Икона Икона Герасима Иорданского работы Олега Шуркуса. Историю этого святого и льва читайте ниже.
Из книги Иоанна Мосха "Луг Духовный". Перевод С.С. Аверинцева
ГЛАВА 107
В миле или около того от святой реки Иордан есть лавра, именуемая лаврой святого аввы Герасима. По прибытии нашем в лавру ту жившие там отец рассказали нам об этом святом, как шел он однажды по берегу святого Иордана и повстречался ему лев, рыкавший громко по причине ноги своей; ибо ость тростниковая вошла в ногу его, отчего нога отекла и нагноилась. Когда же видел лев старца, подошел к нему и казал ему ногу, уязвленную остью, на свой лад плачась и прося у него помощи.
Видя льва в таковой беде, старец сел, взял его ногу, разрезал ее, из влек занозу вместе с гноем обильным, со тщанием промыл рану, обвязал ее платком и так отпустил зверя. Лев же, получив уврачевание, уже не оставлял старца, но, как добрый ученик, куда бы тот ни шел, следовал за ним, так что старец весьма дивился таковой признательности. И с той поры старец начал кормить его, бросая ему хлеба и моченых бобов.
Держали при лавре той осла, чтобы возить воду на потребу братии. Ведь пьют они воду из святого Иордана, а до реки от лавры целая миля. И вошло у старцев в обыкновение поручать осла льву, чтобы пас он его на берегах святого Иордана. Но однажды осел на пастбище сильно отдалился от льва; и вот, шли тою порою погонщики верблюдов из Аравии, увидели осла, поймали его и отошли с ни восвояси. Лев же, потеряв осла, пришел в лавру к авве Герасиму в великом унынии и смущении. И подумалось авве, будто съел лев осла, и говорит ему:
– Где осел-то?
И тот, словно человек, стоял молча и потупясь. И говорит ему старец:
– Съел осла-то? Благословен Господь: все, что делал осел, отныне придется делать тебе.
И стой поры лев по велению старца принимал на спину свою вьюк о четырех кувшинах и возил на себе воду. Но пришел однажды воин к старцу на богомолье, увидев же льва, таскающего воду, и узнав причину, сжалился над зверем; вынув тир номизмы, он вручил их старцам, чтобы купили они для ношения воды осла, а льва от таковой службы уволили. А через малое время после того, как освободили льва, погонщик верблюдов, тот самый, что увел осла, снова явился торговать хлебом во святом граде, и осел был с ним. Перенаправившись через святой Иордан, он по случайности вышел на льва, завидев же его, бросил верблюдов своих и бежал. А лев, признав осла, кинулся к нему и, ухватив его по привычке своей за недоузок, повлек его и с ним трех верблюдов. Рыкая от радости, что нашел потерянного осла, пришел он к старцу. Ведь старец-то так и думал, будто лев пожрал осла, а тут увидел, что на льва возвели напраслину. И нарек он льву имя Иордан.
И прожил лев в лавре со старцем пять годов, будучи с ним всегда неразлучен.
Когда же отошел авва Герасим ко Господу и отцы погребли его, по устроению Божию, льва не было в обители. Но спустя немного времени пришел лев и принялся искать старца; а ученик старца и авва Савватий как увидели его, говорят ему:
– Иордане, старец-то наш оставил нас сиротами и отошел ко господу; на вот, поешь!
Но лев есть не захотел, а непрестанного обращал глаза то в одну, то в другую сторону, ища видеть старца своего, громко вопиял и не мог снести разлучения. Видя сие, авва Савватий и прочие отцы гладили его по хребту и говорили ему:
– Отошел старец ко Господу, оставил нас!
Таковые слова их не могли утишить воплей его и стенаний, но чем более силились они уврачевать и ободрить его речами, тем громче рыкал и вопиял он, умножая надгробное свое рыдание и являя гласами своими, и обличием, и очами ту скорбь, которую ощущал он, не видя более своего старца. Тогда говорит ему авва Савватий:
– Ну, пойдем со мною, если уж не имеешь к нам веры; покажу тебе, где лежит старец наш.
И, взявши с собою льва, пошел с ним на могилу; а была она в полумиле от храма. И стал авва Савватий над могилой аввы Герасима, и говорит льву:
– Вот где старце наш!
И преклонив авва Савватий колена свои. Когда же увидел лев, как тот кладет поклоны, стал и сам с рыканием сильно ударять головою о землю и, вопия, испустил дух на могиле старца.
