Расправа
В понедельник рабби Гиршу и отчиму Шмуэль-Бецалеля стало известно, что юноша примкнул к общине хасидов. Тогда отчим начал изводить мать юноши всевозможными угрозами и проклятиями, что причиняло ей великие страдания и боль. Будучи умной женщиной, она послала за сыном, чтобы выслушать и его тоже. Когда Шмуэль-Бецалель рассказал матери обо всем происшедшем, она вынуждена была признать, что ее сын выбрал верную дорогу и должен следовать по ней.
Хасид, к которому Шмуэль-Бецалель обратился за помощью, стал ежедневно заниматься с юношей. Сначала они изучали Танию, повторяя каждую главу четыре или пять раз. Также они взялись за изучение книги Мителер Ребе (второго Ребе ХАБАДа) «Шаарэй Ор», которую юноша изучал усердно, испытывая большое удовольствие от учебы. Каждый изученный вопрос юноша повторял несколько раз, были даже случаи, когда он по двадцать или тридцать раз повторял один и тот же отрывок, чтобы постичь всю глубину написанного.
Однажды Шмуэль-Бецалель встретился на улице с рабби Гиршем. Учитель был не один. Его сопровождали несколько учеников. Юноша почтительно поздоровался со своим бывшим наставником. Рабби Гирш, не отвечая на приветствие Шмуэль-Бецалеля, спросил, раскаялся ли тот в своих грешных деяниях. Юноша переменил тему и задал рабби Гиршу несколько серьезных талмудических вопросов, которые он на днях изучал. Рабби Гирш на некоторое время задумался, а затем объяснил затронутую тему во всей ее глубине, оспаривая при этом комментарий мудрецов. Тогда Шмуэль-Бецалель объяснил вопрос, как он его понимает. Рабби Гирш был искренне потрясен этим объяснением и открыто признал подобное толкование самым лучшим из всех, которые он когда-либо слышал. Он также вынужден был признать, что успехи его бывшего ученика в изучении Талмуда намного превышают его прошлые достижения с того самого дня, как они расстались.
Шмуэль-Бецалель начал рассказывать рабби Гиршу и сопровождавшим его ученикам об основах учения хасидизма: о вере в Б-га, о провозглашении Его единства, о любви к Нему и страхе перед Ним. Тот, кто не знаком с учением хасидизма, говорил юноша, не сможет правильно исполнять эти заповеди. В свете учения хасидизма даже изучение Торы и исполнение заповедей, касающихся отношений между человеком и человеком, поднимаются на более высокий уровень.
Шмуэль-Бецалель продолжал бы свою беседу и дальше, но внезапно один из сопровождающих рабби Гирша с размаху ударил юношу по лицу. Шмуэль-Бецалель отшатнулся, пытаясь устоять, но из его рта и носа хлынула кровь, и он упал, потеряв сознание.
Придя в себя, Шмуэль-Бецалель обнаружил, что лежит на полу в синагоге хасидов. Они и рассказали ему, что случилось дальше.
…Потерявшего сознание юношу продолжали избивать. Кто-то даже предложил забить отступника до смерти, но рабби Гирш и еще несколько человек выступили против. Они послали за хасидами, и те немедленно пришли. С помощью рабби Гирша и других людей Шмуэль-Бецалеля перенесли в синагогу.
Юношу пытались привести в чувство всеми доступными средствами, но он продолжал лежать без сознания. Тело его горело, глаза были закрыты, а рот полуоткрыт. Доктор, который осмотрел Шмуэль-Бецалеля, сказал, что дело серьезное, прописал различные лекарства и назначил процедуры. Лишь по прошествии трех недель юноша открыл глаза и начал постепенно узнавать людей.
Он ничего не помнил из того, что с ним произошло: ни встречи с рабби Гиршем, ни обсуждения вопросов Талмуда, ни своей речи об учении хасидизма, ни жестокой расправы, которую учинили над ним его бывшие товарищи. Даже после того, как Шмуэль-Бецалель полностью поправился, хасиды никуда не отпускали его одного, так как боялись, что его снова могут избить. Поэтому он проводил время в доме реб Моше, учась под его руководством, а в синагогу ходил только в сопровождении кого-нибудь из хасидов. Так он продолжал изучать открытую часть Торы и философию хасидизма до середины месяца Шват.
