Иммиграция, сыгравшая столь значительную роль в формировании облика Нью-Йорка, по сути, оказалась болезненной и взрывоопасной социальной проблемой.
На исходе XIX столетия иммигрантам, прибывающим в Нью-Йорк, уже не устраивали торжественных встреч, и государственные чиновники не приветствовали их теплым рукопожатием, а требовали к осмотру их документы. Каждый раз прибытие иммигрантов сопровождалось проведением изощренных формальностей и получением документов, на каждом из которых обязательно стоял официальный штамп, проставить который можно было только в определенных местах и у определенных чиновников. Для получения большинства таких документов нужно было уплатить определенную сумму денег.
Прежде чем сесть на корабль, отплывающий в Америку, нужно было получить сертификат о проведении вакцинации и санитарной обработки, исключающей наличие вшей. Старый лозунг изоляционистов об "американской крепости" обрел новый смысл в стране, защищавшей себя от иностранцев и их болезней с помощью бюрократических процедур и законодательства, которое вводило все новые и новые ограничения.
В период между 1875 и 1927 годами, когда в американском законодательстве была закреплена система "национальных истоков" (которая с помощью квот, принятых на основе переписи 1920 года, сокращала общее количество иммигрантов до 150 тыс. человек в год), американское правительство, идя на поводу у всё более враждебного к чужестранцам общественного мнения, пыталось найти эффективные способы ограничить приток иммигрантов. Давняя неприязнь к католицизму спровоцировала нападки на иммигрантов из Италии и Сицилии. Принадлежавшая Генри Форду Dearborn Independent обвиняла Уолл-стрит и евреев в том, что экономика страны испытывает тяжелые времена. Ку-клукс-клан присоединился к нападкам на хлынувших в города страны неграмотных католиков и евреев. Американская федерация труда потребовала ввести проверку на грамотность, дабы ограничить приток неквалифицированной рабочей силы.
Направленная против иммигрантов кампания достигла небывалого размаха. В 1875 году был запрещен въезд в страну бывших осужденных, проституток и кули. В 1882 году перестали впускать сумасшедших и слабоумных, а количество иммигрантов-китайцев резко ограничили. За два десятилетия до начала Первой мировой войны был запрещен въезд контрактных работников, неимущих, многоженцев, эпилептиков, нищих, анархистов, туберкулезников, физически и умственно неполноценных и детей до 16 лет без сопровождения взрослых.
В 1917 году ввели тест на проверку грамотности. В начале 1920-х годов, когда количество ограничений на въезд достигло своего максимума, были введены еще более жесткие квоты. Принятый в 1924 году закон Джонсона-Рида, помимо прочего, снизил квоту на въезд итальянцев. Если в 1921 году она составляла 42 057 человек в год, то согласно новому закону снизилась до 3 845. Зловещей целью закона Джонсона-Рида был постоянный контроль за тем, чтобы национальный состав населения оставался в рамках строго определенных расово-этнических пропорций.
Главный в Соединенных Штатах приемник иммигрантов служил больницей, отелем, тюрьмой и вокзалом и, кроме того, популярно знакомил с американскими ценностями. Приветствуя открытие нового здания, в статье, написанной для нью-йоркской Commercial Advertiser Абрахам Каан отмечал:
- Это здание построено в стиле современного ренессанса и напоминает огромный железнодорожный вокзал или выставочный павильон, возведенный с намерением создать в нем все без исключения санитарные условия. В каждой части этого строения масса свободного пространства и воздуха, к тому же оно с избытком оборудовано не только вентиляционными и дезинфицирующими устройствами, но и помещениями для мытья 500 человек.
Среди нововведений - спальни с обычными кроватями и матрацами, и ни одному иммигранту не разрешается воспользоваться спальными принадлежностями прежде, чем он примет ванну.
Первым впечатлением иммигранта, который должен ждать всю ночь, пока ему передадут адрес его друзей или железнодорожный билет, будет то, что это страна мыла и горячей воды.
Врачи, нанятые министерством здравоохранения США, осматривали лицо, шею, руки и делали заключение о физическом состоянии каждого иммигранта. Нет ли признаков сердечного заболевания или психического расстройства? Признаков моральной деградации? Через переводчика иммигрантов спрашивали, как их зовут и сколько им лет. В состоянии ли они понять, что им говорят? Иммигрантам задавали 29 вопросов, и "неправильный" ответ мог стать основанием для отказа в разрешении на въезд.
Кто оплатил ваш проезд?
Вас ждет здесь работа?
