Зарею лунною, когда я спал, я вышел,
Оставив спать свой образ на земле.
Над ним шумел листвою переливной
Пустынный парк военных дней.
Куда идти легчайшими ногами?
Зачем смотреть сквозь веки на поля?
Но музыкою из тумана
Передо мной возникла голова.
Ее глаза струились,
И губы белые влекли,
И волосы мерцая изгибались
Над чернотой отсутствующих плеч.
И обожгло: ужели Эвридикой
Искусство стало, чтоб являться нам
Рассеянному поколению Орфеев,
Живущему лишь по ночам.
(К. В-в. 1926 г.)
Оставив спать свой образ на земле.
Над ним шумел листвою переливной
Пустынный парк военных дней.
Куда идти легчайшими ногами?
Зачем смотреть сквозь веки на поля?
Но музыкою из тумана
Передо мной возникла голова.
Ее глаза струились,
И губы белые влекли,
И волосы мерцая изгибались
Над чернотой отсутствующих плеч.
И обожгло: ужели Эвридикой
Искусство стало, чтоб являться нам
Рассеянному поколению Орфеев,
Живущему лишь по ночам.
(К. В-в. 1926 г.)
I will cry the moon when I slept I went out
Leaving to sleep his image on the ground.
Noisy overflowing rustled over it
Deserted war days park.
Where to go with the lightest legs?
Why look through the eyelids at the fields?
But music out of the fog
A head appeared in front of me.
Her eyes were streaming
And white lips attracted
And the hair twinkled twisted
Above the blackness of the missing shoulders.
And burned: already Eurydice
Art has become to appear to us
To the scattered generation of Orpheus,
Living only at night.
(K. V-c. 1926)
Leaving to sleep his image on the ground.
Noisy overflowing rustled over it
Deserted war days park.
Where to go with the lightest legs?
Why look through the eyelids at the fields?
But music out of the fog
A head appeared in front of me.
Her eyes were streaming
And white lips attracted
And the hair twinkled twisted
Above the blackness of the missing shoulders.
And burned: already Eurydice
Art has become to appear to us
To the scattered generation of Orpheus,
Living only at night.
(K. V-c. 1926)
У записи 3 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Максим Беляев