Продолжаю давнишнюю серию про попутчиков - благо, мне продолжает везти на интересных людей.
Полёты Катарскими авиалиниями вообще удивительны - в аэропорту Дохи царит абсолютный интернационал, тут можно встретить людей из всех любой страны мира. На пути в Кению я пообщался с русскими туристами, ехавшими в отпуск в Индонезию и на Шри-Ланку, с австралийской девушкой, возвращавшейся со стажировки в Москве и на все вопросы на английском языке отвечавшей "Да", с помощником министра из Буркина-Фасо, с кенийцем-нефтяником, работающим в Саудовской Аравии (он работал почти во всех нефте-производящих странах, кроме России). На пути обратно я повстречался с молодой парой из Швеции (они живут неподалёку от города Тролльхаттана, где я был весной), с нескольми итальянцами, с кенийцем, едущим на учёбу в Саудовскую Аравию, с темнокожей британкой, летящей в гости в Индию... Но особенно запомнились из этого множества лиц два человека - эмигрант из третьего мира в первый и эмигрантка из первого мира в третий.
В самолёте Доха-Найроби рядом со мной сидел крупных размеров кениец с четырёхлетней дочкой, значительно более светлокожей, чем он. Его английский язык был абсолютно безупречен. Он разговаривал параллельно с ней и со мной - объяснял дочке, куда они летят и как всё устроено в самолёте, а мне рассказывал об африканских реалиях, а я думал: "как же здорово общаться с человеком, привыкшим всё разъяснять и раскладывать по полочкам для своего ребёнка". Он уже десять лет живёт в Лондоне. Я его спросил, есть ли у него английское гражданство.
- Нет - ответил он. - но у дочки есть. Моя жена англичанка.
- Поэтому-то у Вас такая светлокожая дочка?
- Нет - улыбнулся он. Моя жена тоже кенийского происхождения. Но когда видят мою дочку, все сразу думают, что у меня белая жена.
Когда я спросил его, кем он работает, он ушёл от ответа - по моим ощущениям, это был человек с хорошим образованием, а работать ему приходилось на не самой престижной работе, и говорить об этом ему было неприятно. Зато мне очень понравились две его фразы про лондонскую жизнь. По-моему, они очень хорошо отражают разницу между африканским и европейским менталитетом.
"Вначале мне казалось, что европейцы всегда хмурые и угрюмые. А потом я понял: они просто очень-очень зависят от погоды. В парке, когда светит солнышко, почти все англичане начинают улыбаться".
"Если тебе нужно куда-то добраться в Англии, вокруг столько вывесок, указателей, подробных планов. А зачем это нужно? Чтобы люди могли во всём разобраться сами, чтобы им не нужно было обращаться за помощью друг к другу".
В самолёте Найроби-Доха рядом со мной оказалась худощавая итальянка средних лет, уже много лет живущая в Африке. Марина врач, уроженка небольшого городка Мирто в Калабрии. Когда я её спросил, почему она решила работать в Африке, она ответила:
- Очень просто. Я хотела работать в Африке. Поэтому в медицинском вузе я сразу выбрала специализацию по тропическим болезням.
- И не разочаровались?
- Нет, конечно. Африка - лучшее место для врача. Только тут чувствуешь себя по-настоящему нужным.
В своё время талантливая девушка из итальянской глубинки сумела получить стипендию в медицинский вуз в Англии. А окончив вуз, отказалась от предложений работы и уехала волонтёром в Сомали - в сельскую больницу. Потом перебралась в Гану. "Там мне платили сто долларов в месяц. Но этого было вполне достаточно для жизни в Гане". Затем её пригласили в Зимбабве - и зимбабвийское правительство платило ей вполне прилично, как иностранной специалистке по особо сложным заболеваниям. Работая в сельских больницах, она научилась более-менее понимать языки шона и ндебеле. "А когда слова больного совсем-совсем непонятны, смотришь на его жесты. В любой стране мира человек объясняет, что у него болит, почти одинаковыми жестами. Ну и просто развиваешь в себе внимательность".
После работы в Зимбабве Марина вернулась на родину и некоторое время работала врачом в провинции Альто-Адидже на самом севере страны, где живут скорее немцы, чем итальянцы. Там же она нашла себе супруга - он был её земляк, из соседней деревни в Калабрии. И поняла, что не может жить без Африки - поэтому вместе с супругом и ребёнком махнула в Эфиопию, где и проработала пять лет (её муж устроился работать медбратом в той же сельской больнице). Детей тем временем стало трое, и стало понятно, что им надо идти в школу. Марина никак не горела желанием отдавать их в сельскую эфиопскую школу с обучением на амхарском языке и восемьюдесятью детьми в каждом классе, поэтому откликнулась на предложение британской медицинской фирмы, пригласившей её в Найроби.
