НАБОЛЕЛО!
Дорогие коллеги!
Несколько дней подряд читаю все публикации о волнениях на родном Историческом факультете (простите, в Институте истории). И чем больше читаю, тем больше вопросов у меня возникает…
Вы же все – историки! Вас всех учили принципу историзма. Так почему же вы бьетесь вокруг последствий, не задаваясь вопросами о причинах?
Позвольте внести свои 5 копеек в дискуссию, предвидя, какой шквал критики обрушится на меня «и слева, и справа».
Когда автор этих строк учился на Историческом факультете (1975–1981 гг.), на нем было 9 (!) кафедр:
истории КПСС
истории СССР
истории Советского общества
археологии
антропологии и этнографии
истории Древней Греции и Рима
истории Средних веков
истории Нового и Новейшего времени
истории искусства.
Сегодня на факультете – 16 (!) кафедр. И это учитывая, что несколько существовавших недавно кафедр (архивоведения, истории стран СНГ, истории предпринимательства и менеджмента) были закрыты и слиты с другими.
Процесс роста количества кафедр начался в начале 2000-х годов. К чему это привело? Рост числа преподавателей и (естественно) сокращение числа студентов на кафедрах. Общие цифры приема-то никто не увеличивал. Соответственно менялось и соотношение преподаватели/студенты, а оно весьма важно для исчисления зарплат и прочего.
Сейчас говорят о «дублировании курсов». Неудивительно. Чем больше кафедр – тем больше схожих курсов будут читать, с небольшой поправкой на «специфику кафедры».
Вопрос: нужно ли такое количество кафедр?
Почему-то никто из авторов, пишущих о разрушении отечественной исторической школы и прочем, ни полслова не написал о том, что на протяжении многих лет СПбГУ в целом и Исторический факультет (простите, Институт истории) в частности, нарушают Конституцию Российской Федерации.
Статья 43
1. Каждый имеет право на образование.
3. Каждый вправе на конкурсной основе бесплатно получить высшее образование в государственном или муниципальном образовательном учреждении и на предприятии.
Каким образом может получить это образование человек, не имеющий материальной возможности учиться на дневном отделении? А вечернее и заочное отделения у нас ликвидированы.
Автор этих строк заканчивал вечернее отделение. После 1-го курса мне предложили перейти на дневное. Я подумал – и отказался. И причина была проста: а кто кормить-то меня будет.
Кстати, ликвидация вечернего и заочного отделений привела к тому, что:
сократилось количество студентов (см. выше соотношение преподаватель/студент);
сократилась нагрузка преподавателей. Раньше курс читался на всех отделениях, после ликвидации – только на дневном.
Начались проблемы с нагрузкой, дележка курсов и прочие прелести.
Последний гвоздь в крышку гроба, на мой взгляд, – это бессмысленная борьба за рейтинги, и, как следствие, требования к публикациям в WoS и Scopus. Обратите внимание, ценность преподавателя оценивается не эффективностью его как лектора или научного руководителя, а исключительно по показаниям, в какое престижное издательство ему удалось «вклиниться». А ведь очень многие темы исследований (скажем, по Отечественной истории) попросту неинтересны западным издателям. А своих изданий на всех не хватает. А потом этот формальный показатель становится главным при конкурсах на должность…
Стоит ли удивляться, что преподаватель начинает забывать, что задача университета, прежде всего, – учить. (Руководство университета, по-моему скромному мнению, об этом забыло уже давно. Главное для него – рейтинги и деньги, сиречь гранты). Студенты становятся помехой, требуют к себе внимания и времени, которое можно с пользой потратить на поиски рейтинговых изданий или грантов.
Последнее. О задаче сократить преподавательский состав ВУЗ'ов к 2018 г. на 40% пишущий эти строки впервые узнал 5 лет назад. Надо сказать, руководство Института истории предпринимало героические усилия, стремясь максимально оттянуть тот черный день, когда дело дойдет до реальных преподавателей, в частности, не занимало освободившиеся (увы, по естественным причинам) ставки. Но этот день настал…
Дорогие коллеги!
