На мартовском саммите Евросоюза в Риме, президент Италии Серджо Маттарелла сказал, что «ЕС состоит из малых стран и тех стран, которые пока не осознали, что являются малыми». Этот звучный афоризм как нельзя лучше характеризует состояние, в котором сейчас находится Франция. Страна, некогда по праву считавшаяся одним из мировых центров силы, сегодня политически съеживается, постепенно переставая быть значимой величиной даже по меркам Европы. Грядущие президентские выборы могут стать эпохальными: от их результата зависит, остановится ли этот процесс или будет набирать обороты.
60 лет назад генерал де Голль создал Пятую французскую республику — суперпрезидентскую политическую систему. Эта система, в центре которой стоит сильный лидер — авторитет для всей нации, помогла французам сохранить престиж и влияние на международные процессы. Голос Парижа был слышен и востребован при решении важнейших вопросов развития Европы и мира, поэтому к Франции — единственной из стран континентальной Европы — долго не приходило осознание сокращения реальных масштабов своего значения.
Сейчас Франция, видимо, подошла к наиболее важному после 1958 года моменту своей политической истории. Вне зависимости от того, кто из кандидатов пройдет во второй тур президентских выборов, в ближайшие годы стране придется искать выход из глубокого экономического и политического кризиса. Участие в зоне евро уже более десяти лет тормозит любое экономическое развитие. Средний рост ВВП — 0,4 процента, средний годовой рост инвестиций — 1,3 процента. Госдолг составляет 97 процентов ВВП. Это, конечно, не бездна, в которую евро опустил Испанию, Италию, Португалию и Грецию, но такая страна, как Франция, вряд ли может долго позволять себе даже стагнацию.
Необходимость следовать за ФРГ в сфере экономического регулирования и неспособность выдвигать собственные политические инициативы уже практически уничтожила франко-германский локомотив европейской интеграции — с соответствующими негативными последствиями как для самой интеграции, так и для политического самоощущения французов. Легендарный «острый галльский смысл» становится все менее востребованным, и это одна из фундаментальных проблем современной Европы. Раньше малые и средние страны могли выбирать между германским и французским полюсами — это создавало нужный баланс и обеспечивало относительную гармоничность развития. Теперь полюс остался один — Берлин, что вызывает растущее недовольство, пусть пока и подспудное, тем более что из Евросоюза выходит Великобритания, которая теоретически могла бы стать новым балансиром. Сокращение роли Франции автоматически приведет к росту влияния таких стран, как Польша. Это плохо скажется на адекватности ЕС и состоянии его политической культуры.
Другим вызовом стала миграционная проблема и связанные с этим негативные явления. В том числе, например, растущий антисемитизм и все меньшая уверенность еврейской общины Франции в том, что ей обеспечено безопасное будущее. Это, в свою очередь, грозит негативно сказаться на целом ряде секторов экономики и в принципе сделать французское общество более бедным. Впереди либо пять лет стагнации и дальнейшего сползания в пропасть экономических и общественных неурядиц, либо рывок в новое будущее. И что самое поразительное, привести и к первому, и ко второму исходу может каждый из фаворитов предвыборной гонки. Вопрос сейчас в том, какие меры будут предприниматься для выхода из этого системного кризиса.
Необходимость перемен, в первую очередь в экономике, была очевидна уже к концу президентства Жака Ширака. Он оказался последним к настоящему моменту главой Пятой республики, сумевшим провести на этом посту два срока — правда, продолжительность второй каденции он сократил с семи лет до пяти. Это решение оказалось правильным: двум последовавшим за ним президентам — Николя Саркози и Франсуа Олланду — великую страну можно было оставлять только на короткий срок. Но, впрочем, сменившим друг друга главам государства и пятилетки хватило для того, чтобы Франция столкнулась с серьезнейшими проблемами внутри и вовне.
К 2017 году желание перемен сменилось для значительной части французского общества усталостью и разочарованием в политиках как таковых. Это разочарование подпитывается тем, что на горизонте не видно фигуры, которая могла бы сравниться по масштабам с великими президентами прошлого — де Голлем, Помпиду, Жискар д’ Эстеном, Миттераном и даже Шираком. Все лидеры предвыборной гонки 2017 года — люди бесспорно достойные и политически искушенные. Однако ни один из них, судя по всему, не будет в случае победы иметь авторитет достаточный, чтобы обеспечить необходимый прорыв.
