Обвиненного в экстремизме за пост в социальной сети активиста признали политическим заключенным. Но, как оказалось, что заключение он отбывал не в тюремных, а в больничных стенах. Журналисты провели расследование, как власти пытаются избавляться от недовольных жизнью и государственным устройством с помощью психиатрии. Нет ли в этом некой параллели с советскими приемами «карательной психиатрии», разбирались в правозащитной организации «Мемориал».
Алексея Морошкина правозащитная организация «Мемориал» официально признала политическим заключенным. Правда, свое заключение он отбывал не в тюремных, а в больничных стенах.
– Мой сын никогда на учете у психиатра не состоял и к ним не обращался, – рассказывает мать Алексея Татьяна Морошкина. – В марте 2015 года он написал пост «В контакте» по поводу Уральской республики (давняя идея про отделение региона, которая периодически обсуждается. – Ред.), и некоторое время спустя к нам домой пришли сотрудники ФСБ и Центра по борьбе с экстремизмом, сына обвинили по 280-й статье (экстремизм). Следователи назначили психиатрическую экспертизу, и после короткой консультации доктор поставил диагноз шизофрения.
«Бред реформаторства», – написали доктора в заключении, а суд решил лечить это «опасное» состояние полгода в условиях закрытого стационара.
– Доктор, которая подписывала заключение, старой закалки. Она, например, приняла за чистую монету откровенный троллинг Алексея в интернете. Морошкин придумал некую «секту Челябинского метеорита», они нигде не собирались, там не было адептов – чистый стёб, как сказали бы сейчас. Но врачи признали это «бредом реформаторства религиозного толка». У нас по закону упечь в психушку могут только за поведение, опасное для окружающих или для самого человека, – тут этого точно не было, но идеи, видимо, сочли опасными. Поэтому случай Морошкина для меня – это карательная психиатрия, – пояснил адвокат Андрей Лепехин.
От стёба, троллинга и сепаратизма Морошкина лечили ударными дозами медикаментов в общей сложности полтора года.
– Каждые полгода врач решает, выпускать или продлевать. Меня два раза оставляли, а в заключении в том числе указывали: «в связи с сохраняющейся готовностью к политической деятельности». Я лежал в палате с 12 «психами»: половина из них были реальные больные, половина – «принудчики» (на принудительном лечении), как я, – описал «Собеседнику» условия сам Алексей Морошкин. – Но «политический» был я один. Думаю, в психушке хуже, чем в тюрьме. Тебя окружают странные люди, которые что-то говорят, совершают какие-то непонятные движения, либо уголовники – психопаты-убийцы или воры. В больнице со мной не общались психиатры, как это показывают в фильмах, только каждый день давали таблетки, которые вызывали скованность или, наоборот, «неусидку». Раз в месяц делали укол длительного действия – клопиксол. Прогулок практически не было – всего несколько раз за все время. Питание скудное: каши, супы, иногда рыба, мяса не было. Прожить можно было на продуктовых передачах из дома.
Морошкина отпустили в июне этого года, когда правозащитники и СМИ подняли шум. Сейчас он сидит дома, приходит в себя, думает вернуться к риелторской работе. В соцсетях больше не пишет – вылечился. Об этом написал "Собеседник.ру".
У жительницы Когалыма Ларисы Рафиковой врачи нашли другие «симптомы». «Не поддающаяся психологической коррекции ее уверенность в наличии коррупционной группы в городе Когалым» и «в мнимом ущемлении ее прав». Мать двоих детей Лариса Рафикова боролась с коммунальщиками – управляющей компанией, которая, по ее мнению, аффилирована с местной администрацией. «Мы как рабы», – написала Рафикова в своем письме губернатору и пригрозила самосожжением, если ее оппоненты не остановят травлю оппозиционерки, которая развернулась в монолитном городке.
После письма за Ларисой приехали люди в белых халатах и насильно увезли в психдиспансер за 250 км от дома. Мужа, который попытался отбить супругу, остановили электрошокером. К счастью для Ларисы, сургутские врачи не стали подыгрывать местной власти и признали женщину не нуждающейся в принудительной госпитализации.