Решение
Общение с хасидами вдохнуло в Шмуэль-Бецалеля новую жизнь. Душа его наслаждалась новыми открытиями, а разум жадно впитывал новые знания. Хасиды относились к юноше с любовью и вниманием, старались во всем помочь. Постигая азы хасидского учения, Шмуэль-Бецалель все больше убеждался, что это — Истина в самом буквальном смысле этого слова.
Способности Шмуэль-Бецалеля к учебе были поразительными. Он обладал замечательной памятью, аналитическим умом, усердием и целеустремленностью.
Вскоре встал вопрос о дальнейшей судьбе юноши. Оставаться в Свенцянах он больше не мог. Во-первых, его жизнь постоянно была под угрозой, а во-вторых, ему требовался настоящий учитель — хасид, всецело посвятивший свою жизнь изучению Торы, молитве и служению. Посовещавшись между собой, хасиды пришли к заключению, что юноше нужно найти опытного наставника, который сможет подготовить его к главному шагу — встрече с Ребе. Но кто станет для него таким наставником? В результате горячих дебатов хасиды остановились на кандидатуре рабби Михеля Опоцкера. Рабби Михель был хасидом Алтер Ребе, обладал замечательным сердцем, и, кроме того, все знали, что ему раскрыты Божественные тайны, не доступные простому смертному.
Шмуэль-Бецалель узнал о планах хасидов на следующий день от реб Моше, у которого он жил. «Рабби Михель Опоцкер поможет тебе в учебе и раскроет секреты „служения сердцем“, молитвы, — сказал реб Моше. — После этого ты отправишься в Любавичи, к Ребе», — реб Моше улыбнулся и добавил: «Согласен с таким решением?» Сердце Шмуэль-Бецалеля учащенно забилось. Отправиться в Любавичи, увидеть Ребе, услышать от него слова Торы!.. Конечно же, он согласен!..
Один из хасидов, который часто ездил в Любавичи по торговым делам и всегда проезжал через Опоцк, предложил взять Шмуэль-Бецалеля с собой. Эта идея пришлась хасидам по душе, и юноша стал собираться в дорогу.
Прощание
И все же настоящей и полной радости не было. Смутное беспокойство закралось в душу, тревожа мысли и чувства юноши. Шмуэль-Бецалель попытался разобраться в этом и понял, что его смущает: он уезжает, даже не попрощавшись со своим бывшим учителем, рабби Гиршем. Эта мысль сменилась другой. Слишком велики были унижения и страдания, которым он подвергся со стороны своих бывших товарищей. И вот теперь — снова идти к ним? Никогда! С другой стороны, ведь именно учитель, когда юношу избивали, заступился за него и буквально спас от смерти.
Мысли сменяли одна другую с молниеносной быстротой. «Разве руководить моими поступками должна ненависть? Неужели хасиды не подвергались унижениям от своих противников на протяжении стольких лет? И разве Алтер Ребе не просил в своем послании „не быть высокомерными по отношению к своим братьям, не разговаривать с ними грубо, не выказывать им пренебрежение“»?
После долгих размышлений Шмуэль-Бецалель решил, что должен попрощаться со своим бывшим учителем. В конце концов, он уезжает надолго, и кто знает, увидятся ли они когда-нибудь снова...
Никому из хасидов юноша о своем решении не рассказал, поскольку не без оснований опасался, что те его просто-напросто не отпустят. Кроме того, в душе зрела тревога за непредсказуемость поведения его бывших собратьев. А вдруг они снова набросятся на него и изобьют до полусмерти? Но желание попрощаться с учителем пересилило все страхи и переживания, и Шмуэль-Бецалель отправился к рабби Гиршу.
Войдя в дом учителя, Шмуэль-Бецалель застал его за томом Талмуда в окружении двух учеников. Дискуссия была в самом разгаре. Прямо с порога Шмуэль-Бецалель уловил суть спора и чрезвычайно обрадовался: именно эту тему он только что проходил. Это послужило отличным поводом подключиться к беседе. Рабби Гирш был рад встрече, но поначалу не подал виду. И все же чувство любви к бывшему ученику взяло верх. Он осведомился о духовном благополучии юноши. После короткой беседы рабби Гирш с удовлетворением отметил, что «секта» не совратила мысли и сердце его ученика.
