О славе и конце литературного левачества в революционное и сталинское время .
вдруг кто-то подтолкнул поэта придумать фарс о Крещении Руси, да еще и окарикатурить былинных богатырей… Комическую оперу «Богатыри» по либретто Бедного поставил в московском Камерном театре Александр Таиров. Левые критики были в восторге. И многие из них сгинули в дни ближайших чисток...
Молотов же ушел со спектакля в возмущении. В итоге постановление ЦК о запрете пьесы «Богатыри» Демьяна Бедного от 14 ноября 1936 года положило начало масштабной кампании по восстановлению старых устоев культуры и «освоению классического наследия». Там, в частности, отмечалось, что Крещение Руси было прогрессивным явлением и что советский патриотизм несовместим с издевками над родной историей.
«Борись или умирай»
За «Богатырей» через год-другой Демьяна — члена партии с 1912-го — исключили из ВКП(б) и Союза писателей СССР. Удивительный факт: из партии выгнали, по существу, за непочтительное отношение к Крещению Руси! «Меня преследуют потому, что на мне ореол Октябрьской революции», — говаривал поэт в кругу близких, и эти слова в распечатанной «прослушке» доставили к сталинскому столу...
Еще осенью 1933-го Осип Мандельштам создал знаменитое «Мы живем, под собою не чуя страны» — стихотворение про «кремлевского горца»: «Его толстые пальцы, как черви, жирны…»
Ходил слушок, что это Бедный порой жаловался: Сталин берет у него редкие книги, а потом возвращает с жирными пятнами на страницах. Вряд ли «горцу» надо было выяснять, откуда Мандельштам узнал про «жирные пальцы», но в июле 1938 года имени Демьяна Бедного вдруг как будто не стало: прославленный псевдоним исчез с газетных страниц. Разумеется, прервали работу над собранием сочинений пролетарского классика. Он готовился к худшему — и одновременно пытался приспособиться к новой идеологии.
Демьян сочинил надрывный памфлет против «адского» фашизма, назвав его «Борись или умирай», но Сталин язвительно бросил: «Новоявленному Данте, т. е. Конраду, то бишь... Демьяну Бедному. Басня или поэма "Борись или умирай", по-моему, художественно-посредственная штука. Как критика фашизма, она бледна и неоригинальна. Как критика советского строя (не шутите!), она глупа, хотя и прозрачна. Так как у нас (у советских людей) литературного хлама и так не мало, то едва ли стоит умножать залежи такого рода литературы еще одной басней, так сказать... Я, конечно, понимаю, что я обязан извиниться перед Демьяном-Данте за вынужденную откровенность. С почтением. И. Сталин».
Демьяна Бедного гнали поганой метлой, а в чести теперь были поэты, напоминавшие белопогонников. Владимир Луговской написал отчетливо «старорежимные» строки: «Вставайте, люди русские, на смертный бой, на грозный бой!» — и вкупе с музыкой Сергея Прокофьева и кинематографическим мастерством Сергея Эйзенштейна (фильм «Александр Невский») они стали ключевыми в предвоенной героике. Быстрый высокий взлет молодого поэта Константина Симонова с традицией воинской славы был связан еще крепче.
Демьяна окончательно отлучили от Кремля, причем не только в переносном, но и в прямом смысле. Опального, его заставили переехать в квартиру на Рождественском бульваре. Он был вынужден распродавать реликвии из той самой своей библиотеки. Поэт пытался вернуться в литературный процесс, но не получалось. Фантазия работала вроде бы неплохо, он даже придумал образ двуединого, по индийскому образцу, божества «Ленин-Сталин», которое и воспевал — взахлеб, суетливо. Но дальше порога его не пускали. А характер у него был крепкий: в 1939-м, на пике опалы, Бедный женился на актрисе Лидии Назаровой — Дездемоне из Малого театра. У них родилась дочь. Между тем пули проходили близко: Демьян в свое время сотрудничал со многими «врагами народа». С ним вполне могли поступить как с Фанни Каплан.