Вас кто-нибудь встретит?
Куда вы направитесь?
Сколько у вас денег?
Где вы их получили?
Задаваемые вопросы сбивали с толку и пугали иммигрантов, и без того взбудораженных шумной обстановкой переполненного главного зала и перепуганных тем, что если они скажут не то, что надо, их вернут в Европу. Они меняли свои ответы, отрекались от сказанного, предлагали тщательно продуманные объяснения. Их руки тянулись к кошелькам, в которых была горстка серебряных или медных монет, считанных-пересчитанных за время долгого путешествия к острову Эллис. Для большинства после суровых испытаний наступал радостный момент: они получали разрешение на въезд в Соединенные Штаты.
(c) Eric Homberger "New York City: A cultural and literary companion"
На исходе XIX столетия иммигрантам, прибывающим в Нью-Йорк, уже не устраивали торжественных встреч, и государственные чиновники не приветствовали их теплым рукопожатием, а требовали к осмотру их документы. Каждый раз прибытие иммигрантов сопровождалось проведением изощренных формальностей и получением документов, на каждом из которых обязательно стоял официальный штамп, проставить который можно было только в определенных местах и у определенных чиновников. Для получения большинства таких документов нужно было уплатить определенную сумму денег.
Прежде чем сесть на корабль, отплывающий в Америку, нужно было получить сертификат о проведении вакцинации и санитарной обработки, исключающей наличие вшей. Старый лозунг изоляционистов об "американской крепости" обрел новый смысл в стране, защищавшей себя от иностранцев и их болезней с помощью бюрократических процедур и законодательства, которое вводило все новые и новые ограничения.
В период между 1875 и 1927 годами, когда в американском законодательстве была закреплена система "национальных истоков" (которая с помощью квот, принятых на основе переписи 1920 года, сокращала общее количество иммигрантов до 150 тыс. человек в год), американское правительство, идя на поводу у всё более враждебного к чужестранцам общественного мнения, пыталось найти эффективные способы ограничить приток иммигрантов. Давняя неприязнь к католицизму спровоцировала нападки на иммигрантов из Италии и Сицилии. Принадлежавшая Генри Форду Dearborn Independent обвиняла Уолл-стрит и евреев в том, что экономика страны испытывает тяжелые времена. Ку-клукс-клан присоединился к нападкам на хлынувших в города страны неграмотных католиков и евреев. Американская федерация труда потребовала ввести проверку на грамотность, дабы ограничить приток неквалифицированной рабочей силы.
Направленная против иммигрантов кампания достигла небывалого размаха. В 1875 году был запрещен въезд в страну бывших осужденных, проституток и кули. В 1882 году перестали впускать сумасшедших и слабоумных, а количество иммигрантов-китайцев резко ограничили. За два десятилетия до начала Первой мировой войны был запрещен въезд контрактных работников, неимущих, многоженцев, эпилептиков, нищих, анархистов, туберкулезников, физически и умственно неполноценных и детей до 16 лет без сопровождения взрослых.
В 1917 году ввели тест на проверку грамотности. В начале 1920-х годов, когда количество ограничений на въезд достигло своего максимума, были введены еще более жесткие квоты. Принятый в 1924 году закон Джонсона-Рида, помимо прочего, снизил квоту на въезд итальянцев. Если в 1921 году она составляла 42 057 человек в год, то согласно новому закону снизилась до 3 845. Зловещей целью закона Джонсона-Рида был постоянный контроль за тем, чтобы национальный состав населения оставался в рамках строго определенных расово-этнических пропорций.
Главный в Соединенных Штатах приемник иммигрантов служил больницей, отелем, тюрьмой и вокзалом и, кроме того, популярно знакомил с американскими ценностями. Приветствуя открытие нового здания, в статье, написанной для нью-йоркской Commercial Advertiser Абрахам Каан отмечал:
- Это здание построено в стиле современного ренессанса и напоминает огромный железнодорожный вокзал или выставочный павильон, возведенный с намерением создать в нем все без исключения санитарные условия. В каждой части этого строения масса свободного пространства и воздуха, к тому же оно с избытком оборудовано не только вентиляционными и дезинфицирующими устройствами, но и помещениями для мытья 500 человек.
Среди нововведений - спальни с обычными кроватями и матрацами, и ни одному иммигранту не разрешается воспользоваться спальными принадлежностями прежде, чем он примет ванну.
Первым впечатлением иммигранта, который должен ждать всю ночь, пока ему передадут адрес его друзей или железнодорожный билет, будет то, что это страна мыла и горячей воды.