Я понимаю ваш порыв, но поверьте: никто не восстановит в должностях ушедших преподавателей. Для этого нет штатных единиц, а изменение штатного расписания – это не дни, и не недели.
Да, следует биться за право слушать элективные курсы не по 10 человек, а если надо – по двое или по трое. Смешно, когда на кафедре 6 студентов, а нужно набрать 10 слушателей. Но… В мое время «дисциплины по выбору» появлялись только на старших курсах, и было их по 2 за курс. Основной упор делался на базовые дисциплины, которые читались неизменно на протяжении десятилетий, были выверены и служили основой подготовки специалиста широкого профиля. Ко времени появления дисциплин по выбору студент уже точно знал, что ему интересно, в чем он желает специализироваться, знал преподавателей. И выбор делался осознанно. Сейчас же элективы начинаются с первого курса, а вся программа подготовки превращается в мозаику из случайно выбранных дисциплин.
А еще, на мой взгляд, следует принимать во внимание все те тенденции, которые я описал выше. И подумать, насколько они губительны для высшего образования.
И, напоследок. Когда уничтожали вечернее и заочное обучение, говорили о том, как мало выпускников работают по специальности (хотя как раз к вечерникам и заочникам это относилось в последнюю очередь). Но и сейчас подобные разговоры продолжаются. И, увы, в этом есть доля правды. Да, у историков (читай, музейщиков, работников архивов и библиотек) нищенская зарплата. Но, выбирая образование, стоит это учитывать и решать, что тебе важнее – деньги или профессия.
Dixi et animam levavi.
Дорогие коллеги!
Несколько дней подряд читаю все публикации о волнениях на родном Историческом факультете (простите, в Институте истории). И чем больше читаю, тем больше вопросов у меня возникает…
Вы же все – историки! Вас всех учили принципу историзма. Так почему же вы бьетесь вокруг последствий, не задаваясь вопросами о причинах?
Позвольте внести свои 5 копеек в дискуссию, предвидя, какой шквал критики обрушится на меня «и слева, и справа».
Когда автор этих строк учился на Историческом факультете (1975–1981 гг.), на нем было 9 (!) кафедр:
истории КПСС
истории СССР
истории Советского общества
археологии
антропологии и этнографии
истории Древней Греции и Рима
истории Средних веков
истории Нового и Новейшего времени
истории искусства.
Сегодня на факультете – 16 (!) кафедр. И это учитывая, что несколько существовавших недавно кафедр (архивоведения, истории стран СНГ, истории предпринимательства и менеджмента) были закрыты и слиты с другими.
Процесс роста количества кафедр начался в начале 2000-х годов. К чему это привело? Рост числа преподавателей и (естественно) сокращение числа студентов на кафедрах. Общие цифры приема-то никто не увеличивал. Соответственно менялось и соотношение преподаватели/студенты, а оно весьма важно для исчисления зарплат и прочего.
Сейчас говорят о «дублировании курсов». Неудивительно. Чем больше кафедр – тем больше схожих курсов будут читать, с небольшой поправкой на «специфику кафедры».
Вопрос: нужно ли такое количество кафедр?
Почему-то никто из авторов, пишущих о разрушении отечественной исторической школы и прочем, ни полслова не написал о том, что на протяжении многих лет СПбГУ в целом и Исторический факультет (простите, Институт истории) в частности, нарушают Конституцию Российской Федерации.
Статья 43
1. Каждый имеет право на образование.
3. Каждый вправе на конкурсной основе бесплатно получить высшее образование в государственном или муниципальном образовательном учреждении и на предприятии.
Каким образом может получить это образование человек, не имеющий материальной возможности учиться на дневном отделении? А вечернее и заочное отделения у нас ликвидированы.