Было же сие не потому, чтобы имел лев душу словесную, но по воле Бога, пожелавшего прославить славящих Его не только при жизни их, но и после кончины и явить, в каком послушании пребывали звери у Адама, пока он не преступил заповеди Божией и не был изгнан из Рая сладости.
Из книги Иоанна Мосха "Луг Духовный". Перевод С.С. Аверинцева
ГЛАВА 107
В миле или около того от святой реки Иордан есть лавра, именуемая лаврой святого аввы Герасима. По прибытии нашем в лавру ту жившие там отец рассказали нам об этом святом, как шел он однажды по берегу святого Иордана и повстречался ему лев, рыкавший громко по причине ноги своей; ибо ость тростниковая вошла в ногу его, отчего нога отекла и нагноилась. Когда же видел лев старца, подошел к нему и казал ему ногу, уязвленную остью, на свой лад плачась и прося у него помощи.
Видя льва в таковой беде, старец сел, взял его ногу, разрезал ее, из влек занозу вместе с гноем обильным, со тщанием промыл рану, обвязал ее платком и так отпустил зверя. Лев же, получив уврачевание, уже не оставлял старца, но, как добрый ученик, куда бы тот ни шел, следовал за ним, так что старец весьма дивился таковой признательности. И с той поры старец начал кормить его, бросая ему хлеба и моченых бобов.
Держали при лавре той осла, чтобы возить воду на потребу братии. Ведь пьют они воду из святого Иордана, а до реки от лавры целая миля. И вошло у старцев в обыкновение поручать осла льву, чтобы пас он его на берегах святого Иордана. Но однажды осел на пастбище сильно отдалился от льва; и вот, шли тою порою погонщики верблюдов из Аравии, увидели осла, поймали его и отошли с ни восвояси. Лев же, потеряв осла, пришел в лавру к авве Герасиму в великом унынии и смущении. И подумалось авве, будто съел лев осла, и говорит ему:
– Где осел-то?
И тот, словно человек, стоял молча и потупясь. И говорит ему старец:
– Съел осла-то? Благословен Господь: все, что делал осел, отныне придется делать тебе.
И стой поры лев по велению старца принимал на спину свою вьюк о четырех кувшинах и возил на себе воду. Но пришел однажды воин к старцу на богомолье, увидев же льва, таскающего воду, и узнав причину, сжалился над зверем; вынув тир номизмы, он вручил их старцам, чтобы купили они для ношения воды осла, а льва от таковой службы уволили. А через малое время после того, как освободили льва, погонщик верблюдов, тот самый, что увел осла, снова явился торговать хлебом во святом граде, и осел был с ним. Перенаправившись через святой Иордан, он по случайности вышел на льва, завидев же его, бросил верблюдов своих и бежал. А лев, признав осла, кинулся к нему и, ухватив его по привычке своей за недоузок, повлек его и с ним трех верблюдов. Рыкая от радости, что нашел потерянного осла, пришел он к старцу. Ведь старец-то так и думал, будто лев пожрал осла, а тут увидел, что на льва возвели напраслину. И нарек он льву имя Иордан.
И прожил лев в лавре со старцем пять годов, будучи с ним всегда неразлучен.
Когда же отошел авва Герасим ко Господу и отцы погребли его, по устроению Божию, льва не было в обители. Но спустя немного времени пришел лев и принялся искать старца; а ученик старца и авва Савватий как увидели его, говорят ему:
– Иордане, старец-то наш оставил нас сиротами и отошел ко господу; на вот, поешь!
Но лев есть не захотел, а непрестанного обращал глаза то в одну, то в другую сторону, ища видеть старца своего, громко вопиял и не мог снести разлучения. Видя сие, авва Савватий и прочие отцы гладили его по хребту и говорили ему:
– Отошел старец ко Господу, оставил нас!
Таковые слова их не могли утишить воплей его и стенаний, но чем более силились они уврачевать и ободрить его речами, тем громче рыкал и вопиял он, умножая надгробное свое рыдание и являя гласами своими, и обличием, и очами ту скорбь, которую ощущал он, не видя более своего старца. Тогда говорит ему авва Савватий:
– Ну, пойдем со мною, если уж не имеешь к нам веры; покажу тебе, где лежит старец наш.
И, взявши с собою льва, пошел с ним на могилу; а была она в полумиле от храма. И стал авва Савватий над могилой аввы Герасима, и говорит льву:
– Вот где старце наш!
И преклонив авва Савватий колена свои. Когда же увидел лев, как тот кладет поклоны, стал и сам с рыканием сильно ударять головою о землю и, вопия, испустил дух на могиле старца.
