Про людей. Про тех кто делает больше, чем может.
Спасибо, люди, что в вас осталась человечность.
Хотелось бы побольше времени на написание этой телеги, но нету. Пишу быстро, не вдаваясь в художественные подробности.
Слышу вокруг и вижу в ленте один и тот же вопрос: политическая ситуация конкретно надоела, но идти и получать по голове от пентов, сидеть несколько суток, вылететь с работы, бросить дома детей/кошек/собак не могу; что делать? Сама еще вчера днем задавалась этим вопросом. И вчера же вечером получила ответ. По совету своих прекрасных друзей отправилась с подругой в отделение, извините, полиции номер девятнадцать. Там вторые сутки сидели задержанные у Гостинки.
Мы с моей подругой Светой взяли весьма нехитрый набор продуктов - бутерброды, печенье, сок, шоколадки. Пришли в отделение. У отделения стоят злые (очень, очень злые) милиционеры. Пытаются не пустить нас внутрь, мотивируя каким-то бредом: там и так много народу, стойте на улице; вы вообще кем будете задержанным?; отделение работает до двадцати двух, приходите завтра и пр. Один из милиционеров (ну привычнее мне так, простите, хочу вежливо, а "полицейский" все-таки пока ээээ) читает жуткую по степени своей отвратности лекцию на тему "если там ваши друзья, то вам должно быть стыдно за то, что не уберегли (!!), уговорили бы их сидеть дома и пить пиво, а не нарываться на приключения". Лекция, надо сказать, очень талантливая. Будь я какой-нибудь жуткой овцой, у которой в этом отделении мальчик, уже размазывала бы сопли и клялась, что послушаю товарища милиционера и приложу все усилия к тому, чтобы мальчик жрал больше пива и лежал на диване. Я не выдерживаю и спрашиваю, отчего автора лекции так волнуют чужие судьбы. У собеседника резко меняется выражение на лице и он очень по-человечески говорит: а потому что я мог бы сидеть дома со своим сыном, а стою тут, как идиот! У меня сыну четыре года! Знаете, какой классный пацан? Звонит и спрашивает "папа, ты когда придешь?", а я не знаю, что ему ответить! Потому что вы, мля, чем-то недовольны! И тут, вы знаете, я все поняла. Чуваку очень хочется домой к сыну, и это очень достойно уважения. Но из-за уважения к отцовским чувствам этого чувака и других ему подобных оставить все, как есть, утереться и пойти на диван пить пиво, как вы понимаете, не вариант.
Потом мы пробрались-таки в отделение, где вручили очень приятной и очень замученной женщине-милиционеру наши пакеты.
- Кому это? - Спросила она. - Скажите фамилии.
- Не знаю фамилий. - Ответила я. - Это просто тем, кто задержан у Гостиного двора.
- Что, без разницы, кому именно? - Глаза у нее стали в два раза больше. - Вы не знаете, кто тут у нас, но принесли им еду?
- Ну да. А что?
- Вот это да. А как же это организация называется, где у людей друг к другу такое отношение?
Мы со Светой хором засмеялись.
- Никак, - говорим, - Не называется. Мы не организация. Мы, простите за громкие слова, граждане государства Российская Федерация. Гражданское общество, типа. Люди, которые думают так же, как и мы, сидят у вас тут голодные, вот мы и пришли им помочь.
В этот момент на нас смотрела большими глазами не только собеседница, но и еще примерно дюжина сотрудников органов внутренних дел.
- Вот так, Ирина, - сказал один из них, - Полезно быть несогласным. Нам-то с тобой никто печенье не носит!
И тут я все поняла второй раз.
