День первый. Часть первая.
Распиздяйство.
Когда-то не очень давно, но давно, бесчисленные месяцы назад, стоял у меня статус "Хочу свободы". Поставлен он был в приступе тоски, по силе своей чудовищной, тоска это не имела ничего общего с черной меланхолией, это была не самодостотаточная тоска, а тоска по чему-то. По чему конкретно было не очень ясно, по крайней мере чувство это никак не желало облекаться в слова или хотя бы в какое-то подобие мысли, но он скручивало меня в спираль, тугую центростремительную оранжевую спираль в бесконечной тьме из ничего. И сила скручивания была столь велика, что сама ткань этой тьмы из ничего меняла свою природу, обретала плотность, как и положено любой материи, и, конечно же деформировалась. Спустя несколько минут или дней, уже и не вспомнить, я поняла, что мне страшно не хватает себя, той меня, что совершала фантасмагоричные по своей бредовости поступки, веселилась, смеялась, была легка и беззаботна и абсолютно счастлива. И от счастья этого была абсолютно мудра, насколько вообще может быть мудрым человек. Нет ведь никакой числовой шкалы определения мудрости, просто знание, данное в ощущениях, не более того. Жизнь моя к тому моменту шла наперекосяк, по крайней мере я так это ощушала. Я хотела быть хорошей и правильной. Я вставала в 5 утра, мыла каждый день окна, вылизывала свою комнату, грызла гранит истории искусств и давала всем и вся, растерянным и сбитым с толку, советы, как им дальше жить. Даже не советы, подкидывала идеи. Советы - это не мое. Каждый волен жить как хочет, и кто я такая, что бы кого-то в чем- то убеждать. А вот подкинуть идею - это пожалуйста.
На самом деле я просто бежала от себя и от проблем, реальных и мнимых с отчаянием пьяного зайца-мистика, увидевшего себя ночью в зеркале. Бежала, бежала, и упиралась носом прямо в них. К тому же меня накрыл даже не кризис тридцати лет, его проекция, отражение в мутном зеркале, зыбкий морок. Но в этом мороке я тонула, хоть и понимала краем сознания всю абсурдность этого погружения. Я думала о том, что мне 30 лет, ни карьеры, ни своей личной семьи, ни детей, а мои ровесники копошатся так активненько, и все у них как по нотам. Да только нахрена мне такие ноты, всю жизнь от этого бежала, от аккуратненькой прилизанной жизни. Ну и прибежала. Неправа, видать, была. 10 лет - как в самом крутом молодежном сериале, со страстями, отрывом, оркестром и грохотом. И ни одной правильной, заранее очевидной линии. Весело было.
И захотела я быть правильной. Сейчас, задним числом, осознаю, что идиотизм как раз в моем духе. Зато домашние пришли в восторг. Они вообще люди достаточно строгого воспитания со всеми вытекающими. На мне же строгое воспитание сказалось крайне негативно, прибавив не только развеселой придури, но и кучу нервных расстройств. И чем сильнее домашние успокаивались и радовались, тем в большие глубины отчаяния и безысходности я проваливалась. Не осталось и следа от оранжевой спирали, а вот черная меланхолия возникла как по заказу, затем превратилась в депрессию, и начался какой-то дикий кошмар, состоящий из панических атак, нервных срывов, чувства вины, что разъедало меня как ржавчина и прочего сумасшествия. А потом, наверное, сработал инстинкт самосохранения. Замигали красные лампочки и заорали сирены. Меня перемкнуло: а какого, собственно черта? Это все не я. Где я, в конце концов? Я люблю танцевать, веселиться, пить, гулять, заниматься сексом и любовью, жить каждый день, как новую жизнь и ни о чем не переживать. Читать, рисовать, наполнять свою жизнь вкусными мелочами. И, конечно, писать. Писать - моя жизнь, мой воздух, моя природа. Я не могла написать ни строчки, и поняла, что нет, так жить нельзя. Я непредсказуема даже для себя, чертик из табакерки, я сама по себе и ценю это в людях, люблю самодостаточных одиночек, которые умеют веселиться и с котороми можно обсуждать все на свете, люблю жить будто у меня впереди вечность, влюбляться в бабников и раздолбаев с гибкой системой координат, с которыми отлично быть, но невозможно жить. Пить пиво вечерами. Или не пить. Не влюбляться, не читать, не гулять. Не рисовать или рисовать сутками. Делать, что хочется. Быть всем своим существом и пищать от восторга по этому поводу. Раскрашивать мир, танцевать с ним, обожать его. Крутить с жизнью безумный роман и доверять ей при этом, дружить с ней. Любить. Любить все вокруг, принимать, ценить, а то, что не нравится - просто исключать. В конце концов, я же не ем окрошку. Почему с непищевыми явлениями дело должно обстоять иначе? Жарить шашлыки, лазать через заборы в вечернем платье, танцевать до утра на разбитой лодке, любоваться небом и фонарями, напиваться с друзьями и не допивать до конца, оставлять в баре недопитый бокал или треть бутерброда на столе, не застилать постель и жмуриться на солнце. Мне вечные 20 лет.