Было же сие не потому, чтобы имел лев душу словесную, но по воле Бога, пожелавшего прославить славящих Его не только при жизни их, но и после кончины и явить, в каком послушании пребывали звери у Адама, пока он не преступил заповеди Божией и не был изгнан из Рая сладости.
Icon Icon of Gerasim of Jordan by Oleg Shurkus. Read the story of this saint and lion below.
From the book of John Mosch "Spiritual meadow." Translation S.S. Averintseva
CHAPTER 107
A mile or so from the holy river of Jordan there is a laurel called the monastery of St. Avba Gerasim. Upon our arrival at the monastery, the father who lived there told us about this saint, how he once walked along the coast of St. Jordan and met a lion roaring loudly because of his foot; for the reed spine entered his leg, which caused the leg to swell and fester. When he saw the old man’s lion, he went up to him and showed him a leg, wounded by an awn, crying in his own way and asking him for help.
Seeing the lion in such trouble, the old man sat down, took his leg, cut it, drew a splinter with abundant pus, carefully washed the wound, tied it with a scarf and let go of the beast. The lion, having received healing, did not leave the old man, but, like a good student, wherever he went, he followed him, so that the old man was very surprised by such appreciation. And from that time, the old man began to feed him, throwing him bread and soaked beans.
They kept that donkey at the laurel in order to carry water to the needs of the brethren. After all, they drink water from St. Jordan, and to the river from the laurel a whole mile. And it became a habit among the elders to entrust the donkey to the lion, so that he would feed it on the shores of St. Jordan. But once a donkey on a pasture strongly moved away from the lion; and then came the camel drivers from Arabia, they saw a donkey, caught it, and walked away. The lion, having lost a donkey, came to Lavra to Abba Gerasim in great gloom and embarrassment. And Abba thought, as if he had eaten the lion of a donkey, and said to him:
- Where is the donkey?
And he, like a man, stood silently and dull. And the old man said to him:
- Ate a donkey? Blessed be the Lord: everything that a donkey did will henceforth have to be done by you.
And the pore stood, at the behest of the elder, taking on its back a pack of four jugs and carrying water on itself. But once a warrior came to an old man on a pilgrimage, seeing a lion carrying water, and finding out the reason, took pity on the beast; removing the shooting range of nomism, he handed it to the elders to buy a donkey for carrying water, and the lion was fired from such a service. And a short time after the lion was released, the camel driver, the one who stole the donkey, again came to sell bread in the holy city, and the donkey was with him. Having redirected through Saint Jordan, he accidentally went to the lion, seeing him, he threw his camels and fled. And the lion, recognizing the donkey, rushed to him and, seizing him out of habit as a result of his unknowing, led him and three camels with him. Roaring with joy that he had found the lost donkey, he came to the old man. After all, the old man thought so, as if a lion had devoured a donkey, and then he saw that a lion had been erected in vain. And he called the lion the name Jordan.
And the lion lived in a laurel with an old man for five years, being with him always inseparable.
When Abba Gerasim went to the Lord and the fathers buried him, according to God's dispensation, there was no lion in the monastery. But after a little time the lion came and began to look for the old man; and the disciple of the elder and Abba Savvaty, as they saw him, say to him:
- Jordan, our elder left us orphans and went to the Lord; here you are!
But the lion did not want to eat, but he constantly turned his eyes to one side or the other, looking to see his old man, cried out loudly and could not bear the separation. Seeing this, Abba Savvaty and the other fathers stroked him along the ridge and said to him:
- The old man went to the Lord, left us!
Such words of them could not calm down his cries and lamentations, but the more they tried to heal and encourage him with speeches, the louder he roared and cried, increasing his tombstone sobbing and revealing his sorrow, and appearance and eyes that grief that he felt not seeing more than his elder. Then Abba Savvatiy tells him:
“Well, come with me if you have no faith in us;” I will show you where our elder lies.
And taking a lion with him, he went with him to the grave; and she was half a mile from the temple. And Abba Savvatius stood over the grave of Abba Gerasim, and said to the lion:
- That's where our elder is!
And bowing Abba Savvaty to his knee. When the lion saw him bowing, he began to bang his head hard against the ground with a growl and, screaming, gave up his spirit on the old man’s grave.
But this was not because the lion had a verbal soul, but according to the will of God, who wished to glorify those who glorify Him, not only during their lifetime, but also after their death, and to show in which obedience the animals stayed with Adam, until he had broken the commandments of God and was expelled from Paradise sweets.