Тогда мы со Светой поблагодарили, вышли из отделения, зашли в ближайший магазин, собрали сдачу от покупки первой партии и купили на нее торт. Потом вернулись в отделение, увидели милиционера, который рассказывал про сына, и вручили его ему. Вот, сказали мы, это вам. Мы, сказали мы, понимаем, как вам тяжело. Мы, сказали мы, понимаем, что вам не нравится происходящее, потому что у вас и так стопицот проблем каждый день, и ваши служба и опасна, и трудна, а тут еще мы. Но сейчас по-другому нельзя, время такое. Простите нас, ладно? Вот вам, попейте чаю, чтобы вам тут было не так холодно и грустно. И знайте, что мы тоже нормальные люди, хоть и делаем вещи, которых вы пока не можете понять.
Сказали мы все это громко, так, что слышали все присутст
Спасибо, люди, что в вас осталась человечность.
Хотелось бы побольше времени на написание этой телеги, но нету. Пишу быстро, не вдаваясь в художественные подробности.
Слышу вокруг и вижу в ленте один и тот же вопрос: политическая ситуация конкретно надоела, но идти и получать по голове от пентов, сидеть несколько суток, вылететь с работы, бросить дома детей/кошек/собак не могу; что делать? Сама еще вчера днем задавалась этим вопросом. И вчера же вечером получила ответ. По совету своих прекрасных друзей отправилась с подругой в отделение, извините, полиции номер девятнадцать. Там вторые сутки сидели задержанные у Гостинки.
Мы с моей подругой Светой взяли весьма нехитрый набор продуктов - бутерброды, печенье, сок, шоколадки. Пришли в отделение. У отделения стоят злые (очень, очень злые) милиционеры. Пытаются не пустить нас внутрь, мотивируя каким-то бредом: там и так много народу, стойте на улице; вы вообще кем будете задержанным?; отделение работает до двадцати двух, приходите завтра и пр. Один из милиционеров (ну привычнее мне так, простите, хочу вежливо, а "полицейский" все-таки пока ээээ) читает жуткую по степени своей отвратности лекцию на тему "если там ваши друзья, то вам должно быть стыдно за то, что не уберегли (!!), уговорили бы их сидеть дома и пить пиво, а не нарываться на приключения". Лекция, надо сказать, очень талантливая. Будь я какой-нибудь жуткой овцой, у которой в этом отделении мальчик, уже размазывала бы сопли и клялась, что послушаю товарища милиционера и приложу все усилия к тому, чтобы мальчик жрал больше пива и лежал на диване. Я не выдерживаю и спрашиваю, отчего автора лекции так волнуют чужие судьбы. У собеседника резко меняется выражение на лице и он очень по-человечески говорит: а потому что я мог бы сидеть дома со своим сыном, а стою тут, как идиот! У меня сыну четыре года! Знаете, какой классный пацан? Звонит и спрашивает "папа, ты когда придешь?", а я не знаю, что ему ответить! Потому что вы, мля, чем-то недовольны! И тут, вы знаете, я все поняла. Чуваку очень хочется домой к сыну, и это очень достойно уважения. Но из-за уважения к отцовским чувствам этого чувака и других ему подобных оставить все, как есть, утереться и пойти на диван пить пиво, как вы понимаете, не вариант.
Потом мы пробрались-таки в отделение, где вручили очень приятной и очень замученной женщине-милиционеру наши пакеты.
- Кому это? - Спросила она. - Скажите фамилии.
- Не знаю фамилий. - Ответила я. - Это просто тем, кто задержан у Гостиного двора.
- Что, без разницы, кому именно? - Глаза у нее стали в два раза больше. - Вы не знаете, кто тут у нас, но принесли им еду?
- Ну да. А что?
- Вот это да. А как же это организация называется, где у людей друг к другу такое отношение?
Мы со Светой хором засмеялись.
- Никак, - говорим, - Не называется. Мы не организация. Мы, простите за громкие слова, граждане государства Российская Федерация. Гражданское общество, типа. Люди, которые думают так же, как и мы, сидят у вас тут голодные, вот мы и пришли им помочь.
В этот момент на нас смотрела большими глазами не только собеседница, но и еще примерно дюжина сотрудников органов внутренних дел.
