Пока я катался по Екатеринбургам, [id3163503|Костя Грешневиков] выкладывал видео с [club169188221|поездки] нашей органной школы. Одним из них хочу прямо-таки поделиться, потому что там звучит самая страшная музыка, какую я узнал за этот год.
Это прелюдия Букстехуде соль минор BuxWV 163. Вещь немасштабная и почти мануальная, есть даже версия, что она для клавесина написана. Но, по мне, она жутче, чем многие штуки с обильной ревущей педалью. Мне давно уже хочется написать про эпифании у Букстехуде — когда поперёк муторной фуги вдруг проливается луч света, и "садится ангел на плечо" . Так вот, тут всё наоборот — в гармонию и порядок в какой-то момент врываются кошмары, видения, адский огонь. Врываются и исчезают. А кончается и вовсе каким-то галантным поклоном — к чему он?
Короче, послушайте. Здесь Григорий Варшавский играет это на органе Тобиаса Генриха Готфрида Троста в Вальтерсхаузене. Играет с ходу и после реплики "я не знаю, что сыграть" — а ведь и правда, за этим безумным органом (который Трост строил десяток лет и так и не достроил) сама собой приходила мысль о Букстехуде. Там не видно, но на самом деле я стою за спиной Г. В., слышу впервые эту музыку, и меня штырит так, что, кажется, до сих пор не отпустило.
Это прелюдия Букстехуде соль минор BuxWV 163. Вещь немасштабная и почти мануальная, есть даже версия, что она для клавесина написана. Но, по мне, она жутче, чем многие штуки с обильной ревущей педалью. Мне давно уже хочется написать про эпифании у Букстехуде — когда поперёк муторной фуги вдруг проливается луч света, и "садится ангел на плечо" . Так вот, тут всё наоборот — в гармонию и порядок в какой-то момент врываются кошмары, видения, адский огонь. Врываются и исчезают. А кончается и вовсе каким-то галантным поклоном — к чему он?
Короче, послушайте. Здесь Григорий Варшавский играет это на органе Тобиаса Генриха Готфрида Троста в Вальтерсхаузене. Играет с ходу и после реплики "я не знаю, что сыграть" — а ведь и правда, за этим безумным органом (который Трост строил десяток лет и так и не достроил) сама собой приходила мысль о Букстехуде. Там не видно, но на самом деле я стою за спиной Г. В., слышу впервые эту музыку, и меня штырит так, что, кажется, до сих пор не отпустило.
While I was skating around Yekaterinburg, [id3163503 | Kostya Greshnevikov] posted a video from [club169188221 | trip] of our organ school. I want to share one of them, because the scariest music that I have learned this year sounds there.
This is a prelude to Buxtehude in G minor BuxWV 163. The thing is not scaled and almost manual, there is even a version that it was written for the harpsichord. But, to me, it is creepier than many things with a rich roaring pedal. I have long wanted to write about Buxtehude's epiphany - when a ray of light suddenly spills across a dreary fugue, and "an angel sits on his shoulder." So, here everything is the other way around - at some point nightmares, visions, hellfire burst into harmony and order. They rush in and disappear. And it ends with some kind of gallant bow - why is he?
In short, listen. Here Gregory Varshavsky plays it on the organ of Tobias Heinrich Gottfried Trost in Waltershausen. He plays on the move and after the remark "I don't know what to play" - and it’s true that behind this crazy organ (which Trost had been building for ten years and never completed), the thought of Buxtehude came naturally. It’s not visible there, but in fact, I’m standing behind G.V., I’m hearing this music for the first time, and he pins me in such a way that, it seems, I’m still not letting go.
This is a prelude to Buxtehude in G minor BuxWV 163. The thing is not scaled and almost manual, there is even a version that it was written for the harpsichord. But, to me, it is creepier than many things with a rich roaring pedal. I have long wanted to write about Buxtehude's epiphany - when a ray of light suddenly spills across a dreary fugue, and "an angel sits on his shoulder." So, here everything is the other way around - at some point nightmares, visions, hellfire burst into harmony and order. They rush in and disappear. And it ends with some kind of gallant bow - why is he?
In short, listen. Here Gregory Varshavsky plays it on the organ of Tobias Heinrich Gottfried Trost in Waltershausen. He plays on the move and after the remark "I don't know what to play" - and it’s true that behind this crazy organ (which Trost had been building for ten years and never completed), the thought of Buxtehude came naturally. It’s not visible there, but in fact, I’m standing behind G.V., I’m hearing this music for the first time, and he pins me in such a way that, it seems, I’m still not letting go.
У записи 11 лайков,
1 репостов,
292 просмотров.
1 репостов,
292 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Илья Попов