Автор этих строк заканчивал вечернее отделение. После 1-го курса мне предложили перейти на дневное. Я подумал – и отказался. И причина была проста: а кто кормить-то меня будет.
Кстати, ликвидация вечернего и заочного отделений привела к тому, что:
сократилось количество студентов (см. выше соотношение преподаватель/студент);
сократилась нагрузка преподавателей. Раньше курс читался на всех отделениях, после ликвидации – только на дневном.
Начались проблемы с нагрузкой, дележка курсов и прочие прелести.
Последний гвоздь в крышку гроба, на мой взгляд, – это бессмысленная борьба за рейтинги, и, как следствие, требования к публикациям в WoS и Scopus. Обратите внимание, ценность преподавателя оценивается не эффективностью его как лектора или научного руководителя, а исключительно по показаниям, в какое престижное издательство ему удалось «вклиниться». А ведь очень многие темы исследований (скажем, по Отечественной истории) попросту неинтересны западным издателям. А своих изданий на всех не хватает. А потом этот формальный показатель становится главным при конкурсах на должность…
Стоит ли удивляться, что преподаватель начинает забывать, что задача университета, прежде всего, – учить. (Руководство университета, по-моему скромному мнению, об этом забыло уже давно. Главное для него – рейтинги и деньги, сиречь гранты). Студенты становятся помехой, требуют к себе внимания и времени, которое можно с пользой потратить на поиски рейтинговых изданий или грантов.
Последнее. О задаче сократить преподавательский состав ВУЗ'ов к 2018 г. на 40% пишущий эти строки впервые узнал 5 лет назад. Надо сказать, руководство Института истории предпринимало героические усилия, стремясь максимально оттянуть тот черный день, когда дело дойдет до реальных преподавателей, в частности, не занимало освободившиеся (увы, по естественным причинам) ставки. Но этот день настал…
Дорогие коллеги!
Я понимаю ваш порыв, но поверьте: никто не восстановит в должностях ушедших преподавателей. Для этого нет штатных единиц, а изменение штатного расписания – это не дни, и не недели.
Да, следует биться за право слушать элективные курсы не по 10 человек, а если надо – по двое или по трое. Смешно, когда на кафедре 6 студентов, а нужно набрать 10 слушателей. Но… В мое время «дисциплины по выбору» появлялись только на старших курсах, и было их по 2 за курс. Основной упор делался на базовые дисциплины, которые читались неизменно на протяжении десятилетий, были выверены и служили основой подготовки специалиста широкого профиля. Ко времени появления дисциплин по выбору студент уже точно знал, что ему интересно, в чем он желает специализироваться, знал преподавателей. И выбор делался осознанно. Сейчас же элективы начинаются с первого курса, а вся программа подготовки превращается в мозаику из случайно выбранных дисциплин.
А еще, на мой взгляд, следует принимать во внимание все те тенденции, которые я описал выше. И подумать, насколько они губительны для высшего образования.
И, напоследок. Когда уничтожали вечернее и заочное обучение, говорили о том, как мало выпускников работают по специальности (хотя как раз к вечерникам и заочникам это относилось в последнюю очередь). Но и сейчас подобные разговоры продолжаются. И, увы, в этом есть доля правды. Да, у историков (читай, музейщиков, работников архивов и библиотек) нищенская зарплата. Но, выбирая образование, стоит это учитывать и решать, что тебе важнее – деньги или профессия.
Dixi et animam levavi.
IMPAIRED!
Dear Colleagues!
For several days in a row I read all publications about the unrest in my native Faculty of History (sorry, at the Institute of History). And the more I read, the more questions I have ...
You are all historians! You have all been taught the principle of historicism. So why are you struggling around the consequences without asking questions about the reasons?
Let me introduce my 5 kopecks into the discussion, foreseeing what a barrage of criticism will fall upon me “both on the left and on the right”.
