Вчера мой дед, ветеран войны, в последний раз побывал дома.
Он долго не соглашался переезжать в город, и даже когда с трудом вставал с постели, требовал, чтобы папа вез его в деревню.
Когда понимаешь, что наверно последний раз переступаешь порог этого дома, совсем иначе видится тебе это место.
Видишь, как в шестом классе бегала тут девчонкой, как лаял в будке пес, как топилась баня.
Десять лет назад этот дом остался без хозяйки. А последние годы в нем никогда не топилась печка.
И вот вчера, печка снова снова затрещала, встречая хозяина, в узких комнатах послышались голоса, у икон зажглась свечка.
Я вышла во двор, стараясь запомнить каждую деталь. А раньше я не замечала, что в сенках висели шкуры, что несколько лет на веревках сушится одно и тоже старое покрывало.
Я прошлась по улицам.
В каких-то домах еще горит свет, а где-то ветер раздувает в выпавших окнах одинокие занавески.
А когда-то, казалось совсем недавно, по этим улицам бегали чьи-то внуки, в домах пекли хлеб и кипела жизнь.
В церкви умельцы вырезали статуэтки из камня. В деревне светило солнце, кусались комары и оводы, пили молоко, копали картошку, косили сено.
Где-то здесь осталось мое детство, а я даже не заметила когда это произошло.
Он долго не соглашался переезжать в город, и даже когда с трудом вставал с постели, требовал, чтобы папа вез его в деревню.
Когда понимаешь, что наверно последний раз переступаешь порог этого дома, совсем иначе видится тебе это место.
Видишь, как в шестом классе бегала тут девчонкой, как лаял в будке пес, как топилась баня.
Десять лет назад этот дом остался без хозяйки. А последние годы в нем никогда не топилась печка.
И вот вчера, печка снова снова затрещала, встречая хозяина, в узких комнатах послышались голоса, у икон зажглась свечка.
Я вышла во двор, стараясь запомнить каждую деталь. А раньше я не замечала, что в сенках висели шкуры, что несколько лет на веревках сушится одно и тоже старое покрывало.
Я прошлась по улицам.
В каких-то домах еще горит свет, а где-то ветер раздувает в выпавших окнах одинокие занавески.
А когда-то, казалось совсем недавно, по этим улицам бегали чьи-то внуки, в домах пекли хлеб и кипела жизнь.
В церкви умельцы вырезали статуэтки из камня. В деревне светило солнце, кусались комары и оводы, пили молоко, копали картошку, косили сено.
Где-то здесь осталось мое детство, а я даже не заметила когда это произошло.
Yesterday, my grandfather, a war veteran, was at home for the last time.
For a long time he did not agree to move to the city, and even when he got out of bed with difficulty, he demanded that his father take him to the village.
When you realize that you’re probably crossing the threshold of this house for the last time, you see this place very differently.
You see how in the sixth grade a girl ran here, how a dog barked in a booth, how a bathhouse was heated.
Ten years ago this house was left without a mistress. And in recent years, the stove has never been heated in it.
And yesterday, the stove crackled again, meeting the owner, voices were heard in narrow rooms, a candle was lit at the icons.
I went out into the yard, trying to remember every detail. And before, I didn’t notice that skins hung in the senks, that for several years the same old bedspread was dried on the ropes.
I walked the streets.
In some houses the light still burns, and somewhere, the wind blows lonely curtains in the fallen windows.
And once, as recently as it seemed, someone’s grandchildren ran along these streets, bread was baked in houses and life was boiling.
In the church, craftsmen carved stone figurines. The sun was shining in the village, mosquitoes and gadflies were biting, drinking milk, digging potatoes, mowing hay.
Somewhere here my childhood remained, and I did not even notice when this happened.
For a long time he did not agree to move to the city, and even when he got out of bed with difficulty, he demanded that his father take him to the village.
When you realize that you’re probably crossing the threshold of this house for the last time, you see this place very differently.
You see how in the sixth grade a girl ran here, how a dog barked in a booth, how a bathhouse was heated.
Ten years ago this house was left without a mistress. And in recent years, the stove has never been heated in it.
And yesterday, the stove crackled again, meeting the owner, voices were heard in narrow rooms, a candle was lit at the icons.
I went out into the yard, trying to remember every detail. And before, I didn’t notice that skins hung in the senks, that for several years the same old bedspread was dried on the ropes.
I walked the streets.
In some houses the light still burns, and somewhere, the wind blows lonely curtains in the fallen windows.
And once, as recently as it seemed, someone’s grandchildren ran along these streets, bread was baked in houses and life was boiling.
In the church, craftsmen carved stone figurines. The sun was shining in the village, mosquitoes and gadflies were biting, drinking milk, digging potatoes, mowing hay.
Somewhere here my childhood remained, and I did not even notice when this happened.
У записи 50 лайков,
1 репостов,
1173 просмотров.
1 репостов,
1173 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Ольга Жукова