Впереди действительно вечность. Нужно только это знать.
Да и хрен с ней, с вечностью. Важно не пытаться не быть собой. И пусть это распиздяйство. Прекрасно. Я пробовала иначе, и мне не понравилось))
Распиздяйство.
Когда-то не очень давно, но давно, бесчисленные месяцы назад, стоял у меня статус "Хочу свободы". Поставлен он был в приступе тоски, по силе своей чудовищной, тоска это не имела ничего общего с черной меланхолией, это была не самодостотаточная тоска, а тоска по чему-то. По чему конкретно было не очень ясно, по крайней мере чувство это никак не желало облекаться в слова или хотя бы в какое-то подобие мысли, но он скручивало меня в спираль, тугую центростремительную оранжевую спираль в бесконечной тьме из ничего. И сила скручивания была столь велика, что сама ткань этой тьмы из ничего меняла свою природу, обретала плотность, как и положено любой материи, и, конечно же деформировалась. Спустя несколько минут или дней, уже и не вспомнить, я поняла, что мне страшно не хватает себя, той меня, что совершала фантасмагоричные по своей бредовости поступки, веселилась, смеялась, была легка и беззаботна и абсолютно счастлива. И от счастья этого была абсолютно мудра, насколько вообще может быть мудрым человек. Нет ведь никакой числовой шкалы определения мудрости, просто знание, данное в ощущениях, не более того. Жизнь моя к тому моменту шла наперекосяк, по крайней мере я так это ощушала. Я хотела быть хорошей и правильной. Я вставала в 5 утра, мыла каждый день окна, вылизывала свою комнату, грызла гранит истории искусств и давала всем и вся, растерянным и сбитым с толку, советы, как им дальше жить. Даже не советы, подкидывала идеи. Советы - это не мое. Каждый волен жить как хочет, и кто я такая, что бы кого-то в чем- то убеждать. А вот подкинуть идею - это пожалуйста.
На самом деле я просто бежала от себя и от проблем, реальных и мнимых с отчаянием пьяного зайца-мистика, увидевшего себя ночью в зеркале. Бежала, бежала, и упиралась носом прямо в них. К тому же меня накрыл даже не кризис тридцати лет, его проекция, отражение в мутном зеркале, зыбкий морок. Но в этом мороке я тонула, хоть и понимала краем сознания всю абсурдность этого погружения. Я думала о том, что мне 30 лет, ни карьеры, ни своей личной семьи, ни детей, а мои ровесники копошатся так активненько, и все у них как по нотам. Да только нахрена мне такие ноты, всю жизнь от этого бежала, от аккуратненькой прилизанной жизни. Ну и прибежала. Неправа, видать, была. 10 лет - как в самом крутом молодежном сериале, со страстями, отрывом, оркестром и грохотом. И ни одной правильной, заранее очевидной линии. Весело было.
И захотела я быть правильной. Сейчас, задним числом, осознаю, что идиотизм как раз в моем духе. Зато домашние пришли в восторг. Они вообще люди достаточно строгого воспитания со всеми вытекающими. На мне же строгое воспитание сказалось крайне негативно, прибавив не только развеселой придури, но и кучу нервных расстройств. И чем сильнее домашние успокаивались и радовались, тем в большие глубины отчаяния и безысходности я проваливалась. Не осталось и следа от оранжевой спирали, а вот черная меланхолия возникла как по заказу, затем превратилась в депрессию, и начался какой-то дикий кошмар, состоящий из панических атак, нервных срывов, чувства вины, что разъедало меня как ржавчина и прочего сумасшествия. А потом, наверное, сработал инстинкт самосохранения. Замигали красные лампочки и заорали сирены. Меня перемкнуло: а какого, собственно черта? Это все не я. Где я, в конце концов? Я люблю танцевать, веселиться, пить, гулять, заниматься сексом и любовью, жить каждый день, как новую жизнь и ни о чем не переживать. Читать, рисовать, наполнять свою жизнь вкусными мелочами. И, конечно, писать. Писать - моя жизнь, мой воздух, моя природа. Я не могла написать ни строчки, и поняла, что нет, так жить нельзя. Я непредсказуема даже для себя, чертик из табакерки, я сама по себе и ценю это в людях, люблю самодостаточных одиночек, которые умеют веселиться и с котороми можно обсуждать все на свете, люблю жить будто у меня впереди вечность, влюбляться в бабников и раздолбаев с гибкой системой координат, с которыми отлично быть, но невозможно жить. Пить пиво вечерами. Или не пить. Не влюбляться, не читать, не гулять. Не рисовать или рисовать сутками. Делать, что хочется. Быть всем своим существом и пищать от восторга по этому поводу. Раскрашивать мир, танцевать с ним, обожать его. Крутить с жизнью безумный роман и доверять ей при этом, дружить с ней. Любить. Любить все вокруг, принимать, ценить, а то, что не нравится - просто исключать. В конце концов, я же не ем окрошку. Почему с непищевыми явлениями дело должно обстоять иначе? Жарить шашлыки, лазать через заборы в вечернем платье, танцевать до утра на разбитой лодке, любоваться небом и фонарями, напиваться с друзьями и не допивать до конца, оставлять в баре недопитый бокал или треть бутерброда на столе, не застилать постель и жмуриться на солнце. Мне вечные 20 лет.
