Тания 11 Тевета.
Книга Средних
Глава 8
וְעֹוד זֹאת בְּמַאֲכָלֹות אֲסוּרֹות, שֶׁלְּכָךְ נִקְרָאִים בְּשֵׁם “אִסּוּר”,
И еще о запрещенной пище. Она называется «исур» по следующей причине:
Слово «исур» буквально означает: связанное, заключенное в оковы.
מִפְּנֵי שֶׁאַף מִי שֶׁאָכַל מַאֲכָל אִסּוּר בְּלֹא הֹודַע
ибо даже в человеке, который ел запрещенную пищу, не зная об этом,
לְשֵׁם שָׁמַיִם לַעֲבֹוד ה’ בְּכֹחַ אֲכִילָה הַהִיא,
[Причем ел он ее] во Имя Небес, намереваясь обратить на служение Б-гу силы, приданные ему этой пищей,
Если бы это была кошерная пища, то сам процесс еды отделял бы в ней искры добра от зла, в соответствии со сказанным выше, что едой во имя Небес добро отделяется от зла в той духовной жизненности, которая находится внутри пищи. Однако, в данном примере человек ест именно съел именно некошерную пищу, не подозревая о том.
וְגַם פָּעַל וְעָשָׂה כֵּן, וְקָרָא וְהִתְפַּלֵּל בְּכֹחַ אֲכִילָה הַהִיא
а также поступал и действовал в соответствии с этим намерением, изучая Тору и совершая молитву силой этой пищи,
Если бы еда эта была кошерной, то жизненность, которая находится внутри этой пищи, поднялась бы к сфере Святости, коль скоро эта пища была использована для Торы и молитвы. Однако здесь этого не происходит:
אֵין הַחַיּוּת שֶׁבָּהּ עֹולָה וּמִתְלַבֶּשֶׁת בְּתֵבֹות הַתֹּורָה וְהַתְּפִלָּה כְּמֹו הַהֶתֵּר,
[даже в таком человеке] жизненная сила пищи не поднимается и не облекается в буквы Торы и молитвы так, как это происходит [с жизненной силой] дозволенной пищи,
מִפְּנֵי אִסּוּרָהּ בְּידֵי הַסִּטְרָא אָחֳרָא מִשָּׁלֹשׁ קְלִפֹּות הַטְּמֵאֹות.
ибо она скована [«исур»] в сфере «ситра ахра» трех нечистых «клипот»,
Эти «клипот» настолько непрозрачны для Б-жественности, что не дают возможности жизненности пищи вознестись в Святость.
וַאֲפִלּוּ הוּא אִסּוּר דְּרַבָּנָן,
и [так происходит], даже если это запрет мудрецов [«исур де-рабанан»],
Этот запрет ввели мудрецы силой полномочий Торы воздвигать ограду вокруг ее законов, называемых «исур де-орайта».
שֶׁחֳמוּרִים דִּבְרֵי סֹופְרִים יֹותֵר מִדִּבְרֵי תֹּורָה כוּ’.
ведь «слова мудрецов [«диврей софрим»] строже обязывают, чем слова Торы и т. д.».
Мишна, Сангедрин, 11:3; Бемидбар раба, 14:12 и далее. Следовательно, вещь, запрещенная указом мудрецов, увязла в совершенно нечистых клипот, и ее невозможно вознести к сфере Святости, даже если пытаться использовать во имя Небес, не зная о запрете.
וְלָכֵן גַּם הַיֵּצֶר הָרַע וְכֹחַ הַמִּתְאַוֶּה לַדְּבָרִים הָאֲסוּרִים, הוּא שֵׁד מִשֵּׁדִין נֻכְרָאִין,
Поэтому влечение «йецер а-ра» и сила, жаждущая запрещенного , - это злой дух [«шед»] из категории «чужих духов зла»,
שֶׁהוּא יֵצֶר הָרַע שֶׁל אֻמֹּות הָעֹולָם שֶׁנַּפְשֹׁותֵיהֶם מִשָּׁלֹשׁ קְלִפֹּות הַטְּמֵאֹות.
это есть влечение ко злу [«йецер а-ра»], свойственное народам, поклоняющимся идолам [«овдей гилулим»], души которых коренятся в трех нечистых «клипот».
Поэтому они, в силу своего дурного начала, вожделеют к запрещенному, что черпает свою жизненность от трех нечистых клипот. Смотри также об этом в Зоар ч. 3 стр. 253, 277а и далее. Примечание Любавичского Ребе.
מַה שֶּׁאֵין כֵּן הַיֵּצֶר הָרַע וְכֹחַ הַמִּתְאַוֶּה לִדְבָרִים הַמֻּתָּרִים לְמַלֹּאת תַּאֲוָתֹו,
Нечто совсем иное представляют собой влечение [«йецер а-ра»] и сила, жаждущая дозволенного [только] ради самоудовлетворения,
Хотя человек стремится к этому, чтобы удовлетворить страсть своей души, но как уже объяснялось, из-за этого «нисходит» также разрешенная вещь в сферу зла трех совершенно нечистых клипот.