Это вдвойне опасно, поскольку на этих и, скорее всего, следующих выборах, страна стоит перед развилкой. Франция может окончательно превратиться в обычную среднюю европейскую страну. При этом совершенно не факт, что французскому народу будет психологически комфортно в новом качестве. Тем более что эта трансформация вовсе не гарантирует процветание, а напротив — угрожает поместить республику в ряд безмолвных получателей поощрений и порицаний со стороны Берлина. Результатом такого угнетенного положения станет, скорее всего, общественный взрыв такой силы, что сможет снести всю европейскую конструкцию.
60 лет назад генерал де Голль создал Пятую французскую республику — суперпрезидентскую политическую систему. Эта система, в центре которой стоит сильный лидер — авторитет для всей нации, помогла французам сохранить престиж и влияние на международные процессы. Голос Парижа был слышен и востребован при решении важнейших вопросов развития Европы и мира, поэтому к Франции — единственной из стран континентальной Европы — долго не приходило осознание сокращения реальных масштабов своего значения.
Сейчас Франция, видимо, подошла к наиболее важному после 1958 года моменту своей политической истории. Вне зависимости от того, кто из кандидатов пройдет во второй тур президентских выборов, в ближайшие годы стране придется искать выход из глубокого экономического и политического кризиса. Участие в зоне евро уже более десяти лет тормозит любое экономическое развитие. Средний рост ВВП — 0,4 процента, средний годовой рост инвестиций — 1,3 процента. Госдолг составляет 97 процентов ВВП. Это, конечно, не бездна, в которую евро опустил Испанию, Италию, Португалию и Грецию, но такая страна, как Франция, вряд ли может долго позволять себе даже стагнацию.
Необходимость следовать за ФРГ в сфере экономического регулирования и неспособность выдвигать собственные политические инициативы уже практически уничтожила франко-германский локомотив европейской интеграции — с соответствующими негативными последствиями как для самой интеграции, так и для политического самоощущения французов. Легендарный «острый галльский смысл» становится все менее востребованным, и это одна из фундаментальных проблем современной Европы. Раньше малые и средние страны могли выбирать между германским и французским полюсами — это создавало нужный баланс и обеспечивало относительную гармоничность развития. Теперь полюс остался один — Берлин, что вызывает растущее недовольство, пусть пока и подспудное, тем более что из Евросоюза выходит Великобритания, которая теоретически могла бы стать новым балансиром. Сокращение роли Франции автоматически приведет к росту влияния таких стран, как Польша. Это плохо скажется на адекватности ЕС и состоянии его политической культуры.
Другим вызовом стала миграционная проблема и связанные с этим негативные явления. В том числе, например, растущий антисемитизм и все меньшая уверенность еврейской общины Франции в том, что ей обеспечено безопасное будущее. Это, в свою очередь, грозит негативно сказаться на целом ряде секторов экономики и в принципе сделать французское общество более бедным. Впереди либо пять лет стагнации и дальнейшего сползания в пропасть экономических и общественных неурядиц, либо рывок в новое будущее. И что самое поразительное, привести и к первому, и ко второму исходу может каждый из фаворитов предвыборной гонки. Вопрос сейчас в том, какие меры будут предприниматься для выхода из этого системного кризиса.
Необходимость перемен, в первую очередь в экономике, была очевидна уже к концу президентства Жака Ширака. Он оказался последним к настоящему моменту главой Пятой республики, сумевшим провести на этом посту два срока — правда, продолжительность второй каденции он сократил с семи лет до пяти. Это решение оказалось правильным: двум последовавшим за ним президентам — Николя Саркози и Франсуа Олланду — великую страну можно было оставлять только на короткий срок. Но, впрочем, сменившим друг друга главам государства и пятилетки хватило для того, чтобы Франция столкнулась с серьезнейшими проблемами внутри и вовне.
