Общественные бедствия вызывали благотворительность христиан во всей силе. Так, св. Дионисий Александрийский описывает в привлекательном свете, полное евангельской любви, поведение христиан во время моровой язвы, свирепствовавшей в Александрии, сопоставляя его с поведением язычников. "Весьма многие, говорит он, от избытка любви и братолюбия не щадили самих себя, но поддерживали друг друга, безбоязненно посещали больных, неутомимо ходили за ними, и, служа им ради Христа, вместе с ними радостно умирали, потому что, исполняясь страданиями других, привлекали к себе болезнь от своих ближних и добровольно принимали их мучения. Таким-то именно образом, оставили жизнь лучшие из наших братий: некоторые из пресвитеров и диаконов, и многие весьма похваляемые от народа. Они принимали тела святых на распростертые руки, закрывали им глаза, заключали уста, несли их на своих плечах и потом полагали, прижимали их к себе и обнимали, умывали и одевали, а вскоре и сами сподоблялись того же; потому что оставшиеся в живых всегда следовали по стопам своих предшественников.
Совершенно напротив поступали язычники: они прогоняли начавших хворать, убегали от самых любезных, выбрасывали на улицу полумертвых, оставляли без погребения мертвых и таким образом, старались избавиться от передаваемой смерти, которую, однако же, при всех их усилиях, не легко было отклонить от себя. Римская церковь в середине 3 в. содержала на общественные приношения более 1500 вдовиц и всяких немощных. Кроме того, как церковь, имевшая в своей среде богатых членов, она посылала всегда пожертвования в другие церкви бедствующим братьям. Известна также благотворительность церкви карфагенской. Св. Киприан, во время нашествия варваров на Нумидию, когда они захватили многих христиан в плен, собрал с своих клириков и народа сто тысяч сестерций и выкупил пленных.
Такая братская любовь христиан простиралась и на язычников. Она проявлялась во взаимных отношениях между христианами и язычниками в жизни частной и общественной. Прямодушие и честность христиан в столкновениях с язычниками по делам житейским и особенно торговым, их верность, преданность и покорность правительству во всех делах, за исключением дел веры, были замечаемы даже языческим обществом и правительством и нередко вызывали сочувствие того и другого. Недаром Констанций Хлор и Константин, последний еще до принятия христианства, считали христиан самыми лучшими подданными в своей империи. Самым лучшим доказательством осуществления христианами заповеди о любви к врагам-язычникам служит случай в Карфагене во время язвы. Язычники так, как в Александрии, бросали на улицу тела больных и умерших от язвы; никто не хотел прибирать их; язва усиливалась. Язычники стали обвинять христиан в том, что они прогневали богов и за них боги посылают язву. Вот тут во всей силе проявилась любовь христиан. Киприян увещевал их помогать не только своим собратьям, но и язычникам, так как и они браться и дети одного Отца небесного. Христиане, по его слову, одни, без помощи язычников, очистили городские улицы от трупов и тем спасли город от дальнейшего распространения заразы.
Отношение христиан к рабам и положение рабов в христианском обществе служит также доказательством проявления любви во всем блеске. Дохристианский языческий мир выработал такое воззрение на человеческие отношения, что одни люди должны господствовать, другие — быть рабами. Раб, по этому воззрению, считался не только существом без всяких человеческих прав, но даже вещью, которой господин может распорядиться по произволу. Христианство самым своим существованием уничтожало такое воззрение на рабов. Оно учило, что греху одинаково причастны господа и рабы, что Христос искупил весь род человеческий, следовательно, и рабов от греха, что в деле религии все равны, и господа и рабы, все братья во Христе. Отсюда, отношения между рабами и господами в христианском обществе отличались духом братской любви. В церковных собраниях господа и рабы имели полное равенство, — вместе молились, вместе пели гимны, вместе принимали евхаристию. В религиозной жизни раб иногда становился выше
господина, делаясь его учителем в евангелии.