הוּא שֵׁד מִשֵּׁדִין יְהוּדָאִין,
это злой дух [«шед»] из категории «еврейских духов зла»,
Таким образом, по природе своей еврей не имеет влечения к запрещенному Торой. Но запрещенное коренится в трех совершенно нечистых «клипот», и если еврей низверг жизненную силу дозволенного в сферу абсолютного зла, он начинает быть к ней причастным и вследствие этого становится способным желать запрещенное.
לְפִי שֶׁיָּכֹול לַחֲזֹור לַקְּדֻשָּׁה כְּדִלְעֵיל.
потому что [жизненная сила дозволенного] может вернуться к стороне святости, называемой Кдуша, как уже говорилось.
В главе 7. Даже если человек ел для удовлетворения своей страсти к наслаждениям, однако, поскольку речь идет о кошерной пище, то ее жизненность в дальнейшем возносится к сфере Святости, если человек возвращается к изучению Торы и служению Всевышнему. Стремление же к запрещенному вовсе не свойственно изначально еврейской природе, но чуждо любому еврею. Такие наклонности человек приобретает будучи погруженным в незапрещенные, в принципе, Торой различные физические наслаждения. Из-за них его душа грубеет и в нем постепенно созревает желание также к запрещенному, что, изначально не было свойственно природе еврея.
אַךְ מִכָּל מָקֹום,
И все же
Даже в случае, когда человек ел кошерную пищу, чтобы удовлетворить свое стремление к наслаждениям, когда все еще существует возможность вернуть эту энергию в сферу Святости.
קֹודֶם שֶׁחָזַר לַקְּדֻשָּׁה,
до возвращения к стороне Кдуша
Прежде, чем человек вернулся сердцем к Б-гу (совершил тшуву),
הוּא סִטְרָא אָחֳרָא וּקְלִפָּה.
это - «ситра ахра» и «клипа»,
Все духовные силы, заключенные в этой еде, пребывают в сфере зла.
וְגַם אַחַר כָּךְ,
и даже потом
также после того, как человек сделал тшуву, и вернул жизненность этой пищи к Святости,
הָרְשִׁימוּ מִמֶּנּוּ נִשְׁאָר דָּבוּק בַּגּוּף,
их следы [«решиму»] остаются связанными с телом,
Термином «решиму» называется также «след» от первичного света, наполнявшего «пространство» перед творением.
לִהְיֹות כִּי מִכָּל מַאֲכָל וּמַשְׁקֶה
ибо всякая пища и напиток
Которую человек ест и пьет.
נַעֲשֶׂה תֵּכֶף דָּם וּבָשָׂר מִבְּשָׂרֹו.
тут же превращаются в кровь и человеческую плоть,
Ведь, когда человек ел только лишь ради своего удовольствия и духовная сила этой пищи пребывала поэтому в сфере зла - в его теле добавилось крови и плоти, то остается в нем «след» от этого, даже после того, как он вернулся к тшуве и тем самым возвратил жизненность этой пищи в сферу Святости.
וְלָכֵן צָרִיךְ הַגּוּף לְחִבּוּט הַקֶּבֶר,
и поэтому телу необходимо пройти так называемый «хибут а-кевер» [«встряску в могиле»]
Это особенное наказание для тела. Смотри Зоар, ч. 2, с. 151 а. Особенно подробно об этом в конце книги рабби Хаима Виталя «Сефер а-гильгулим» («Книга о перевоплощении душ») и «Сефер а-каванот», с. 55 б.
לְנַקֹּותֹו וּלְטַהֲרֹו מִטֻּמְאָתֹו שֶׁקִּבֵּל
для очищения его от нечистоты, которую оно приняло
בַּהֲנָאַת עֹולָם הַזֶּה וְתַעֲנוּגָיו מִטֻּמְאַת קְלִפָּת נֹוגָהּ וְשֵׁדִין יְהוּדָאִין.
в наслаждениях этого мира и его удовольствиях, связанных с «клипат нога» и «еврейскими духами зла» [«шедин йеудиин»],
Это дурное начало в еврее - «йецер а-ра», толкающее человека к получению удовольствий от того, что не запрещено Торой.
אֶלָּא אִם כֵּן מִי שֶׁלֹּא נֶהֱנֶה מֵעֹולָם הַזֶּה כָּל יָמָיו
разве что человек в жизни своей не вкусил удовольствий этого мира,
Это значит, что человек действительно не получал от физических наслаждений мира никаких удовольствий, либо то удовольствие, что он получал, исходило не от материальности этого мира, но лишь о заповеди и от святости, на что были направлены все его действия в жизни.
כְּרַבֵּנוּ הַקָּדֹושׁ.