Оставшись наедине, учитель и ученик смогли, наконец, открыть друг другу свои чувства. Разумеется, беседа зашла о хасидах, к которым себя сейчас причислял Шмуэль-Бецалель, и их противниках, к лагерю которых принадлежал рабби Гирш. Юноша перечислил все добродетели, которыми обладают хасиды, а затем — как противопоставление — недостатки, над которыми нужно работать их противникам. Выслушав Шмуэль-Бецалеля, рабби Гирш вынужден был признать его правоту. Кроме того, он не пытался ни оправдать противников хасидизма, ни даже хоть как-то ответить на обвинения в их адрес.
Беседа с бывшим учеником произвела на рабби Гирша самое благоприятное впечатление, и он стал расспрашивать юношу о его успехах в учебе. Шмуэль-Бецалель рассказал о том, что его друзья, взявшие над ним опеку, решили отправить его к одному из самых великих хасидов. Тот будет обучать юношу путям служения Всевышнему, а затем отправит его в Любавичи, к Ребе. «Поэтому я пришел попрощаться с вами, учитель», — добавил Шмуэль-Бецалель.
Услышав о том, что ученик покидает его и, возможно, навсегда, рабби Гирш чрезвычайно огорчился. Да, конечно, он слышал о гении Любавичского Ребе, но, как ему кажется, для юноши лучше было бы остаться дома, в Свенцянах, чтобы хотя бы еще два или три года они могли вместе изучать Талмуд.
Шмуэль-Бецалель твердо, но вежливо отклонил предложение своего бывшего учителя и добавил: «Мои друзья мне часто повторяют, что если еврей изучает Тору без хасидского подхода, он, упаси Б-г, может забыть Того, Кто нам ее даровал». Юноша заверил рабби Гирша в том, что хасид, к которому он отправляется, поможет ему в его духовном становлении.
Рабби Гирш, не скрывая слез, попрощался со своим бывшим учеником. «Умоляю тебя, — произнес он дрожащим голосом, — я не знаю, что ждет тебя дальше, но что бы с тобой ни случилось, постарайся хотя бы исполнять заповеди Торы...»
© www.moshiach.ru
В понедельник рабби Гиршу и отчиму Шмуэль-Бецалеля стало известно, что юноша примкнул к общине хасидов. Тогда отчим начал изводить мать юноши всевозможными угрозами и проклятиями, что причиняло ей великие страдания и боль. Будучи умной женщиной, она послала за сыном, чтобы выслушать и его тоже. Когда Шмуэль-Бецалель рассказал матери обо всем происшедшем, она вынуждена была признать, что ее сын выбрал верную дорогу и должен следовать по ней.
Хасид, к которому Шмуэль-Бецалель обратился за помощью, стал ежедневно заниматься с юношей. Сначала они изучали Танию, повторяя каждую главу четыре или пять раз. Также они взялись за изучение книги Мителер Ребе (второго Ребе ХАБАДа) «Шаарэй Ор», которую юноша изучал усердно, испытывая большое удовольствие от учебы. Каждый изученный вопрос юноша повторял несколько раз, были даже случаи, когда он по двадцать или тридцать раз повторял один и тот же отрывок, чтобы постичь всю глубину написанного.
Однажды Шмуэль-Бецалель встретился на улице с рабби Гиршем. Учитель был не один. Его сопровождали несколько учеников. Юноша почтительно поздоровался со своим бывшим наставником. Рабби Гирш, не отвечая на приветствие Шмуэль-Бецалеля, спросил, раскаялся ли тот в своих грешных деяниях. Юноша переменил тему и задал рабби Гиршу несколько серьезных талмудических вопросов, которые он на днях изучал. Рабби Гирш на некоторое время задумался, а затем объяснил затронутую тему во всей ее глубине, оспаривая при этом комментарий мудрецов. Тогда Шмуэль-Бецалель объяснил вопрос, как он его понимает. Рабби Гирш был искренне потрясен этим объяснением и открыто признал подобное толкование самым лучшим из всех, которые он когда-либо слышал. Он также вынужден был признать, что успехи его бывшего ученика в изучении Талмуда намного превышают его прошлые достижения с того самого дня, как они расстались.
Шмуэль-Бецалель начал рассказывать рабби Гиршу и сопровождавшим его ученикам об основах учения хасидизма: о вере в Б-га, о провозглашении Его единства, о любви к Нему и страхе перед Ним. Тот, кто не знаком с учением хасидизма, говорил юноша, не сможет правильно исполнять эти заповеди. В свете учения хасидизма даже изучение Торы и исполнение заповедей, касающихся отношений между человеком и человеком, поднимаются на более высокий уровень.
