Одиночество - это игра для двух и более людей. Нас покажут по телевизору, но не планируют спасать.
---
Словно мы рождаемся и живем в подводной лодке, что опустилась в ходе учений, в ходе которых она больше не всплывет. И вопреки правилам сохранения - мое сердце начинает биться, вибрировать звонком в океане, расползаться медузой в нагретом море, и я перестаю экономить кислород. Я покидаю спальный отсек и бросаюсь на поиски "тебя". В бег по каютам и трюмам, голыми стопами по металлическим швам овальных шахт. Где "ты" - это всегда разный человек, "ты" это идея и необходимость, неожиданная как морской еж. И пока иглы не рассосутся, я в игре, раздражая погибающих и сбивая молитвы. По этой спиральной лестнице со стертыми ступенями. Сцепление - скольжение - ускользание. Взобравшись по которой, я окажусь в самом низу. И тогда я возвращаюсь в каюту, с извиняющимся лицом, ложусь. Шептать слова с соседних кроватей, экономить кислород, в ожидании спасения.
Пока нас не поднимут на землю, гербарий тел. Поставят памятником на горе, свечами под списком. Откроют-в-доках-для-экскурсий. И будут водить детей, одетых в маленькие акваланги.
google goya.
---
Словно мы рождаемся и живем в подводной лодке, что опустилась в ходе учений, в ходе которых она больше не всплывет. И вопреки правилам сохранения - мое сердце начинает биться, вибрировать звонком в океане, расползаться медузой в нагретом море, и я перестаю экономить кислород. Я покидаю спальный отсек и бросаюсь на поиски "тебя". В бег по каютам и трюмам, голыми стопами по металлическим швам овальных шахт. Где "ты" - это всегда разный человек, "ты" это идея и необходимость, неожиданная как морской еж. И пока иглы не рассосутся, я в игре, раздражая погибающих и сбивая молитвы. По этой спиральной лестнице со стертыми ступенями. Сцепление - скольжение - ускользание. Взобравшись по которой, я окажусь в самом низу. И тогда я возвращаюсь в каюту, с извиняющимся лицом, ложусь. Шептать слова с соседних кроватей, экономить кислород, в ожидании спасения.
Пока нас не поднимут на землю, гербарий тел. Поставят памятником на горе, свечами под списком. Откроют-в-доках-для-экскурсий. И будут водить детей, одетых в маленькие акваланги.
google goya.
Loneliness is a game for two or more people. They will show us on TV, but they don't plan to save us.
---
It's like we are born and live in a submarine that sank during a training exercise, during which it will no longer surface. And contrary to the rules of conservation - my heart begins to beat, vibrate with a bell in the ocean, creep like a jellyfish in the heated sea, and I stop saving oxygen. I leave the sleeping compartment and rush to find "you." Running through the cabins and holds, bare feet along the metal seams of oval shafts. Where "you" is always a different person, "you" is an idea and a necessity, unexpected like a sea urchin. And until the needles dissolve, I'm in the game, irritating the lost and knocking out prayers. Down this spiral staircase with worn steps. Grip - slip - slip. Climbing up which, I will be at the very bottom. And then I return to the cabin, with an apologetic face, lie down. Whisper words from neighboring beds, save oxygen, waiting for rescue.
Until they lift us to the ground, the herbarium of bodies. They will put up a monument on the mountain, with candles under the list. Will be open-in-the-docks for excursions. And they will drive children dressed in small scuba gear.
google goya.
---
It's like we are born and live in a submarine that sank during a training exercise, during which it will no longer surface. And contrary to the rules of conservation - my heart begins to beat, vibrate with a bell in the ocean, creep like a jellyfish in the heated sea, and I stop saving oxygen. I leave the sleeping compartment and rush to find "you." Running through the cabins and holds, bare feet along the metal seams of oval shafts. Where "you" is always a different person, "you" is an idea and a necessity, unexpected like a sea urchin. And until the needles dissolve, I'm in the game, irritating the lost and knocking out prayers. Down this spiral staircase with worn steps. Grip - slip - slip. Climbing up which, I will be at the very bottom. And then I return to the cabin, with an apologetic face, lie down. Whisper words from neighboring beds, save oxygen, waiting for rescue.
Until they lift us to the ground, the herbarium of bodies. They will put up a monument on the mountain, with candles under the list. Will be open-in-the-docks for excursions. And they will drive children dressed in small scuba gear.
google goya.
У записи 12 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Вячеслав Николаев