«Я верю в свой народ…»
22 июня 1941 года он потребовал командировку на фронт — как в годы Гражданской. Ему отказали: возраст не тот. Но — вернули в большую печать: спрос на боевые строки снова был высок. По популярности Демьяновы рифмы ни в какое сравнение не шли с произ
вдруг кто-то подтолкнул поэта придумать фарс о Крещении Руси, да еще и окарикатурить былинных богатырей… Комическую оперу «Богатыри» по либретто Бедного поставил в московском Камерном театре Александр Таиров. Левые критики были в восторге. И многие из них сгинули в дни ближайших чисток...
Молотов же ушел со спектакля в возмущении. В итоге постановление ЦК о запрете пьесы «Богатыри» Демьяна Бедного от 14 ноября 1936 года положило начало масштабной кампании по восстановлению старых устоев культуры и «освоению классического наследия». Там, в частности, отмечалось, что Крещение Руси было прогрессивным явлением и что советский патриотизм несовместим с издевками над родной историей.
«Борись или умирай»
За «Богатырей» через год-другой Демьяна — члена партии с 1912-го — исключили из ВКП(б) и Союза писателей СССР. Удивительный факт: из партии выгнали, по существу, за непочтительное отношение к Крещению Руси! «Меня преследуют потому, что на мне ореол Октябрьской революции», — говаривал поэт в кругу близких, и эти слова в распечатанной «прослушке» доставили к сталинскому столу...
Еще осенью 1933-го Осип Мандельштам создал знаменитое «Мы живем, под собою не чуя страны» — стихотворение про «кремлевского горца»: «Его толстые пальцы, как черви, жирны…»
Ходил слушок, что это Бедный порой жаловался: Сталин берет у него редкие книги, а потом возвращает с жирными пятнами на страницах. Вряд ли «горцу» надо было выяснять, откуда Мандельштам узнал про «жирные пальцы», но в июле 1938 года имени Демьяна Бедного вдруг как будто не стало: прославленный псевдоним исчез с газетных страниц. Разумеется, прервали работу над собранием сочинений пролетарского классика. Он готовился к худшему — и одновременно пытался приспособиться к новой идеологии.
Демьян сочинил надрывный памфлет против «адского» фашизма, назвав его «Борись или умирай», но Сталин язвительно бросил: «Новоявленному Данте, т. е. Конраду, то бишь... Демьяну Бедному. Басня или поэма "Борись или умирай", по-моему, художественно-посредственная штука. Как критика фашизма, она бледна и неоригинальна. Как критика советского строя (не шутите!), она глупа, хотя и прозрачна. Так как у нас (у советских людей) литературного хлама и так не мало, то едва ли стоит умножать залежи такого рода литературы еще одной басней, так сказать... Я, конечно, понимаю, что я обязан извиниться перед Демьяном-Данте за вынужденную откровенность. С почтением. И. Сталин».
Демьяна Бедного гнали поганой метлой, а в чести теперь были поэты, напоминавшие белопогонников. Владимир Луговской написал отчетливо «старорежимные» строки: «Вставайте, люди русские, на смертный бой, на грозный бой!» — и вкупе с музыкой Сергея Прокофьева и кинематографическим мастерством Сергея Эйзенштейна (фильм «Александр Невский») они стали ключевыми в предвоенной героике. Быстрый высокий взлет молодого поэта Константина Симонова с традицией воинской славы был связан еще крепче.
Демьяна окончательно отлучили от Кремля, причем не только в переносном, но и в прямом смысле. Опального, его заставили переехать в квартиру на Рождественском бульваре. Он был вынужден распродавать реликвии из той самой своей библиотеки. Поэт пытался вернуться в литературный процесс, но не получалось. Фантазия работала вроде бы неплохо, он даже придумал образ двуединого, по индийскому образцу, божества «Ленин-Сталин», которое и воспевал — взахлеб, суетливо. Но дальше порога его не пускали. А характер у него был крепкий: в 1939-м, на пике опалы, Бедный женился на актрисе Лидии Назаровой — Дездемоне из Малого театра. У них родилась дочь. Между тем пули проходили близко: Демьян в свое время сотрудничал со многими «врагами народа». С ним вполне могли поступить как с Фанни Каплан.