Шмуэль-Бецалель продолжал бы свою беседу и дальше, но внезапно один из сопровождающих рабби Гирша с размаху ударил юношу по лицу. Шмуэль-Бецалель отшатнулся, пытаясь устоять, но из его рта и носа хлынула кровь, и он упал, потеряв сознание.
Придя в себя, Шмуэль-Бецалель обнаружил, что лежит на полу в синагоге хасидов. Они и рассказали ему, что случилось дальше.
…Потерявшего сознание юношу продолжали избивать. Кто-то даже предложил забить отступника до смерти, но рабби Гирш и еще несколько человек выступили против. Они послали за хасидами, и те немедленно пришли. С помощью рабби Гирша и других людей Шмуэль-Бецалеля перенесли в синагогу.
Юношу пытались привести в чувство всеми доступными средствами, но он продолжал лежать без сознания. Тело его горело, глаза были закрыты, а рот полуоткрыт. Доктор, который осмотрел Шмуэль-Бецалеля, сказал, что дело серьезное, прописал различные лекарства и назначил процедуры. Лишь по прошествии трех недель юноша открыл глаза и начал постепенно узнавать людей.
Он ничего не помнил из того, что с ним произошло: ни встречи с рабби Гиршем, ни обсуждения вопросов Талмуда, ни своей речи об учении хасидизма, ни жестокой расправы, которую учинили над ним его бывшие товарищи. Даже после того, как Шмуэль-Бецалель полностью поправился, хасиды никуда не отпускали его одного, так как боялись, что его снова могут избить. Поэтому он проводил время в доме реб Моше, учась под его руководством, а в синагогу ходил только в сопровождении кого-нибудь из хасидов. Так он продолжал изучать открытую часть Торы и философию хасидизма до середины месяца Шват.
Решение
Общение с хасидами вдохнуло в Шмуэль-Бецалеля новую жизнь. Душа его наслаждалась новыми открытиями, а разум жадно впитывал новые знания. Хасиды относились к юноше с любовью и вниманием, старались во всем помочь. Постигая азы хасидского учения, Шмуэль-Бецалель все больше убеждался, что это — Истина в самом буквальном смысле этого слова.
Способности Шмуэль-Бецалеля к учебе были поразительными. Он обладал замечательной памятью, аналитическим умом, усердием и целеустремленностью.
Вскоре встал вопрос о дальнейшей судьбе юноши. Оставаться в Свенцянах он больше не мог. Во-первых, его жизнь постоянно была под угрозой, а во-вторых, ему требовался настоящий учитель — хасид, всецело посвятивший свою жизнь изучению Торы, молитве и служению. Посовещавшись между собой, хасиды пришли к заключению, что юноше нужно найти опытного наставника, который сможет подготовить его к главному шагу — встрече с Ребе. Но кто станет для него таким наставником? В результате горячих дебатов хасиды остановились на кандидатуре рабби Михеля Опоцкера. Рабби Михель был хасидом Алтер Ребе, обладал замечательным сердцем, и, кроме того, все знали, что ему раскрыты Божественные тайны, не доступные простому смертному.
Шмуэль-Бецалель узнал о планах хасидов на следующий день от реб Моше, у которого он жил. «Рабби Михель Опоцкер поможет тебе в учебе и раскроет секреты „служения сердцем“, молитвы, — сказал реб Моше. — После этого ты отправишься в Любавичи, к Ребе», — реб Моше улыбнулся и добавил: «Согласен с таким решением?» Сердце Шмуэль-Бецалеля учащенно забилось. Отправиться в Любавичи, увидеть Ребе, услышать от него слова Торы!.. Конечно же, он согласен!..
Один из хасидов, который часто ездил в Любавичи по торговым делам и всегда проезжал через Опоцк, предложил взять Шмуэль-Бецалеля с собой. Эта идея пришлась хасидам по душе, и юноша стал собираться в дорогу.
Прощание
И все же настоящей и полной радости не было. Смутное беспокойство закралось в душу, тревожа мысли и чувства юноши. Шмуэль-Бецалель попытался разобраться в этом и понял, что его смущает: он уезжает, даже не попрощавшись со своим бывшим учителем, рабби Гиршем. Эта мысль сменилась другой. Слишком велики были унижения и страдания, которым он подвергся со стороны своих бывших товарищей. И вот теперь — снова идти к ним? Никогда! С другой стороны, ведь именно учитель, когда юношу избивали, заступился за него и буквально спас от смерти.