как наш святой Раби [«рабейну а-кадош»].
Речь идет о мудреце и праведнике раби Йеуда а-наси, возглавлявшем еврейский народ и под руководством которого была записана Устная Тора - составлены трактаты Мишны. Именно его подразумевают в Мишне, когда говорят просто «Раби». В трактате Ктубот (104 а) приводятся его слова, сказанные перед смертью, что он не наслаждался от этого мира, даже на мизинец.
Таким образом, тот, кто в течение всей своей жизни не извлекал удовольствий из этого мира, не нуждается после смерти в исправлении «хибут а-кевер», которое бы очистило его тело. Однако все остальные, кто не достиг такой ступени праведности, должны после смерти пройти «хибут а-кевер», дабы очиститься от той нечистоты, которая прилепилась к телу от физических наслаждений, полученных при жизни.
Далее, Алтер Ребе приступает к объяснению того, что происходит если человек говорит на темы, не запрещенные Торой, но не во Имя Небес.
* * *
Книга Средних
וְעַל דְּבָרִים בְּטֵלִים בְּהֶתֵּר,
Что касается пустых речей [«дварим бетелим»] о незапрещенных вещах.
כְּגֹון עַם הָאָרֶץ שֶׁאֵינֹו יָכֹול לִלְמֹוד
Такие может вести, например, неученый человек [«ам а-арец»], который не в состоянии заняться изучением Торы,
Поскольку, тот, кто способен учиться, на него постоянно возложена обязанность повелительной заповеди «Ве-дибарта бам» («Говори эти слова») (Ваэтханан, 6:7). Из эти слов Торы мудрецы выводят также запрет на «пустословие» («дварим бетелим»). Только для абсолютного невежды не существует запрета на «дварим бетелим».
צָרִיךְ לְטַהֵר נַפְשֹׁו מִטֻּמְאָה זֹו דִּקְלִפָּה זֹו, עַל יְדֵי גִּלְגּוּלָהּ בְּכַף הַקֶּלַע,
его душа должна очиститься от нечистоты этой категории «клипа», пройдя состояние, называемое «каф а-кела [«метание из пращи»],
Смотри Шмуэль I, 25:29 и Вавилонский Талмуд, трактат Шабат 152 б. О наказании «каф а-кела» сказано, что человека бросают из одного края мира в другой, или из Земли Израиля за ее пределы. Эти слова означают, что душу человека после его смерти приводят от одной крайности к другой - сначала душа видит великую истину, которая в Святости и Б-жественности, затем внезапно ее бросают внутрь ее мыслей и речей в этом мире. Душа испытывает от этого великое страдание. В одной из своих «сихот» Шестой Любавичский Ребе (раби Йосеф-Ицхак НЭ) говорил о важности повторения наизусть слов Пятикнижия, Теилим, Мишны или Тании. Он сказал, что помимо того, что этим выполняется заповедь изучения Торы и «очищается воздух», но это также помогает человеку избавиться от наказания «каф а-кела».
כְּמֹו שֶׁכָּתוּב בַּזֹּהַר פָּרָשַׁת בְּשַׁלַּח דַּף נט.
как об этом говорится в книге «Зоар», глава «Бешалах», стр. 59.
Зоар, часть 2, стр. 59а.
אֲבָל לְדִבּוּרִים אֲסוּרִים, כְּמֹו לֵיצָנוּת וְלָשֹׁון הָרַע וְכַיֹּוצֵא בָּהֶם, שֶׁהֵן מִשָּׁלֹשׁ קְלִפֹּות הַטְּמֵאֹות לְגַמְרֵי אֵין
Книга Средних
Глава 8
וְעֹוד זֹאת בְּמַאֲכָלֹות אֲסוּרֹות, שֶׁלְּכָךְ נִקְרָאִים בְּשֵׁם “אִסּוּר”,
И еще о запрещенной пище. Она называется «исур» по следующей причине:
Слово «исур» буквально означает: связанное, заключенное в оковы.
מִפְּנֵי שֶׁאַף מִי שֶׁאָכַל מַאֲכָל אִסּוּר בְּלֹא הֹודַע
ибо даже в человеке, который ел запрещенную пищу, не зная об этом,
לְשֵׁם שָׁמַיִם לַעֲבֹוד ה’ בְּכֹחַ אֲכִילָה הַהִיא,
[Причем ел он ее] во Имя Небес, намереваясь обратить на служение Б-гу силы, приданные ему этой пищей,
Если бы это была кошерная пища, то сам процесс еды отделял бы в ней искры добра от зла, в соответствии со сказанным выше, что едой во имя Небес добро отделяется от зла в той духовной жизненности, которая находится внутри пищи. Однако, в данном примере человек ест именно съел именно некошерную пищу, не подозревая о том.