When the author of these lines studied at the Faculty of History (1975-1981), there were 9 (!) Departments:
history of the CPSU
USSR history
history of Soviet society
archeology
anthropology and ethnography
the history of ancient Greece and Rome
history of the middle ages
history of modern and modern times
art history.
Today at the faculty there are 16 (!) Departments. And this is considering that several recently existing departments (archival studies, history of the CIS countries, history of entrepreneurship and management) were closed and merged with others.
The process of increasing the number of departments began in the early 2000s. What did this lead to? An increase in the number of teachers and (naturally) a decrease in the number of students in departments. Nobody increased the general numbers of the reception. Accordingly, the ratio of teachers / students changed, and it is very important for calculating salaries and other things.
Now they are talking about "duplication of courses." Not surprising. The more departments - the more similar courses they will read, with a slight correction for the "specifics of the department."
Question: Do you need so many departments?
For some reason, none of the authors writing about the destruction of the national historical school and the rest did not write a single word about the fact that for many years SPbSU as a whole and the Faculty of History (sorry, Institute of History) in particular have violated the Constitution of the Russian Federation.
Section 43
1. Everyone has the right to education.
3. Everyone has the right on a competitive basis to get higher education free of charge in a state or municipal educational institution and in an enterprise.
How can a person who does not have the material ability to study in full-time study get this education? And the evening and correspondence departments have been eliminated.
The author of these lines ended the evening department. After the 1st year I was offered to switch to day time. I thought - and refused. And the reason was simple: and who will feed me will be.
By the way, the liquidation of the evening and correspondence departments led to the fact that:
the number of students has decreased (see the teacher / student ratio above);
the workload of teachers was reduced. Previously, the course was taught in all departments, after liquidation - only in the afternoon.
Began problems with the load, sharing courses and other amenities.
The last nail in the coffin lid, in my opinion, is a meaningless struggle for ratings, and, as a result, requirements for publications in WoS and Scopus. Please note that the value of a teacher is not assessed by his effectiveness as a lecturer or scientific adviser, but solely by testimony into which prestigious publishing house he managed to “wedge himself”. But there are so many research topics (say, in Russian history) that are simply not interesting to Western publishers. But their publications are not enough for everyone. And then this formal indicator becomes the main thing in competitions for the position ...
Is it any wonder that the teacher begins to forget that the task of the university is, first of all, to teach. (The university leadership, in my humble opinion, has forgotten about this for a long time. The main thing for him is ratings and money, or grants). Students become a hindrance, require attention and time, which can be usefully spent on searching for rating publications or grants.
Last thing. By 2018, the writer of these lines first learned about the task of reducing the teaching staff of universities by 40% 5 years ago. It must be said that the leadership of the Institute of History made heroic efforts, trying to maximally delay that rainy day when it comes to real teachers, in particular, did not occupy the vacant (alas, for natural reasons) stakes. But that day has come ...
Dear Colleagues!
I understand your impulse, but believe me: no one will reinstate the teachers who left. There are no staffing units for this, and changing the staffing table is not days, and not weeks.
Yes, you should fight for the right to attend elective courses not for 10 people each, and if necessary - in two or three. It is ridiculous when there are 6 students at the department, and 10 students need to be recruited. But ... In my time, "elective disciplines" appeared only in senior courses, and there were 2 of them per course. The main emphasis was placed on the basic disciplines, which have been read invariably for decades, have been verified and served as the basis for the training of a broad specialist. By the time disciplines of choice appeared, the student already knew for sure that he was interested in what he wanted to specialize in, he knew the teachers. And the choice was made consciously. Now, electives begin with the first course, and the entire training program turns into a mosaic of randomly selected disciplines.
And also
Dear Colleagues!
For several days in a row I read all publications about the unrest in my native Faculty of History (sorry, at the Institute of History). And the more I read, the more questions I have ...
You are all historians! You have all been taught the principle of historicism. So why are you struggling around the consequences without asking questions about the reasons?
