Утро. Прошла та надоедливая пора, когда вылезать из-под тёплого одеяла в остывший воздух было столь тяжко и противно, что хотелось к чертям послать все дела и предаваться ленивой праздности. Особенно противно было вставать затемно, затемно же возвращаться в холодный дом, проводя короткие световые дни в душных офисах. Теперь это всё в прошлом! Тепло пришло, дождались! Наконец-то! Пусть звон будильника всё так же назойлив, но солнечные лучи, проскальзывающие в окно сквозь пышную листву каштанов, ласкают лицо, дарят радость. «Вставай, утро пришло!» - хором поют соловьи. Встаю…Тело пробуждается раньше мозга, но радоваться новому утру, новому солнцу, теплу, пению птиц и цветам это не мешает вовсе.
[]Бреду на кухню, открываю окно – нестерпимо хочется впустить весенней свежести в поросшую зимней тоской квартиру. Стоит лишь руку протянуть – и вот оно, утро майское, московское. В недвижимом воздухе медленно плывут клочья древесного пуха неизвестного мне происхождения, ощущается слабый запах лакокрасочных материалов – где-то неподалёку гастарбайтеры красят оградку. Слышу крики поездов метро и пригородных электричек. К воротам детского сада, что возле моего дома, подъезжают машины, из них выходят мамаши разных возрастов, ведут за руку своих отпрысков. Птицы поют всё заливистее. Пора собираться...Но сперва – завтрак.
Словно дервиши в мистическом танце, кружатся чаинки в водовороте кипятка. Моюсь, бреюсь, ем - быстро, но полезно. Идиллия весеннего утра сменяется традиционной спешкой. Вот уже и выходить пора, вот снова ключ застрял в скважине, вот я стремительно шагаю к метро по устланной всё тем же таинственным пухом аллее. Всё те же мамаши разных возрастов ведут к воротам детского сада своих чад. Тороплюсь, в очередной раз ругаю себя за недосып и даже нервничаю немного, что ли. Но оглядываюсь по сторонам и вижу – жизнь, свет, перерождение, простое весеннее утро большого города. Как мало нужно для счастья.
Ныряю в метро, позади себя слышу звонкую мелодию турникета и свисток круглой женщины-контролёра: кто-то проскочил, не заплатив, - обычное дело. Чтобы перемахнуть через эти стародавние столичные турникеты никакого паркура не надо, не то что в Питере.
Пропотевший вагон несётся к центру, люд читает жёлтую метрошную прессу, слушает какую-то синтетическую музыку, спит. На стенах вагона – наклейки со стихотворениями некоего чилийского поэта. Читаю и понимаю, что сознание моё слишком линейно для восприятия столь тонкой красоты. Тут же со стены самодовольно ухмыляется лицо автора: глаза большие, губы пухлые, нос крупный. На голове – чёрная кепка, наверняка модная по тем временам. Уж лучше так, чем разъедающая мозг реклама. Обстановка располагает к временному уходу в себя, куда и удаляюсь. За окном открытой Филёвской линии - Москва-река, Дом Правительства, величественные жилые дома советских времён, солнечные лучи играют в золоте храмовых куполов, машины спешат куда-то. Столица словно и не засыпала вовсе, просто переоделась.
Бесконечные коридоры и переходы московского метрополитена заполняются людьми-улитками, словно через силу волочащими свои непомерно тяжёлые раковины. Утром они еле-еле шевелятся, потому что спят, вечером – потому что мертвецки устали, летом – потому что их выматывает жара, зимой – потому что их сковывает холод. В общем, на обгон по крайнему левому ряду – вперёд! Выдыхаю свободно уже на рабочем месте, включаю режим «клерк» - до вечера!
Сегодня же пятница! Нет, я вовсе не забыл об этом, потому как настраиваться на пятницу начинаю ещё в среду. Просто ещё один повод для радости совсем не помешает. Стрелка часов переваливает за цифру 6 - режим «клерк» автоматически выключается, и тёплый весенний ветер наполняет лёгкие чувством свободы, сдобренным автомобильными выхлопами. Перекрёстки захламлены транспортными средствами, изо дня в день всё те же автомобилисты с остервенелым упорством стоят всё в тех же пробках, а всё те же суицидально настроенные пешеходы всё так же норовят броситься им под колёса или прокатиться на капоте. Удачи! И тем, и другим.
