Скажите, Вы когда-нибудь любили?
Скажите, в Вашем доме плыл рассвет?
А голуби над головой кружили
Свой самый белый в мире менуэт?
Скажите, в Вашей спальне пела вьюга?
А Вы читали ей свои стихи?
А в каждом взгляде Вы искали друга
И брата, как лекарство от тоски?
А Вы когда-нибудь стояли на вокзале,
Вдыхая сложный запах поездов,
А Вам казалось, что Вы в тронном зале
Почти что задохнулись от духов.
Скажите, Вы когда-нибудь рыдали
Навзрыд от счастья горького с утра?
А душу на салфетках отдавали
Редакторам, ревнителям пера?
А Вы надеялись на Божью волю?
А в осень с листьями летали в свет?
А Вы благословляли свою долю,
Когда любовь предаст
И больше нет надежд?
А Вы смиряли строгую гордыню,
Пытаясь одолеть свои пути?
А Вы любили так, что даже имя
Вам больно было вслух произнести?
И если Вам хоть чуточку знакома
Ошибок рябь моей шальной руки,
То, значит, это Вам, а не другому,
Я написала все свои стихи.
Скажите, в Вашем доме плыл рассвет?
А голуби над головой кружили
Свой самый белый в мире менуэт?
Скажите, в Вашей спальне пела вьюга?
А Вы читали ей свои стихи?
А в каждом взгляде Вы искали друга
И брата, как лекарство от тоски?
А Вы когда-нибудь стояли на вокзале,
Вдыхая сложный запах поездов,
А Вам казалось, что Вы в тронном зале
Почти что задохнулись от духов.
Скажите, Вы когда-нибудь рыдали
Навзрыд от счастья горького с утра?
А душу на салфетках отдавали
Редакторам, ревнителям пера?
А Вы надеялись на Божью волю?
А в осень с листьями летали в свет?
А Вы благословляли свою долю,
Когда любовь предаст
И больше нет надежд?
А Вы смиряли строгую гордыню,
Пытаясь одолеть свои пути?
А Вы любили так, что даже имя
Вам больно было вслух произнести?
И если Вам хоть чуточку знакома
Ошибок рябь моей шальной руки,
То, значит, это Вам, а не другому,
Я написала все свои стихи.
Tell me, have you ever loved?
Tell me, dawn was floating in your house?
And the pigeons circled overhead
Your whitest minuet in the world?
Tell me, did you sing a blizzard in your bedroom?
Have you read your poems to her?
And in every look you were looking for a friend
And brother, how is the cure for longing?
Have you ever stood at the train station
Inhaling the complex smell of trains
And it seemed to you that you were in the throne room
Almost suffocated by spirits.
Say have you ever cried
Sobbing with bitter happiness in the morning?
And the soul on napkins was given
Editors, zealots of the pen?
Have you hoped for God's will?
And in the fall with leaves flew into the light?
And you blessed your share,
When love will betray
And no more hope?
And you humbled strict pride,
Trying to overcome your paths?
And you loved so much that even the name
Was it painful for you to say out loud?
And if you are even a little familiar
Bugs ripple my crazy hands
That, then, is for you, and not for another,
I wrote all my poems.
Tell me, dawn was floating in your house?
And the pigeons circled overhead
Your whitest minuet in the world?
Tell me, did you sing a blizzard in your bedroom?
Have you read your poems to her?
And in every look you were looking for a friend
And brother, how is the cure for longing?
Have you ever stood at the train station
Inhaling the complex smell of trains
And it seemed to you that you were in the throne room
Almost suffocated by spirits.
Say have you ever cried
Sobbing with bitter happiness in the morning?
And the soul on napkins was given
Editors, zealots of the pen?
Have you hoped for God's will?
And in the fall with leaves flew into the light?
And you blessed your share,
When love will betray
And no more hope?
And you humbled strict pride,
Trying to overcome your paths?
And you loved so much that even the name
Was it painful for you to say out loud?
And if you are even a little familiar
Bugs ripple my crazy hands
That, then, is for you, and not for another,
I wrote all my poems.
У записи 2 лайков,
0 репостов,
116 просмотров.
0 репостов,
116 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Александра Борисова