«Я верю в свой народ…»
22 июня 1941 года он потребовал командировку на фронт — как в годы Гражданской. Ему отказали: возраст не тот. Но — вернули в большую печать: спрос на боевые строки снова был высок. По популярности Демьяновы рифмы ни в какое сравнение не шли с произ
On the glory and end of literary leftism in the revolutionary and Stalinist times.
suddenly someone pushed the poet to come up with a farce about the Baptism of Russia, and even caricature epic heroes ... The comic opera "Heroes" based on Bedny's libretto was staged at the Moscow Chamber Theater by Alexander Tairov. Left-wing critics were delighted. And many of them disappeared in the days of the coming purges ...
Molotov left the performance in indignation. As a result, the decree of the Central Committee on the prohibition of the play "Heroes" by Demyan Bedny of November 14, 1936 marked the beginning of a large-scale campaign to restore the old foundations of culture and "master the classical heritage." There, in particular, it was noted that the Baptism of Rus was a progressive phenomenon and that Soviet patriotism is incompatible with mockery of native history.
"Fight or Die"
For "Bogatyrs" a year or two later, Demyan, a party member since 1912, was expelled from the CPSU (b) and the Union of Writers of the USSR. An amazing fact: they were expelled from the party, in essence, for their disrespectful attitude towards the Baptism of Rus! "I am being persecuted because I have the halo of the October Revolution on me," the poet used to say in the circle of his relatives, and these words were taken to Stalin's desk in a printed wiretap ...
Back in the fall of 1933, Osip Mandelstam created the famous "We live without feeling the country" - a poem about the "Kremlin highlander": "His thick fingers are like worms, fat ..."
There was a rumor that it was Poor who sometimes complained: Stalin took rare books from him, and then returned them with greasy spots on the pages. It is unlikely that the "highlander" had to find out how Mandelstam found out about the "fat fingers", but in July 1938 the name of Demyan Bedny suddenly seemed to disappear: the famous pseudonym disappeared from the newspaper pages. Of course, work on the collected works of the proletarian classic was interrupted. He prepared for the worst - and at the same time tried to adapt to the new ideology.
Demyan composed a hysterical pamphlet against "infernal" fascism, calling it "Fight or Die", but Stalin sarcastically said: "To the newly minted Dante, that is, Konrad, that is ... Demyan Bedny. The fable or the poem "Fight or Die" is, in my opinion, an artistically mediocre piece. As a criticism of fascism, it is pale and unoriginal. As a criticism of the Soviet system (no kidding!), She is stupid, although transparent. Since we (the Soviet people) have quite a lot of literary junk, it is hardly worth multiplying the deposits of this kind of literature with one more fable, so to speak ... I, of course, understand that I am obliged to apologize to Demyan-Dante for the forced frankness. Respectfully. I. Stalin ".
Demyan Bedny was driven away with a filthy broom, and now the honor was poets, reminiscent of the White-runners. Vladimir Lugovskoy wrote distinctly "old-regime" lines: "Get up, Russian people, to mortal combat, to a formidable battle!" - and together with the music of Sergei Prokofiev and the cinematic skill of Sergei Eisenstein (the film "Alexander Nevsky"), they became key in the pre-war heroics. The fast high rise of the young poet Konstantin Simonov was even more closely connected with the tradition of military glory.
Demyan was finally excommunicated from the Kremlin, and not only figuratively, but also literally. Disgraced, he was forced to move to an apartment on Rozhdestvensky Boulevard. He was forced to sell relics from that very library. The poet tried to return to the literary process, but failed. The fantasy seemed to work well, he even invented the image of a two-pronged, Indian model, deity "Lenin-Stalin", which he sang - excitedly, fidgetily. But he was not allowed beyond the threshold. And his character was strong: in 1939, at the peak of disgrace, Poor married the actress Lydia Nazarova - Desdemona from the Maly Theater. They had a daughter. Meanwhile, the bullets passed close: Demyan at one time collaborated with many "enemies of the people." He could well have been treated like Fanny Kaplan.
"I believe in my people ..."