Пиво тёмное, пиво красное, разговор рекой, веселье и умиротворение в одном флаконе – пятничный вечер незаметно засасывает, что на метро приходится уже если не бежать, то идти очень быстро. Снова бесконечный тоннель, пустой. Плеер исполняет: «Could you be so kind//Then show me a sign//I've been searchin' and it's so hard to find». Ищу знаки. Снова турникет, снова звонкая мелодия, но уже без сопровождения свистка (такая же круглая женщина-контролёр, похоже, осознала всю бесполезность сей символической меры), снова вагон, но теперь вокруг почти никого…если не считать двух молодых индусов слева, двух юных девушек киргизской наружности прямо напротив, мужчину-узбека по диагонали справа и нескольких чернокожих парней и девушек в соседнем вагоне – Москва, Россия…Задумываюсь. Поезда до моей станции уже не хватило, возвращаюсь в реальность. Не беда – от соседнего Парка Победы минут двадцать пешком. Выхожу – Кутузовский. Совсем стемнело…На Москву, к сожалению, не хватило белых ночей, ровно как и корюшки, рек, каналов и разводных мостов. Зато машин хватило с избытком: по широкому асфальтовому полотну в обе стороны на больших и не очень скоростях неслись колесницы всех мастей. Вот проехало «голубое ведро», не мигая, - заработался, похоже, слуга народа, домой спешит. Спешу и я, но пешком. Вдали светится стеклобетонный Москва-Сити, а за ним – помпезная ракета МИДа. По противоположной стороне проспекта тянется бесконечная вереница велосипедистов и роллеров. Молодцы, думаю, прямо как в видеоклипе «Kings and queens» славного коллектива 30 Seconds to Mars. В стенах домов зияют чёрные дыры погашенных окон, в некоторых всё ещё горит свет, на подоконниках - где комнатные растения, где кальян, где ещё что. Временами видны силуэты жителей. Иду, разглядываю, напеваю себе под нос что-то из СОКа…или Сегодня Ночью. Впрочем, хороши и те, и другие, особенно вживую, особенно весной и летом.
Сворачиваю с Кутузовского в сторону, следую по местам боевой славы великого полководца. В тишине скверов снова слышится пение соловьёв. Чуть слышно крадучись, гиганты-автобусы выстраиваются в очередь перед воротами в парк. Кроме женщины-инспектора, проверяющей салон каждого автобуса перед въездом, вокруг никого, лишь изредка мимоходом проезжают шайтан-жигули в поисках заблудших душ, ищущих дорогу домой. А мне её искать не нужно: вот уже подземный переход, вот станция метро, погружённая в освежающую темноту весенней ночи, вот и аллея, устланная всё тем же пухом неизвестного мне происхождения, а вот и мой дом – вхожу. Соблазнённые тёплым светом лампы, в оконное стекло бьются мотыльки. Усталые мысли окончательно спутываются, пора спать – завтра снова весна…
[]Бреду на кухню, открываю окно – нестерпимо хочется впустить весенней свежести в поросшую зимней тоской квартиру. Стоит лишь руку протянуть – и вот оно, утро майское, московское. В недвижимом воздухе медленно плывут клочья древесного пуха неизвестного мне происхождения, ощущается слабый запах лакокрасочных материалов – где-то неподалёку гастарбайтеры красят оградку. Слышу крики поездов метро и пригородных электричек. К воротам детского сада, что возле моего дома, подъезжают машины, из них выходят мамаши разных возрастов, ведут за руку своих отпрысков. Птицы поют всё заливистее. Пора собираться...Но сперва – завтрак.
Словно дервиши в мистическом танце, кружатся чаинки в водовороте кипятка. Моюсь, бреюсь, ем - быстро, но полезно. Идиллия весеннего утра сменяется традиционной спешкой. Вот уже и выходить пора, вот снова ключ застрял в скважине, вот я стремительно шагаю к метро по устланной всё тем же таинственным пухом аллее. Всё те же мамаши разных возрастов ведут к воротам детского сада своих чад. Тороплюсь, в очередной раз ругаю себя за недосып и даже нервничаю немного, что ли. Но оглядываюсь по сторонам и вижу – жизнь, свет, перерождение, простое весеннее утро большого города. Как мало нужно для счастья.
Ныряю в метро, позади себя слышу звонкую мелодию турникета и свисток круглой женщины-контролёра: кто-то проскочил, не заплатив, - обычное дело. Чтобы перемахнуть через эти стародавние столичные турникеты никакого паркура не надо, не то что в Питере.
