Тяжело быть музыкантом.
Вечеринка. Ты обратил внимание на неё, она на тебя. Она мила, хороша, у неё лёгкий акцент придающий шарм. Вы беседуете о погоде, еде. Всё идёт отлично. Блеснул знанием французского (двух слов)? – молодец. Она тает, ты смотришь в её глаза, и принимаешь решение утонуть в них в эту же ночь.
Как вдруг разговор переходит на музыку. Она произносит сакраментальное: «я, кстати, немножко пою», и поёт. Поёт Нину Саймон, так фальшииииивенько. И волшебные тёплые цвета романтического вечера внезапно кажутся кроваво-красными, красота её тела внезапно меркнет на фоне непонятно откуда взявшихся изъянов, мир внезапно стал злым и чужим.
Сославшись на срочные дела, ты бежишь на улицу, оттуда в бар. Опрокидываешь несколько шотов пока крупные буквы «КАК СМЕЕШЬ ТЫ, Б….» сияющие перед глазами не смылись вместе с этилом. Ещё несколько шотов, откровения бармена о женщинах взамен на твои мысли о сакральности в музыке, совместное рыдание.
Возвращаешься домой под утро, хлюпает слякоть, но сам уже не хнычешь. Выплакался, стал твёрд. «Никогда больше не изменю Нине Саймон».
#musicstory #hardtobemusician
Вечеринка. Ты обратил внимание на неё, она на тебя. Она мила, хороша, у неё лёгкий акцент придающий шарм. Вы беседуете о погоде, еде. Всё идёт отлично. Блеснул знанием французского (двух слов)? – молодец. Она тает, ты смотришь в её глаза, и принимаешь решение утонуть в них в эту же ночь.
Как вдруг разговор переходит на музыку. Она произносит сакраментальное: «я, кстати, немножко пою», и поёт. Поёт Нину Саймон, так фальшииииивенько. И волшебные тёплые цвета романтического вечера внезапно кажутся кроваво-красными, красота её тела внезапно меркнет на фоне непонятно откуда взявшихся изъянов, мир внезапно стал злым и чужим.
Сославшись на срочные дела, ты бежишь на улицу, оттуда в бар. Опрокидываешь несколько шотов пока крупные буквы «КАК СМЕЕШЬ ТЫ, Б….» сияющие перед глазами не смылись вместе с этилом. Ещё несколько шотов, откровения бармена о женщинах взамен на твои мысли о сакральности в музыке, совместное рыдание.
Возвращаешься домой под утро, хлюпает слякоть, но сам уже не хнычешь. Выплакался, стал твёрд. «Никогда больше не изменю Нине Саймон».
#musicstory #hardtobemusician
It's hard to be a musician.
A party. You paid attention to her, she to you. She is cute, good, she has a slight accent that gives charm. You talk about the weather, the food. Everything is going fine. Flashed a knowledge of French (two words)? - well done. She melts, you look into her eyes, and decide to drown in them that very night.
Suddenly, the conversation turns to music. She says the sacramental: “By the way, I sing a little,” and she sings. Nina Simon sings, so false and really. And the magical warm colors of a romantic evening suddenly seem blood-red, the beauty of her body suddenly fades against the background of incomprehensible flaws, the world suddenly became evil and alien.
Referring to urgent matters, you run to the street, from there to the bar. You knock over several shots until the large letters “HOW DO YOU LAUGH, B ....” shining before your eyes have not washed off with ethyl. A few more shots, the bartender’s revelations about women in return for your thoughts on sacredness in music, a joint sob.
You get home early in the morning, squish slush, but you yourself no longer whine. Cried, became hard. "I will never betray Nina Simon again."
#musicstory #hardtobemusician
A party. You paid attention to her, she to you. She is cute, good, she has a slight accent that gives charm. You talk about the weather, the food. Everything is going fine. Flashed a knowledge of French (two words)? - well done. She melts, you look into her eyes, and decide to drown in them that very night.
Suddenly, the conversation turns to music. She says the sacramental: “By the way, I sing a little,” and she sings. Nina Simon sings, so false and really. And the magical warm colors of a romantic evening suddenly seem blood-red, the beauty of her body suddenly fades against the background of incomprehensible flaws, the world suddenly became evil and alien.
Referring to urgent matters, you run to the street, from there to the bar. You knock over several shots until the large letters “HOW DO YOU LAUGH, B ....” shining before your eyes have not washed off with ethyl. A few more shots, the bartender’s revelations about women in return for your thoughts on sacredness in music, a joint sob.
You get home early in the morning, squish slush, but you yourself no longer whine. Cried, became hard. "I will never betray Nina Simon again."
#musicstory #hardtobemusician
У записи 7 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Кирилл Милорадовский
