Я засыпал там, где ты не могла уснуть,
Где горе рвало твою красивую грудь,
И ты истошно орала от невыносимой боли,
А утром встречала меня с улыбкой. И то ли
Я не мог обнаружить всех этих швов,
То ли то, как ты недоуменно левую бровь
Поднимала, меня сбивало со всякого толку.
И я ночью лез в стога сена искать тупые иголки,
Чтобы ими потом мы могли все зашить,
Чтобы нам удавалось вместе слажено жить,
Как если бы знали, что нам остается лишь день,
Что тень порождает исключительно тень,
Что нет больше в мире никаких украшений
На День твоего и моего рожденья.
А ты бледнела и отступала немного назад
И опускала свой разочарованный взгляд
На мою согбенную, уставшую спину.
И этот взгляд мне никак не удавалось скинуть,
Словно усталось, что прогрызает все сердце
Как кошмары из детства, от которых не деться
Даже в самые тайные комнаты,
Как те, что радуются лишь потому что порядочно прокляты
Быть вечно в радостном расположение духа,
Как монахиня, что неизбежно становится шлюхой
От наблюдения за неповторимостью чуда,
Как женщина, что никогда не кормила ребенка грудью,
Я разгибался и прямо смотрел в глубину твоих глаз.
Я засыпал там, где была ты, где был я, но не было нас...
© Pier Pesso
Где горе рвало твою красивую грудь,
И ты истошно орала от невыносимой боли,
А утром встречала меня с улыбкой. И то ли
Я не мог обнаружить всех этих швов,
То ли то, как ты недоуменно левую бровь
Поднимала, меня сбивало со всякого толку.
И я ночью лез в стога сена искать тупые иголки,
Чтобы ими потом мы могли все зашить,
Чтобы нам удавалось вместе слажено жить,
Как если бы знали, что нам остается лишь день,
Что тень порождает исключительно тень,
Что нет больше в мире никаких украшений
На День твоего и моего рожденья.
А ты бледнела и отступала немного назад
И опускала свой разочарованный взгляд
На мою согбенную, уставшую спину.
И этот взгляд мне никак не удавалось скинуть,
Словно усталось, что прогрызает все сердце
Как кошмары из детства, от которых не деться
Даже в самые тайные комнаты,
Как те, что радуются лишь потому что порядочно прокляты
Быть вечно в радостном расположение духа,
Как монахиня, что неизбежно становится шлюхой
От наблюдения за неповторимостью чуда,
Как женщина, что никогда не кормила ребенка грудью,
Я разгибался и прямо смотрел в глубину твоих глаз.
Я засыпал там, где была ты, где был я, но не было нас...
© Pier Pesso
0
У записи 7 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Дима Мо