Взгляд.
" РПЦ сейчас довольна, счастлива и богата. Она неуклонно расширяет число своих храмов, вмешивается в вопросы семьи и брака, а в сфере морали претендует на монопольные права при прояснении вопросов, волнующих лучшие умы человечества на протяжении столетий. Так чего же еще хотеть? Есть ли у РПЦ какие-то стимулы для осуществления внутренних реформ, приспособления к меняющимся в ходе модернизации запросам верующих?
Православные священники покоятся на лаврах точно так же, как коммунистическая номенклатура 70-х – 80-х гг., полагавшая, будто революционные заслуги отцов и дедов – это гарантия вечной любви народа. И проблемы у церковной номенклатуры в обозримой перспективе возникнут точно такие же, какие возникали в деле коммунистического окормления паствы, желавшей обрести счастье на этом свете в недалеком и светлом будущем.
На прошлой неделе я был в Вильнюсе и решил пройтись по любимым мной храмам. В доминиканском костеле Святого духа – одном из самых крупных, известных и почитаемых католиками – в середине дня собрались молодые девчонки, сильно напоминающие Надежду Толоконникову и Марию Алехину. Сдвинув скамьи и рассевшись кружком возле священника, они что-то пели под гитару по-польски. Это была типичная бардовская мелодия. Не зная языка, я разобрал только припев: в одной песне — "Аллилуйя", в другой – "Аве Мария". На фоне роскошного барочного убранства XVII века перебор гитарных струн звучал очень мило и превращал торжественность общения с Богом в задушевную беседу.
Доминиканец внимательно выслушал поющих. Несмотря на то, что именно его орден в свое время был создан для осуществления инквизиции, монах не стал топать ногами, звать полицию и кричать о кощунстве в храме. Ему явно было приятно, что там звучала не только мощная органная музыка, но и простая гитара. Когда девчонки закончили петь, священник сказал им несколько слов и удалился. Вскоре разошлись и они.
Это наблюдение из жизни католической общины. Что касается общин протестантских, то там дело обстоит еще проще. В Германии я пару раз видел, как прямо в кирхе возникает маленькое неформальное кафе. Люди платят символическую сумму за чашку кофе, за возможность посидеть и поговорить о серьезных проблемах именно в храме — с теми, кто близок им по духу.
В свое время протестантизм свел к минимуму формализацию богослужения и обратил внимание верующих на чтение текста, на личное общение с Богом через Книгу. Для того, чтобы разбираться в Библии было проще, большое внимание уделялось проповеди. А сегодня, как видно, помимо проповеди непосредственно в храме возникает еще и диалог, без которого серьезный молодой интеллектуал XXI века вряд ли придет к Богу.
Архитектура европейских храмов в последние десятилетия тоже меняется. Все чаще их не пытаются стилизовать под стандарты минувших эпох, а делают более светлыми и воздушными.
Я пишу все это не для того, чтобы убедить РПЦ копировать зарубежный опыт. Каждая церковь может найти свои способы обновления, свои оптимальные формы общения с паствой. Но если вообще не обновляться, если лишь синтезировать самодержавие с православием и доходностью, то можно современем вообще утратить поддержку общества.
Левые в КПРФ пока выглядят не лучше, чем правые в РПЦ. Но левые, скорее всего, раньше начнут обновляться, поскольку они маргинализированы, отстранены от власти и давно уже нуждаются в привлечении молодежи. Без молодых сторонников, искренне мечтающих о том, чтобы сделать страну лучше, коммунисты обречены на постепенное угасание.
А вот РПЦ еще довольно долго может поддерживать иллюзию, будто людские и денежные потоки могут постоянно течь в храмы вне зависимости от социальных перемен, происходящих в обществе. Поэтому к тому моменту, когда в Церкви сменятся поколения иерархов, и придет понимание необходимости серьезного обновления, Россия успеет сильно полеветь.
На это мне, конечно, возразят, что православная церковь по определению консервативна, ортодоксальна, что Запад ей не указ, и что для сохранения своей идентичности она не должна отступать от традиции. В известном смысле это вер
" РПЦ сейчас довольна, счастлива и богата. Она неуклонно расширяет число своих храмов, вмешивается в вопросы семьи и брака, а в сфере морали претендует на монопольные права при прояснении вопросов, волнующих лучшие умы человечества на протяжении столетий. Так чего же еще хотеть? Есть ли у РПЦ какие-то стимулы для осуществления внутренних реформ, приспособления к меняющимся в ходе модернизации запросам верующих?
Православные священники покоятся на лаврах точно так же, как коммунистическая номенклатура 70-х – 80-х гг., полагавшая, будто революционные заслуги отцов и дедов – это гарантия вечной любви народа. И проблемы у церковной номенклатуры в обозримой перспективе возникнут точно такие же, какие возникали в деле коммунистического окормления паствы, желавшей обрести счастье на этом свете в недалеком и светлом будущем.