Другой отличительной чертой жизни христиан в первые века была чистота и строгость их нравов, особенно поразительная наряду с нравственной распущенностью язычников. Чистота супружеской жизни свято соблюдалась в христианских семействах. Связанные взаимной любовью, члены христианской семьи проводили жизнь в постоянных трудах, молитвах и т.п., вдали от всех языческих увеселений и развлечений. В тогдашнем языческом обществе страстно любимым увлечением были гладиаторские игры. Убивание людей людьми, ради забавы и увеселения, возмущало нравственное чувство христиан, и потому они не только не посещали гладиаторских игр, но даже отлучали от церковного общения тех, которые ходили смотреть гладиаторские бои. Также заботливо избегали христиане и других языческих зрелищ в театрах и цирках — мимических игр, комедий, трагедий, танцев и т.п. Так как сценические представления имели связь со служением идолам и давались преимущественно в языческие праздники, то христиане считали их наравне с служением сатане. Строгость жизни некоторых христиан доходила до того, что они не только избегали увеселений языческого характера, но даже отказывались от удовольствий обыкновенной жизни, допускаемых христианством и ему не противных. Такие христиане стремились выполнить евангельские советы относительно жизни совершеннейшей. Требуя от христиан жизни нравственно-совершенной, евангелие вместе с тем предлагает советы относительно жизни совершеннейшей, обязательные не для всех, но только для могущих вести такую жизнь. Таковы, например, советы о жизни безбрачной, о жизни, отрешенной от мира и всех его удовольствий и т.п. Между христианами первых веков встречаются привлекательные примеры исполнения таких евангельских советов.
(Тальберг Н. Д. "История Церкви")
Совершенно напротив поступали язычники: они прогоняли начавших хворать, убегали от самых любезных, выбрасывали на улицу полумертвых, оставляли без погребения мертвых и таким образом, старались избавиться от передаваемой смерти, которую, однако же, при всех их усилиях, не легко было отклонить от себя. Римская церковь в середине 3 в. содержала на общественные приношения более 1500 вдовиц и всяких немощных. Кроме того, как церковь, имевшая в своей среде богатых членов, она посылала всегда пожертвования в другие церкви бедствующим братьям. Известна также благотворительность церкви карфагенской. Св. Киприан, во время нашествия варваров на Нумидию, когда они захватили многих христиан в плен, собрал с своих клириков и народа сто тысяч сестерций и выкупил пленных.
Такая братская любовь христиан простиралась и на язычников. Она проявлялась во взаимных отношениях между христианами и язычниками в жизни частной и общественной. Прямодушие и честность христиан в столкновениях с язычниками по делам житейским и особенно торговым, их верность, преданность и покорность правительству во всех делах, за исключением дел веры, были замечаемы даже языческим обществом и правительством и нередко вызывали сочувствие того и другого. Недаром Констанций Хлор и Константин, последний еще до принятия христианства, считали христиан самыми лучшими подданными в своей империи. Самым лучшим доказательством осуществления христианами заповеди о любви к врагам-язычникам служит случай в Карфагене во время язвы. Язычники так, как в Александрии, бросали на улицу тела больных и умерших от язвы; никто не хотел прибирать их; язва усиливалась. Язычники стали обвинять христиан в том, что они прогневали богов и за них боги посылают язву. Вот тут во всей силе проявилась любовь христиан. Киприян увещевал их помогать не только своим собратьям, но и язычникам, так как и они браться и дети одного Отца небесного. Христиане, по его слову, одни, без помощи язычников, очистили городские улицы от трупов и тем спасли город от дальнейшего распространения заразы.
Отношение христиан к рабам и положение рабов в христианском обществе служит также доказательством проявления любви во всем блеске. Дохристианский языческий мир выработал такое воззрение на человеческие отношения, что одни люди должны господствовать, другие — быть рабами. Раб, по этому воззрению, считался не только существом без всяких человеческих прав, но даже вещью, которой господин может распорядиться по произволу. Христианство самым своим существованием уничтожало такое воззрение на рабов. Оно учило, что греху одинаково причастны господа и рабы, что Христос искупил весь род человеческий, следовательно, и рабов от греха, что в деле религии все равны, и господа и рабы, все братья во Христе. Отсюда, отношения между рабами и господами в христианском обществе отличались духом братской любви. В церковных собраниях господа и рабы имели полное равенство, — вместе молились, вместе пели гимны, вместе принимали евхаристию. В религиозной жизни раб иногда становился выше
господина, делаясь его учителем в евангелии.