Против своей воли с психиатрами пришлось познакомиться и жителю Югорска Алексею Хмелевскому, который слишком рьяно жаловался на докторов. Местные эскулапы не могли помочь ему с его гипертонией третьей степени, а его жене, страдающей от болей в руке и ноге, вообще не поставили никакого диагноза.
– Получается, что недовольство лечением в югорской больнице приравнивается к сумасшествию! – поведал свою историю сам Хмелевский. – А чтобы усугубить «диагноз», придумали, что я угрожал убийством, обзывал докторов гиппократами и эскулапами. Кстати, департамент здравоохранения снял главврача с должности, в том числе и по моим жалобам. И вот как раз после этого и появился иск в суд. Господин Быков (бывший главврач и наш местный депутат) накатал на меня бумажку в психдиспансер.
Чтобы смыть клеймо шизофреника, Хмелевскому пришлось ехать на независимую экспертизу в Екатеринбург, которая и признала его здоровым.
На днях в Ангарске Иркутской области отправили на принудительное лечение еще одного «сепаратиста».
«Судом установлено, что в январе 2016 г. А., используя мобильный телефон, подключался к сети интернет и призывал к действиям, направленным на создание отдельной республики от Урала до Тихого океана», – сообщила прокуратура Иркутской области. Теперь сторонника отделения самого через суд отделили от общества – в палату №6.
Сложнее история у нижегородца Альберта Гюрджияна, который с детства наблюдался у психиатра в связи с гиперактивностью. Впрочем, во взрослом возрасте эти отклонения никак не давали о себе знать, пока Гюрджиян не принял участие в обсуждении на интернет-форуме конфликта местного судьи с соседкой, когда служитель Фемиды даже применил оружие (стрелял в воздух). Местные форумы раскалились от негодования, но больше всех отличился Гюрджиян, который назвал судей «бандитами в мантиях», фигуранта скандала – «гопником в погонах», а все судейское сообщество – ОПГ, «достойной вышки или тюремного срока». Следователи нашли в высказываниях «возбуждение вражды» и отправили автора на освидетельствование.
«Медицинская экспертиза признала его невменяемым с диагнозом шизофрения и направила в суд постановление о принудительном стационарном лечении, – написала в своей петиции жена Альберта Анна Лудина. – В обществе он ведет себя достойно, с людьми очень добр и готов помогать во всем, он работает, занимается спортом, вообще не употребляет алкоголь и не курит, также он донор. Он совершенно не опасен для общества и людей. Никогда не причинял и не причинит никому вреда. В лечебнице Альберту стало только хуже: начались проблемы со здоровьем, ухудшилась память, село зрение, он стал очень рассеянным».
– Появляются случаи, когда направление к психиатру мотивировано не столько медицинскими, сколько политическими причинами, – считает правозащитник из Марий Эл Сергей Подузов.
Именно в этой республике основной костяк инакомыслящих хоть по разу, да отметился в местной психушке.
– Всплеск происходил к выборам, – проанализировал Подузов. – Блогер Евгений Пирогов подошел к губернатору и поспорил с ним. Этого хватило, чтобы его арестовали якобы за клевету и оскорбления, а затем отправили в психдиспансер для освидетельствования, где продержали месяц! Только усилиями правозащитников его удалось вытащить. За время правления губернатора Маркелова (сейчас он сам под следствием. – Ред.) человек 10–15 преследовались за клевету на него, и всех отправляли к психиатрам на освидетельствование. Процедура малоприятная. И складывался опасный тренд: все, кто критикует власти – сумасшедшие. А норма, получается, – это когда всем всё нравится и все молчат.
Алексея Морошкина правозащитная организация «Мемориал» официально признала политическим заключенным. Правда, свое заключение он отбывал не в тюремных, а в больничных стенах.