Впереди действительно вечность. Нужно только это знать.
Да и хрен с ней, с вечностью. Важно не пытаться не быть собой. И пусть это распиздяйство. Прекрасно. Я пробовала иначе, и мне не понравилось))
The first day. Part one.
Catching.
Once, not so long ago, but a long time ago, countless months ago, I had the status "I want freedom". He was put in a fit of longing, by the strength of his monstrous, longing that had nothing to do with black melancholy, it was not self-sufficient longing, but longing for something. For what it was not very clear, at least the feeling didn’t want to put on words or at least some semblance of thought, but it twisted me into a spiral, a tight centripetal orange spiral in endless darkness from nothing. And the twisting force was so great that the fabric of this darkness itself changed its nature from nothing, gained density, as it should be for any matter, and, of course, was deformed. After a few minutes or days, and I can’t even remember, I realized that I was terribly lacking in myself, that I had done acts fantasically magical in her delusions, had fun, laughed, was light and carefree and absolutely happy. And from this happiness it was absolutely wise how much a person can be wise. After all, there is no numerical scale for determining wisdom, just the knowledge given in sensations is nothing more. My life was going awry by then, at least I felt it like that. I wanted to be good and right. I got up at 5 in the morning, washed my windows every day, licked my room, gnawed at the granite of art history and gave everyone and everyone, bewildered and confused, advice on how to live on. Not even advice, threw up ideas. Advice is not mine. Everyone is free to live as he wants, and who I am, that would convince someone of something. But throwing an idea is welcome.
In fact, I just ran away from myself and from the problems, real and imaginary, with the despair of the drunken mystic hare, who saw himself at night in the mirror. She ran, ran, and rested her nose directly on them. In addition, it was not even a crisis of thirty years that covered me, its projection, reflection in a muddy mirror, unsteady hassle. But in this mess I was drowning, although I understood with the edge of consciousness the whole absurdity of this immersion. I thought that I was 30 years old, not a career, not my personal family, not children, and my peers were fussing around so actively, and they all got the notes. Yes, only to hell with me such notes, all my life I ran from this, from a neat sleek life. Well, she came running. Wrong, see, was. 10 years - as in the coolest youth series, with passions, separation, orchestra and roar. And not a single correct, previously obvious line. It was fun.
And I wanted to be right. Now, in hindsight, I realize that idiocy is just in my spirit. But homework were delighted. They are generally people of rather strict upbringing with all the consequences. But strict upbringing affected me extremely negatively, adding not only a merry fool, but also a bunch of nervous disorders. And the more the family calmed down and rejoiced, the more I fell into the great depths of despair and hopelessness. There was no trace of the orange spiral, but black melancholy arose as ordered, then turned into depression, and some wild nightmare began, consisting of panic attacks, nervous breakdowns, feelings of guilt that corroded me like rust and other crazy things. And then, probably, the instinct of self-preservation worked. Red lights flashed and sirens yelled. I jumped: what the hell actually? This is not me. Where am I in the end? I like dancing, having fun, drinking, walking, having sex and love, living every day like a new life and not worry about anything. Read, draw, fill your life with tasty little things. And, of course, write. Writing is my life, my air, my nature. I could not write a single line, and I realized that no, you can’t live like that. I’m unpredictable even for myself, a devil from a snuff-box, I myself appreciate it in people, I love self-sufficient singles who can have fun and with whom you can discuss everything in the world, I like to live forever, to fall in love with womanizer and gouging with flexible coordinate system, which is great to be, but impossible to live with. Drink beer in the evenings. Or do not drink. Do not fall in love, do not read, do not walk. Do not draw or paint for days. Do what you want. Be your whole being and squeal with delight on this occasion. Coloring the world, dancing with it, adoring it. Spin a crazy romance with life and trust her at the same time, make friends with her. Be in love. To love everything around, accept, value, and that which is not pleasant is simply excluded. In the end, I don’t eat okroshka. Why should things be different with non-food phenomena? Fry kebabs, climb over fences in an evening gown, dance on a broken boat until the morning, admire the sky and lanterns, get drunk with friends and do not finish drinking, leave an unfinished glass or a third of a sandwich on the table in the bar, do not cover the bed and squint at the sun. I am eternal 20 years.