На прошлой неделе я был в Вильнюсе и решил пройтись по любимым мной храмам. В доминиканском костеле Святого духа – одном из самых крупных, известных и почитаемых католиками – в середине дня собрались молодые девчонки, сильно напоминающие Надежду Толоконникову и Марию Алехину. Сдвинув скамьи и рассевшись кружком возле священника, они что-то пели под гитару по-польски. Это была типичная бардовская мелодия. Не зная языка, я разобрал только припев: в одной песне — "Аллилуйя", в другой – "Аве Мария". На фоне роскошного барочного убранства XVII века перебор гитарных струн звучал очень мило и превращал торжественность общения с Богом в задушевную беседу.
Доминиканец внимательно выслушал поющих. Несмотря на то, что именно его орден в свое время был создан для осуществления инквизиции, монах не стал топать ногами, звать полицию и кричать о кощунстве в храме. Ему явно было приятно, что там звучала не только мощная органная музыка, но и простая гитара. Когда девчонки закончили петь, священник сказал им несколько слов и удалился. Вскоре разошлись и они.
Это наблюдение из жизни католической общины. Что касается общин протестантских, то там дело обстоит еще проще. В Германии я пару раз видел, как прямо в кирхе возникает маленькое неформальное кафе. Люди платят символическую сумму за чашку кофе, за возможность посидеть и поговорить о серьезных проблемах именно в храме — с теми, кто близок им по духу.
В свое время протестантизм свел к минимуму формализацию богослужения и обратил внимание верующих на чтение текста, на личное общение с Богом через Книгу. Для того, чтобы разбираться в Библии было проще, большое внимание уделялось проповеди. А сегодня, как видно, помимо проповеди непосредственно в храме возникает еще и диалог, без которого серьезный молодой интеллектуал XXI века вряд ли придет к Богу.
Архитектура европейских храмов в последние десятилетия тоже меняется. Все чаще их не пытаются стилизовать под стандарты минувших эпох, а делают более светлыми и воздушными.
Я пишу все это не для того, чтобы убедить РПЦ копировать зарубежный опыт. Каждая церковь может найти свои способы обновления, свои оптимальные формы общения с паствой. Но если вообще не обновляться, если лишь синтезировать самодержавие с православием и доходностью, то можно современем вообще утратить поддержку общества.
Левые в КПРФ пока выглядят не лучше, чем правые в РПЦ. Но левые, скорее всего, раньше начнут обновляться, поскольку они маргинализированы, отстранены от власти и давно уже нуждаются в привлечении молодежи. Без молодых сторонников, искренне мечтающих о том, чтобы сделать страну лучше, коммунисты обречены на постепенное угасание.
А вот РПЦ еще довольно долго может поддерживать иллюзию, будто людские и денежные потоки могут постоянно течь в храмы вне зависимости от социальных перемен, происходящих в обществе. Поэтому к тому моменту, когда в Церкви сменятся поколения иерархов, и придет понимание необходимости серьезного обновления, Россия успеет сильно полеветь.
На это мне, конечно, возразят, что православная церковь по определению консервативна, ортодоксальна, что Запад ей не указ, и что для сохранения своей идентичности она не должна отступать от традиции. В известном смысле это вер
Sight.
"The Russian Orthodox Church is now content, happy and rich. It is steadily expanding the number of its churches, intervening in family and marriage issues, and in the sphere of morality it claims monopoly rights while clarifying issues that have troubled the best minds of mankind for centuries. So what more could you want? Does the ROC have any incentives to implement internal reforms, to adapt to the changing needs of believers in the course of modernization?
Orthodox priests rest on their laurels in the same way as the communist nomenclature of the 70s and 80s, which believed that the revolutionary merits of fathers and grandfathers were a guarantee of the people's eternal love. And the problems of the church nomenclature in the foreseeable future will arise exactly the same as those that arose in the communist care of the flock, who wanted to find happiness in this world in the near and bright future.
Last week I was in Vilnius and decided to walk through my favorite churches. In the Dominican Church of the Holy Spirit - one of the largest, famous and revered by Catholics - in the middle of the day gathered young girls who strongly resemble Nadezhda Tolokonnikova and Maria Alekhina. Moving the benches and sitting in a circle beside the priest, they sang something to a guitar in Polish. It was a typical bardic melody. Not knowing the language, I made out only the chorus: in one song - "Hallelujah", in another - "Ave Maria". Against the background of the luxurious baroque decoration of the 17th century, the busting of the guitar strings sounded very nice and turned the solemnity of communion with God into a sincere conversation.
The Dominican listened attentively to the singers. Despite the fact that it was his order at one time that was created to carry out the Inquisition, the monk did not stamp his feet, call the police and shout about blasphemy in the temple. He was clearly pleased that not only powerful organ music sounded there, but also simple guitar. When the girls finished singing, the priest said a few words to them and left. Soon they parted.
This is an observation from the life of the Catholic community. As for the Protestant communities, the situation there is even simpler. In Germany, I saw a couple of times how a small informal cafe appeared right in the church. People pay a symbolic amount for a cup of coffee, for the opportunity to sit and talk about serious problems in the temple - with those who are close to them in spirit.