– Мой сын никогда на учете у психиатра не состоял и к ним не обращался, – рассказывает мать Алексея Татьяна Морошкина. – В марте 2015 года он написал пост «В контакте» по поводу Уральской республики (давняя идея про отделение региона, которая периодически обсуждается. – Ред.), и некоторое время спустя к нам домой пришли сотрудники ФСБ и Центра по борьбе с экстремизмом, сына обвинили по 280-й статье (экстремизм). Следователи назначили психиатрическую экспертизу, и после короткой консультации доктор поставил диагноз шизофрения.
«Бред реформаторства», – написали доктора в заключении, а суд решил лечить это «опасное» состояние полгода в условиях закрытого стационара.
– Доктор, которая подписывала заключение, старой закалки. Она, например, приняла за чистую монету откровенный троллинг Алексея в интернете. Морошкин придумал некую «секту Челябинского метеорита», они нигде не собирались, там не было адептов – чистый стёб, как сказали бы сейчас. Но врачи признали это «бредом реформаторства религиозного толка». У нас по закону упечь в психушку могут только за поведение, опасное для окружающих или для самого человека, – тут этого точно не было, но идеи, видимо, сочли опасными. Поэтому случай Морошкина для меня – это карательная психиатрия, – пояснил адвокат Андрей Лепехин.
От стёба, троллинга и сепаратизма Морошкина лечили ударными дозами медикаментов в общей сложности полтора года.
– Каждые полгода врач решает, выпускать или продлевать. Меня два раза оставляли, а в заключении в том числе указывали: «в связи с сохраняющейся готовностью к политической деятельности». Я лежал в палате с 12 «психами»: половина из них были реальные больные, половина – «принудчики» (на принудительном лечении), как я, – описал «Собеседнику» условия сам Алексей Морошкин. – Но «политический» был я один. Думаю, в психушке хуже, чем в тюрьме. Тебя окружают странные люди, которые что-то говорят, совершают какие-то непонятные движения, либо уголовники – психопаты-убийцы или воры. В больнице со мной не общались психиатры, как это показывают в фильмах, только каждый день давали таблетки, которые вызывали скованность или, наоборот, «неусидку». Раз в месяц делали укол длительного действия – клопиксол. Прогулок практически не было – всего несколько раз за все время. Питание скудное: каши, супы, иногда рыба, мяса не было. Прожить можно было на продуктовых передачах из дома.
Морошкина отпустили в июне этого года, когда правозащитники и СМИ подняли шум. Сейчас он сидит дома, приходит в себя, думает вернуться к риелторской работе. В соцсетях больше не пишет – вылечился. Об этом написал "Собеседник.ру".
У жительницы Когалыма Ларисы Рафиковой врачи нашли другие «симптомы». «Не поддающаяся психологической коррекции ее уверенность в наличии коррупционной группы в городе Когалым» и «в мнимом ущемлении ее прав». Мать двоих детей Лариса Рафикова боролась с коммунальщиками – управляющей компанией, которая, по ее мнению, аффилирована с местной администрацией. «Мы как рабы», – написала Рафикова в своем письме губернатору и пригрозила самосожжением, если ее оппоненты не остановят травлю оппозиционерки, которая развернулась в монолитном городке.
После письма за Ларисой приехали люди в белых халатах и насильно увезли в психдиспансер за 250 км от дома. Мужа, который попытался отбить супругу, остановили электрошокером. К счастью для Ларисы, сургутские врачи не стали подыгрывать местной власти и признали женщину не нуждающейся в принудительной госпитализации.
Против своей воли с психиатрами пришлось познакомиться и жителю Югорска Алексею Хмелевскому, который слишком рьяно жаловался на докторов. Местные эскулапы не могли помочь ему с его гипертонией третьей степени, а его жене, страдающей от болей в руке и ноге, вообще не поставили никакого диагноза.