Теперь она работает при кенийском министерстве здравоохранения, помогая планировать борьбу с теми или иными заболеваниями в разных уголках Кении и соседних государств (она регулярно ездит и в Эфиопию, и даже в Сомали). Специалистов с таким богатым опытом, как у неё - наперечёт, поэтому она особо ценный работник и платят ей более чем достаточно. Они с мужем снимают дом в Найроби, дети ходят в хорошую частную школу. В Италию Марина выбирается только в отпуск - повидаться с родными и друзьями.
Полёты Катарскими авиалиниями вообще удивительны - в аэропорту Дохи царит абсолютный интернационал, тут можно встретить людей из всех любой страны мира. На пути в Кению я пообщался с русскими туристами, ехавшими в отпуск в Индонезию и на Шри-Ланку, с австралийской девушкой, возвращавшейся со стажировки в Москве и на все вопросы на английском языке отвечавшей "Да", с помощником министра из Буркина-Фасо, с кенийцем-нефтяником, работающим в Саудовской Аравии (он работал почти во всех нефте-производящих странах, кроме России). На пути обратно я повстречался с молодой парой из Швеции (они живут неподалёку от города Тролльхаттана, где я был весной), с нескольми итальянцами, с кенийцем, едущим на учёбу в Саудовскую Аравию, с темнокожей британкой, летящей в гости в Индию... Но особенно запомнились из этого множества лиц два человека - эмигрант из третьего мира в первый и эмигрантка из первого мира в третий.
В самолёте Доха-Найроби рядом со мной сидел крупных размеров кениец с четырёхлетней дочкой, значительно более светлокожей, чем он. Его английский язык был абсолютно безупречен. Он разговаривал параллельно с ней и со мной - объяснял дочке, куда они летят и как всё устроено в самолёте, а мне рассказывал об африканских реалиях, а я думал: "как же здорово общаться с человеком, привыкшим всё разъяснять и раскладывать по полочкам для своего ребёнка". Он уже десять лет живёт в Лондоне. Я его спросил, есть ли у него английское гражданство.
- Нет - ответил он. - но у дочки есть. Моя жена англичанка.
- Поэтому-то у Вас такая светлокожая дочка?
- Нет - улыбнулся он. Моя жена тоже кенийского происхождения. Но когда видят мою дочку, все сразу думают, что у меня белая жена.
Когда я спросил его, кем он работает, он ушёл от ответа - по моим ощущениям, это был человек с хорошим образованием, а работать ему приходилось на не самой престижной работе, и говорить об этом ему было неприятно. Зато мне очень понравились две его фразы про лондонскую жизнь. По-моему, они очень хорошо отражают разницу между африканским и европейским менталитетом.
"Вначале мне казалось, что европейцы всегда хмурые и угрюмые. А потом я понял: они просто очень-очень зависят от погоды. В парке, когда светит солнышко, почти все англичане начинают улыбаться".
"Если тебе нужно куда-то добраться в Англии, вокруг столько вывесок, указателей, подробных планов. А зачем это нужно? Чтобы люди могли во всём разобраться сами, чтобы им не нужно было обращаться за помощью друг к другу".
В самолёте Найроби-Доха рядом со мной оказалась худощавая итальянка средних лет, уже много лет живущая в Африке. Марина врач, уроженка небольшого городка Мирто в Калабрии. Когда я её спросил, почему она решила работать в Африке, она ответила:
- Очень просто. Я хотела работать в Африке. Поэтому в медицинском вузе я сразу выбрала специализацию по тропическим болезням.
- И не разочаровались?
- Нет, конечно. Африка - лучшее место для врача. Только тут чувствуешь себя по-настоящему нужным.
В своё время талантливая девушка из итальянской глубинки сумела получить стипендию в медицинский вуз в Англии. А окончив вуз, отказалась от предложений работы и уехала волонтёром в Сомали - в сельскую больницу. Потом перебралась в Гану. "Там мне платили сто долларов в месяц. Но этого было вполне достаточно для жизни в Гане". Затем её пригласили в Зимбабве - и зимбабвийское правительство платило ей вполне прилично, как иностранной специалистке по особо сложным заболеваниям. Работая в сельских больницах, она научилась более-менее понимать языки шона и ндебеле. "А когда слова больного совсем-совсем непонятны, смотришь на его жесты. В любой стране мира человек объясняет, что у него болит, почти одинаковыми жестами. Ну и просто развиваешь в себе внимательность".
