(из последнего. хроника)
Вечер. Женщина в длинном сером пальто стоит у дверей автобуса. Когда двери открылись, она едва не упала на асфальт, будто бы в бессилии, было видно, что ноги не держат ее. Из пальто даже что-то высыпалось, но на остановке ее ждала подруга, которая успела подхватить ее. Увидев друг друга, и обнявшись, женщины зарыдали. Двери захлопнулись, автобус дернулся. По полу перекатывались конфеты в ярких оберточках, выпавшие из кармана.
-
Несколько вечеров в неделю я стою на остановке в ожидании, разглядываю дом, стоящий напротив. Сотня ламп, шторы, цветы в вазах. И на одном окне рубашка на вешалке привешена к верхней ручке. Черная мужская рубашка сквозь красный тюль – целый месяц не меняющийся вид. Позавчера в том окне зажгли новогодние огни, разноцветные и яркие. Спустя несколько минут к подъезду подъехала скорая, сверкая огнями. Грустный октябрьский новый год.
-
В вагоне метро у человека случился приступ эпилепсии. После случившегося я посмотрела на лица. Пожилая женщина опустила голову вниз и смотрела в пол все время до самого своего выхода. Мужчина рядом с ней того же возраста, сидел недвижимо, вцепившись в букет красных гвоздик, обернутых в газету, только на лице горело отвращение, а челюсти были презрительно сжаты. Остальные не выражали ничего. Кто-то и вовсе вышел. Через минуту вагон заполнился веселыми людьми, не подозревавшими, что за кошмар происходил здесь недавно. Но я знала. У дверей стояла девушка в зеленой куртке. Она тоже все видела. Мы пересеклись с ней взглядами, и на мгновение стали сестрами.
-
Вечер. Пошел снег. Не снег, скорее крупа. Острая и жалящая. Но в первый раз, появившись за такое долгое время, она стала чудом. Мальчик, стоявший с бабушкой на остановке, разглядев и снег и крупу и что-то еще для себя, что-то новое и чистое, затанцевал от радости. И радость его была искренне чиста. Он кружился и кружился вместе с этой жалящей лицо крупой вокруг своей бабушки, вокруг меня. Наиострейший момент жизни.
Вечер. Женщина в длинном сером пальто стоит у дверей автобуса. Когда двери открылись, она едва не упала на асфальт, будто бы в бессилии, было видно, что ноги не держат ее. Из пальто даже что-то высыпалось, но на остановке ее ждала подруга, которая успела подхватить ее. Увидев друг друга, и обнявшись, женщины зарыдали. Двери захлопнулись, автобус дернулся. По полу перекатывались конфеты в ярких оберточках, выпавшие из кармана.
-
Несколько вечеров в неделю я стою на остановке в ожидании, разглядываю дом, стоящий напротив. Сотня ламп, шторы, цветы в вазах. И на одном окне рубашка на вешалке привешена к верхней ручке. Черная мужская рубашка сквозь красный тюль – целый месяц не меняющийся вид. Позавчера в том окне зажгли новогодние огни, разноцветные и яркие. Спустя несколько минут к подъезду подъехала скорая, сверкая огнями. Грустный октябрьский новый год.
-
В вагоне метро у человека случился приступ эпилепсии. После случившегося я посмотрела на лица. Пожилая женщина опустила голову вниз и смотрела в пол все время до самого своего выхода. Мужчина рядом с ней того же возраста, сидел недвижимо, вцепившись в букет красных гвоздик, обернутых в газету, только на лице горело отвращение, а челюсти были презрительно сжаты. Остальные не выражали ничего. Кто-то и вовсе вышел. Через минуту вагон заполнился веселыми людьми, не подозревавшими, что за кошмар происходил здесь недавно. Но я знала. У дверей стояла девушка в зеленой куртке. Она тоже все видела. Мы пересеклись с ней взглядами, и на мгновение стали сестрами.