וְגַם פָּעַל וְעָשָׂה כֵּן, וְקָרָא וְהִתְפַּלֵּל בְּכֹחַ אֲכִילָה הַהִיא
а также поступал и действовал в соответствии с этим намерением, изучая Тору и совершая молитву силой этой пищи,
Если бы еда эта была кошерной, то жизненность, которая находится внутри этой пищи, поднялась бы к сфере Святости, коль скоро эта пища была использована для Торы и молитвы. Однако здесь этого не происходит:
אֵין הַחַיּוּת שֶׁבָּהּ עֹולָה וּמִתְלַבֶּשֶׁת בְּתֵבֹות הַתֹּורָה וְהַתְּפִלָּה כְּמֹו הַהֶתֵּר,
[даже в таком человеке] жизненная сила пищи не поднимается и не облекается в буквы Торы и молитвы так, как это происходит [с жизненной силой] дозволенной пищи,
מִפְּנֵי אִסּוּרָהּ בְּידֵי הַסִּטְרָא אָחֳרָא מִשָּׁלֹשׁ קְלִפֹּות הַטְּמֵאֹות.
ибо она скована [«исур»] в сфере «ситра ахра» трех нечистых «клипот»,
Эти «клипот» настолько непрозрачны для Б-жественности, что не дают возможности жизненности пищи вознестись в Святость.
וַאֲפִלּוּ הוּא אִסּוּר דְּרַבָּנָן,
и [так происходит], даже если это запрет мудрецов [«исур де-рабанан»],
Этот запрет ввели мудрецы силой полномочий Торы воздвигать ограду вокруг ее законов, называемых «исур де-орайта».
שֶׁחֳמוּרִים דִּבְרֵי סֹופְרִים יֹותֵר מִדִּבְרֵי תֹּורָה כוּ’.
ведь «слова мудрецов [«диврей софрим»] строже обязывают, чем слова Торы и т. д.».
Мишна, Сангедрин, 11:3; Бемидбар раба, 14:12 и далее. Следовательно, вещь, запрещенная указом мудрецов, увязла в совершенно нечистых клипот, и ее невозможно вознести к сфере Святости, даже если пытаться использовать во имя Небес, не зная о запрете.
וְלָכֵן גַּם הַיֵּצֶר הָרַע וְכֹחַ הַמִּתְאַוֶּה לַדְּבָרִים הָאֲסוּרִים, הוּא שֵׁד מִשֵּׁדִין נֻכְרָאִין,
Поэтому влечение «йецер а-ра» и сила, жаждущая запрещенного , - это злой дух [«шед»] из категории «чужих духов зла»,
שֶׁהוּא יֵצֶר הָרַע שֶׁל אֻמֹּות הָעֹולָם שֶׁנַּפְשֹׁותֵיהֶם מִשָּׁלֹשׁ קְלִפֹּות הַטְּמֵאֹות.
это есть влечение ко злу [«йецер а-ра»], свойственное народам, поклоняющимся идолам [«овдей гилулим»], души которых коренятся в трех нечистых «клипот».
Поэтому они, в силу своего дурного начала, вожделеют к запрещенному, что черпает свою жизненность от трех нечистых клипот. Смотри также об этом в Зоар ч. 3 стр. 253, 277а и далее. Примечание Любавичского Ребе.
מַה שֶּׁאֵין כֵּן הַיֵּצֶר הָרַע וְכֹחַ הַמִּתְאַוֶּה לִדְבָרִים הַמֻּתָּרִים לְמַלֹּאת תַּאֲוָתֹו,
Нечто совсем иное представляют собой влечение [«йецер а-ра»] и сила, жаждущая дозволенного [только] ради самоудовлетворения,
Хотя человек стремится к этому, чтобы удовлетворить страсть своей души, но как уже объяснялось, из-за этого «нисходит» также разрешенная вещь в сферу зла трех совершенно нечистых клипот.
הוּא שֵׁד מִשֵּׁדִין יְהוּדָאִין,
это злой дух [«шед»] из категории «еврейских духов зла»,
Таким образом, по природе своей еврей не имеет влечения к запрещенному Торой. Но запрещенное коренится в трех совершенно нечистых «клипот», и если еврей низверг жизненную силу дозволенного в сферу абсолютного зла, он начинает быть к ней причастным и вследствие этого становится способным желать запрещенное.
לְפִי שֶׁיָּכֹול לַחֲזֹור לַקְּדֻשָּׁה כְּדִלְעֵיל.
потому что [жизненная сила дозволенного] может вернуться к стороне святости, называемой Кдуша, как уже говорилось.
В главе 7. Даже если человек ел для удовлетворения своей страсти к наслаждениям, однако, поскольку речь идет о кошерной пище, то ее жизненность в дальнейшем возносится к сфере Святости, если человек возвращается к изучению Торы и служению Всевышнему. Стремление же к запрещенному вовсе не свойственно изначально еврейской природе, но чуждо любому еврею. Такие наклонности человек приобретает будучи погруженным в незапрещенные, в принципе, Торой различные физические наслаждения. Из-за них его душа грубеет и в нем постепенно созревает желание также к запрещенному, что, изначально не было свойственно природе еврея.