– Получается, что недовольство лечением в югорской больнице приравнивается к сумасшествию! – поведал свою историю сам Хмелевский. – А чтобы усугубить «диагноз», придумали, что я угрожал убийством, обзывал докторов гиппократами и эскулапами. Кстати, департамент здравоохранения снял главврача с должности, в том числе и по моим жалобам. И вот как раз после этого и появился иск в суд. Господин Быков (бывший главврач и наш местный депутат) накатал на меня бумажку в психдиспансер.
Чтобы смыть клеймо шизофреника, Хмелевскому пришлось ехать на независимую экспертизу в Екатеринбург, которая и признала его здоровым.
На днях в Ангарске Иркутской области отправили на принудительное лечение еще одного «сепаратиста».
«Судом установлено, что в январе 2016 г. А., используя мобильный телефон, подключался к сети интернет и призывал к действиям, направленным на создание отдельной республики от Урала до Тихого океана», – сообщила прокуратура Иркутской области. Теперь сторонника отделения самого через суд отделили от общества – в палату №6.
Сложнее история у нижегородца Альберта Гюрджияна, который с детства наблюдался у психиатра в связи с гиперактивностью. Впрочем, во взрослом возрасте эти отклонения никак не давали о себе знать, пока Гюрджиян не принял участие в обсуждении на интернет-форуме конфликта местного судьи с соседкой, когда служитель Фемиды даже применил оружие (стрелял в воздух). Местные форумы раскалились от негодования, но больше всех отличился Гюрджиян, который назвал судей «бандитами в мантиях», фигуранта скандала – «гопником в погонах», а все судейское сообщество – ОПГ, «достойной вышки или тюремного срока». Следователи нашли в высказываниях «возбуждение вражды» и отправили автора на освидетельствование.
«Медицинская экспертиза признала его невменяемым с диагнозом шизофрения и направила в суд постановление о принудительном стационарном лечении, – написала в своей петиции жена Альберта Анна Лудина. – В обществе он ведет себя достойно, с людьми очень добр и готов помогать во всем, он работает, занимается спортом, вообще не употребляет алкоголь и не курит, также он донор. Он совершенно не опасен для общества и людей. Никогда не причинял и не причинит никому вреда. В лечебнице Альберту стало только хуже: начались проблемы со здоровьем, ухудшилась память, село зрение, он стал очень рассеянным».
– Появляются случаи, когда направление к психиатру мотивировано не столько медицинскими, сколько политическими причинами, – считает правозащитник из Марий Эл Сергей Подузов.
Именно в этой республике основной костяк инакомыслящих хоть по разу, да отметился в местной психушке.
– Всплеск происходил к выборам, – проанализировал Подузов. – Блогер Евгений Пирогов подошел к губернатору и поспорил с ним. Этого хватило, чтобы его арестовали якобы за клевету и оскорбления, а затем отправили в психдиспансер для освидетельствования, где продержали месяц! Только усилиями правозащитников его удалось вытащить. За время правления губернатора Маркелова (сейчас он сам под следствием. – Ред.) человек 10–15 преследовались за клевету на него, и всех отправляли к психиатрам на освидетельствование. Процедура малоприятная. И складывался опасный тренд: все, кто критикует власти – сумасшедшие. А норма, получается, – это когда всем всё нравится и все молчат.
An activist accused of extremism for posting on a social network was recognized as a political prisoner. But, as it turned out, he was serving his sentence not in prison, but in hospital walls. The journalists conducted an investigation into how the authorities are trying to get rid of those dissatisfied with life and state structure with the help of psychiatry. Is there any parallel in this with the Soviet methods of "punitive psychiatry", the human rights organization "Memorial" understood.
Aleksey Moroshkin was officially recognized as a political prisoner by the human rights organization Memorial. True, he served his sentence not in prison, but in hospital walls.
“My son has never been registered with a psychiatrist and did not apply to them,” says Alexei's mother Tatyana Moroshkina. - In March 2015, he wrote a post "Vkontakte" about the Ural Republic (an old idea of secession of the region, which is periodically discussed. - Ed.), And some time later, officers of the FSB and the Center for Combating Extremism came to our house, his son charged under Article 280 (extremism). Investigators ordered a psychiatric evaluation, and after a short consultation, the doctor diagnosed schizophrenia.