После работы в Зимбабве Марина вернулась на родину и некоторое время работала врачом в провинции Альто-Адидже на самом севере страны, где живут скорее немцы, чем итальянцы. Там же она нашла себе супруга - он был её земляк, из соседней деревни в Калабрии. И поняла, что не может жить без Африки - поэтому вместе с супругом и ребёнком махнула в Эфиопию, где и проработала пять лет (её муж устроился работать медбратом в той же сельской больнице). Детей тем временем стало трое, и стало понятно, что им надо идти в школу. Марина никак не горела желанием отдавать их в сельскую эфиопскую школу с обучением на амхарском языке и восемьюдесятью детьми в каждом классе, поэтому откликнулась на предложение британской медицинской фирмы, пригласившей её в Найроби.
Теперь она работает при кенийском министерстве здравоохранения, помогая планировать борьбу с теми или иными заболеваниями в разных уголках Кении и соседних государств (она регулярно ездит и в Эфиопию, и даже в Сомали). Специалистов с таким богатым опытом, как у неё - наперечёт, поэтому она особо ценный работник и платят ей более чем достаточно. Они с мужем снимают дом в Найроби, дети ходят в хорошую частную школу. В Италию Марина выбирается только в отпуск - повидаться с родными и друзьями.
I continue the long-standing series about fellow travelers - good, I continue to carry on interesting people.
Flights by Qatar Airlines are generally amazing - absolute international reigns at the Doha airport, here you can meet people from all over the world. On the way to Kenya, I talked with Russian tourists who went on vacation to Indonesia and Sri Lanka, with an Australian girl who returned from an internship in Moscow and answered “Yes” to all questions in English, with an assistant minister from Burkina Faso, with a Kenyan oilman working in Saudi Arabia (he worked in almost all oil-producing countries, except Russia). On my way back, I met a young couple from Sweden (they live near the city of Trollhattan, where I was in the spring), with several Italians, with a Kenyan going to study in Saudi Arabia, with a black British woman flying to visit India ... But two people were especially remembered from this multitude of people - an emigrant from the third world to the first and an emigrant from the first world to the third.
On a Doha-Nairobi plane, a large Kenyan with his four-year-old daughter, significantly more fair-skinned, sat next to me. His English was absolutely flawless. He talked in parallel with her and with me - he explained to his daughter where they fly and how everything is arranged on the plane, and he told me about African realities, and I thought: “how cool it is to talk with a person who is used to explaining everything and arranging everything on the shelves for his child. " He has been living in London for ten years. I asked him if he had English citizenship.
“No,” he answered. - but the daughter has. My wife is English.
- That's why you have such a fair-skinned daughter?
“No,” he smiled. My wife is also of Kenyan descent. But when they see my daughter, everyone immediately thinks that I have a white wife.
When I asked him who he was working with, he avoided answering - according to my feelings, he was a person with a good education, and he had to work at a not very prestigious job, and he was unpleasant to talk about it. But I really liked his two phrases about London life. In my opinion, they very well reflect the difference between the African and European mentality.
“At first, it seemed to me that Europeans are always gloomy and gloomy. And then I realized: they are just very, very dependent on the weather. In the park, when the sun is shining, almost all English people start to smile.”
"If you need to get somewhere in England, there are so many signs, signs, detailed plans. Why do you need this? So that people can figure everything out themselves, so that they don’t need to turn to each other for help."
On a Nairobi-Doha plane, a thin middle-aged Italian who has been living in Africa for many years was next to me. Marina is a doctor, a native of the small town of Mirto in Calabria. When I asked her why she decided to work in Africa, she replied:
- Very simple. I wanted to work in Africa. Therefore, at a medical university, I immediately chose a specialization in tropical diseases.
- And are not disappointed?
- Of course not. Africa is the best place for a doctor. Only here you feel really needed.
At one time, a talented girl from the Italian outback managed to get a scholarship to a medical university in England. And after graduating from a university, she refused job offers and left as a volunteer in Somalia - to a village hospital. Then she moved to Ghana. “They paid me a hundred dollars a month. But that was enough for me to live in Ghana.” Then she was invited to Zimbabwe - and the Zimbabwean government paid her pretty well, as a foreign specialist in especially complex diseases. Working in rural hospitals, she learned more or less to understand the languages of Shaun and Ndebele. "And when the patient’s words are completely, completely incomprehensible, you look at his gestures. In any country in the world, a person explains that he has pain, with almost the same gestures. Well, you simply develop mindfulness in yourself."
After working in Zimbabwe, Marina returned to her homeland and for some time worked as a doctor in the province of Alto Adige in the very north of the country, where Germans rather than Italians live. There she found a spouse - he was her fellow countryman, from a neighboring village in Calabria. And she realized that she could not live without Africa - therefore, together with her husband and child, she waved to Ethiopia, where she worked for five years (her husband got a job as a nurse in the same rural hospital). Meanwhile, there were three children, and it became clear that they had to go to school. Marina was not eager to send them to a rural Ethiopian school with Amharic instruction and eighty children in each class, so she responded to the proposal of the British medical company that invited her to Nairobi.