אַךְ מִכָּל מָקֹום,
И все же
Даже в случае, когда человек ел кошерную пищу, чтобы удовлетворить свое стремление к наслаждениям, когда все еще существует возможность вернуть эту энергию в сферу Святости.
קֹודֶם שֶׁחָזַר לַקְּדֻשָּׁה,
до возвращения к стороне Кдуша
Прежде, чем человек вернулся сердцем к Б-гу (совершил тшуву),
הוּא סִטְרָא אָחֳרָא וּקְלִפָּה.
это - «ситра ахра» и «клипа»,
Все духовные силы, заключенные в этой еде, пребывают в сфере зла.
וְגַם אַחַר כָּךְ,
и даже потом
также после того, как человек сделал тшуву, и вернул жизненность этой пищи к Святости,
הָרְשִׁימוּ מִמֶּנּוּ נִשְׁאָר דָּבוּק בַּגּוּף,
их следы [«решиму»] остаются связанными с телом,
Термином «решиму» называется также «след» от первичного света, наполнявшего «пространство» перед творением.
לִהְיֹות כִּי מִכָּל מַאֲכָל וּמַשְׁקֶה
ибо всякая пища и напиток
Которую человек ест и пьет.
נַעֲשֶׂה תֵּכֶף דָּם וּבָשָׂר מִבְּשָׂרֹו.
тут же превращаются в кровь и человеческую плоть,
Ведь, когда человек ел только лишь ради своего удовольствия и духовная сила этой пищи пребывала поэтому в сфере зла - в его теле добавилось крови и плоти, то остается в нем «след» от этого, даже после того, как он вернулся к тшуве и тем самым возвратил жизненность этой пищи в сферу Святости.
וְלָכֵן צָרִיךְ הַגּוּף לְחִבּוּט הַקֶּבֶר,
и поэтому телу необходимо пройти так называемый «хибут а-кевер» [«встряску в могиле»]
Это особенное наказание для тела. Смотри Зоар, ч. 2, с. 151 а. Особенно подробно об этом в конце книги рабби Хаима Виталя «Сефер а-гильгулим» («Книга о перевоплощении душ») и «Сефер а-каванот», с. 55 б.
לְנַקֹּותֹו וּלְטַהֲרֹו מִטֻּמְאָתֹו שֶׁקִּבֵּל
для очищения его от нечистоты, которую оно приняло
בַּהֲנָאַת עֹולָם הַזֶּה וְתַעֲנוּגָיו מִטֻּמְאַת קְלִפָּת נֹוגָהּ וְשֵׁדִין יְהוּדָאִין.
в наслаждениях этого мира и его удовольствиях, связанных с «клипат нога» и «еврейскими духами зла» [«шедин йеудиин»],
Это дурное начало в еврее - «йецер а-ра», толкающее человека к получению удовольствий от того, что не запрещено Торой.
אֶלָּא אִם כֵּן מִי שֶׁלֹּא נֶהֱנֶה מֵעֹולָם הַזֶּה כָּל יָמָיו
разве что человек в жизни своей не вкусил удовольствий этого мира,
Это значит, что человек действительно не получал от физических наслаждений мира никаких удовольствий, либо то удовольствие, что он получал, исходило не от материальности этого мира, но лишь о заповеди и от святости, на что были направлены все его действия в жизни.
כְּרַבֵּנוּ הַקָּדֹושׁ.
как наш святой Раби [«рабейну а-кадош»].
Речь идет о мудреце и праведнике раби Йеуда а-наси, возглавлявшем еврейский народ и под руководством которого была записана Устная Тора - составлены трактаты Мишны. Именно его подразумевают в Мишне, когда говорят просто «Раби». В трактате Ктубот (104 а) приводятся его слова, сказанные перед смертью, что он не наслаждался от этого мира, даже на мизинец.
Таким образом, тот, кто в течение всей своей жизни не извлекал удовольствий из этого мира, не нуждается после смерти в исправлении «хибут а-кевер», которое бы очистило его тело. Однако все остальные, кто не достиг такой ступени праведности, должны после смерти пройти «хибут а-кевер», дабы очиститься от той нечистоты, которая прилепилась к телу от физических наслаждений, полученных при жизни.
Далее, Алтер Ребе приступает к объяснению того, что происходит если человек говорит на темы, не запрещенные Торой, но не во Имя Небес.
* * *
Книга Средних
וְעַל דְּבָרִים בְּטֵלִים בְּהֶתֵּר,
Что касается пустых речей [«дварим бетелим»] о незапрещенных вещах.