К 2017 году желание перемен сменилось для значительной части французского общества усталостью и разочарованием в политиках как таковых. Это разочарование подпитывается тем, что на горизонте не видно фигуры, которая могла бы сравниться по масштабам с великими президентами прошлого — де Голлем, Помпиду, Жискар д’ Эстеном, Миттераном и даже Шираком. Все лидеры предвыборной гонки 2017 года — люди бесспорно достойные и политически искушенные. Однако ни один из них, судя по всему, не будет в случае победы иметь авторитет достаточный, чтобы обеспечить необходимый прорыв.
Это вдвойне опасно, поскольку на этих и, скорее всего, следующих выборах, страна стоит перед развилкой. Франция может окончательно превратиться в обычную среднюю европейскую страну. При этом совершенно не факт, что французскому народу будет психологически комфортно в новом качестве. Тем более что эта трансформация вовсе не гарантирует процветание, а напротив — угрожает поместить республику в ряд безмолвных получателей поощрений и порицаний со стороны Берлина. Результатом такого угнетенного положения станет, скорее всего, общественный взрыв такой силы, что сможет снести всю европейскую конструкцию.
At the March EU summit in Rome, Italian President Sergio Mattarella said that "the EU is made up of small countries and those countries that have not yet realized that they are small." This sonorous aphorism perfectly characterizes the state in which France is now. The country, once rightfully considered one of the world's centers of power, is now politically shrinking, gradually ceasing to be a significant value even by European standards. The upcoming presidential elections may become epoch-making: it depends on their outcome whether this process stops or gains momentum.
60 years ago, General de Gaulle created the Fifth French Republic, a super-presidential political system. This system, in the center of which is a strong leader - authority for the whole nation, helped the French to maintain prestige and influence on international processes. The voice of Paris was heard and in demand in solving the most important issues of the development of Europe and the world, therefore, France, the only country in continental Europe, did not realize for a long time that the real scale of its importance was decreasing.
Now France, apparently, has come to the most important moment in its political history since 1958. Regardless of which of the candidates will make it to the second round of the presidential elections, the country will have to look for a way out of a deep economic and political crisis in the coming years. Participation in the euro area has hindered any economic development for over ten years. Average GDP growth - 0.4 percent, average annual investment growth - 1.3 percent. The national debt is 97 percent of GDP. This, of course, is not the abyss into which the euro has lowered Spain, Italy, Portugal and Greece, but a country like France can hardly afford even stagnation for a long time.
The need to follow the FRG in the field of economic regulation and the inability to put forward its own political initiatives have already practically destroyed the Franco-German locomotive of European integration - with corresponding negative consequences both for the integration itself and for the political self-awareness of the French. The legendary “sharp Gallic meaning” is becoming less and less popular, and this is one of the fundamental problems of modern Europe. Previously, small and medium-sized countries could choose between the German and French poles - this created the necessary balance and ensured the relative harmony of development. Now there is only one pole - Berlin, which causes growing discontent, albeit latent, especially since the UK leaves the European Union, which could theoretically become a new balancer. Reducing the role of France will automatically lead to an increase in the influence of countries such as Poland. This will negatively affect the adequacy of the EU and the state of its political culture.
Another challenge was the migration problem and related negative phenomena. Including, for example, growing anti-Semitism and the diminishing confidence of the Jewish community in France that it is guaranteed a secure future. This, in turn, threatens to negatively affect a number of sectors of the economy and, in principle, make French society poorer. Ahead is either five years of stagnation and further slide into the abyss of economic and social turmoil, or a breakthrough into a new future. And what is most striking is that each of the favorites of the pre-election race can lead to both the first and the second outcome. The question now is what measures will be taken to get out of this systemic crisis.
The need for changes, primarily in the economy, was evident by the end of Jacques Chirac's presidency. He turned out to be the last head of the Fifth Republic to date, who managed to hold two terms in this post - however, he reduced the duration of the second cadence from seven years to five. This decision turned out to be correct: the two presidents who followed him - Nicolas Sarkozy and François Hollande - could leave the great country only for a short time. But, incidentally, the five-year plan was enough for the successive heads of state for France to face serious problems inside and outside.