- Вот так, Ирина, - сказал один из них, - Полезно быть несогласным. Нам-то с тобой никто печенье не носит!
И тут я все поняла второй раз.
Тогда мы со Светой поблагодарили, вышли из отделения, зашли в ближайший магазин, собрали сдачу от покупки первой партии и купили на нее торт. Потом вернулись в отделение, увидели милиционера, который рассказывал про сына, и вручили его ему. Вот, сказали мы, это вам. Мы, сказали мы, понимаем, как вам тяжело. Мы, сказали мы, понимаем, что вам не нравится происходящее, потому что у вас и так стопицот проблем каждый день, и ваши служба и опасна, и трудна, а тут еще мы. Но сейчас по-другому нельзя, время такое. Простите нас, ладно? Вот вам, попейте чаю, чтобы вам тут было не так холодно и грустно. И знайте, что мы тоже нормальные люди, хоть и делаем вещи, которых вы пока не можете понять.
Сказали мы все это громко, так, что слышали все присутст
About people. About those who do more than they can.
Thank you, people, that humanity has remained in you.
I would like more time to write this cart, but no. I write quickly, without going into artistic details.
I hear around and see the same question in the tape: the political situation is specifically fed up, but I can’t go on my head from pentes, sit for several days, leave home from work, leave children / cats / dogs at home; what to do? Itself yesterday afternoon asked this question. And last night I received an answer. On the advice of her beautiful friends, I went with a friend to the police station, sorry, police number nineteen. There the second day sat the detainees at Gostinki.
My friend Sveta and I took a rather simple set of products - sandwiches, cookies, juice, chocolates. Came to the office. There are evil (very, very angry) policemen at the police station. They are trying not to let us in, motivating them with some kind of nonsense: there are so many people there, stand outside; in general, who will be the detainee ?; the office is open until twenty-two, come back tomorrow, and so on. One of the policemen (well, I’m used to it, I'm sorry, I want to be polite, but the “policeman” is still an eeee) reads a terrible lecture on the degree of his disgusting on "if there are your friends there, you should be ashamed of not saving (!!), if you would persuade them to sit at home and drink beer, and not run up on adventures. " The lecture, I must say, is very talented. If I were some kind of creepy sheep, in which there was a boy in this department, I would have already smeared snot and swore that I would listen to a friend of the policeman and would do my best to have the boy eat more beer and lay on the couch. I can not stand it and ask why the author of the lecture is so worried about other people's destinies. The interlocutor has a dramatic change in expression on his face and he says very humanly: but because I could stay at home with my son, and I stand here like an idiot! I have four years old son! Do you know what a cool kid? He calls and asks "Dad, when will you come?", But I do not know what to say to him! Because you, blah, unhappy with something! And here, you know, I understood everything. Dude really want to go home to his son, and it is very worthy of respect. But because of respect for the fatherly feelings of this dude and others like him, leaving everything as it is to wipe and go to the sofa to drink beer, as you understand, is not an option.
Then we made our way to the police station, where we gave our packages to a very pleasant and very tortured woman-policeman.
- To this? - She asked. - Say the last names.
- I do not know the names. - I replied. - This is just for those who are detained at Gostiny Dvor.
- What, without a difference, to whom? - Her eyes are twice as large. - You do not know who is here with us, but brought them food?
- Well yes. Why?
- Wow. But what is this organization called where people have such an attitude to each other?
Sveta choir and I laughed.
- No, - we say - Not called. We are not an organization. We are sorry for the big words, citizens of the state of the Russian Federation. Civil society, like. People who think the same way as we are sitting here hungry with you, so we came to help them.
At that moment, not only the interlocutor looked at us with big eyes, but also about a dozen more officers of the internal affairs bodies.
- So, Irina, - said one of them, - It is useful to be dissent. We have no cookies for you!
And then I understood everything the second time.