כְּגֹון עַם הָאָרֶץ שֶׁאֵינֹו יָכֹול לִלְמֹוד
Такие может вести, например, неученый человек [«ам а-арец»], который не в состоянии заняться изучением Торы,
Поскольку, тот, кто способен учиться, на него постоянно возложена обязанность повелительной заповеди «Ве-дибарта бам» («Говори эти слова») (Ваэтханан, 6:7). Из эти слов Торы мудрецы выводят также запрет на «пустословие» («дварим бетелим»). Только для абсолютного невежды не существует запрета на «дварим бетелим».
צָרִיךְ לְטַהֵר נַפְשֹׁו מִטֻּמְאָה זֹו דִּקְלִפָּה זֹו, עַל יְדֵי גִּלְגּוּלָהּ בְּכַף הַקֶּלַע,
его душа должна очиститься от нечистоты этой категории «клипа», пройдя состояние, называемое «каф а-кела [«метание из пращи»],
Смотри Шмуэль I, 25:29 и Вавилонский Талмуд, трактат Шабат 152 б. О наказании «каф а-кела» сказано, что человека бросают из одного края мира в другой, или из Земли Израиля за ее пределы. Эти слова означают, что душу человека после его смерти приводят от одной крайности к другой - сначала душа видит великую истину, которая в Святости и Б-жественности, затем внезапно ее бросают внутрь ее мыслей и речей в этом мире. Душа испытывает от этого великое страдание. В одной из своих «сихот» Шестой Любавичский Ребе (раби Йосеф-Ицхак НЭ) говорил о важности повторения наизусть слов Пятикнижия, Теилим, Мишны или Тании. Он сказал, что помимо того, что этим выполняется заповедь изучения Торы и «очищается воздух», но это также помогает человеку избавиться от наказания «каф а-кела».
כְּמֹו שֶׁכָּתוּב בַּזֹּהַר פָּרָשַׁת בְּשַׁלַּח דַּף נט.
как об этом говорится в книге «Зоар», глава «Бешалах», стр. 59.
Зоар, часть 2, стр. 59а.
אֲבָל לְדִבּוּרִים אֲסוּרִים, כְּמֹו לֵיצָנוּת וְלָשֹׁון הָרַע וְכַיֹּוצֵא בָּהֶם, שֶׁהֵן מִשָּׁלֹשׁ קְלִפֹּות הַטְּמֵאֹות לְגַמְרֵי אֵין
Tania 11 Tevet.
Book of Means
Chapter 8
וְעֹוד זֹאת בְּמַאֲכָלֹות אֲסוּרֹות, שֶׁלְּכָךְ נִקְרָאִים בְּשֵׁם “אִסּוּר”,
And about forbidden food. It is called Isur for the following reason:
The word "Isur" literally means: bound, bound in fetters.
מִפְּנֵי שֶׁאַף מִי שֶׁאָכַל מַאֲכָל אִסּוּר בְּלֹא הֹודַע
for even in a person who ate forbidden food without knowing it,
לְשֵׁם שָׁמַיִם לַעֲבֹוד ה ’בְּכֹחַ אֲכִילָה הַהִיא,
[And he ate it] in the Name of Heaven, intending to turn to the service of Gd the forces given to him by this food,
If it were kosher food, then the process of food would separate sparks of good from evil in it, in accordance with the above, that food in the name of Heaven is separated from evil in that spiritual vitality that is inside the food. However, in this example, the person who eats it ate exactly the non-kosher food, not knowing about it.
וְגַם פָּעַל וְעָשָׂה כֵּן, וְקָרָא וְהִתְפַּלֵּל בְּכֹחַ אֲכִילָה הַהִיא
and also acted and acted in accordance with this intention, studying the Torah and praying by the power of this food,
If this food was kosher, then the vitality that is inside this food would rise to the sphere of Holiness, since this food was used for Torah and prayer. However, this does not happen here:
אֵין הַחַיּוּת שֶׁבָּהּ עֹולָה וּמִתְלַבֶּשֶׁת בְּתֵבֹות הַתֹּורָה וְהַתְּפִלָּה כְּמֹו הַהֶתֵּר,
[even in such a person] the life force of food does not rise and does not clothe itself in the letters of the Torah and prayer as it happens [with the life force] of permitted food,
מִפְּנֵי אִסּוּרָהּ בְּידֵי הַסִּטְרָא אָחֳרָא מִשָּׁלֹשׁ קְלִפֹּות הַטְּמֵאֹות.
for it is bound [Isur] in the realm of the Sitra Achra of three unclean Klipot,
These “Klipot” are so opaque to Divinity that they do not allow the vitality of food to ascend to Holiness.
וַאֲפִלּוּ הוּא אִסּוּר דְּרַבָּנָן,
and [this happens], even if it is a prohibition of the sages [“Isur de Rabanan”],
This prohibition was introduced by the sages by the power of the Torah to erect a fence around its laws, called "Isur de Orayta."