Мысли сменяли одна другую с молниеносной быстротой. «Разве руководить моими поступками должна ненависть? Неужели хасиды не подвергались унижениям от своих противников на протяжении стольких лет? И разве Алтер Ребе не просил в своем послании „не быть высокомерными по отношению к своим братьям, не разговаривать с ними грубо, не выказывать им пренебрежение“»?
После долгих размышлений Шмуэль-Бецалель решил, что должен попрощаться со своим бывшим учителем. В конце концов, он уезжает надолго, и кто знает, увидятся ли они когда-нибудь снова...
Никому из хасидов юноша о своем решении не рассказал, поскольку не без оснований опасался, что те его просто-напросто не отпустят. Кроме того, в душе зрела тревога за непредсказуемость поведения его бывших собратьев. А вдруг они снова набросятся на него и изобьют до полусмерти? Но желание попрощаться с учителем пересилило все страхи и переживания, и Шмуэль-Бецалель отправился к рабби Гиршу.
Войдя в дом учителя, Шмуэль-Бецалель застал его за томом Талмуда в окружении двух учеников. Дискуссия была в самом разгаре. Прямо с порога Шмуэль-Бецалель уловил суть спора и чрезвычайно обрадовался: именно эту тему он только что проходил. Это послужило отличным поводом подключиться к беседе. Рабби Гирш был рад встрече, но поначалу не подал виду. И все же чувство любви к бывшему ученику взяло верх. Он осведомился о духовном благополучии юноши. После короткой беседы рабби Гирш с удовлетворением отметил, что «секта» не совратила мысли и сердце его ученика.
Оставшись наедине, учитель и ученик смогли, наконец, открыть друг другу свои чувства. Разумеется, беседа зашла о хасидах, к которым себя сейчас причислял Шмуэль-Бецалель, и их противниках, к лагерю которых принадлежал рабби Гирш. Юноша перечислил все добродетели, которыми обладают хасиды, а затем — как противопоставление — недостатки, над которыми нужно работать их противникам. Выслушав Шмуэль-Бецалеля, рабби Гирш вынужден был признать его правоту. Кроме того, он не пытался ни оправдать противников хасидизма, ни даже хоть как-то ответить на обвинения в их адрес.
Беседа с бывшим учеником произвела на рабби Гирша самое благоприятное впечатление, и он стал расспрашивать юношу о его успехах в учебе. Шмуэль-Бецалель рассказал о том, что его друзья, взявшие над ним опеку, решили отправить его к одному из самых великих хасидов. Тот будет обучать юношу путям служения Всевышнему, а затем отправит его в Любавичи, к Ребе. «Поэтому я пришел попрощаться с вами, учитель», — добавил Шмуэль-Бецалель.
Услышав о том, что ученик покидает его и, возможно, навсегда, рабби Гирш чрезвычайно огорчился. Да, конечно, он слышал о гении Любавичского Ребе, но, как ему кажется, для юноши лучше было бы остаться дома, в Свенцянах, чтобы хотя бы еще два или три года они могли вместе изучать Талмуд.
Шмуэль-Бецалель твердо, но вежливо отклонил предложение своего бывшего учителя и добавил: «Мои друзья мне часто повторяют, что если еврей изучает Тору без хасидского подхода, он, упаси Б-г, может забыть Того, Кто нам ее даровал». Юноша заверил рабби Гирша в том, что хасид, к которому он отправляется, поможет ему в его духовном становлении.
Рабби Гирш, не скрывая слез, попрощался со своим бывшим учеником. «Умоляю тебя, — произнес он дрожащим голосом, — я не знаю, что ждет тебя дальше, но что бы с тобой ни случилось, постарайся хотя бы исполнять заповеди Торы...»
© www.moshiach.ru
Violence
On Monday, Rabbi Hirsch and step-father of Shmuel-Betzalel became aware that the young man joined the Hasidic community. Then the stepfather began to harass the mother of the youth with all sorts of threats and curses, which caused her great suffering and pain. Being an intelligent woman, she sent for her son to listen to him too. When Shmuel-Betzalel told his mother about everything that had happened, she was forced to admit that her son had chosen the right path and should follow it.