Let me introduce my 5 kopecks into the discussion, foreseeing what a barrage of criticism will fall upon me “both on the left and on the right”.
When the author of these lines studied at the Faculty of History (1975-1981), there were 9 (!) Departments:
history of the CPSU
USSR history
history of Soviet society
archeology
anthropology and ethnography
the history of ancient Greece and Rome
history of the middle ages
history of modern and modern times
art history.
Today at the faculty there are 16 (!) Departments. And this is considering that several recently existing departments (archival studies, history of the CIS countries, history of entrepreneurship and management) were closed and merged with others.
The process of increasing the number of departments began in the early 2000s. What did this lead to? An increase in the number of teachers and (naturally) a decrease in the number of students in departments. Nobody increased the general numbers of the reception. Accordingly, the ratio of teachers / students changed, and it is very important for calculating salaries and other things.
Now they are talking about "duplication of courses." Not surprising. The more departments - the more similar courses they will read, with a slight correction for the "specifics of the department."
Question: Do you need so many departments?
For some reason, none of the authors writing about the destruction of the national historical school and the rest did not write a single word about the fact that for many years SPbSU as a whole and the Faculty of History (sorry, Institute of History) in particular have violated the Constitution of the Russian Federation.
Section 43
1. Everyone has the right to education.
3. Everyone has the right on a competitive basis to get higher education free of charge in a state or municipal educational institution and in an enterprise.
How can a person who does not have the material ability to study in full-time study get this education? And the evening and correspondence departments have been eliminated.
The author of these lines ended the evening department. After the 1st year I was offered to switch to day time. I thought - and refused. And the reason was simple: and who will feed me will be.
By the way, the liquidation of the evening and correspondence departments led to the fact that:
the number of students has decreased (see the teacher / student ratio above);
the workload of teachers was reduced. Previously, the course was taught in all departments, after liquidation - only in the afternoon.
Began problems with the load, sharing courses and other amenities.
The last nail in the coffin lid, in my opinion, is a meaningless struggle for ratings, and, as a result, requirements for publications in WoS and Scopus. Please note that the value of a teacher is not assessed by his effectiveness as a lecturer or scientific adviser, but solely by testimony into which prestigious publishing house he managed to “wedge himself”. But there are so many research topics (say, in Russian history) that are simply not interesting to Western publishers. But their publications are not enough for everyone. And then this formal indicator becomes the main thing in competitions for the position ...
Is it any wonder that the teacher begins to forget that the task of the university is, first of all, to teach. (The university leadership, in my humble opinion, has forgotten about this for a long time. The main thing for him is ratings and money, or grants). Students become a hindrance, require attention and time, which can be usefully spent on searching for rating publications or grants.
Last thing. By 2018, the writer of these lines first learned about the task of reducing the teaching staff of universities by 40% 5 years ago. It must be said that the leadership of the Institute of History made heroic efforts, trying to maximally delay that rainy day when it comes to real teachers, in particular, did not occupy the vacant (alas, for natural reasons) stakes. But that day has come ...
Dear Colleagues!
I understand your impulse, but believe me: no one will reinstate the teachers who left. There are no staffing units for this, and changing the staffing table is not days, and not weeks.
Yes, you should fight for the right to attend elective courses not for 10 people each, and if necessary - in two or three. It is ridiculous when there are 6 students at the department, and 10 students need to be recruited. But ... In my time, "elective disciplines" appeared only in senior courses, and there were 2 of them per course. The main emphasis was placed on the basic disciplines, which have been read invariably for decades, have been verified and served as the basis for the training of a broad specialist. By the time disciplines of choice appeared, the student already knew for sure that he was interested in what he wanted to specialize in, he knew the teachers. And the choice was made consciously. Now, electives begin with the first course, and the entire training program turns into a mosaic of randomly selected disciplines.
And also
У записи 246 лайков,
33 репостов,
6336 просмотров.
33 репостов,
6336 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Николай Рогулин
