А моя мама познакомилась со своим первым мужем в эвакуации. Она где-то под заборчиком свалилась от голода, он, молодой летчик, проходил мимо. Поднял, накормил. Женился.
***
Дядька мой перед войной служил в Белоруссии, и чуть ли ни 22 июня при бомбежке был ранен и оказался в госпитале, советском ещё, но уже через неделю оказавшимся немецким. Весь персонал драпанул, бросив раненых, только две бабы-врачихи остались. Немцы наших из госпиталя не выкинули, но и не кормили почти. Голодный дядька с забинтованной башкой вышел в больничный двор, в надежде перехватить какой-нибудь кусок, и был окликнут из-за забора местной девчонкой. "Тебя как звать?" "Юра". "Я скажу им, что ты мой брат. А я Маруся, запомни". И за литр самогона и шмат сала она его у хвалёных педантов-немцев выкупила. В сорок четвёртом, когда Белоруссию освободили, дядька снова оказался в Москве. А через пару месяцев к нему прикатила пузатая Маруся.
***
Позже он поехал провожать меня домой на такси. Когда въехали в туннель, я сказала:"Поцелуй меня", и он как накинулся! Такой поцелуй еще больше всё испортил. Подъехали к дому, я попрощалась с ним у подъезда, не пригласив в дом. Как потом оказалось, он просидел до рассвета под деревом во дворе, ожидая всё же приглашения на кофе.
В течение последующих 2 лет он иногда мне звонил, спрашивал, не готова ли я с ним прогуляться по парку. Я была не готова. А в мае 1996г. меня сбила машина, и я сидела дома с забинтованной ногой и без работы. Вдруг он позвонил и попросился меня навестить. Я согласилась. И вот - приезжает , в руках бутылка красного вина. Мы сели разговаривать, а когда он пошел в туалет и на минутку замер у выключателя, я спросила: "А ты вообще надолго?, он обернулся и сказал:"Навсегда".
***
Дядька мой перед войной служил в Белоруссии, и чуть ли ни 22 июня при бомбежке был ранен и оказался в госпитале, советском ещё, но уже через неделю оказавшимся немецким. Весь персонал драпанул, бросив раненых, только две бабы-врачихи остались. Немцы наших из госпиталя не выкинули, но и не кормили почти. Голодный дядька с забинтованной башкой вышел в больничный двор, в надежде перехватить какой-нибудь кусок, и был окликнут из-за забора местной девчонкой. "Тебя как звать?" "Юра". "Я скажу им, что ты мой брат. А я Маруся, запомни". И за литр самогона и шмат сала она его у хвалёных педантов-немцев выкупила. В сорок четвёртом, когда Белоруссию освободили, дядька снова оказался в Москве. А через пару месяцев к нему прикатила пузатая Маруся.
***
Позже он поехал провожать меня домой на такси. Когда въехали в туннель, я сказала:"Поцелуй меня", и он как накинулся! Такой поцелуй еще больше всё испортил. Подъехали к дому, я попрощалась с ним у подъезда, не пригласив в дом. Как потом оказалось, он просидел до рассвета под деревом во дворе, ожидая всё же приглашения на кофе.
В течение последующих 2 лет он иногда мне звонил, спрашивал, не готова ли я с ним прогуляться по парку. Я была не готова. А в мае 1996г. меня сбила машина, и я сидела дома с забинтованной ногой и без работы. Вдруг он позвонил и попросился меня навестить. Я согласилась. И вот - приезжает , в руках бутылка красного вина. Мы сели разговаривать, а когда он пошел в туалет и на минутку замер у выключателя, я спросила: "А ты вообще надолго?, он обернулся и сказал:"Навсегда".
And my mother met her first husband in the evacuation. She fell somewhere under the fence from hunger, he, a young pilot, passed by. Rose, fed. Got married
***
My uncle served in Belorussia before the war, and almost on June 22 he was wounded during the bombing and ended up in a Soviet hospital, but in a week he turned out to be German. All the staff drapanul, leaving the wounded, only two women-doctors remained. The Germans didn’t throw out our hospital, but almost didn’t feed them either. A hungry uncle with a bandaged head went into the hospital yard, hoping to intercept some piece, and was hailed from behind a fence by a local girl. "What's your name?" "Yura". "I will tell them that you are my brother. And I Marus, remember." And for a liter of moonshine and shmat of fat, she bought it from the praised German pedants. In the forty-fourth, when Belarus was released, the uncle was again in Moscow. A couple of months later, the bellied Marusya rolled up to him.
***
Later, he drove me to a taxi ride home. When we entered the tunnel, I said: "Kiss me," and he snapped up! Such a kiss ruined everything even more. We drove up to the house, I said goodbye to him at the entrance, without inviting him into the house. As it turned out, he stayed until dawn under a tree in the courtyard, still waiting for an invitation to coffee.
Over the next 2 years, he sometimes called me, asked if I was ready to take a walk in the park with him. I was not ready. And in May 1996 I was hit by a car, and I was sitting at home with a bandaged leg and without work. Suddenly he called and asked to see me. I agreed. And now - comes, in the hands of a bottle of red wine. We sat down to talk, and when he went to the toilet and froze at the switch for a moment, I asked: "Will you stay for a long time ?, he turned around and said:" Forever. "
***
My uncle served in Belorussia before the war, and almost on June 22 he was wounded during the bombing and ended up in a Soviet hospital, but in a week he turned out to be German. All the staff drapanul, leaving the wounded, only two women-doctors remained. The Germans didn’t throw out our hospital, but almost didn’t feed them either. A hungry uncle with a bandaged head went into the hospital yard, hoping to intercept some piece, and was hailed from behind a fence by a local girl. "What's your name?" "Yura". "I will tell them that you are my brother. And I Marus, remember." And for a liter of moonshine and shmat of fat, she bought it from the praised German pedants. In the forty-fourth, when Belarus was released, the uncle was again in Moscow. A couple of months later, the bellied Marusya rolled up to him.
***
Later, he drove me to a taxi ride home. When we entered the tunnel, I said: "Kiss me," and he snapped up! Such a kiss ruined everything even more. We drove up to the house, I said goodbye to him at the entrance, without inviting him into the house. As it turned out, he stayed until dawn under a tree in the courtyard, still waiting for an invitation to coffee.
Over the next 2 years, he sometimes called me, asked if I was ready to take a walk in the park with him. I was not ready. And in May 1996 I was hit by a car, and I was sitting at home with a bandaged leg and without work. Suddenly he called and asked to see me. I agreed. And now - comes, in the hands of a bottle of red wine. We sat down to talk, and when he went to the toilet and froze at the switch for a moment, I asked: "Will you stay for a long time ?, he turned around and said:" Forever. "
У записи 2 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Юлия Глушкова