Hasid, to whom Shmuel-Betsalel turned for help, began to engage daily with the young man. At first they studied Tania, repeating each chapter four or five times. They also began to study the book Miteler Rebbe (the second Rebbe Chabad) “Shaarei Or,” which the young man studied diligently, experiencing great pleasure from learning. The young man repeated each question studied several times, there were even cases when he repeated the same passage twenty or thirty times in order to comprehend the full depth of what was written.
Once, Shmuel-Betsalel met on the street with Rabbi Hirsch. The teacher was not alone. He was accompanied by several students. The young man respectfully greeted his former mentor. Rabbi Hirsch, not responding to the greeting of Shmuel-Betzalel, asked if he repented of his sinful deeds. The young man changed the subject and asked Rabbi Hirsch several serious Talmudic questions, which he studied the other day. Rabbi Hirsch thought for a while, and then explained the topic touched upon in its entire depth, while disputing the comment of the sages. Then Shmuel-Betzalel explained the question, as he understands it. Rabbi Hirsch was genuinely shocked by this explanation and openly acknowledged such an interpretation as the best of all that he had ever heard. He was also forced to admit that the successes of his former student in the study of the Talmud far exceeded his past achievements from the day they parted.
Shmuel-Betzalel began to tell Rabbi Hirsch and his followers the basics of the teachings of Hasidism: about faith in Gd, the proclamation of His unity, love of Him and fear of Him. One who is not familiar with the teachings of Hasidism, said the young man, will not be able to correctly fulfill these commandments. In the light of the teachings of Hasidism, even the study of the Torah and the fulfillment of the commandments concerning the relationship between man and man rise to a higher level.
Shmuel-Bezalel would have continued his conversation further, but suddenly one of the accompanying rabbis Hirsch hit the young man in the face with a sweep. Shmuel-Bezalel staggered back, trying to resist, but blood poured from his mouth and nose, and he fell unconscious.
Recovering, Shmuel-Betsalel discovered that he was lying on the floor in the Hasidic synagogue. They told him what happened next.
... The unconscious youth continued to be beaten. Someone even suggested the apostate be beaten to death, but Rabbi Hirsch and several others opposed. They sent for the Hasidim, and they immediately came. With the help of Rabbi Hirsch and other people, Shmuel-Betzalel was transferred to the synagogue.
They tried to bring the young man to life by all available means, but he continued to lie unconscious. His body was burning, his eyes were closed, and his mouth was half open. The doctor, who examined Shmuel-Betzalel, said that the matter was serious, prescribed various medicines and prescribed procedures. Only after three weeks did the young man open his eyes and gradually began to recognize people.
He remembered nothing of what had happened to him: neither a meeting with Rabbi Hirsch, nor a discussion of the Talmud, nor his talk about the teachings of Hasidism, nor the brutal reprisals that his former comrades had committed against him. Even after Shmuel-Betzalel fully recovered, the Hasidim did not let him go anywhere, as they were afraid that he might be beaten again. Therefore, he spent time in the house of reb Moshe, studying under his guidance, and went to the synagogue only accompanied by one of the Hasidim. So he continued to study the open part of the Torah and the philosophy of Hasidism until the middle of the month of Shvat.
Decision
Communication with the Hasidim breathed new life into Shmuel-Betzalel. His soul enjoyed new discoveries, and his mind eagerly absorbed new knowledge. Hasidim treated the young man with love and attention, tried to help in everything. Comprehending the basics of Hasidic teachings, Shmuel-Betzalel became more and more convinced that this was Truth in the most literal sense of the word.
Shmuel-Bezalel’s learning abilities were astounding. He had a wonderful memory, analytical mind, zeal and determination.
Soon the question arose about the future fate of the young man. He could no longer stay in Sventsyany. Firstly, his life was constantly under threat, and secondly, he needed a real teacher - a Hasid, who devoted his life entirely to the study of Torah, prayer and service. After conferring with each other, the Hasidim came to the conclusion that the young man needed to find an experienced mentor who could prepare him for the main step - a meeting with the Rebbe. But who will become such a mentor to him? As a result of the heated debate, the Hasidim settled on the candidacy of Rabbi Michel Opocker. Rabbi Michel was a Hasid of Alter Rebbe, had a wonderful heart, and, besides
On Monday, Rabbi Hirsch and step-father of Shmuel-Betzalel became aware that the young man joined the Hasidic community. Then the stepfather began to harass the mother of the youth with all sorts of threats and curses, which caused her great suffering and pain. Being an intelligent woman, she sent for her son to listen to him too. When Shmuel-Betzalel told his mother about everything that had happened, she was forced to admit that her son had chosen the right path and should follow it.