Now she works with the Kenyan Ministry of Health, helping to plan the fight against certain diseases in different parts of Kenya and neighboring states (she regularly travels to Ethiopia, and even to Somalia). Professionals with such rich experience as hers - by all accounts, so she is a particularly valuable employee and they pay her more than enough. She and her husband rent a house in Nairobi, children
Flights by Qatar Airlines are generally amazing - absolute international reigns at the Doha airport, here you can meet people from all over the world. On the way to Kenya, I talked with Russian tourists who went on vacation to Indonesia and Sri Lanka, with an Australian girl who returned from an internship in Moscow and answered “Yes” to all questions in English, with an assistant minister from Burkina Faso, with a Kenyan oilman working in Saudi Arabia (he worked in almost all oil-producing countries, except Russia). On my way back, I met a young couple from Sweden (they live near the city of Trollhattan, where I was in the spring), with several Italians, with a Kenyan going to study in Saudi Arabia, with a black British woman flying to visit India ... But two people were especially remembered from this multitude of people - an emigrant from the third world to the first and an emigrant from the first world to the third.
On a Doha-Nairobi plane, a large Kenyan with his four-year-old daughter, significantly more fair-skinned, sat next to me. His English was absolutely flawless. He talked in parallel with her and with me - he explained to his daughter where they fly and how everything is arranged on the plane, and he told me about African realities, and I thought: “how cool it is to talk with a person who is used to explaining everything and arranging everything on the shelves for his child. " He has been living in London for ten years. I asked him if he had English citizenship.
“No,” he answered. - but the daughter has. My wife is English.
- That's why you have such a fair-skinned daughter?
“No,” he smiled. My wife is also of Kenyan descent. But when they see my daughter, everyone immediately thinks that I have a white wife.
When I asked him who he was working with, he avoided answering - according to my feelings, he was a person with a good education, and he had to work at a not very prestigious job, and he was unpleasant to talk about it. But I really liked his two phrases about London life. In my opinion, they very well reflect the difference between the African and European mentality.
“At first, it seemed to me that Europeans are always gloomy and gloomy. And then I realized: they are just very, very dependent on the weather. In the park, when the sun is shining, almost all English people start to smile.”
"If you need to get somewhere in England, there are so many signs, signs, detailed plans. Why do you need this? So that people can figure everything out themselves, so that they don’t need to turn to each other for help."
On a Nairobi-Doha plane, a thin middle-aged Italian who has been living in Africa for many years was next to me. Marina is a doctor, a native of the small town of Mirto in Calabria. When I asked her why she decided to work in Africa, she replied:
- Very simple. I wanted to work in Africa. Therefore, at a medical university, I immediately chose a specialization in tropical diseases.
- And are not disappointed?
- Of course not. Africa is the best place for a doctor. Only here you feel really needed.
At one time, a talented girl from the Italian outback managed to get a scholarship to a medical university in England. And after graduating from a university, she refused job offers and left as a volunteer in Somalia - to a village hospital. Then she moved to Ghana. “They paid me a hundred dollars a month. But that was enough for me to live in Ghana.” Then she was invited to Zimbabwe - and the Zimbabwean government paid her pretty well, as a foreign specialist in especially complex diseases. Working in rural hospitals, she learned more or less to understand the languages of Shaun and Ndebele. "And when the patient’s words are completely, completely incomprehensible, you look at his gestures. In any country in the world, a person explains that he has pain, with almost the same gestures. Well, you simply develop mindfulness in yourself."
After working in Zimbabwe, Marina returned to her homeland and for some time worked as a doctor in the province of Alto Adige in the very north of the country, where Germans rather than Italians live. There she found a spouse - he was her fellow countryman, from a neighboring village in Calabria. And she realized that she could not live without Africa - therefore, together with her husband and child, she waved to Ethiopia, where she worked for five years (her husband got a job as a nurse in the same rural hospital). Meanwhile, there were three children, and it became clear that they had to go to school. Marina was not eager to send them to a rural Ethiopian school with Amharic instruction and eighty children in each class, so she responded to the proposal of the British medical company that invited her to Nairobi.
Now she works with the Kenyan Ministry of Health, helping to plan the fight against certain diseases in different parts of Kenya and neighboring states (she regularly travels to Ethiopia, and even to Somalia). Professionals with such rich experience as hers - by all accounts, so she is a particularly valuable employee and they pay her more than enough. She and her husband rent a house in Nairobi, children
У записи 9 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Алексей Терещенко