Другой отличительной чертой жизни христиан в первые века была чистота и строгость их нравов, особенно поразительная наряду с нравственной распущенностью язычников. Чистота супружеской жизни свято соблюдалась в христианских семействах. Связанные взаимной любовью, члены христианской семьи проводили жизнь в постоянных трудах, молитвах и т.п., вдали от всех языческих увеселений и развлечений. В тогдашнем языческом обществе страстно любимым увлечением были гладиаторские игры. Убивание людей людьми, ради забавы и увеселения, возмущало нравственное чувство христиан, и потому они не только не посещали гладиаторских игр, но даже отлучали от церковного общения тех, которые ходили смотреть гладиаторские бои. Также заботливо избегали христиане и других языческих зрелищ в театрах и цирках — мимических игр, комедий, трагедий, танцев и т.п. Так как сценические представления имели связь со служением идолам и давались преимущественно в языческие праздники, то христиане считали их наравне с служением сатане. Строгость жизни некоторых христиан доходила до того, что они не только избегали увеселений языческого характера, но даже отказывались от удовольствий обыкновенной жизни, допускаемых христианством и ему не противных. Такие христиане стремились выполнить евангельские советы относительно жизни совершеннейшей. Требуя от христиан жизни нравственно-совершенной, евангелие вместе с тем предлагает советы относительно жизни совершеннейшей, обязательные не для всех, но только для могущих вести такую жизнь. Таковы, например, советы о жизни безбрачной, о жизни, отрешенной от мира и всех его удовольствий и т.п. Между христианами первых веков встречаются привлекательные примеры исполнения таких евангельских советов.
(Тальберг Н. Д. "История Церкви")
Public disasters caused the charity of Christians in full force. So, sv. Dionysius of Alexandria describes in an attractive light, full of gospel love, the behavior of Christians during the pestilence raging in Alexandria, comparing it with the behavior of the Gentiles. “Many, he says, didn’t spare themselves from an excess of love and brotherly love, but supported each other, fearlessly visited the sick, tirelessly followed them, and, serving them for the sake of Christ, joyfully died with them, because, being filled with the sufferings of others , attracted illness from their neighbors and voluntarily accepted their torment. In this way, the best of our brethren left their lives: some of the elders and deacons, and many very praised by the people. They took the bodies of saints into outstretched hands, covered them chapter and, to conclude the mouth, carried them on his shoulders and then thought, pressed them to her and hugged, I wash and dress themselves and soon counted worthy of the same, because the survivors have always followed in the footsteps of his predecessors.
The pagans acted quite the opposite: they drove away those who started to get sick, ran away from the most kind, threw half-dead onto the street, left the dead dead without burial, and thus tried to get rid of the transmitted death, which, however, with all their efforts, was not easy to deviate from itself . Roman church in the middle of the 3rd century contained over 1,500 widows and all kinds of infirmities on public offerings. In addition, as a church, which had rich members in its midst, it always sent donations to other churches for distressed brothers. The charity of the church of Carthage is also known. St. Cyprian, during the barbarian invasion of Numidia, when they captured many Christians in captivity, gathered one hundred thousand sisters from his clergy and people and redeemed prisoners.
Such brotherly love of Christians extended to the Gentiles. It manifested itself in the mutual relations between Christians and Gentiles in private and public life. The straightforwardness and honesty of Christians in clashes with pagans on everyday and especially commercial matters, their loyalty, devotion and obedience to the government in all matters, except for matters of faith, were noticed even by pagan society and the government and often aroused the sympathy of both. No wonder Constantius Chlorine and Constantine, the latter before the adoption of Christianity, considered Christians to be the best subjects in their empire. The best evidence of the Christian commandment to love pagan enemies is the case in Carthage during an ulcer. The pagans, as in Alexandria, threw the bodies of sick and dead from an ulcer onto the street; nobody wanted to clean them; the ulcer worsened. The pagans began to accuse the Christians of the fact that they angered the gods and for them the gods send an ulcer. This is where the love of Christians manifested itself in full force. Kipriyan exhorted them to help not only their brothers, but also to the Gentiles, since they too are brothers and children of one heavenly Father. Christians, he said, alone, without the help of the Gentiles, cleared the city streets of corpses and thereby saved the city from the further spread of the infection.
The attitude of Christians towards slaves and the position of slaves in Christian society also serves as evidence of the manifestation of love in all its splendor. The pre-Christian pagan world has developed such a view on human relations that some people should dominate, others should be slaves. The slave, according to this view, was considered not only a creature without any human rights, but even a thing that the master can dispose of at will. Christianity, by its very existence, destroyed this view of slaves. It taught that gentlemen and slaves were equally involved in sin, that Christ had redeemed the entire human race, therefore, from slaves to sin, that in the matter of religion everyone is equal, and gentlemen and slaves, all brothers in Christ. Hence, the relations between slaves and gentlemen in Christian society were distinguished by the spirit of brotherly love. In church meetings, gentlemen and slaves had complete equality - they prayed together, sang hymns together, together accepted the Eucharist. In religious life, the slave sometimes got taller
master, becoming his teacher in the gospel.
