Время от времени, погружаясь в омут своей памяти, я возвращаюсь к "Лолите".
Кончик языка совершает путь в три шажка и вот уже один из величайших романов XX-го века встаёт передо мной, отражая всю присущую ему противоестественную страсть. Впрочем, когда-нибудь я напишу отдельный пост о том, что близко и дорого именно мне в этой подрывающей устои книге американского классика, но сейчас речь о другом.
В оригинальном тексте встречаем фразу:
"I leaf again and again through these miserable memories, and keep asking myself, was it then, in the glitter of that remote summer, that the rift in my life began; or was my excessive desire for that child only the first evidence of an inherent singularity?"
Переводчик, а мы хорошо знаем, кто переводил "Лолиту" на русский язык и многие из нас помнят столь нелюбимое некоторыми из славянофилов послесловие к русскому изданию (которое, по скромному мнению автора данного поста также один из лучших текстов по языковедению из тех, что доступны неискушённой читательнице и неискушённому читателю), перевёл эту фразу так:
"Снова и снова перелистываю эти жалкие воспоминания и все допытываюсь у самого себя, не оттуда ли, не из блеска ли того далекого лета пошла трещина через всю мою жизнь. Или, может быть, острое мое увлечение этим ребенком было лишь первым признаком врожденного извращения?"
И не извращения ли, но уже технологического по прогнозам Курцвейла мы ожидаем сегодня. И не тонкая ли это ирония на тему сочетания несочетаемых естественных наук и противоестественных страстей...
Кончик языка совершает путь в три шажка и вот уже один из величайших романов XX-го века встаёт передо мной, отражая всю присущую ему противоестественную страсть. Впрочем, когда-нибудь я напишу отдельный пост о том, что близко и дорого именно мне в этой подрывающей устои книге американского классика, но сейчас речь о другом.
В оригинальном тексте встречаем фразу:
"I leaf again and again through these miserable memories, and keep asking myself, was it then, in the glitter of that remote summer, that the rift in my life began; or was my excessive desire for that child only the first evidence of an inherent singularity?"
Переводчик, а мы хорошо знаем, кто переводил "Лолиту" на русский язык и многие из нас помнят столь нелюбимое некоторыми из славянофилов послесловие к русскому изданию (которое, по скромному мнению автора данного поста также один из лучших текстов по языковедению из тех, что доступны неискушённой читательнице и неискушённому читателю), перевёл эту фразу так:
"Снова и снова перелистываю эти жалкие воспоминания и все допытываюсь у самого себя, не оттуда ли, не из блеска ли того далекого лета пошла трещина через всю мою жизнь. Или, может быть, острое мое увлечение этим ребенком было лишь первым признаком врожденного извращения?"
И не извращения ли, но уже технологического по прогнозам Курцвейла мы ожидаем сегодня. И не тонкая ли это ирония на тему сочетания несочетаемых естественных наук и противоестественных страстей...
From time to time, plunging into the pool of my memory, I return to Lolita.
The tip of the tongue travels three steps and now one of the greatest novels of the 20th century stands in front of me, reflecting all the unnatural passion inherent in it. However, someday I’ll write a separate post about what is close and expensive to me in this undermining book of the American classic, but now it's about something else.
In the original text we meet the phrase:
"I leaf again and again through these miserable memories, and keep asking myself, was it then, in the glitter of that remote summer, that the rift in my life began; or was my excessive desire for that child only the first evidence of an inherent singularity? "
We are a translator, and we well know who translated Lolita into Russian and many of us remember the afterword to the Russian edition that is so unloved by some Slavophiles (which, in the humble opinion of the author of this post, is also one of the best linguistic texts available inexperienced reader and inexperienced reader), translated this phrase like this:
“I flip through these pathetic memories over and over and ask myself, is it not from there, not from the splendor of that distant summer, that a crack has gone through my whole life. Or maybe my keen interest in this child was just the first sign of an inborn perversion? "
And perhaps not a perversion, but already technological according to Kurzweil's forecasts, we expect today. And is it not a subtle irony on the theme of combining incongruous natural sciences and unnatural passions ...
The tip of the tongue travels three steps and now one of the greatest novels of the 20th century stands in front of me, reflecting all the unnatural passion inherent in it. However, someday I’ll write a separate post about what is close and expensive to me in this undermining book of the American classic, but now it's about something else.
In the original text we meet the phrase:
"I leaf again and again through these miserable memories, and keep asking myself, was it then, in the glitter of that remote summer, that the rift in my life began; or was my excessive desire for that child only the first evidence of an inherent singularity? "
We are a translator, and we well know who translated Lolita into Russian and many of us remember the afterword to the Russian edition that is so unloved by some Slavophiles (which, in the humble opinion of the author of this post, is also one of the best linguistic texts available inexperienced reader and inexperienced reader), translated this phrase like this:
“I flip through these pathetic memories over and over and ask myself, is it not from there, not from the splendor of that distant summer, that a crack has gone through my whole life. Or maybe my keen interest in this child was just the first sign of an inborn perversion? "
And perhaps not a perversion, but already technological according to Kurzweil's forecasts, we expect today. And is it not a subtle irony on the theme of combining incongruous natural sciences and unnatural passions ...
У записи 3 лайков,
0 репостов,
172 просмотров.
0 репостов,
172 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Евгений Лапин