Врачи, нанятые министерством здравоохранения США, осматривали лицо, шею, руки и делали заключение о физическом состоянии каждого иммигранта. Нет ли признаков сердечного заболевания или психического расстройства? Признаков моральной деградации? Через переводчика иммигрантов спрашивали, как их зовут и сколько им лет. В состоянии ли они понять, что им говорят? Иммигрантам задавали 29 вопросов, и "неправильный" ответ мог стать основанием для отказа в разрешении на въезд.
Кто оплатил ваш проезд?
Вас ждет здесь работа?
Вас кто-нибудь встретит?
Куда вы направитесь?
Сколько у вас денег?
Где вы их получили?
Задаваемые вопросы сбивали с толку и пугали иммигрантов, и без того взбудораженных шумной обстановкой переполненного главного зала и перепуганных тем, что если они скажут не то, что надо, их вернут в Европу. Они меняли свои ответы, отрекались от сказанного, предлагали тщательно продуманные объяснения. Их руки тянулись к кошелькам, в которых была горстка серебряных или медных монет, считанных-пересчитанных за время долгого путешествия к острову Эллис. Для большинства после суровых испытаний наступал радостный момент: они получали разрешение на въезд в Соединенные Штаты.
(c) Eric Homberger "New York City: A cultural and literary companion"
Immigration, which has played such a significant role in shaping the image of New York, has, in fact, turned out to be a painful and explosive social problem.
At the end of the 19th century, immigrants arriving in New York were no longer held ceremonial meetings, and government officials did not greet them with a warm handshake, but demanded that their documents be examined. Each time the arrival of immigrants was accompanied by sophisticated formalities and the receipt of documents, each of which necessarily had an official stamp, which could only be affixed in certain places and from certain officials. To obtain most of these documents, you had to pay a certain amount of money.
Before boarding a ship sailing to America, it was necessary to obtain a certificate of vaccination and sanitization, excluding the presence of lice. The old isolationist slogan of "American fortress" took on new meaning in a country that defended itself from foreigners and their illnesses through bureaucratic procedures and legislation that introduced more and more restrictions.
In the period between 1875 and 1927, when the system of "national origins" was enshrined in American law (which, using quotas adopted on the basis of the 1920 census, reduced the total number of immigrants to 150 thousand people a year), the American government, going to In response to an increasingly hostile public opinion towards foreigners, they tried to find effective ways to limit the influx of immigrants. A long-standing dislike of Catholicism has provoked attacks on immigrants from Italy and Sicily. Henry Ford's Dearborn Independent accused Wall Street and the Jews of the country's economy going through hard times. The Ku Klux Klan joined in the attacks on illiterate Catholics and Jews pouring into the country's cities. The American Federation of Labor has demanded a literacy test to limit the influx of unskilled labor.
The campaign against immigrants has reached unprecedented proportions. In 1875, former convicts, prostitutes and coolies were banned from entering the country. In 1882, they stopped letting in the mad and the weak-minded, and the number of Chinese immigrants was sharply limited. Two decades before the outbreak of the First World War, the entry of contract workers, the poor, polygamists, epileptics, beggars, anarchists, tuberculosis, physically and mentally disabled and children under 16 unaccompanied by adults was prohibited.
In 1917, a literacy test was introduced. In the early 1920s, when the number of entry restrictions peaked, even stricter quotas were introduced. The Johnson-Reed Act, passed in 1924, among other things, lowered the entry quota for Italians. If in 1921 it was 42,057 people a year, then according to the new law it dropped to 3,845. The sinister purpose of the Johnson-Reed Act was to constantly control that the ethnic composition of the population remained within strictly defined racial-ethnic proportions.
The main receiver of immigrants in the United States served as a hospital, hotel, prison and train station, and in addition, popularly introduced American values. Welcoming the opening of the new building, in an article written for the New York Commercial Advertiser, Abraham Caan noted:
“This building was built in the style of the modern Renaissance and resembles a huge railway station or an exhibition pavilion, built with the intention of creating all sanitary conditions in it. In each part of this building there is a mass of free space and air, moreover, it is abundantly equipped not only with ventilation and disinfecting devices, but also with premises for washing 500 people.
Among the innovations are bedrooms with regular beds and mattresses, and no immigrant is allowed to use the bedding before he takes a bath.
The first impression of an immigrant who has to wait all night for the address of his friends or a train ticket is that this is a land of soap and hot water.