On June 22, 1941, he demanded a business trip to the front - as during the Civil War. He was refused: the age is not the same. But - they returned to the big press: the demand for battle lines was high again. In terms of popularity, Demyanov's rhymes were in no way comparable to production
suddenly someone pushed the poet to come up with a farce about the Baptism of Russia, and even caricature epic heroes ... The comic opera "Heroes" based on Bedny's libretto was staged at the Moscow Chamber Theater by Alexander Tairov. Left-wing critics were delighted. And many of them disappeared in the days of the coming purges ...
Molotov left the performance in indignation. As a result, the decree of the Central Committee on the prohibition of the play "Heroes" by Demyan Bedny of November 14, 1936 marked the beginning of a large-scale campaign to restore the old foundations of culture and "master the classical heritage." There, in particular, it was noted that the Baptism of Rus was a progressive phenomenon and that Soviet patriotism is incompatible with mockery of native history.
"Fight or Die"
For "Bogatyrs" a year or two later, Demyan, a party member since 1912, was expelled from the CPSU (b) and the Union of Writers of the USSR. An amazing fact: they were expelled from the party, in essence, for their disrespectful attitude towards the Baptism of Rus! "I am being persecuted because I have the halo of the October Revolution on me," the poet used to say in the circle of his relatives, and these words were taken to Stalin's desk in a printed wiretap ...
Back in the fall of 1933, Osip Mandelstam created the famous "We live without feeling the country" - a poem about the "Kremlin highlander": "His thick fingers are like worms, fat ..."
There was a rumor that it was Poor who sometimes complained: Stalin took rare books from him, and then returned them with greasy spots on the pages. It is unlikely that the "highlander" had to find out how Mandelstam found out about the "fat fingers", but in July 1938 the name of Demyan Bedny suddenly seemed to disappear: the famous pseudonym disappeared from the newspaper pages. Of course, work on the collected works of the proletarian classic was interrupted. He prepared for the worst - and at the same time tried to adapt to the new ideology.
Demyan composed a hysterical pamphlet against "infernal" fascism, calling it "Fight or Die", but Stalin sarcastically said: "To the newly minted Dante, that is, Konrad, that is ... Demyan Bedny. The fable or the poem "Fight or Die" is, in my opinion, an artistically mediocre piece. As a criticism of fascism, it is pale and unoriginal. As a criticism of the Soviet system (no kidding!), She is stupid, although transparent. Since we (the Soviet people) have quite a lot of literary junk, it is hardly worth multiplying the deposits of this kind of literature with one more fable, so to speak ... I, of course, understand that I am obliged to apologize to Demyan-Dante for the forced frankness. Respectfully. I. Stalin ".
Demyan Bedny was driven away with a filthy broom, and now the honor was poets, reminiscent of the White-runners. Vladimir Lugovskoy wrote distinctly "old-regime" lines: "Get up, Russian people, to mortal combat, to a formidable battle!" - and together with the music of Sergei Prokofiev and the cinematic skill of Sergei Eisenstein (the film "Alexander Nevsky"), they became key in the pre-war heroics. The fast high rise of the young poet Konstantin Simonov was even more closely connected with the tradition of military glory.
Demyan was finally excommunicated from the Kremlin, and not only figuratively, but also literally. Disgraced, he was forced to move to an apartment on Rozhdestvensky Boulevard. He was forced to sell relics from that very library. The poet tried to return to the literary process, but failed. The fantasy seemed to work well, he even invented the image of a two-pronged, Indian model, deity "Lenin-Stalin", which he sang - excitedly, fidgetily. But he was not allowed beyond the threshold. And his character was strong: in 1939, at the peak of disgrace, Poor married the actress Lydia Nazarova - Desdemona from the Maly Theater. They had a daughter. Meanwhile, the bullets passed close: Demyan at one time collaborated with many "enemies of the people." He could well have been treated like Fanny Kaplan.
"I believe in my people ..."
On June 22, 1941, he demanded a business trip to the front - as during the Civil War. He was refused: the age is not the same. But - they returned to the big press: the demand for battle lines was high again. In terms of popularity, Demyanov's rhymes were in no way comparable to production
У записи 3 лайков,
8 репостов.
8 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Максим Козырев