שֶׁחֳמוּרִים דִּבְרֵי סֹופְרִים יֹותֵר מִדִּבְרֵי תֹּורָה כוּ ’.
because "the words of the sages [" divry sophir "] are more binding than the words of the Torah, etc."
Mishnah, Sangedrin, 11: 3; Bemidbar the slave, 14:12 ff. Consequently, the thing forbidden by the decree of the sages got bogged down in completely unclean klipot, and it cannot be elevated to the sphere of Holiness, even if you try to use it in the name of Heaven, not knowing about the ban.
וְלָכֵן גַּם הַיֵּצֶר הָרַע וְכֹחַ הַמִּתְאַוֶּה לַדְּבָרִים הָאֲסוּרִים, הוּא שֵׁד מִשֵּׁדִין נֻכְרָאִין,
Therefore, the attraction “Yetzer HaRa” and the power, longing for the forbidden, is an evil spirit [“shed”] from the category of “alien evil spirits”,
שֶׁהוּא יֵצֶר הָרַע שֶׁל אֻמֹּות הָעֹולָם שֶׁנַּפְשֹׁותֵיהֶם מִשָּׁלֹשׁ קְלִפֹּות הַטְּמֵאֹות.
it is an attraction to evil [“yetzer ara”], characteristic of peoples worshiping idols [“odey gilulim”], whose souls are rooted in three unclean “klipots”.
Therefore, by virtue of their bad start, they crave for the forbidden, which draws its vitality from three impure Klipot. See also this in the Zohar, p. 3, pp. 253, 277a and later. Note of the Lubavitcher Rebbe.
מַה שֶּׁאֵין כֵּן הַיֵּצֶר הָרַע וְכֹחַ הַמִּתְאַוֶּה לִדְבָרִים הַמֻּתָּרִים לְמַלֹּאת תַּאֲוָתֹו,
Something quite different is an attraction [“yetzer a-ra”] and a power longing for what is permitted [only] for the sake of self-satisfaction,
Although a person strives for this in order to satisfy the passion of his soul, but as already explained, because of this, a permitted thing also descends into the realm of evil of three completely unclean Klipot.
הוּא שֵׁד מִשֵּׁדִין יְהוּדָאִין,
it’s an evil spirit [“shed”] from the category of “Jewish evil spirits”,
Thus, by nature, a Jew has no attraction to the forbidden Torah. But the forbidden is rooted in three completely unclean “klipots,” and if the Jew cast the life force of what is permitted into the realm of absolute evil, he begins to be involved in it and, as a result, becomes able to desire the forbidden.
לְפִי שֶׁיָּכֹול לַחֲזֹור לַקְּדֻשָּׁה כְּדִלְעֵיל.
because [the life force of the permissible] can return to the side of holiness called Kdusha, as already mentioned.
In chapter 7. Even if a person ate to satisfy his passion for pleasures, however, since we are talking about kosher food, then its vitality later goes up to the sphere of Holiness, if a person returns to studying the Torah and serving the Almighty. The desire for the forbidden is not at all characteristic of the originally Jewish nature, but is alien to any Jew. A person acquires such inclinations when he is immersed in various physical pleasures that are forbidden, in principle, by the Torah. Because of them, his soul becomes coarse and in him the desire for the forbidden also ripens, which, initially, was not characteristic of the nature of the Jew.
אַךְ מִכָּל מָקֹום,
But still
Even when a person ate kosher food in order to satisfy his desire for pleasure, when there is still an opportunity to return this energy to the sphere of Holiness.
קֹודֶם שֶׁחָזַר לַקְּדֻשָּׁה,
before returning to the side of Kdush
Before a man returns
Book of Means
Chapter 8
וְעֹוד זֹאת בְּמַאֲכָלֹות אֲסוּרֹות, שֶׁלְּכָךְ נִקְרָאִים בְּשֵׁם “אִסּוּר”,
And about forbidden food. It is called Isur for the following reason:
The word "Isur" literally means: bound, bound in fetters.
מִפְּנֵי שֶׁאַף מִי שֶׁאָכַל מַאֲכָל אִסּוּר בְּלֹא הֹודַע
for even in a person who ate forbidden food without knowing it,
לְשֵׁם שָׁמַיִם לַעֲבֹוד ה ’בְּכֹחַ אֲכִילָה הַהִיא,
[And he ate it] in the Name of Heaven, intending to turn to the service of Gd the forces given to him by this food,
If it were kosher food, then the process of food would separate sparks of good from evil in it, in accordance with the above, that food in the name of Heaven is separated from evil in that spiritual vitality that is inside the food. However, in this example, the person who eats it ate exactly the non-kosher food, not knowing about it.