Пропотевший вагон несётся к центру, люд читает жёлтую метрошную прессу, слушает какую-то синтетическую музыку, спит. На стенах вагона – наклейки со стихотворениями некоего чилийского поэта. Читаю и понимаю, что сознание моё слишком линейно для восприятия столь тонкой красоты. Тут же со стены самодовольно ухмыляется лицо автора: глаза большие, губы пухлые, нос крупный. На голове – чёрная кепка, наверняка модная по тем временам. Уж лучше так, чем разъедающая мозг реклама. Обстановка располагает к временному уходу в себя, куда и удаляюсь. За окном открытой Филёвской линии - Москва-река, Дом Правительства, величественные жилые дома советских времён, солнечные лучи играют в золоте храмовых куполов, машины спешат куда-то. Столица словно и не засыпала вовсе, просто переоделась.
Бесконечные коридоры и переходы московского метрополитена заполняются людьми-улитками, словно через силу волочащими свои непомерно тяжёлые раковины. Утром они еле-еле шевелятся, потому что спят, вечером – потому что мертвецки устали, летом – потому что их выматывает жара, зимой – потому что их сковывает холод. В общем, на обгон по крайнему левому ряду – вперёд! Выдыхаю свободно уже на рабочем месте, включаю режим «клерк» - до вечера!
Сегодня же пятница! Нет, я вовсе не забыл об этом, потому как настраиваться на пятницу начинаю ещё в среду. Просто ещё один повод для радости совсем не помешает. Стрелка часов переваливает за цифру 6 - режим «клерк» автоматически выключается, и тёплый весенний ветер наполняет лёгкие чувством свободы, сдобренным автомобильными выхлопами. Перекрёстки захламлены транспортными средствами, изо дня в день всё те же автомобилисты с остервенелым упорством стоят всё в тех же пробках, а всё те же суицидально настроенные пешеходы всё так же норовят броситься им под колёса или прокатиться на капоте. Удачи! И тем, и другим.
Пиво тёмное, пиво красное, разговор рекой, веселье и умиротворение в одном флаконе – пятничный вечер незаметно засасывает, что на метро приходится уже если не бежать, то идти очень быстро. Снова бесконечный тоннель, пустой. Плеер исполняет: «Could you be so kind//Then show me a sign//I've been searchin' and it's so hard to find». Ищу знаки. Снова турникет, снова звонкая мелодия, но уже без сопровождения свистка (такая же круглая женщина-контролёр, похоже, осознала всю бесполезность сей символической меры), снова вагон, но теперь вокруг почти никого…если не считать двух молодых индусов слева, двух юных девушек киргизской наружности прямо напротив, мужчину-узбека по диагонали справа и нескольких чернокожих парней и девушек в соседнем вагоне – Москва, Россия…Задумываюсь. Поезда до моей станции уже не хватило, возвращаюсь в реальность. Не беда – от соседнего Парка Победы минут двадцать пешком. Выхожу – Кутузовский. Совсем стемнело…На Москву, к сожалению, не хватило белых ночей, ровно как и корюшки, рек, каналов и разводных мостов. Зато машин хватило с избытком: по широкому асфальтовому полотну в обе стороны на больших и не очень скоростях неслись колесницы всех мастей. Вот проехало «голубое ведро», не мигая, - заработался, похоже, слуга народа, домой спешит. Спешу и я, но пешком. Вдали светится стеклобетонный Москва-Сити, а за ним – помпезная ракета МИДа. По противоположной стороне проспекта тянется бесконечная вереница велосипедистов и роллеров. Молодцы, думаю, прямо как в видеоклипе «Kings and queens» славного коллектива 30 Seconds to Mars. В стенах домов зияют чёрные дыры погашенных окон, в некоторых всё ещё горит свет, на подоконниках - где комнатные растения, где кальян, где ещё что. Временами видны силуэты жителей. Иду, разглядываю, напеваю себе под нос что-то из СОКа…или Сегодня Ночью. Впрочем, хороши и те, и другие, особенно вживую, особенно весной и летом.