Ahead is really eternity. You only need to know this.
And to hell with her, with eternity. It’s important not to try not to be yourself. And let it be tweaked. Perfectly. I tried differently, and I did not like it))
Catching.
Once, not so long ago, but a long time ago, countless months ago, I had the status "I want freedom". He was put in a fit of longing, by the strength of his monstrous, longing that had nothing to do with black melancholy, it was not self-sufficient longing, but longing for something. For what it was not very clear, at least the feeling didn’t want to put on words or at least some semblance of thought, but it twisted me into a spiral, a tight centripetal orange spiral in endless darkness from nothing. And the twisting force was so great that the fabric of this darkness itself changed its nature from nothing, gained density, as it should be for any matter, and, of course, was deformed. After a few minutes or days, and I can’t even remember, I realized that I was terribly lacking in myself, that I had done acts fantasically magical in her delusions, had fun, laughed, was light and carefree and absolutely happy. And from this happiness it was absolutely wise how much a person can be wise. After all, there is no numerical scale for determining wisdom, just the knowledge given in sensations is nothing more. My life was going awry by then, at least I felt it like that. I wanted to be good and right. I got up at 5 in the morning, washed my windows every day, licked my room, gnawed at the granite of art history and gave everyone and everyone, bewildered and confused, advice on how to live on. Not even advice, threw up ideas. Advice is not mine. Everyone is free to live as he wants, and who I am, that would convince someone of something. But throwing an idea is welcome.
In fact, I just ran away from myself and from the problems, real and imaginary, with the despair of the drunken mystic hare, who saw himself at night in the mirror. She ran, ran, and rested her nose directly on them. In addition, it was not even a crisis of thirty years that covered me, its projection, reflection in a muddy mirror, unsteady hassle. But in this mess I was drowning, although I understood with the edge of consciousness the whole absurdity of this immersion. I thought that I was 30 years old, not a career, not my personal family, not children, and my peers were fussing around so actively, and they all got the notes. Yes, only to hell with me such notes, all my life I ran from this, from a neat sleek life. Well, she came running. Wrong, see, was. 10 years - as in the coolest youth series, with passions, separation, orchestra and roar. And not a single correct, previously obvious line. It was fun.
And I wanted to be right. Now, in hindsight, I realize that idiocy is just in my spirit. But homework were delighted. They are generally people of rather strict upbringing with all the consequences. But strict upbringing affected me extremely negatively, adding not only a merry fool, but also a bunch of nervous disorders. And the more the family calmed down and rejoiced, the more I fell into the great depths of despair and hopelessness. There was no trace of the orange spiral, but black melancholy arose as ordered, then turned into depression, and some wild nightmare began, consisting of panic attacks, nervous breakdowns, feelings of guilt that corroded me like rust and other crazy things. And then, probably, the instinct of self-preservation worked. Red lights flashed and sirens yelled. I jumped: what the hell actually? This is not me. Where am I in the end? I like dancing, having fun, drinking, walking, having sex and love, living every day like a new life and not worry about anything. Read, draw, fill your life with tasty little things. And, of course, write. Writing is my life, my air, my nature. I could not write a single line, and I realized that no, you can’t live like that. I’m unpredictable even for myself, a devil from a snuff-box, I myself appreciate it in people, I love self-sufficient singles who can have fun and with whom you can discuss everything in the world, I like to live forever, to fall in love with womanizer and gouging with flexible coordinate system, which is great to be, but impossible to live with. Drink beer in the evenings. Or do not drink. Do not fall in love, do not read, do not walk. Do not draw or paint for days. Do what you want. Be your whole being and squeal with delight on this occasion. Coloring the world, dancing with it, adoring it. Spin a crazy romance with life and trust her at the same time, make friends with her. Be in love. To love everything around, accept, value, and that which is not pleasant is simply excluded. In the end, I don’t eat okroshka. Why should things be different with non-food phenomena? Fry kebabs, climb over fences in an evening gown, dance on a broken boat until the morning, admire the sky and lanterns, get drunk with friends and do not finish drinking, leave an unfinished glass or a third of a sandwich on the table in the bar, do not cover the bed and squint at the sun. I am eternal 20 years.
Ahead is really eternity. You only need to know this.
And to hell with her, with eternity. It’s important not to try not to be yourself. And let it be tweaked. Perfectly. I tried differently, and I did not like it))
У записи 3 лайков,
0 репостов,
122 просмотров.
0 репостов,
122 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Ирина Косторева