Hasid, to whom Shmuel-Betsalel turned for help, began to engage daily with the young man. At first they studied Tania, repeating each chapter four or five times. They also began to study the book Miteler Rebbe (the second Rebbe Chabad) “Shaarei Or,” which the young man studied diligently, experiencing great pleasure from learning. The young man repeated each question studied several times, there were even cases when he repeated the same passage twenty or thirty times in order to comprehend the full depth of what was written.
Once, Shmuel-Betsalel met on the street with Rabbi Hirsch. The teacher was not alone. He was accompanied by several students. The young man respectfully greeted his former mentor. Rabbi Hirsch, not responding to the greeting of Shmuel-Betzalel, asked if he repented of his sinful deeds. The young man changed the subject and asked Rabbi Hirsch several serious Talmudic questions, which he studied the other day. Rabbi Hirsch thought for a while, and then explained the topic touched upon in its entire depth, while disputing the comment of the sages. Then Shmuel-Betzalel explained the question, as he understands it. Rabbi Hirsch was genuinely shocked by this explanation and openly acknowledged such an interpretation as the best of all that he had ever heard. He was also forced to admit that the successes of his former student in the study of the Talmud far exceeded his past achievements from the day they parted.
Shmuel-Betzalel began to tell Rabbi Hirsch and his followers the basics of the teachings of Hasidism: about faith in Gd, the proclamation of His unity, love of Him and fear of Him. One who is not familiar with the teachings of Hasidism, said the young man, will not be able to correctly fulfill these commandments. In the light of the teachings of Hasidism, even the study of the Torah and the fulfillment of the commandments concerning the relationship between man and man rise to a higher level.
Shmuel-Bezalel would have continued his conversation further, but suddenly one of the accompanying rabbis Hirsch hit the young man in the face with a sweep. Shmuel-Bezalel staggered back, trying to resist, but blood poured from his mouth and nose, and he fell unconscious.
Recovering, Shmuel-Betsalel discovered that he was lying on the floor in the Hasidic synagogue. They told him what happened next.
... The unconscious youth continued to be beaten. Someone even suggested the apostate be beaten to death, but Rabbi Hirsch and several others opposed. They sent for the Hasidim, and they immediately came. With the help of Rabbi Hirsch and other people, Shmuel-Betzalel was transferred to the synagogue.
They tried to bring the young man to life by all available means, but he continued to lie unconscious. His body was burning, his eyes were closed, and his mouth was half open. The doctor, who examined Shmuel-Betzalel, said that the matter was serious, prescribed various medicines and prescribed procedures. Only after three weeks did the young man open his eyes and gradually began to recognize people.
He remembered nothing of what had happened to him: neither a meeting with Rabbi Hirsch, nor a discussion of the Talmud, nor his talk about the teachings of Hasidism, nor the brutal reprisals that his former comrades had committed against him. Even after Shmuel-Betzalel fully recovered, the Hasidim did not let him go anywhere, as they were afraid that he might be beaten again. Therefore, he spent time in the house of reb Moshe, studying under his guidance, and went to the synagogue only accompanied by one of the Hasidim. So he continued to study the open part of the Torah and the philosophy of Hasidism until the middle of the month of Shvat.
Decision
Communication with the Hasidim breathed new life into Shmuel-Betzalel. His soul enjoyed new discoveries, and his mind eagerly absorbed new knowledge. Hasidim treated the young man with love and attention, tried to help in everything. Comprehending the basics of Hasidic teachings, Shmuel-Betzalel became more and more convinced that this was Truth in the most literal sense of the word.
Shmuel-Bezalel’s learning abilities were astounding. He had a wonderful memory, analytical mind, zeal and determination.
Soon the question arose about the future fate of the young man. He could no longer stay in Sventsyany. Firstly, his life was constantly under threat, and secondly, he needed a real teacher - a Hasid, who devoted his life entirely to the study of Torah, prayer and service. After conferring with each other, the Hasidim came to the conclusion that the young man needed to find an experienced mentor who could prepare him for the main step - a meeting with the Rebbe. But who will become such a mentor to him? As a result of the heated debate, the Hasidim settled on the candidacy of Rabbi Michel Opocker. Rabbi Michel was a Hasid of Alter Rebbe, had a wonderful heart, and, besides
У записи 5 лайков,
1 репостов.
1 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Хаим Толочинский