Doctors hired by the US Department of Health examined the face, neck, and arms and made a conclusion about the physical condition of each immigrant. Are there signs of heart disease or mental illness? Signs of moral degradation? Through an interpreter, immigrants were asked what their names were and how old they were. Are they able to understand what they are being told? The immigrants were asked 29 questions, and the "wrong" answer could become the reason for the refusal of an entry permit.
Who paid for your fare?
Is there work ahead of you?
Will anyone meet you?
Where are you going?
How much money do you have?
Where did you get them?
The questions asked confused and frightened immigrants, already agitated by the noisy atmosphere of the crowded main hall and terrified that if they said the wrong thing, they would be returned to Europe. They changed their answers, retracted what was said, offered elaborate explanations. Their hands reached out to their wallets, in
At the end of the 19th century, immigrants arriving in New York were no longer held ceremonial meetings, and government officials did not greet them with a warm handshake, but demanded that their documents be examined. Each time the arrival of immigrants was accompanied by sophisticated formalities and the receipt of documents, each of which necessarily had an official stamp, which could only be affixed in certain places and from certain officials. To obtain most of these documents, you had to pay a certain amount of money.
Before boarding a ship sailing to America, it was necessary to obtain a certificate of vaccination and sanitization, excluding the presence of lice. The old isolationist slogan of "American fortress" took on new meaning in a country that defended itself from foreigners and their illnesses through bureaucratic procedures and legislation that introduced more and more restrictions.
In the period between 1875 and 1927, when the system of "national origins" was enshrined in American law (which, using quotas adopted on the basis of the 1920 census, reduced the total number of immigrants to 150 thousand people a year), the American government, going to In response to an increasingly hostile public opinion towards foreigners, they tried to find effective ways to limit the influx of immigrants. A long-standing dislike of Catholicism has provoked attacks on immigrants from Italy and Sicily. Henry Ford's Dearborn Independent accused Wall Street and the Jews of the country's economy going through hard times. The Ku Klux Klan joined in the attacks on illiterate Catholics and Jews pouring into the country's cities. The American Federation of Labor has demanded a literacy test to limit the influx of unskilled labor.
The campaign against immigrants has reached unprecedented proportions. In 1875, former convicts, prostitutes and coolies were banned from entering the country. In 1882, they stopped letting in the mad and the weak-minded, and the number of Chinese immigrants was sharply limited. Two decades before the outbreak of the First World War, the entry of contract workers, the poor, polygamists, epileptics, beggars, anarchists, tuberculosis, physically and mentally disabled and children under 16 unaccompanied by adults was prohibited.
In 1917, a literacy test was introduced. In the early 1920s, when the number of entry restrictions peaked, even stricter quotas were introduced. The Johnson-Reed Act, passed in 1924, among other things, lowered the entry quota for Italians. If in 1921 it was 42,057 people a year, then according to the new law it dropped to 3,845. The sinister purpose of the Johnson-Reed Act was to constantly control that the ethnic composition of the population remained within strictly defined racial-ethnic proportions.
The main receiver of immigrants in the United States served as a hospital, hotel, prison and train station, and in addition, popularly introduced American values. Welcoming the opening of the new building, in an article written for the New York Commercial Advertiser, Abraham Caan noted:
“This building was built in the style of the modern Renaissance and resembles a huge railway station or an exhibition pavilion, built with the intention of creating all sanitary conditions in it. In each part of this building there is a mass of free space and air, moreover, it is abundantly equipped not only with ventilation and disinfecting devices, but also with premises for washing 500 people.
Among the innovations are bedrooms with regular beds and mattresses, and no immigrant is allowed to use the bedding before he takes a bath.
The first impression of an immigrant who has to wait all night for the address of his friends or a train ticket is that this is a land of soap and hot water.
Doctors hired by the US Department of Health examined the face, neck, and arms and made a conclusion about the physical condition of each immigrant. Are there signs of heart disease or mental illness? Signs of moral degradation? Through an interpreter, immigrants were asked what their names were and how old they were. Are they able to understand what they are being told? The immigrants were asked 29 questions, and the "wrong" answer could become the reason for the refusal of an entry permit.
Who paid for your fare?
Is there work ahead of you?
Will anyone meet you?
Where are you going?
How much money do you have?
Where did you get them?
The questions asked confused and frightened immigrants, already agitated by the noisy atmosphere of the crowded main hall and terrified that if they said the wrong thing, they would be returned to Europe. They changed their answers, retracted what was said, offered elaborate explanations. Their hands reached out to their wallets, in
У записи 2 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Валерий Красиков