At one time, Protestantism minimized the formalization of worship and drew the attention of believers to reading the text, to personal communication with God through the Book. To make it easier to understand the Bible, great attention was paid to the preaching. And today, as you can see, in addition to preaching directly in the church, there is also a dialogue, without which a serious young intellectual of the 21st century is unlikely to come to God.
The architecture of European churches has also been changing in recent decades. More and more often they are not trying to stylize them to the standards of bygone eras, but are made lighter and more airy.
I am not writing all this in order to convince the Russian Orthodox Church to copy foreign experience. Each church can find its own ways of renewal, its own optimal forms of communication with the flock. But if we do not renew ourselves at all, if we only synthesize autocracy with Orthodoxy and profitability, then we can lose the support of society altogether.
The left in the Communist Party of the Russian Federation still does not look better than the right in the Russian Orthodox Church. But the left is likely to start renewing itself earlier, because it is marginalized, removed from power and has long needed youth involvement. Without young supporters who sincerely dream of making the country a better place, communists are doomed to fade away.
But the Russian Orthodox Church can maintain the illusion for quite a long time that human and money flows can constantly flow into churches, regardless of social changes taking place in society. Therefore, by the time when generations of hierarchs change in the Church, and an understanding of the need for a serious renewal comes, Russia will have time to go to the left.
To this, of course, they will object to me that the Orthodox Church is by definition conservative, orthodox, that the West does not order it, and that in order to preserve its identity, it must not deviate from tradition. In a sense, this is true
"The Russian Orthodox Church is now content, happy and rich. It is steadily expanding the number of its churches, intervening in family and marriage issues, and in the sphere of morality it claims monopoly rights while clarifying issues that have troubled the best minds of mankind for centuries. So what more could you want? Does the ROC have any incentives to implement internal reforms, to adapt to the changing needs of believers in the course of modernization?
Orthodox priests rest on their laurels in the same way as the communist nomenclature of the 70s and 80s, which believed that the revolutionary merits of fathers and grandfathers were a guarantee of the people's eternal love. And the problems of the church nomenclature in the foreseeable future will arise exactly the same as those that arose in the communist care of the flock, who wanted to find happiness in this world in the near and bright future.
Last week I was in Vilnius and decided to walk through my favorite churches. In the Dominican Church of the Holy Spirit - one of the largest, famous and revered by Catholics - in the middle of the day gathered young girls who strongly resemble Nadezhda Tolokonnikova and Maria Alekhina. Moving the benches and sitting in a circle beside the priest, they sang something to a guitar in Polish. It was a typical bardic melody. Not knowing the language, I made out only the chorus: in one song - "Hallelujah", in another - "Ave Maria". Against the background of the luxurious baroque decoration of the 17th century, the busting of the guitar strings sounded very nice and turned the solemnity of communion with God into a sincere conversation.
The Dominican listened attentively to the singers. Despite the fact that it was his order at one time that was created to carry out the Inquisition, the monk did not stamp his feet, call the police and shout about blasphemy in the temple. He was clearly pleased that not only powerful organ music sounded there, but also simple guitar. When the girls finished singing, the priest said a few words to them and left. Soon they parted.
This is an observation from the life of the Catholic community. As for the Protestant communities, the situation there is even simpler. In Germany, I saw a couple of times how a small informal cafe appeared right in the church. People pay a symbolic amount for a cup of coffee, for the opportunity to sit and talk about serious problems in the temple - with those who are close to them in spirit.
At one time, Protestantism minimized the formalization of worship and drew the attention of believers to reading the text, to personal communication with God through the Book. To make it easier to understand the Bible, great attention was paid to the preaching. And today, as you can see, in addition to preaching directly in the church, there is also a dialogue, without which a serious young intellectual of the 21st century is unlikely to come to God.
The architecture of European churches has also been changing in recent decades. More and more often they are not trying to stylize them to the standards of bygone eras, but are made lighter and more airy.
I am not writing all this in order to convince the Russian Orthodox Church to copy foreign experience. Each church can find its own ways of renewal, its own optimal forms of communication with the flock. But if we do not renew ourselves at all, if we only synthesize autocracy with Orthodoxy and profitability, then we can lose the support of society altogether.
The left in the Communist Party of the Russian Federation still does not look better than the right in the Russian Orthodox Church. But the left is likely to start renewing itself earlier, because it is marginalized, removed from power and has long needed youth involvement. Without young supporters who sincerely dream of making the country a better place, communists are doomed to fade away.
But the Russian Orthodox Church can maintain the illusion for quite a long time that human and money flows can constantly flow into churches, regardless of social changes taking place in society. Therefore, by the time when generations of hierarchs change in the Church, and an understanding of the need for a serious renewal comes, Russia will have time to go to the left.
To this, of course, they will object to me that the Orthodox Church is by definition conservative, orthodox, that the West does not order it, and that in order to preserve its identity, it must not deviate from tradition. In a sense, this is true
У записи 1 лайков,
5 репостов.
5 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Максим Козырев