-
Вечер. Пошел снег. Не снег, скорее крупа. Острая и жалящая. Но в первый раз, появившись за такое долгое время, она стала чудом. Мальчик, стоявший с бабушкой на остановке, разглядев и снег и крупу и что-то еще для себя, что-то новое и чистое, затанцевал от радости. И радость его была искренне чиста. Он кружился и кружился вместе с этой жалящей лицо крупой вокруг своей бабушки, вокруг меня. Наиострейший момент жизни.
(from the last. Chronicle)
Evening. A woman in a long gray coat is standing at the door of the bus. When the doors opened, she almost fell on the asphalt, as if in impotence, it was obvious that her legs did not hold her. Even something spilled out of the coat, but at the bus stop a friend was waiting for her, who managed to catch her. Seeing each other, and embracing, the women wept. The doors slammed shut, the bus twitched. Sweets in bright wraps that fell out of their pockets rolled over the floor.
-
Several evenings a week I stand at the bus stop, waiting, looking at the house opposite. Hundreds of lamps, curtains, flowers in vases. And on one window the shirt on the hanger is hung to the top handle. Black men's shirt through red tulle - a whole month is not changing look. The day before yesterday in the window lit the Christmas lights, colorful and bright. A few minutes later an ambulance approached the entrance, flashing lights. Sad October new year.
-
In a subway car, a person had an epilepsy attack. After what happened, I looked at the faces. The old woman hung her head down and looked at the floor all the time until she went out. A man next to her of the same age sat motionlessly, clinging to a bunch of red carnations wrapped in a newspaper, only disgust on his face, and his jaws were contemptuously clenched. The rest did not express anything. Someone came out at all. A minute later, the carriage was filled with cheerful people who did not suspect that the nightmare had happened here recently. But I knew. At the door stood a girl in a green jacket. She also saw everything. We crossed eyes with her, and for a moment became sisters.
-
Evening. It is snowing. Not the snow, rather the grain. Sharp and stinging. But for the first time, appearing in such a long time, it became a miracle. A boy standing with his grandmother at the bus stop, seeing the snow and the grits and something else for himself, something new and clean, danced with joy. And his joy was genuinely pure. He circled and circled with this stinging face with rump around his grandmother, around me. The earliest moment of life.
Evening. A woman in a long gray coat is standing at the door of the bus. When the doors opened, she almost fell on the asphalt, as if in impotence, it was obvious that her legs did not hold her. Even something spilled out of the coat, but at the bus stop a friend was waiting for her, who managed to catch her. Seeing each other, and embracing, the women wept. The doors slammed shut, the bus twitched. Sweets in bright wraps that fell out of their pockets rolled over the floor.
-
Several evenings a week I stand at the bus stop, waiting, looking at the house opposite. Hundreds of lamps, curtains, flowers in vases. And on one window the shirt on the hanger is hung to the top handle. Black men's shirt through red tulle - a whole month is not changing look. The day before yesterday in the window lit the Christmas lights, colorful and bright. A few minutes later an ambulance approached the entrance, flashing lights. Sad October new year.
-
In a subway car, a person had an epilepsy attack. After what happened, I looked at the faces. The old woman hung her head down and looked at the floor all the time until she went out. A man next to her of the same age sat motionlessly, clinging to a bunch of red carnations wrapped in a newspaper, only disgust on his face, and his jaws were contemptuously clenched. The rest did not express anything. Someone came out at all. A minute later, the carriage was filled with cheerful people who did not suspect that the nightmare had happened here recently. But I knew. At the door stood a girl in a green jacket. She also saw everything. We crossed eyes with her, and for a moment became sisters.
-
Evening. It is snowing. Not the snow, rather the grain. Sharp and stinging. But for the first time, appearing in such a long time, it became a miracle. A boy standing with his grandmother at the bus stop, seeing the snow and the grits and something else for himself, something new and clean, danced with joy. And his joy was genuinely pure. He circled and circled with this stinging face with rump around his grandmother, around me. The earliest moment of life.
У записи 4 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Катерина Райх