וְגַם פָּעַל וְעָשָׂה כֵּן, וְקָרָא וְהִתְפַּלֵּל בְּכֹחַ אֲכִילָה הַהִיא
and also acted and acted in accordance with this intention, studying the Torah and praying by the power of this food,
If this food was kosher, then the vitality that is inside this food would rise to the sphere of Holiness, since this food was used for Torah and prayer. However, this does not happen here:
אֵין הַחַיּוּת שֶׁבָּהּ עֹולָה וּמִתְלַבֶּשֶׁת בְּתֵבֹות הַתֹּורָה וְהַתְּפִלָּה כְּמֹו הַהֶתֵּר,
[even in such a person] the life force of food does not rise and does not clothe itself in the letters of the Torah and prayer as it happens [with the life force] of permitted food,
מִפְּנֵי אִסּוּרָהּ בְּידֵי הַסִּטְרָא אָחֳרָא מִשָּׁלֹשׁ קְלִפֹּות הַטְּמֵאֹות.
for it is bound [Isur] in the realm of the Sitra Achra of three unclean Klipot,
These “Klipot” are so opaque to Divinity that they do not allow the vitality of food to ascend to Holiness.
וַאֲפִלּוּ הוּא אִסּוּר דְּרַבָּנָן,
and [this happens], even if it is a prohibition of the sages [“Isur de Rabanan”],
This prohibition was introduced by the sages by the power of the Torah to erect a fence around its laws, called "Isur de Orayta."
שֶׁחֳמוּרִים דִּבְרֵי סֹופְרִים יֹותֵר מִדִּבְרֵי תֹּורָה כוּ ’.
because "the words of the sages [" divry sophir "] are more binding than the words of the Torah, etc."
Mishnah, Sangedrin, 11: 3; Bemidbar the slave, 14:12 ff. Consequently, the thing forbidden by the decree of the sages got bogged down in completely unclean klipot, and it cannot be elevated to the sphere of Holiness, even if you try to use it in the name of Heaven, not knowing about the ban.
וְלָכֵן גַּם הַיֵּצֶר הָרַע וְכֹחַ הַמִּתְאַוֶּה לַדְּבָרִים הָאֲסוּרִים, הוּא שֵׁד מִשֵּׁדִין נֻכְרָאִין,
Therefore, the attraction “Yetzer HaRa” and the power, longing for the forbidden, is an evil spirit [“shed”] from the category of “alien evil spirits”,
שֶׁהוּא יֵצֶר הָרַע שֶׁל אֻמֹּות הָעֹולָם שֶׁנַּפְשֹׁותֵיהֶם מִשָּׁלֹשׁ קְלִפֹּות הַטְּמֵאֹות.
it is an attraction to evil [“yetzer ara”], characteristic of peoples worshiping idols [“odey gilulim”], whose souls are rooted in three unclean “klipots”.
Therefore, by virtue of their bad start, they crave for the forbidden, which draws its vitality from three impure Klipot. See also this in the Zohar, p. 3, pp. 253, 277a and later. Note of the Lubavitcher Rebbe.
מַה שֶּׁאֵין כֵּן הַיֵּצֶר הָרַע וְכֹחַ הַמִּתְאַוֶּה לִדְבָרִים הַמֻּתָּרִים לְמַלֹּאת תַּאֲוָתֹו,
Something quite different is an attraction [“yetzer a-ra”] and a power longing for what is permitted [only] for the sake of self-satisfaction,
Although a person strives for this in order to satisfy the passion of his soul, but as already explained, because of this, a permitted thing also descends into the realm of evil of three completely unclean Klipot.
הוּא שֵׁד מִשֵּׁדִין יְהוּדָאִין,
it’s an evil spirit [“shed”] from the category of “Jewish evil spirits”,
Thus, by nature, a Jew has no attraction to the forbidden Torah. But the forbidden is rooted in three completely unclean “klipots,” and if the Jew cast the life force of what is permitted into the realm of absolute evil, he begins to be involved in it and, as a result, becomes able to desire the forbidden.
לְפִי שֶׁיָּכֹול לַחֲזֹור לַקְּדֻשָּׁה כְּדִלְעֵיל.
because [the life force of the permissible] can return to the side of holiness called Kdusha, as already mentioned.
In chapter 7. Even if a person ate to satisfy his passion for pleasures, however, since we are talking about kosher food, then its vitality later goes up to the sphere of Holiness, if a person returns to studying the Torah and serving the Almighty. The desire for the forbidden is not at all characteristic of the originally Jewish nature, but is alien to any Jew. A person acquires such inclinations when he is immersed in various physical pleasures that are forbidden, in principle, by the Torah. Because of them, his soul becomes coarse and in him the desire for the forbidden also ripens, which, initially, was not characteristic of the nature of the Jew.
אַךְ מִכָּל מָקֹום,
But still
Even when a person ate kosher food in order to satisfy his desire for pleasure, when there is still an opportunity to return this energy to the sphere of Holiness.
קֹודֶם שֶׁחָזַר לַקְּדֻשָּׁה,
before returning to the side of Kdush
Before a man returns
У записи 4 лайков,
1 репостов,
493 просмотров.
1 репостов,
493 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Хаим Толочинский