Сворачиваю с Кутузовского в сторону, следую по местам боевой славы великого полководца. В тишине скверов снова слышится пение соловьёв. Чуть слышно крадучись, гиганты-автобусы выстраиваются в очередь перед воротами в парк. Кроме женщины-инспектора, проверяющей салон каждого автобуса перед въездом, вокруг никого, лишь изредка мимоходом проезжают шайтан-жигули в поисках заблудших душ, ищущих дорогу домой. А мне её искать не нужно: вот уже подземный переход, вот станция метро, погружённая в освежающую темноту весенней ночи, вот и аллея, устланная всё тем же пухом неизвестного мне происхождения, а вот и мой дом – вхожу. Соблазнённые тёплым светом лампы, в оконное стекло бьются мотыльки. Усталые мысли окончательно спутываются, пора спать – завтра снова весна…
Morning. That annoying time passed when getting out from under a warm blanket into the cooled air was so hard and disgusting that I wanted to send the hell out of everything and indulge in lazy idleness. It was especially disgusting to get up in the dark and then return to a cold house, spending short days in stuffy offices. Now it's all in the past! The heat came, wait! At last! Even though the ringing of the alarm clock is still annoying, but the sun's rays, slipping out the window through the lush foliage of chestnuts, caress the face, give joy. "Get up, the morning has come!" - the nightingales sing in unison. I get up ... The body wakes up before the brain, but this does not interfere with joy at the new morning, new sun, warmth, birdsong and flowers.
[] I wander into the kitchen, I open the window - I insufferably want to let spring freshness into my winter-covered apartment. One has only to lend a hand - and here it is, May morning, Moscow. Shreds of wood fluff of unknown origin slowly float in the still air, there is a faint smell of paints and varnishes - somewhere nearby guest workers paint the fence. I hear the screams of subway trains and commuter trains. Cars drive up to the gates of the kindergarten, near my house, mothers of different ages get out, lead their offspring by the hand. Birds are singing more and more bay. It's time to get ready ... But first, breakfast.
Like dervishes in a mystical dance, tea leaves whirl in a whirlpool of boiling water. I wash, shave, eat - quickly, but it is useful. The idyll of spring morning is replaced by traditional rush. Now it’s time to go out, here again the key is stuck in the well, here I am rapidly striding to the subway along the alley covered with the same mysterious fluff. All the same mothers of different ages lead to the gates of the kindergarten of their children. In a hurry, once again scolding myself for lack of sleep and even getting a little nervous, or something. But I look around and see life, light, rebirth, a simple spring morning in a big city. How little is needed for happiness.
I dive into the subway, behind me I hear the loud melody of the turnstile and the whistle of a round female controller: someone jumped in without paying - this is a common thing. To jump through these old-time metropolitan turnstiles, no parkour is needed, not like in St. Petersburg.
The sweaty car rushes to the center, people read the yellow metro press, listen to some kind of synthetic music, sleep. On the walls of the carriage are stickers with poems by a certain Chilean poet. I read and understand that my consciousness is too linear for the perception of such a subtle beauty. The author’s face smiles smugly from the wall right there: his eyes are big, his lips are puffy, his nose is large. On his head - a black cap, probably fashionable at the time. Better than a brain-eating advertisement. The situation has a temporary withdrawal into itself, where I retire. Outside the open Filevskaya line — the Moscow River, the Government House, magnificent Soviet-era apartment buildings, the sun's rays play in the gold of temple domes, cars rush off to somewhere. As if the capital did not fall asleep at all, it simply changed clothes.
The endless corridors and passages of the Moscow metro are filled with snail people, as if by force dragging their exorbitantly heavy shells. In the morning they barely move because they sleep, in the evening - because they are dead, in the summer - because they are exhausted by the heat, in winter - because they are chained by the cold. In general, to overtake in the far left lane - forward! I breathe out freely already at the workplace, I turn on the clerk mode - until the evening!
Today is Friday! No, I didn’t forget about it at all, because I begin to tune in on Friday as early as Wednesday. Just another reason for joy does not hurt at all. The clock hands are over 6 - the clerk mode is automatically turned off, and the warm spring wind fills the lungs with a sense of freedom, flavored with car exhausts. The intersections are littered with vehicles, day after day, all the same motorists with frenzied stubbornness are still in the same traffic jams, and all the same suicidal pedestrians still strive to throw themselves under the wheels or ride on the hood. Good luck Both that, and others.
