Viktorovich Yarov. Here he is a real Petersburg historian, and not that creature in a cocked hat that has now filled the information space.
У записи 16 лайков,
0 репостов,
664 просмотров.
0 репостов,
664 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Сергей Лунёв