From the book of John Mosch "Spiritual meadow." Translation S.S. Averintseva
CHAPTER 107
A mile or so from the holy river of Jordan there is a laurel called the monastery of St. Avba Gerasim. Upon our arrival at the monastery, the father who lived there told us about this saint, how he once walked along the coast of St. Jordan and met a lion roaring loudly because of his foot; for the reed spine entered his leg, which caused the leg to swell and fester. When he saw the old man’s lion, he went up to him and showed him a leg, wounded by an awn, crying in his own way and asking him for help.
Seeing the lion in such trouble, the old man sat down, took his leg, cut it, drew a splinter with abundant pus, carefully washed the wound, tied it with a scarf and let go of the beast. The lion, having received healing, did not leave the old man, but, like a good student, wherever he went, he followed him, so that the old man was very surprised by such appreciation. And from that time, the old man began to feed him, throwing him bread and soaked beans.
They kept that donkey at the laurel in order to carry water to the needs of the brethren. After all, they drink water from St. Jordan, and to the river from the laurel a whole mile. And it became a habit among the elders to entrust the donkey to the lion, so that he would feed it on the shores of St. Jordan. But once a donkey on a pasture strongly moved away from the lion; and then came the camel drivers from Arabia, they saw a donkey, caught it, and walked away. The lion, having lost a donkey, came to Lavra to Abba Gerasim in great gloom and embarrassment. And Abba thought, as if he had eaten the lion of a donkey, and said to him:
- Where is the donkey?
And he, like a man, stood silently and dull. And the old man said to him:
- Ate a donkey? Blessed be the Lord: everything that a donkey did will henceforth have to be done by you.
And the pore stood, at the behest of the elder, taking on its back a pack of four jugs and carrying water on itself. But once a warrior came to an old man on a pilgrimage, seeing a lion carrying water, and finding out the reason, took pity on the beast; removing the shooting range of nomism, he handed it to the elders to buy a donkey for carrying water, and the lion was fired from such a service. And a short time after the lion was released, the camel driver, the one who stole the donkey, again came to sell bread in the holy city, and the donkey was with him. Having redirected through Saint Jordan, he accidentally went to the lion, seeing him, he threw his camels and fled. And the lion, recognizing the donkey, rushed to him and, seizing him out of habit as a result of his unknowing, led him and three camels with him. Roaring with joy that he had found the lost donkey, he came to the old man. After all, the old man thought so, as if a lion had devoured a donkey, and then he saw that a lion had been erected in vain. And he called the lion the name Jordan.
And the lion lived in a laurel with an old man for five years, being with him always inseparable.
When Abba Gerasim went to the Lord and the fathers buried him, according to God's dispensation, there was no lion in the monastery. But after a little time the lion came and began to look for the old man; and the disciple of the elder and Abba Savvaty, as they saw him, say to him:
- Jordan, our elder left us orphans and went to the Lord; here you are!
But the lion did not want to eat, but he constantly turned his eyes to one side or the other, looking to see his old man, cried out loudly and could not bear the separation. Seeing this, Abba Savvaty and the other fathers stroked him along the ridge and said to him:
- The old man went to the Lord, left us!
Such words of them could not calm down his cries and lamentations, but the more they tried to heal and encourage him with speeches, the louder he roared and cried, increasing his tombstone sobbing and revealing his sorrow, and appearance and eyes that grief that he felt not seeing more than his elder. Then Abba Savvatiy tells him:
“Well, come with me if you have no faith in us;” I will show you where our elder lies.
And taking a lion with him, he went with him to the grave; and she was half a mile from the temple. And Abba Savvatius stood over the grave of Abba Gerasim, and said to the lion:
- That's where our elder is!
And bowing Abba Savvaty to his knee. When the lion saw him bowing, he began to bang his head hard against the ground with a growl and, screaming, gave up his spirit on the old man’s grave.
But this was not because the lion had a verbal soul, but according to the will of God, who wished to glorify those who glorify Him, not only during their lifetime, but also after their death, and to show in which obedience the animals stayed with Adam, until he had broken the commandments of God and was expelled from Paradise sweets.
У записи 5 лайков,
0 репостов,
82 просмотров.
0 репостов,
82 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Антон Смирнов
![Олег Яковлев [ведущий]](https://sun9-51.userapi.com/s/v1/if1/pQOD8t9fo6cbzSK6Vie03RdjFbPEzgL3Yxgn8nFNmRvXfMXkVFPCs6Fc3E02qJ_66-IsXnUr.jpg?size=200x200&quality=96&crop=64,90,463,463&ava=1 "Олег Яковлев [ведущий]")