“Delirium of reformism,” the doctors wrote in the conclusion, and the court decided to treat this “dangerous” condition for six months in a closed hospital.
- The doctor who signed the conclusion, the old school. She, for example, took at face value Alexei's outright trolling on the Internet. Moroshkin came up with a kind of "sect of the Chelyabinsk meteorite", they did not gather anywhere, there were no adherents - pure banter, as they would say now. But the doctors recognized this as "nonsense of religious reformism." In our country, according to the law, they can only be put in a psychiatric hospital for behavior that is dangerous for others or for the person himself - this was definitely not the case, but the ideas were apparently considered dangerous. Therefore, the case of Moroshkin for me is punitive psychiatry, - explained the lawyer Andrei Lepekhin.
For banter, trolling and separatism, Moroshkin was treated with shock doses of medicines for a total of one and a half years.
- Every six months the doctor decides whether to release or renew. They left me twice, and in the conclusion they also indicated: "in connection with the continued readiness for political activity." I was in a ward with 12 "psychos": half of them were real patients, half of them were "forced" (under compulsory treatment), like me, - Alexey Moroshkin described the conditions to the "Interlocutor". - But the "political" was me alone. I think the mental hospital is worse than the prison. You are surrounded by strange people who say something, make some incomprehensible movements, or criminals - psychopathic murderers or thieves. In the hospital, psychiatrists did not communicate with me, as it is shown in the films, only every day they gave me pills that caused stiffness or, conversely, "restlessness." Once a month, they received a long-acting injection - clopixol. There were practically no walks - only a few times during the whole time. Meals were poor: cereals, soups, sometimes fish, meat was not. One could live on food parcels from home.
Moroshkin was released in June this year when human rights defenders and the media raised a fuss. Now he is sitting at home, coming to his senses, thinking to return to real estate work. He no longer writes in social networks - he was cured. "Sobesednik.ru" wrote about it.
Doctors have found other "symptoms" in Larisa Rafikova, a resident of Kogalym. "Not amenable to psychological correction, her confidence in the presence of a corrupt group in the city of Kogalym" and "in an alleged infringement of her rights." Larisa Rafikova, a mother of two children, fought with utilities - a management company that, in her opinion, is affiliated with the local administration. “We are like slaves,” Rafikova wrote in her letter to the governor and threatened with self-immolation if her opponents did not stop the persecution of the oppositionist, who unfolded in the monolithic town.
After the letter for Larisa, people in white coats arrived and were forcibly taken to a mental hospital 250 km from home. The husband, who tried to beat off his wife, was stopped with an electric shock. Fortunately for Larisa, the Surgut doctors did not play along with the local authorities and recognized the woman as not in need of forced hospitalization.
Against his will, a resident of Yugorsk, Alexei Khmelevsky, had to meet with psychiatrists, who complained too zealously about the doctors. The local doctors could not help him with his third degree hypertension, and his wife, suffering from pain in the arm and leg, was not given any diagnosis at all.
- It turns out that dissatisfaction with the treatment in the Ugra hospital is equated with madness! - Chmelevsky himself told his story. - And in order to aggravate the "diagnosis", they came up with the idea that I threatened with murder, calling the doctors hippocrates and aesculapians. By the way, the health department dismissed the head physician from his post, including on my complaints. And just after that, a lawsuit appeared in court. Mr. Bykov (the former head physician and our local deputy) rolled a piece of paper on me at the mental hospital.
To wash off the stigma of a schizophrenic, Khmelevsky had to go to Yekaterinburg for an independent examination, which recognized him as
Aleksey Moroshkin was officially recognized as a political prisoner by the human rights organization Memorial. True, he served his sentence not in prison, but in hospital walls.