By 2017, the desire for change had been replaced for a significant part of French society by fatigue and disillusionment with politicians as such. This disappointment is fueled by the fact that there is no figure on the horizon that could compare in scale with the great presidents of the past - de Gaulle, Pompidou, Giscard d'Estaing, Mitterrand and even Chirac. All the leaders of the 2017 election race are undeniably worthy and politically sophisticated people. However, none of them, to all appearances, will have sufficient authority in the event of a victory to provide the necessary breakthrough.
This is doubly dangerous, since in this and, most likely, the next elections, the country is facing a fork. France can finally turn into an ordinary middle European country. At the same time, it is not at all a fact that the French people will be psychologically comfortable in their new capacity. Moreover, this transformation does not guarantee prosperity at all, but, on the contrary, threatens a cross.
60 years ago, General de Gaulle created the Fifth French Republic, a super-presidential political system. This system, in the center of which is a strong leader - authority for the whole nation, helped the French to maintain prestige and influence on international processes. The voice of Paris was heard and in demand in solving the most important issues of the development of Europe and the world, therefore, France, the only country in continental Europe, did not realize for a long time that the real scale of its importance was decreasing.
Now France, apparently, has come to the most important moment in its political history since 1958. Regardless of which of the candidates will make it to the second round of the presidential elections, the country will have to look for a way out of a deep economic and political crisis in the coming years. Participation in the euro area has hindered any economic development for over ten years. Average GDP growth - 0.4 percent, average annual investment growth - 1.3 percent. The national debt is 97 percent of GDP. This, of course, is not the abyss into which the euro has lowered Spain, Italy, Portugal and Greece, but a country like France can hardly afford even stagnation for a long time.
The need to follow the FRG in the field of economic regulation and the inability to put forward its own political initiatives have already practically destroyed the Franco-German locomotive of European integration - with corresponding negative consequences both for the integration itself and for the political self-awareness of the French. The legendary “sharp Gallic meaning” is becoming less and less popular, and this is one of the fundamental problems of modern Europe. Previously, small and medium-sized countries could choose between the German and French poles - this created the necessary balance and ensured the relative harmony of development. Now there is only one pole - Berlin, which causes growing discontent, albeit latent, especially since the UK leaves the European Union, which could theoretically become a new balancer. Reducing the role of France will automatically lead to an increase in the influence of countries such as Poland. This will negatively affect the adequacy of the EU and the state of its political culture.
Another challenge was the migration problem and related negative phenomena. Including, for example, growing anti-Semitism and the diminishing confidence of the Jewish community in France that it is guaranteed a secure future. This, in turn, threatens to negatively affect a number of sectors of the economy and, in principle, make French society poorer. Ahead is either five years of stagnation and further slide into the abyss of economic and social turmoil, or a breakthrough into a new future. And what is most striking is that each of the favorites of the pre-election race can lead to both the first and the second outcome. The question now is what measures will be taken to get out of this systemic crisis.
The need for changes, primarily in the economy, was evident by the end of Jacques Chirac's presidency. He turned out to be the last head of the Fifth Republic to date, who managed to hold two terms in this post - however, he reduced the duration of the second cadence from seven years to five. This decision turned out to be correct: the two presidents who followed him - Nicolas Sarkozy and François Hollande - could leave the great country only for a short time. But, incidentally, the five-year plan was enough for the successive heads of state for France to face serious problems inside and outside.
By 2017, the desire for change had been replaced for a significant part of French society by fatigue and disillusionment with politicians as such. This disappointment is fueled by the fact that there is no figure on the horizon that could compare in scale with the great presidents of the past - de Gaulle, Pompidou, Giscard d'Estaing, Mitterrand and even Chirac. All the leaders of the 2017 election race are undeniably worthy and politically sophisticated people. However, none of them, to all appearances, will have sufficient authority in the event of a victory to provide the necessary breakthrough.
This is doubly dangerous, since in this and, most likely, the next elections, the country is facing a fork. France can finally turn into an ordinary middle European country. At the same time, it is not at all a fact that the French people will be psychologically comfortable in their new capacity. Moreover, this transformation does not guarantee prosperity at all, but, on the contrary, threatens a cross.
У записи 8 лайков,
10 репостов,
1872 просмотров.
10 репостов,
1872 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Максим Козырев