Then Sveta and I thanked us, left the office, went to the nearest store, collected change from the purchase of the first batch and bought a cake for it. Then they returned to the police station, saw a policeman who told about his son, and handed him to him. Here, we said it to you. We, we said, understand how hard it is for you. We, we said, understand that you do not like what is happening, because you already have problems every day, and your service is both dangerous and difficult, and here we are. But now it is not possible in another way, time is. Forgive us, okay? Here you have a drink of tea so that you are not so cold and sad here. And know that we are also normal people, even though we are doing things that you cannot yet understand.
We all said it loudly, so that we heard all the presence
Thank you, people, that humanity has remained in you.
I would like more time to write this cart, but no. I write quickly, without going into artistic details.
I hear around and see the same question in the tape: the political situation is specifically fed up, but I can’t go on my head from pentes, sit for several days, leave home from work, leave children / cats / dogs at home; what to do? Itself yesterday afternoon asked this question. And last night I received an answer. On the advice of her beautiful friends, I went with a friend to the police station, sorry, police number nineteen. There the second day sat the detainees at Gostinki.
My friend Sveta and I took a rather simple set of products - sandwiches, cookies, juice, chocolates. Came to the office. There are evil (very, very angry) policemen at the police station. They are trying not to let us in, motivating them with some kind of nonsense: there are so many people there, stand outside; in general, who will be the detainee ?; the office is open until twenty-two, come back tomorrow, and so on. One of the policemen (well, I’m used to it, I'm sorry, I want to be polite, but the “policeman” is still an eeee) reads a terrible lecture on the degree of his disgusting on "if there are your friends there, you should be ashamed of not saving (!!), if you would persuade them to sit at home and drink beer, and not run up on adventures. " The lecture, I must say, is very talented. If I were some kind of creepy sheep, in which there was a boy in this department, I would have already smeared snot and swore that I would listen to a friend of the policeman and would do my best to have the boy eat more beer and lay on the couch. I can not stand it and ask why the author of the lecture is so worried about other people's destinies. The interlocutor has a dramatic change in expression on his face and he says very humanly: but because I could stay at home with my son, and I stand here like an idiot! I have four years old son! Do you know what a cool kid? He calls and asks "Dad, when will you come?", But I do not know what to say to him! Because you, blah, unhappy with something! And here, you know, I understood everything. Dude really want to go home to his son, and it is very worthy of respect. But because of respect for the fatherly feelings of this dude and others like him, leaving everything as it is to wipe and go to the sofa to drink beer, as you understand, is not an option.
Then we made our way to the police station, where we gave our packages to a very pleasant and very tortured woman-policeman.
- To this? - She asked. - Say the last names.
- I do not know the names. - I replied. - This is just for those who are detained at Gostiny Dvor.
- What, without a difference, to whom? - Her eyes are twice as large. - You do not know who is here with us, but brought them food?
- Well yes. Why?
- Wow. But what is this organization called where people have such an attitude to each other?
Sveta choir and I laughed.
- No, - we say - Not called. We are not an organization. We are sorry for the big words, citizens of the state of the Russian Federation. Civil society, like. People who think the same way as we are sitting here hungry with you, so we came to help them.
At that moment, not only the interlocutor looked at us with big eyes, but also about a dozen more officers of the internal affairs bodies.
- So, Irina, - said one of them, - It is useful to be dissent. We have no cookies for you!
And then I understood everything the second time.
Then Sveta and I thanked us, left the office, went to the nearest store, collected change from the purchase of the first batch and bought a cake for it. Then they returned to the police station, saw a policeman who told about his son, and handed him to him. Here, we said it to you. We, we said, understand how hard it is for you. We, we said, understand that you do not like what is happening, because you already have problems every day, and your service is both dangerous and difficult, and here we are. But now it is not possible in another way, time is. Forgive us, okay? Here you have a drink of tea so that you are not so cold and sad here. And know that we are also normal people, even though we are doing things that you cannot yet understand.
We all said it loudly, so that we heard all the presence
У записи 2 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Ева Шишлова
