С шести лет ощутил я желание зарисовывать контуры предметов. К пятидесяти годам я выставил собрание рисунков, но ни один из тех, что я выполнил до семидесяти лет, не удовлетворяет меня. Лишь в семьдясят три года смог я познать, хоть и приблизительно, истинную форму и природу птиц, рыб и растений. Следовательно, к восьмидесяти годам я сделаю большие успехи; в девяносто проникну в сущность вещей; в сто непременно поднимусь к новым, неописуемым высотам, а если доживу до ста десяти, каждая точка, каждый штрих на моих рисунках оживут. Пусть те, кто проживет столько, убедятся, выполню ли я свои обещания. Написал в возрасте семидесяти пяти лет я, ранее Хокусаи, теперь носящий имя Хуакиво-Ройи, старец, сведенный с ума рисованием.
From the age of six, I felt a desire to sketch the contours of objects. By the age of fifty I put out a collection of drawings, but not one of those that I completed before seventy years of age satisfies me. Only in seventy-three years could I know, albeit approximately, the true form and nature of birds, fish and plants. Therefore, by eighty years I will make great strides; ninety penetrate the essence of things; in a hundred I will certainly rise to new, indescribable heights, and if I live to be a hundred and ten, every point, every stroke in my drawings will come to life. May those who live so long make sure that I keep my promises. Wrote at the age of seventy-five, I, formerly Hokusai, now bearing the name Huakivo-Royi, an old man driven crazy by drawing.
У записи 1 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Leonid Azarov