“My son has never been registered with a psychiatrist and did not apply to them,” says Alexei's mother Tatyana Moroshkina. - In March 2015, he wrote a post "Vkontakte" about the Ural Republic (an old idea of secession of the region, which is periodically discussed. - Ed.), And some time later, officers of the FSB and the Center for Combating Extremism came to our house, his son charged under Article 280 (extremism). Investigators ordered a psychiatric evaluation, and after a short consultation, the doctor diagnosed schizophrenia.
“Delirium of reformism,” the doctors wrote in the conclusion, and the court decided to treat this “dangerous” condition for six months in a closed hospital.
- The doctor who signed the conclusion, the old school. She, for example, took at face value Alexei's outright trolling on the Internet. Moroshkin came up with a kind of "sect of the Chelyabinsk meteorite", they did not gather anywhere, there were no adherents - pure banter, as they would say now. But the doctors recognized this as "nonsense of religious reformism." In our country, according to the law, they can only be put in a psychiatric hospital for behavior that is dangerous for others or for the person himself - this was definitely not the case, but the ideas were apparently considered dangerous. Therefore, the case of Moroshkin for me is punitive psychiatry, - explained the lawyer Andrei Lepekhin.
For banter, trolling and separatism, Moroshkin was treated with shock doses of medicines for a total of one and a half years.
- Every six months the doctor decides whether to release or renew. They left me twice, and in the conclusion they also indicated: "in connection with the continued readiness for political activity." I was in a ward with 12 "psychos": half of them were real patients, half of them were "forced" (under compulsory treatment), like me, - Alexey Moroshkin described the conditions to the "Interlocutor". - But the "political" was me alone. I think the mental hospital is worse than the prison. You are surrounded by strange people who say something, make some incomprehensible movements, or criminals - psychopathic murderers or thieves. In the hospital, psychiatrists did not communicate with me, as it is shown in the films, only every day they gave me pills that caused stiffness or, conversely, "restlessness." Once a month, they received a long-acting injection - clopixol. There were practically no walks - only a few times during the whole time. Meals were poor: cereals, soups, sometimes fish, meat was not. One could live on food parcels from home.
Moroshkin was released in June this year when human rights defenders and the media raised a fuss. Now he is sitting at home, coming to his senses, thinking to return to real estate work. He no longer writes in social networks - he was cured. "Sobesednik.ru" wrote about it.
Doctors have found other "symptoms" in Larisa Rafikova, a resident of Kogalym. "Not amenable to psychological correction, her confidence in the presence of a corrupt group in the city of Kogalym" and "in an alleged infringement of her rights." Larisa Rafikova, a mother of two children, fought with utilities - a management company that, in her opinion, is affiliated with the local administration. “We are like slaves,” Rafikova wrote in her letter to the governor and threatened with self-immolation if her opponents did not stop the persecution of the oppositionist, who unfolded in the monolithic town.
After the letter for Larisa, people in white coats arrived and were forcibly taken to a mental hospital 250 km from home. The husband, who tried to beat off his wife, was stopped with an electric shock. Fortunately for Larisa, the Surgut doctors did not play along with the local authorities and recognized the woman as not in need of forced hospitalization.
Against his will, a resident of Yugorsk, Alexei Khmelevsky, had to meet with psychiatrists, who complained too zealously about the doctors. The local doctors could not help him with his third degree hypertension, and his wife, suffering from pain in the arm and leg, was not given any diagnosis at all.
- It turns out that dissatisfaction with the treatment in the Ugra hospital is equated with madness! - Chmelevsky himself told his story. - And in order to aggravate the "diagnosis", they came up with the idea that I threatened with murder, calling the doctors hippocrates and aesculapians. By the way, the health department dismissed the head physician from his post, including on my complaints. And just after that, a lawsuit appeared in court. Mr. Bykov (the former head physician and our local deputy) rolled a piece of paper on me at the mental hospital.
To wash off the stigma of a schizophrenic, Khmelevsky had to go to Yekaterinburg for an independent examination, which recognized him as
У записи 9 лайков,
6 репостов,
1856 просмотров.
6 репостов,
1856 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Максим Козырев