Another distinctive feature of the life of Christians in the first centuries was the purity and severity of their morals, especially striking along with the moral licentiousness of the pagans. The purity of married life was sacredly observed in Christian families. Connected by mutual love, members of the Christian family spent their lives in constant labors, prayers, etc., far from all pagan amusements and entertainments. In the then pagan society, gladiatorial games were a passionate favorite hobby. The killing of people by people, for the sake of fun and amusement, outraged the moral feeling of Christians, and therefore they not only did not attend gladiatorial games, but even excommunicated those who went to watch gladiatorial fights. Christians also carefully avoided other pagan shows in theaters and circuses - mimic games, comedies, tragedies, dances, etc. Since stage performances
The pagans acted quite the opposite: they drove away those who started to get sick, ran away from the most kind, threw half-dead onto the street, left the dead dead without burial, and thus tried to get rid of the transmitted death, which, however, with all their efforts, was not easy to deviate from itself . Roman church in the middle of the 3rd century contained over 1,500 widows and all kinds of infirmities on public offerings. In addition, as a church, which had rich members in its midst, it always sent donations to other churches for distressed brothers. The charity of the church of Carthage is also known. St. Cyprian, during the barbarian invasion of Numidia, when they captured many Christians in captivity, gathered one hundred thousand sisters from his clergy and people and redeemed prisoners.
Such brotherly love of Christians extended to the Gentiles. It manifested itself in the mutual relations between Christians and Gentiles in private and public life. The straightforwardness and honesty of Christians in clashes with pagans on everyday and especially commercial matters, their loyalty, devotion and obedience to the government in all matters, except for matters of faith, were noticed even by pagan society and the government and often aroused the sympathy of both. No wonder Constantius Chlorine and Constantine, the latter before the adoption of Christianity, considered Christians to be the best subjects in their empire. The best evidence of the Christian commandment to love pagan enemies is the case in Carthage during an ulcer. The pagans, as in Alexandria, threw the bodies of sick and dead from an ulcer onto the street; nobody wanted to clean them; the ulcer worsened. The pagans began to accuse the Christians of the fact that they angered the gods and for them the gods send an ulcer. This is where the love of Christians manifested itself in full force. Kipriyan exhorted them to help not only their brothers, but also to the Gentiles, since they too are brothers and children of one heavenly Father. Christians, he said, alone, without the help of the Gentiles, cleared the city streets of corpses and thereby saved the city from the further spread of the infection.
The attitude of Christians towards slaves and the position of slaves in Christian society also serves as evidence of the manifestation of love in all its splendor. The pre-Christian pagan world has developed such a view on human relations that some people should dominate, others should be slaves. The slave, according to this view, was considered not only a creature without any human rights, but even a thing that the master can dispose of at will. Christianity, by its very existence, destroyed this view of slaves. It taught that gentlemen and slaves were equally involved in sin, that Christ had redeemed the entire human race, therefore, from slaves to sin, that in the matter of religion everyone is equal, and gentlemen and slaves, all brothers in Christ. Hence, the relations between slaves and gentlemen in Christian society were distinguished by the spirit of brotherly love. In church meetings, gentlemen and slaves had complete equality - they prayed together, sang hymns together, together accepted the Eucharist. In religious life, the slave sometimes got taller
master, becoming his teacher in the gospel.
Another distinctive feature of the life of Christians in the first centuries was the purity and severity of their morals, especially striking along with the moral licentiousness of the pagans. The purity of married life was sacredly observed in Christian families. Connected by mutual love, members of the Christian family spent their lives in constant labors, prayers, etc., far from all pagan amusements and entertainments. In the then pagan society, gladiatorial games were a passionate favorite hobby. The killing of people by people, for the sake of fun and amusement, outraged the moral feeling of Christians, and therefore they not only did not attend gladiatorial games, but even excommunicated those who went to watch gladiatorial fights. Christians also carefully avoided other pagan shows in theaters and circuses - mimic games, comedies, tragedies, dances, etc. Since stage performances
У записи 2 лайков,
0 репостов,
177 просмотров.
0 репостов,
177 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Вероника Вовденко