Dark beer, red beer, talking by the river, fun and peace in one bottle - Friday night imperceptibly sucks in that you have to go very quickly on the subway if you don’t run. Again the endless tunnel, empty. The player performs: "Could you be so kind // Then show me a sign // I've been searchin 'and it's so hard to find." Looking for signs. Again the turnstile, again a loud melody, but already without the accompaniment of a whistle (the same round female controller seemed to realize the futility of this symbolic measure), again a wagon, but now there is almost nobody around ... except for two young Hindus on the left, two young girls Kyrgyz appearance directly opposite, an Uzbek man on the diagonal on the right and several black guys and girls in the next car - Moscow, Russia ... I’m thinking. The train to my station was no longer enough, I am returning to reality. It doesn’t matter - from the nearby Victory Park about twenty minutes on foot. I go out - Kutuzovsky. It got completely dark ... Unfortunately, to Moscow
[] I wander into the kitchen, I open the window - I insufferably want to let spring freshness into my winter-covered apartment. One has only to lend a hand - and here it is, May morning, Moscow. Shreds of wood fluff of unknown origin slowly float in the still air, there is a faint smell of paints and varnishes - somewhere nearby guest workers paint the fence. I hear the screams of subway trains and commuter trains. Cars drive up to the gates of the kindergarten, near my house, mothers of different ages get out, lead their offspring by the hand. Birds are singing more and more bay. It's time to get ready ... But first, breakfast.
Like dervishes in a mystical dance, tea leaves whirl in a whirlpool of boiling water. I wash, shave, eat - quickly, but it is useful. The idyll of spring morning is replaced by traditional rush. Now it’s time to go out, here again the key is stuck in the well, here I am rapidly striding to the subway along the alley covered with the same mysterious fluff. All the same mothers of different ages lead to the gates of the kindergarten of their children. In a hurry, once again scolding myself for lack of sleep and even getting a little nervous, or something. But I look around and see life, light, rebirth, a simple spring morning in a big city. How little is needed for happiness.
I dive into the subway, behind me I hear the loud melody of the turnstile and the whistle of a round female controller: someone jumped in without paying - this is a common thing. To jump through these old-time metropolitan turnstiles, no parkour is needed, not like in St. Petersburg.
The sweaty car rushes to the center, people read the yellow metro press, listen to some kind of synthetic music, sleep. On the walls of the carriage are stickers with poems by a certain Chilean poet. I read and understand that my consciousness is too linear for the perception of such a subtle beauty. The author’s face smiles smugly from the wall right there: his eyes are big, his lips are puffy, his nose is large. On his head - a black cap, probably fashionable at the time. Better than a brain-eating advertisement. The situation has a temporary withdrawal into itself, where I retire. Outside the open Filevskaya line — the Moscow River, the Government House, magnificent Soviet-era apartment buildings, the sun's rays play in the gold of temple domes, cars rush off to somewhere. As if the capital did not fall asleep at all, it simply changed clothes.
The endless corridors and passages of the Moscow metro are filled with snail people, as if by force dragging their exorbitantly heavy shells. In the morning they barely move because they sleep, in the evening - because they are dead, in the summer - because they are exhausted by the heat, in winter - because they are chained by the cold. In general, to overtake in the far left lane - forward! I breathe out freely already at the workplace, I turn on the clerk mode - until the evening!
Today is Friday! No, I didn’t forget about it at all, because I begin to tune in on Friday as early as Wednesday. Just another reason for joy does not hurt at all. The clock hands are over 6 - the clerk mode is automatically turned off, and the warm spring wind fills the lungs with a sense of freedom, flavored with car exhausts. The intersections are littered with vehicles, day after day, all the same motorists with frenzied stubbornness are still in the same traffic jams, and all the same suicidal pedestrians still strive to throw themselves under the wheels or ride on the hood. Good luck Both that, and others.
Dark beer, red beer, talking by the river, fun and peace in one bottle - Friday night imperceptibly sucks in that you have to go very quickly on the subway if you don’t run. Again the endless tunnel, empty. The player performs: "Could you be so kind // Then show me a sign // I've been searchin 'and it's so hard to find." Looking for signs. Again the turnstile, again a loud melody, but already without the accompaniment of a whistle (the same round female controller seemed to realize the futility of this symbolic measure), again a wagon, but now there is almost nobody around ... except for two young Hindus on the left, two young girls Kyrgyz appearance directly opposite, an Uzbek man on the diagonal on the right and several black guys and girls in the next car - Moscow, Russia ... I’m thinking. The train to my station was no longer enough, I am returning to reality. It doesn’t matter - from the nearby Victory Park about twenty minutes on foot. I go out - Kutuzovsky. It got completely dark ... Unfortunately, to Moscow
У записи 3 лайков,
1 репостов.
1 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Роман Малышев
